— Мне жаль, что ты так долго заблуждалась, — на лице Вики читалось, что ни капельки ей не жаль. Наоборот она испытывала садистское наслаждение от происходящего. И Алекс, наблюдая за сценой со стороны, давал ей возможность вкусить его сполна.
— Алекс не сын Сергея? Но они так похожи!
— Алекс как раз единственный из нас, кто действительно ребенок Сергея, — Виктория разжала пальцы, и простыня упала к ее ногам, открывая вид на безукоризненное тело. Даже Ева, не отдавая себе в этом отчета, любовалась девушкой, пока та неторопливо одевалась.
— Но что стряслось с твоими родителями?
— Считай, что у меня их нет.
— Где ты росла?
— О, я выросла в прекрасном месте. Возможно, ты о нем слышала. Его часто упоминают в детских страшилках. Там живут акулы, там живут гориллы, там живут большие злые крокодилы. Будут вас кусать, бить и обижать, не ходите, дети, вы туда гулять, — Виктория, изменив слова на свой лад, процитировала стишок Чуковского и рассмеялась.
Ева, не желая и далее принимать участие в этом фарсе, развернулась на сто восемьдесят градусов и пулей выскочила из спальни. Голова раскалывалась от кучи новой информации. Мир, к которому она кое-как привыкла, в очередной раз изменился до неузнаваемости.
У нее появились родные. Пусть они отличались от других людей, но лучше иметь такую семью, чем вообще никакой. А теперь выходило, что это иллюзия. Глупый розыгрыш. Никакая они не семья. Они друг другу даже не родственники. Как там сказала Вика: "По крайней мере, не близкие".
На глаза навернулись слезы. Ева сбежала вниз по ступенькам, плохо соображая, куда направляется. Свернула к входной двери, но вспомнила, что та заперта, а ключ у нее отобрали. Тогда, вытирая на ходу глаза, она устремилась в библиотеку — место, где можно побыть наедине со своими горестями.
Спертый воздух библиотека пропитался типографской краской от книг, но для Евы этот запах ассоциировался с безопасностью. Здесь она пряталась от пьяной матери все свое детство. Она забилась в дальний от двери угол, закрыла лицо руками и разрыдалась. По-настоящему она не плакала с тех пор, как мама впервые напилась. Слезы - признак слабости, а ей приходилось быть сильной.
Растирая по щекам соленые капли, Ева не услышала, как дверь в библиотеку открылась. Раздались легкие шаги, и перед ней на корточки присел парень. Убрав руки от ее лица, он недовольно прищелкнул языком.
— Эдак и до разрыва сердца недолго себя довести. Стоит ли так убиваться? - в голосе Алекса не сквозило и тени свойственной ему насмешки. Достав из кармана носовой платок, он промокнул Евины слезы.
— Вы мне не родственники. А Сергей мне не отец, — пробормотала она сквозь рыдания. Конечно, Алекс последний с кем стоит обсуждать проблемы, но он единственный, кто оказался рядом, а ей необходимо было выговориться.
— Допустим, так и есть, — кивнул он. - И что с того?
— Как это: что с того? - от удивления она перестала плакать. - Я думала, мы семья.
Александр вздохнул, сел на пол рядом с Евой и прислонился к книжной полке:
— Ты нас терпеть не можешь. Разве ты не должна плясать от радости?
— Вы мне не нравитесь, но это не значит, что я снова хочу остаться одна. Я всю жизнь была одна, — призналась она. - Это непросто.
— Ты больше никогда не будешь одна, — он погладил ее по щеке, и по телу Евы пробежали искорки. - Обещаю.
Ева впервые обратила внимание на то, какие глубокие у Алекса глаза, словно два омута. В них легко утонуть. И цвет у них непередаваемо сложный, будто кто-то специально наносил один мазок за другим в попытках достичь идеала. Когда он смотрел вот так, безо всякой издевки, черты лица разглаживались, и он выглядел моложе и ранимей.
На краткую долю секунды Еве показалось, что они найдут общий язык. Но во второй раз скрипнула дверь библиотеки и мираж рассеялся. Губы Алекса сложились в жесткую ухмылку, и он опять превратился в бездушного монстра, лишенного сострадания.
— Я слышал, ты плакала, — Макс был обеспокоен.
— И ты, конечно, предположил, что это я довел бедняжку до слез, — Алекс поднялся.
— А разве нет?
— Так все и было. Ты меня раскусил, — он направился к двери. - Оставлю вас одних. Убежден, что ты, Макс, сумеешь залечить нанесенные мной раны.
— Что он тебе сказал? - Максим повернулся к Еве, как только они остались вдвоем.
— Ничего, — она встала с пола. - Он был довольно мил, пока ты не пришел.
— И ты ему поверила? - он скептически усмехнулся. - Алекс великий манипулятор. Он всегда играет выгодную ему роль.
— А какую роль играешь ты? Почему ты не сказал мне, что вы с ним не братья?!
— Вот оно что! - он вздохнул с облегчением, окончательно запутав Еву. - Мы давно живем вместе, как братья. Я уже забыл, что кровно мы не близкие родственники.
— Вас усыновил Сергей?
— Вроде того, — ответил Макс.
— Но зачем ему я? Или он правда мой отец? - Ева рассуждала вслух, не нуждаясь в ответах. — Иначе с чего ему давать матери деньги?
— Это тебе надо спросить у Сергея.
Ева вздрогнула, за собственными мыслями забыв, что в библиотеке есть кто-то еще. Видя, что она расстроена, Макс обнял ее за плечи. Она прижалась щекой к его груди и прикрыла глаза. Она могла простоять так всю жизнь. Лишь бы он не отпускал ее. Во всей истории было и кое-что положительное: они с Максом не родня, в их венах течет разная кровь. В их близости нет дурного.
Ева приподняла голову и поцеловала Макса в уголок губ, рассчитывая, что парень возьмет инициативу в свои руки, но он отстранился.
— В чем дело? - спросил она. - Я тебе не нравлюсь?
— Нравишься, — он улыбнулся. - Безумно нравишься. Я никогда не встречал подобных тебе. Если тебя нет рядом, мне тревожно оттого, что ты не со мной. И еще я постоянно думаю о тебе, но...
Ох уж это извечное "но"! Ева напряглась, предчувствуя кучу неразрешимых проблем.
— Но осторожность прежде всего. Я не хочу причинить тебе вред, — закончил Макс.
Ева нахмурилась. Слова парня не укладывались в голове.
— Что значит: ты не хочешь причинить мне вред? Ты же не какой-нибудь маньяк или бабник?
— Нет, конечно, нет. Я пока не могу сказать большего и не потому, что не хочу. Видишь ли, в нашей семье есть определенные правила, которым мы обязаны подчиняться. Но я обещаю: мы обязательно будем вместе. Только подожди немного.
Ради Макса она была готова ждать, сколько придется. Она и раньше влюблялась или думала, что была влюблена, но никогда прежде присутствие другого человека не заставляло ее сердце бешено колотиться.
Глава 12. Медвежатник
— Ни к чему было сообщать девчонке правду, — Алекс негодовал, не понимая до конца причину своего недовольства.
— Ты предпочитаешь, чтобы она считала нас извращенцами? - Вика издевательски вскинула брови.
Алекс не ответил. Стоя у окна с видом на задний двор, он наблюдал за Максом и Евой, которые болтали, сидя на соседних лежаках. Картина идиллии, установившейся между ними, разозлила его. Он прислушался к себе, но не нашел адекватный повод для гнева.
— Она не так проста, как кажется. У нее есть внутренний стержень, — пробормотал он себе под нос. — Из нее получится отличный предводитель, — ему даже захотелось последовать за ней. Хотя бы для того, чтобы выяснить, как далеко она зайдет.
— С чего ты взял? - Вика посмотрела из-за его плеча на сладкую парочку и скривилась, точно проглотила ложку рыбьего жира.
— Взгляни на нее, — Алекс указал на Еву. - Она неограненный алмаз, сама не ведает на что способна. Но мы снимем лишнее - стружка за стружкой, и она засверкает ярче солнца.
— Ты несешь чушь, — процедила Вика.
Он изумился силе ненависти в ее голосе. Вика сжимала кулаки. Ногти с безупречным маникюром впивались в ладони. Еще немного и на коже выступят капли крови.
— Ты напряжена, — сказал он. - Не хочешь расслабиться?
— Только не с тобой, — она смерила его презрительным взглядом.
Виктория оставила его, лишний раз доказав, что все женщины непоследовательные и непредсказуемые существа. Так много эмоций, так мало толку. Александр с прискорбием покачал головой.
Ева проверила баланс на сотовом. Денег предостаточно. Хорошо, что она пополняла счет с запасом.
Она набрала номер Ромы. Ей не требовалось срочно обсудить дела с другом, просто соскучилась по родному голосу. С Ромой они не виделись с выпускного, и Ева отчаянно тосковала по нему.
— Ева?! - обрадовался Рома.
— Привет, — она, не осознавая этого, улыбнулась. - Мне тебя не хватает.
— Я тоже скучаю. Как ты? Тебя по-прежнему не выпускают из дома?
— Да. Похоже, я под домашним арестом до скончания века, — она вздохнула и, оглядываясь на дверь, прошептала в динамик: — сегодня ночью я открою сейф.
— Нужна моя помощь? - среагировал парень.
— Я думала тебя позвать, но это рискованно. В прошлый раз нас не поймали разве что чудом.
— Ты уверена, что хочешь выяснить, что внутри сейфа? Тебе не кажется, что это ловушка?
— Кажется? - Ева хмыкнула. - Да я практически уверена в этом. Слишком легко мне все удается.
— Стоит ли подвергать себя опасности?
— У меня есть выбор?
— Он есть всегда, — заявил Рома.
— Верно. Я либо спущусь вниз, открою этот несчастный сейф и узнаю правду, либо всю оставшуюся жизнь проведу взаперти, так и не выяснив, что происходит. Ты все еще считаешь, что у меня есть выбор?
— Ты можешь сбежать!
— Хорошая попытка, — устало похвалила она. - Но проблема в том, что мне некуда бежать.
Шаги на лестнице известили, что кто-то поднимается на второй этаж, и Ева попрощалась с Ромой. Спрятав телефон в тайник, она вскочила на подоконник и едва раскрыла книгу, как дверь в комнату отворилась. Разумеется, это был Алекс. В его стиле бесцеремонно нарушать границы чужого пространства и выглядеть при этом так, словно он не сделал ничего дурного. Впрочем, не ей его судить. Она сама недавно вот также ворвалась в его спальню.