— А можно у вас спросить: вы мягкие?
— Можно даже не спросить, а потрогать, поскольку мы еще и добрые, и ласковые, — заверил Леонид, направляясь к багажнику. — И поскольку у меня руки будут пакетами заняты, то, чтобы дважды не бегать, вы не могли бы еще взять его на поводок? А то людей, бывает, нервирует, когда такая крупная собака не привязана.
— Да у него же на морде написано, что он никого не тронет. — Пользуясь разрешением, я запустила руки в мягкую, как пух, Тисову шкуру, к нашему с ним обоюдному удовольствию.
— Не всем эту надпись дано прочесть, — грустно вздохнул Леонид, нагрузившись пакетами и с помощью акробатического трюка закрывая багажник. Так мы и пошли, процессией: Леонид со своими пакетами, и я с Тисом впереди. Я шла и думала о том, что везет мне в последнее время на самостоятельных, умеющих позаботиться о себе мужчин.
В этой мысли я еще больше утвердилась, когда ознакомилась с толково подобранным содержимым пакетов, когда гость выложил все это на стол.
— Ехал ведь в некотором роде в гости, так что не хотелось появляться с пустыми руками, — пояснил он, уловив мой взгляд.
— А я бы для начала все-таки борща предложила, — сказала я, давая понять, что тоже не лыком шита.
— С удовольствием! — обрадовался Леонид. — Только, если не возражаете, то после ванны. Вы нам ее вроде как обещали, и очень хотелось бы ополоснуться с дороги.
— Тиса тоже будете купать?
— Его, да после этого злополучного пруда — в первую очередь! Вы не волнуйтесь, я все за ним уберу.
А я и не волновалась, проводить песьи купания было мне не впервой. Только, не обладая острым чутьем своего Тиса, Леонид об этом пока узнать не мог. Минут через двадцать возни в ванной (если Дрейкусю мне приходилось туда запихивать, то Тиса — наоборот, выковыривать) мне передали этого медведя из рук в руки, влажного, но чистого. И пока я подсушивала его большим банным полотенцем, из ванной появился и сам Леонид. Тоже, разумеется, чистый.
— А теперь за стол, — скомандовала я, успев накрыть его за время Тисового купания.
Борщ мой оценили повторно. И Леонид, и Тис, которому я плеснула пару поварешек в миску с сухим кормом.
— Большое вам спасибо, Людмила, — сказал Леонид, опустошив вторую, налитую по его просьбе тарелку. — И за вашу чудесную домашнюю кухню, и вообще за гостеприимство. Я уже и не надеялся сегодня на хорошее завершение дня.
— А какими судьбами вообще вас в наши края занесло? — поинтересовалась я.
— Служебная командировка. Я эксперт по финансовым вопросам. А на местном заводе недавно произошло крупное хищение средств… Что с вами?! — испугался он, так как я чуть не подавилась, услышав такое.
— Ой, нет, ничего, — сказала я, отложив ложку и отдышавшись. — Надо же, как внезапно! Вот уж, воистину, неисповедимы пути Господни!
— Это вы о чем?
— Это я о том, что тот самый похититель средств, что сидит сейчас за это в тюрьме, — мой бывший муж.
— Ох, простите! Честное слово, я даже подумать не мог…
— Извиняться не за что. Муж, как я уже сказала, бывший. Просто бывают же такие совпадения! Вы приезжаете в город по этому делу. И из всех, кого только могли встретить, встречаете именно меня!
— Ну, если говорить точнее, то встретил я здесь немало народа. Только вот помочь нам с Тисом взялись именно вы.
— Трудно было пройти мимо такого. — Я посмотрела на плюшевое чудо, развалившееся в коридоре. — Я вообще люблю собак. Наверняка бы завела, если бы бывший не был против.
— Вот и у меня жена собак никогда не жаловала, — вздохнул Леонид. — Я в свое время, как увидел этого медвежонка, так просто не смог пройти мимо, купил. Думал, что она обрадуется. А она от него, даже от маленького, видела всегда одну только грязь. Хотя он и не шкодил никогда. Вот разве что воду при нем нельзя оставлять, непременно залезет, даже если это будет всего лишь тазик глубиной ему ниже колена. Такой он у меня… гидроманьяк. — Леонид погрозил в коридор кулаком. Оттуда в ответ лениво зевнули.
— Тут у нас в городе речка имеется, — сообщила я. — Так что имейте в виду. Вы вообще к нам надолго?
— Ну, ориентировочно дня на три. Проверю здесь все, отсканирую, скину стоящую информацию к себе на носители, а уж обрабатывать и анализировать это все буду дома.
— Так не проще ли было вообще дистанционно подключиться к заводской файловой системе? А не ехать в даль, как в допотопные времена?
— К сожалению, не проще. Местные специалисты уже пытались здесь работать — не получилось. Многие файлы запаролены, а что-то вообще не было внесено в компьютер, и эти недостающие фрагменты придется как-то восстанавливать, логическим путем. Если удастся.
— Леонид, а если не секрет: что вообще конкретно произошло? Как именно? Мне так никто и не смог ответить на этот вопрос.
— И не ответят пока, потому что точно никто этого ответа и не знает. Могу сказать только в общих чертах: на завод должны были перевести несколько очень крупных платежей за госзаказы. Кроме того, с самого завода были произведены значительные выплаты за сырье. И ни те, ни другие деньги так и не дошли до места назначения. Местные специалисты выяснили, что причина оказалась в занесенном в программу вирусе, направившем деньги по другому каналу. В занесении же вируса подозревают вашего бывшего мужа.
— Абсурд. Чтобы он… нет, этого просто быть не может. Видите ли, я его очень хорошо знаю, вместе со всеми его талантами. И смело могу заявить, что он никогда не сделал бы своей карьеры, если бы я не участвовала в этом, наплевав на свою собственную… но только не подумайте, я в краже денег не замешана! — торопливо добавила я, вдруг сообразив, что, возможно, сама себе сейчас яму копаю своими признаниями.
— Ну что вы, у меня и в мыслях такого не было! — заверил меня Леонид. — И потом, занести кем-то созданный вирус, имея доступ к программе, — дело несложное. Не думаю, что ваш муж не сумел бы сам с этим справиться.
— Согласна. Но, насколько я знаю, те, кто этот вирус создал, тоже остались с носом. Это означает, что после успешно проведенной операции мой бывший как-то сумел обставить своих, так сказать, новых работодателей. А вот тут-то уже и начинается сказка. Потому что провернуть такое, да еще и в одиночку, он бы не смог. Я, во всяком случае, ни за что в это не поверю. Он для этого слишком консервативен, и образ мышления у него чересчур стандартный.
Леонид задумчиво посмотрел на меня, осмысливая выданную мной информацию. Судя по выражению его лица, что-то у него в мыслях не сходилось. У меня, надо признаться, сходилось тоже далеко не все, поэтому я и не торопилась о чем-то его спрашивать, ждала, что он сам сейчас выдаст что-нибудь свеженькое. Он и выдал:
— Людмила, а с чего вы взяли, что афера не удалась? В смысле, что сообщники вашего бывшего мужа остались, как вы говорите, с носом?
— Мне ли не знать! — поежилась я, вспоминая пережитые «приключения». — Если бывшие сообщники бывшего же мужа устроили за мной самую натуральную охоту, пытаясь выжать из меня какую-то нужную им информацию. Какую именно — я ни малейшего понятия не имею. Потому что не участвовала в этой афере ни сном ни духом. Вот только сами аферисты отчего-то считают иначе.
— И… — Леонид выжидательно уставился на меня. Пришлось рассказывать ему про тех трех добрых молодцев, которые в последнее время старались разнообразить мою жизнь как могли, причем делали это явно не из желания доставить мне удовольствие: про учиненный ими в квартире обыск и про две последовавшие за этим попытки моего похищения. Несмотря на то что я вложила в свой рассказ изрядную долю иронии, Леонид выслушал его весьма серьезно. Помолчал, снова все обдумывая. Потом поинтересовался:
— Людмила, а следственные органы вы поставили об этом в известность?
— Следственные органы сами появились в нужный момент, прямо на пороге моей взломанной квартиры. Следователь Паров. Шел со мной побеседовать, а оказался на месте происшествия. С тех пор я держу с ним связь.
— Понятно. Странно только, что вот уже после двух покушений на вас он не позаботился о вашей безопасности.
— Отчего же? Двери у меня прочные, замок просто супер. Кроме того, то он, то моя подруга подвозят меня по маршруту «работа — дом».
— И вы считаете, что этого достаточно?
— Сама жизнь пока показывает, что вполне.
— Ну-ну… — Он покачал головой, явно чем-то недовольный. Впрочем, на вечернюю прогулку с Тисом меня все-таки взял. Даже более того — сам пригласил. У двух бдящих в окно пожилых соседок чуть не произошел вывих глазных яблок и нижних челюстей, когда они увидели меня перед подъездом с новым мужиком. Да что там соседки, если даже котяра, высмеянный вороной полосатый гад, вначале перебежал нам дорогу, а потом засел в кустах, глядя оттуда во все глаза на меня в компании с новой собакой. Не иначе, как сегодня же по квартирам поползут слухи, что я меняю мужиков как перчатки. А по подвалам начнут рассказывать, только уже на кошачьем языке, что я точно так же меняю еще и собак. Но я уже для себя решила, что как-нибудь сумею пережить и то, и другое. Лишь бы реально вреда моему здоровью никто больше причинить не пытался. На этот счет у меня все еще оставались крупные сомнения, поэтому, несмотря на наличие двух весьма внушительных спутников, я настороженно озиралась и прислушивалась всю дорогу. Но то ли мои преследователи все-таки поверили мне в нашу последнюю встречу, то ли дырки от гвоздей еще не залечили, а наша прогулка прошла спокойно.
На мою просьбу прикрутить крючок к внутренней стороне двери моей комнаты Леонид ответил укоризненным взглядом. Но спорить не стал, сделал все, как я просила. Потом мы пили чай, и я время от времени украдкой совала пристроившемуся возле меня Тиске в рот котлетки. Точнее, мне казалось, что украдкой, пока я не заметила, что Леонид тщательно старается скрыть усмешку. Ну, на лице-то ее еще можно сдержать, а в глазах-то не скроешь. Глаза же у него, как и все лицо, были живые и выразительные. А еще красивые, но на этом я приказала своему внутреннему голосу заткнуться. Потом подумала о Николае. Нет, не присутствие постороннего мужчины навело меня на эту мысль, а еще лежащие на блюде нажаренные им котлетки. Выстроилась, так сказать, логическая цепочка. Он мне сегодня еще не звонил, и я решила, что сама это сделаю, чуть позже. Чего не могла решить так же легко — так это рассказывать ему про моих постояльцев или нет. В итоге решила пустить все на волю случая: если зайдет речь на подходящую тему, то расскажу, а нет — так вроде и не особо это важная информация. Не отчитываться же мне, в самом деле, ему за каждый мой шаг?