– Тебе-то что?
Женя не ответил. Саша запрокинул голову, все еще сжимая ноздри.
– Запал на нее?
Женя снова не ответил.
– Братан, если б я знал, то ни в жизнь.
Саша вернул голову на место, отпустил нос, посмотрел на руки. Кровь больше не текла.
– У меня нормальный нос? – спросил он, повернувшись к Жене.
– Да пошел ты.
Женя встал, отряхнул с себя пыль и вышел. Ему хотелось обернуться, убедиться, что Саша в порядке, но он не обернулся.
К дому Кати он ехал окольными дорогами. Ему не хотелось кого-нибудь встретить. Когда живешь в маленьком районе, не увидеть знакомых почти невозможно. И Жене не трудно было бы остановиться или просто кивнуть. Он боялся, что кто-то узнает, куда он направляется. Поэтому, прибавив газа, Женя ехал по неровному грунту улиц, названия которых никогда не выучит.
Калитку он открыл легко. Вошел. Во дворе тихо. Постучал в дверь, которая была распахнута. Из дома доносилось радио. Бесконечная болтовня. Женя стукнул сильнее.
Раяна вышла и сначала округлила глаза, потом прищурилась, припоминая Женю. Он решил ей помочь:
– Я друг Саши.
– Женя. Я помню.
Женя вошел пригнувшись, хотя потолок прихожей никак не мог его достать. В комнате с разложенным диваном и кухонным столом Женя сел на табурет. От мысли сесть на диван сразу отказался.
– Чай будешь?
Женя кивнул. Это отличная возможность подумать, что он хочет сказать. Но Раяна быстро протянула ему кружку с надписью «Выпускник 2003». Кружка Кати. Женя обнял ее ладонями, а потом подумал, что Катя наверняка ни разу не пила из нее.
– Катя уехала навсегда?
– Катя уехала замуж. Навсегда ли? Как Бог даст.
Женя отпил из кружки выпускницы Кати. Чай показался слишком горьким и слишком сладким одновременно.
– Что с рукой?
Женя глянул на покрасневшие костяшки правой руки и не ответил.
– Подрался?
Женя уже жалел, что приехал. Раяна ему не нравилась. Слишком внимательно она его рассматривала, щурила глаза, черным обведенные. Потом достала пачку сигарет и что-то еще. Закурила. Жене не предложила. Он и не хотел.
Зажимая в зубах сигарету, она быстро тасовала липкую колоду карт. Потом, так же не вынимая сигареты, быстро кидала по три на стол. Когда количество карт ее удовлетворило, она отложила остаток колоды в сторону, затянулась и выпустила на них дым.
– Ты не там, где должен быть.
– Что?
– Ты не червовый король.
– Чего?
– Ты выпал почти в самом конце. Не на своем месте ты. Идешь не по своей дороге. Понимаешь?
– Нет.
– Когда идешь не по своей дороге, очень много сопротивления от внешнего мира.
– Почему Катя уехала?
– Тебе будто палки в колеса всегда. Вот тут десятка треф вообще не выпала.
– Из-за Саши?
– Может, из-за Саши. – Раяна собрала карты и стала их тасовать. – А может, из-за тебя.
Она снова начала выбрасывать в хаотичном порядке карты.
– Да, ты не червовый король.
– А какой?
– Бубновый валет. А надо быть королем.
– Вы будущее предсказываете?
– С ней постоянно был пиковый король. А она из королевы превратилась в шестерку. И чуть не умерла.
Женя еще раз отпил все еще горячий чай и поставил кружку на липкий стол. За окном уже послеполуденный сад не спасал от солнца. Ему стало душно. В низком домике, где закрыты все окна, стало так муторно, что хотелось уйти. Хотелось помыться.
– У тебя есть пути.
– Какие?
– Жизнь всегда дает выбор. Когда есть два пути, значит есть еще много путей. Но ты их не увидишь.
– Почему?
– Смотришь вниз.
– А надо вверх?
– Надо по сторонам. Глаза открыть и покрутить своей головой.
– Мне нравилась Катя.
– Она не для тебя.
– А кто? Лена?
– Лена – дура, и ты это знаешь не хуже меня. Кстати, жди вестей.
– Каких?
Раяна не ответила, прищурила глаз и улыбнулась.
– А можно мне написать Кате?
– Нельзя.
Женя помолчал. Зачем он вообще приехал? Он встал. Раяна продолжила смотреть на карты и курить. Женя попрощался и снова пригнулся, выходя.
Во дворе он немного постоял, соображая, что дальше делать. Посмотрел на сад. «Никто не ухаживает», – подумал с отвращением Женя. Он будто только что заметил неровные, с отпавшей кусками побелкой глиняные стены домика, облупившуюся краску на двери, растрескавшуюся землю огорода, на котором росли клоками какие-то палки. И кровать. Железная с полосатым матрасом. А на кровати отец Кати. Он смотрел на Женю блеклыми глазами и курил. Женя тоже подумал закурить, но горло сжалось, и он остановил движение руки к карману с пачкой. Во рту стало сухо. Он огляделся в поисках колонки. Не нашел. Заходить и просить у Раяны не решился.
Когда он вышел со двора, ему стало легче дышать. Женя снова завел мотоцикл. Осторожность он не соблюдал. Каждая кочка могла стать последней. Но Женю это не волновало. Солнце пекло голову, и жжение это хотелось поскорее унять.
Поднявшись на почти вертикальный склон, Женя ощутил прохладу воды. В горле стало суше от предвкушения. На спуске в карьер руки задрожали, и мотоцикл упал набок. Женя не сразу понял, что произошло, но быстро вскочил на ноги. Секунду он стоял в нерешительности. Карьер казался безлюдным. Женя не видел, но слышал, как вода безмолвствует. Он отошел к отвесу, прижался спиной, сделал несколько вдохов, оттолкнулся от каменной стены и побежал. Он бежал так, как учил Василий Геннадьевич бегать стометровки. Он сравнивал это с бегом гепардов. Показывал, как двигаются их лапы. Сначала будто захватывают землю, сжимаясь в кулак, а потом резко выбрасывают ее, разжимая. Все это Женя представил, когда ощущал свои стопы в кроссовках. Помогало ли это бежать быстрее, он не знал, но в нормативы укладывался.
Он не помнил, как оттолкнулся от края, но ему хотелось описать параболу в воздухе и тихо войти в воду. Перед тем как все почернело, он услышал скрип. Скрип половицы. Шаг.
– Э, парень! Парень! Держи ему голову. Вот так. Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать, тринадцать, четырнадцать, пятнадцать…
Женя открыл глаза, но видел только прозрачные силуэты.
– Очнулся вроде. Парень, ты как?
– Женя.
Голос. Тихий. Дрожащий. Почти ночной шепот.
– Давай еще – раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять…
– Женя.
Женя снова открыл глаза. Над ним уже фигура в фокусе. Мужчина. Он давит могучими руками на его впавшую грудь. Больно.
– Ну вот, Женек. Очнулся. Фух. Ты придержи его пока. Пойду умоюсь. Ударь его, если снова отключится.
Женя хотел закрыть глаза, но ощутил легкий шлепок по щеке. Рука была теплая и мягкая.
– Нельзя спать.
Почти шепот. Такой далекий. Как из-под воды.
Ему хотелось спать. Но интерес к голосу пересилил, и он открыл глаза. Марина. Держала в своих ладонях его голову и куда-то напряженно смотрела.
– Он отключается, – крикнула она вдаль.
Голос издали что-то крикнул в ответ.
– Хорошо, – ответила она и посмотрела на Женю. – Сейчас он отвезет тебя в больницу.
– Нет.
Женя попытался встать, но в глазах потемнело. Она ударила его по щеке. Он почувствовал жжение и скривился.
– Ударю еще раз. Просто открой глаза и не дергайся.
Женя смотрел на Марину снизу. Она с напряжением вглядывалась в него.
– Ты меня видишь? Знаешь, какое сегодня число?
– Какое?
– Блин, не помню.
Она сдвинула брови и смотрела уже не на Женю, а куда-то в сторону, беззвучно шевеля губами. Женя засмеялся. Марина шлепнула его по щеке, но не больно.
– Лежи спокойно.
– Ну как, боец, оклемался?
Мужчина, весь в капельках воды, склонился над Женей.
– Уже говорит, – ответила Марина.
– Ничего, это шок. Было б сотрясение, тошнило бы. Не тошнит?
Женя покачал головой, ощущая ладони Марины.
– Может, его в больницу?
– Нет. – Женя ответил как можно четче. – Не надо.
– Ну смотри. Если к вечеру станет хуже, дуй в травму.
– Ладно.
Мужчина натянул на мокрое тело футболку и шорты.
– Мне надо идти. Ты проследишь за ним?
– Да, – ответила Марина.
– Если что, как я учил. Пятнадцать нажатий и вдох.
Марина не ответила. Мужчина еще раз склонился над Женей и усмехнулся в свои усы.
– Жить будет.
Мужчина ушел. Марина долго смотрела ему вслед. Жене казалось всякий раз, когда она делала вдох, что она окликнет его, вернет. И каждый раз он готов был ее остановить, схватить за подбородок, не дать ей произнести ни звука.
Когда мужчина поднялся на самый верх, он что-то крикнул.
– Что?
Марина крикнула так громко, что у Жени зазвенело в ушах.
– Мотоцикл!
– Это мой, – слабо сказал Женя.
– Это его, – крикнула Марина.
– Пусть катит, – крикнул мужчина.
– Ладно, – проговорил Женя.
– Ладно, – крикнула Марина.
Плоский камень, где еще недавно сидела Марина, заняли несколько мальчишек. Они принялись громко играть в догонялки, понарошку топить друг друга. От их шума Жене стало спокойнее. Он наконец высвободил голову из Марининых ладоней, сел, ощупал себя. Он действительно нормально себя чувствовал. Лежа ему казалось, что он врет, чтобы избавиться от назойливого мужика. Он посмотрел на Марину и только теперь заметил ее купальник. Ему стало смешно, и он засмеялся так громко, что даже мальчишки притихли в воде. Марина покраснела и стала натягивать на себя невидимое покрывало. А Женя все смеялся. Марина принесла свои вещи и стала спешно натягивать шорты и футболку. Когда она оделась, Женя замолчал. Он смотрел на Марину. Она в нетерпеливой позе стояла над ним.
– Посидим еще? – спросила она.
– Не, пойдем.
Она подала ему руку, он не отказался, но тут же пошатнулся. Марина удержала его.
– Я нормально. – Женя отбросил ее руки.
– Ладно.
Марина развернулась и пошла прочь. Она шла быстро. Женя не хотел с ней идти, но и отставать опасался. В какой-то момент она скрылась из виду. Женя остановился. Пацаны плескались в воде. «Может, остаться и подождать кого-то из знакомых?» – подумал Женя. Но встречать кого-то ему не хотелось, и он медленно побрел дальше.