– Нет, – нервно отвечаю я.
– Потому что Лаура нарушила правила. Она пренебрегла своей судьбой. Дочь приснилась ей еще до рождения, и она не исполнила свой долг. Она проигнорировала свои сны, потому что не могла поступить так с собственной дочерью.
– Откуда ты все это знаешь?
– Какая разница? Самое главное, Джейкоб, это то, что Клаудия Дженкинс умрет.
– Нет! Больше никаких смертей! – кричу я в трубку.
– Успокойся, Джейкоб. Неужели ты веришь, что история закончится здесь?
– Вас не семеро, верно?
– Семеро? Ох нет, Джейкоб, все намного серьезнее. Неужели ты думаешь, что всего лишь семь человек могут организовать столько похищений по всему свету? Не будь таким наивным.
– Что вы сделали с Амандой?
– Я уж думала, что ты никогда не спросишь о ней, – отвечает голос.
Из моих глаз потекли слезы. Меня охватывает отчаяние, и я начинаю терять надежду увидеть ее снова.
– Я скажу тебе только имя: Стелла Хайден.
– Стелла Хайден? Кто это?
– Прощай, Джейкоб.
– Стой! – кричу я.
Я слышу только прерывистый гудок завершенного вызова и громкий треск горящего дерева. Стелла Хайден? Что это значит? Клаудия Дженкинс умрет? Нет! Ни за что, пока я могу помешать этому!
Я тут же нажимаю кнопку обратного вызова, но связь не устанавливается. Времени нет, но я захожу в историю звонков. Все были совершены с неизвестного номера. Я пролистываю вызов за вызовом, пока на маленьком экране не появляется имя: Стивен. Это он?
Я нажимаю на вызов, надеясь, что он возьмет трубку.
– Да? – отвечает сухой, состарившийся голос на другом конце.
– Стивен! Это ты?
– Да, слушаю.
– Пожалуйста, не делай ничего Клаудии Дженкинс. Не надо. Не делай этого, прошу. Прошло уже слишком много лет. Ради Аманды. Подумай о ней. Кейт уже и так вынесла слишком много страданий, ты так не думаешь? Позволь Клаудии уйти. Пожалуйста, попытайся стать счастливым, живи своей жизнью. Но не разрушай больше ничью другую. Сделай это ради Карлы, где бы она ни была. Она бы не хотела видеть тебя таким. Она хотела бы видеть тебя счастливым, но в этом никто не может тебе помочь. Ты слышишь меня? Это ты должен взять на себя.
Я проговорил это, не сделав ни единого вздоха. Я надеялся, что мне удалось посеять в нем семя доброты, пробудить стремление к любви. Но от его хриплого голоса у меня разрывается сердца:
– Что? Я ничего не слышу. Только отдельные слова.
– Стивен, ты меня слышишь?! Ты должен прекратить причинять боль, Стивен, прекратить давать им то, что они просят.
– Ничего не слышу. Я понял только то, что должен взять это на себя.
– Ты не должен брать это на себя!
– Мы так не договаривались. Мне кажется, вы и так слишком глубоко втянули меня во все это. Еще три дня, и вы возвращаете мне мою жизнь.
– Я не сказал, что ты должен это делать! Ты должен взяться только за то, чтобы быть счастливым, а не разрушать человеческие жизни. Ты мне слышишь? Стивен?
Струйка холодного пота сбегает по моему затылку, когда я понимаю, что вызов оборвался.
– Нет! – кричу я в слезах.
Меня жжет огонь, который уже забрался в комнату.
Глава 80
Джейкоб проснулся, ощущая тепло Аманды, лежащей на его груди, и чувствуя ее прикосновения к своему лицу, но… самой Аманды уже не было рядом. Ощущения от ее ласк словно испарились, а единственное, что осталось, – лавандовый аромат ее волос.
– Аманда?! – крикнул Джейкоб.
Никто не ответил ему. В доме стояла гробовая тишина. В испуге Джейкоб вскочил на ноги. Он вспомнил о преследующих их тенях и решил, что те могли найти их. Его сердце бешено забилось, и мощный выброс адреналина ударил в голову. Он задрожал от ужаса.
– Аманда!
Половицы лестницы заскрипели под его ногами, когда Джейкоб ринулся вниз, крича на весь дом:
– Аманда! Где ты?
Вдруг он заметил нечто странное. Издалека послышался едва уловимый шорох, будто кто-то скреб каким-то предметом о дерево. Джейкоб не знал, что это, но решил, что Аманда находится там, откуда исходит этот звук. Он быстро обежал весь дом. Иногда шорох стихал, и тогда Джейкоб прислушивался снова. Вскоре он понял, что звук доносится из-за двери, ведущей в подвал, и, не мешкая, открыл ее.
– Аманда, это ты?! – закричал он вниз. – Что ты там делаешь? Это не смешно!
Свет в подвале был выключен. Джейкоб спустился вниз и замер, широко распахнув глаза: в слабом освещении стояла фигура мужчины, который выцарапывал что-то на деревянной стене каким-то металлическим предметом. Рядом с ним, спиной к Джейкобу, стояла женщина, немного ниже ростом, и шептала ему на ухо какие-то слова. Джейкоб слышал лишь ее бормотания – она говорила так тихо, что понять что-либо было невозможно. В голосе женщины прозвучала насмешка.
– Кто вы?! – набравшись смелости, крикнул Джейкоб.
– Здравствуй, Джейкоб, – не оборачиваясь, ответила женщина.
Освещения едва ли хватало, чтобы различить их фигуры. Джейкоб двигался на ощупь, не поворачиваясь к незнакомцам спиной. Он был напуган и не знал, что делать.
– Что вам нужно?
– Джейкоб, Джейкоб, как прекрасна невинность, не так ли? – продолжил все тот же женский голос.
Мужчина, будто он был погружен в транс, продолжал царапать стену, не обращая внимания на происходящее вокруг.
– Невинность? Какого черта вам здесь надо?!
– Ты правда хочешь знать? Я хочу спасти свою дочь, – сказала она. – Либо она, либо моя девочка. Теперь понимаешь?
Женщина обернулась и быстро направилась куда-то в темноту. Джейкоб вслепую ощупывал стены, пытаясь найти что-то вроде лампы. В пальцы ему впивались занозы.
– Это вы написали ту записку с именем Аманды?
– Записку? Да. Но знаешь, мне еще не до конца понятна ее судьба. Для меня это пока внове.
– Что?
– Сны, Джейкоб. Ты когда-нибудь видел сны?
– Что вы имеете в виду? – спросил Джейкоб.
– Видел ли ты когда-нибудь сон, такой реальный, такой определенный, ощутимый и вместе с тем трагичный, что тебе бы не хотелось переживать его когда-либо еще раз?
– Я прошу лишь оставить Аманду в покое! Или вы поплатитесь за это своими собственными жизнями.
– Какой милый мальчик. Ты слышал, Джесс?
Глава 81
Когда Стивен подъехал к дому дяди Джейкоба, его душу сковало страхом. В последний раз он был здесь той ночью. Тогда в спешке он ни на что не обратил внимания. Сейчас закатное солнце ярко освещало некрашеный деревянный фасад, потрескавшийся от времени. Вокруг царила тишина. Густая зелень переливалась янтарным цветом. Лианы и бугенвиллии закрывали темные дыры, проделанные мотыльками. Эти гнилые пятна захватили весь дом, что придавало ему самый жалкий вид. Стены были испещрены дырами, и когда Стивен вошел через один из проемов на фасаде, пол под ним заскрипел так, будто готов был вот-вот провалиться.
Внутри дом показался Стивену знакомым. Мебели здесь не было. Опора, поддерживавшая потолок нижнего этажа, упала по направлению к кухне, и теперь это была просто гора поломанных досок. Грубыми руками Стивен нежно погладил одну из колонн. От прикосновения влажные щепки легко отходили от дерева. Время без зазрения совести смяло под собой весь город, но создавалось впечатление, что над этим местом оно надругалось с особым тщанием.
Пол скрипел под ногами. Не спеша Стивен обошел весь дом, собирая в памяти остатки той ночи, которую он давно решил забыть. С собой он принес фотографии, которые взял из погреба винного магазина. Стивен достал их и еще раз внимательно пересмотрел. На глаз крюк был длиной около двадцати сантиметров, если сравнивать с метками на измерительном инструменте, который также изображен на снимке. Кадр был неровный, и в него попал кусок земляного пола, по которому были рассыпаны щепки и деревянная стружка.
– Подвал, – произнес Стивен.
Он прошел через комнату, которая, по-видимому, должна была служить гостиной и где сейчас не было абсолютно ничего, кроме разреженного воздуха. Он подошел к двери, ведущей в подвал. На одно мгновение Стивен задумался, а стоит ли идти туда, но никакого другого варианта попросту не было.
Он направился вниз по лестнице. Закатное солнце пробивалось сквозь доски нижнего этажа, освещая подвал оранжевыми лучами. Когда Стивен подошел к дальней стене, в его горле встал ком. Он увидел вырезанную во всю стену девятиконечную звезду. Стивен заметил, что она была закончена лишь наполовину. Глядя на нее в торжественной тишине подвала, он почувствовал, как по его коже пробежали мурашки, а руки задрожали.
– Почему именно ты, Аманда? – сказал он.
Голос его был полон ненависти. Он внимательно осмотрел подвал, пытаясь найти что-нибудь, что приведет его к «Семерке». Вдруг он заметил нечто необычное: в одном из углов остатки еды на одеяле.
– Здесь кто-то жил, – прошептал он.
Сначала он подумал, что, должно быть, здесь поселился какой-то бродяга. Однако, встряхнув одеяло, он почувствовал, как сердце его пропустило удар. Он ничего не понимал.
– Не может быть…
Между складок ткани он нашел блок желтоватых листочков. Он еще не успел прочитать, что было на них написано, однако он видел их столько раз, что в этом не было необходимости.
Он прочитал одну записку за другой, боясь обнаружить там знакомые имена, и окаменел, поняв, что все они были одинаковые: «Клаудия Дженкинс, декабрь 2013».
– Клаудия Дженкинс?
Ее имя до сих пор приносило ему боль. Он должен был сделать это. И от этого он чувствовал себя несчастным как никогда. Из его остекленевших глаз потекли слезы.
– В кого я превратился?! – закричал он, раскаиваясь в грехах всей своей жизни, во всех тех решениях, которые привели его к тому, где он был сейчас. – Секунду, – вдруг с удивлением сказал он, – это не тот почерк.