иянии восстать из огня сильнее прежнего.
Быть может, в этой войне нам не видать победы. Врагов слишком много. Я не уверен, что Святой предназначил нам победить. Он взыскует окончательной гибели мира, чтобы создать новый. Наше дело – выжить и сохранить целостность своих стран. А потому давай вместе удерживать Кольчугу Добродетели.
Помни, Глориан, что зло – от земли, а ты – от иного. Всякий великий правитель слушает чужого совета, но ответственна ты только перед Святым, живущим в тебе, – перед божественным голосом. Прежде всех обращайся к нему, слушай себя».
Глориан сохранила его слова в памяти. Она коснулась письма губами – и бросила его в огонь.
Несколько дней она ждала, меряя шагами свои покои, – ждала принца Терико, ждала вестей. Пыталась дотянуться до своего отражения, но Святой снова замолчал. За стенами народ требовал хлеба.
Наконец, когда, казалось, миновала вечность, что-то переменилось. Спящую Глориан тормошила чья-то рука.
– Глориан! – У постели стояла Флорелл со свечой в руке. – Совет Добродетелей желает тебя видеть.
Она села. Только что взошло солнце.
– Зачем так рано?
– Не знаю.
Новорожденный огонь в камине еще не отогрел палаты Совета. Войдя, Глориан застала всего троих герцогов Духа.
– Ваша милость, – тихо заговорила дама Брангайн, и все склонили голову. – Простите, что мы потревожили вас в такой час. Сочли, что вам следует услышать об этом незамедлительно.
– Где регент? – спросила Глориан.
– Он до рассвета выехал из замка с герцогом Дамадом и герцогиней Глэдвин. Они поручат баронам и ярлам северных провинций поднять народ на защиту королевства. Он скоро вернется.
– Что вы должны мне сказать?
– Сказать это нелегко, – тихо промолвиле герцо Эдит. – Погиб принц Терико Искалинский.
Эти слова разбудили ее, как сход ледяной лавины.
– Как?
– Вам должны были сообщить, что змеи после нападения на Луга улетели к югу. Насколько мы понимаем, они обрушились на искалинский порт Тагрида и выжгли все, что там было. Принц Терико находился на стоявшем у причала корабле.
Глориан не сразу усвоила новость. Ему оставались считаные дни пути до Иниса.
– Да найдется ему место за Большим столом! – Она упала в кресло. – В шестнадцать лет рано умирать.
– Да, ваша милость.
– Что же делать? – спросила наконец Глориан. – Вы в один голос твердили, что я должна как можно скорее обзавестись наследницей.
– Есть средство быстро поправить дело, – сказал, утирая нос, герцог Рандрот. – Герцог Робарт просил нас представить вам на рассмотрение его предложение.
– Да?
– Ваша покойная матушка устроила вашу помолвку с принцем Терико, но договор предусматривал оговорки. В случае его смерти наследница Иниса может обвенчаться с другим родичем искалинской королевы Розарии – ближайшим или двоюродного родства – на следующий же месяц.
– Такую оговорку обычно вносят, если один из будущих супругов нездоров или участвует в опасных предприятиях, – поясниле герцо Эдит.
– Разумная предосторожность. Принц Терико был хрупкого телосложения. – Рандрот выложил на стол документ, о котором шла речь. – Два представителя дома Веталда, подходящих под это описание, увы, трагически погибли вместе с ним. Однако есть еще один, чья рука свободна. Если вы согласитесь на него, все пойдет по задуманному. Нам не придется искать других кандидатов и выторговывать благоприятные условия, что практически невозможно в военное время. Мы сохраним освященный временем союз с королевой Розарией.
– Я думала, все ее внуки женаты, – сказала Глориан.
– И вы правы, королева Глориан. – Герцо Эдит оттянуле на себе ворот, словно задыхаясь в духоте. – Простите меня. Право, мы не решились бы даже думать об этом, если бы благородный регент…
– Не высказался в его пользу, – закончил Рандрот. – Он хорошо знает этого человека и ручается за его поведение.
Глориан кивнула:
– Кто же он?
– Принц Гума Веталда.
Флорелл, ожидавшая до тех пор за дверью, ворвалась в палату Совета.
– Принц Гума! – эхом повторила она. – Благородный Рандрот, надеюсь, вы говорите не о герцоге Ковуга?
– Вы не вправе входить в палату Совета, дама Флорелл.
– Кто этот принц Гума? – спросила Глориан. – Кем он приходится королеве Розарии?
Флорелл впилась глазами в трех советников и рассмеялась так дико и пронзительно, что Глориан стало не по себе.
– Принц Гума, – сказала она, – ее брат-близнец.
– Но королеве Розарии… не меньше семидесяти!
Герцо Эдит разом осушиле кубок вина.
– Через несколько недель будет семьдесят четыре.
В очаге трещал и плевался огонь.
– Что за безумие, во имя Святого?! – прошептала Флорелл.
– Благородный регент подчеркнул, что выбор только за вами, королева Глориан, – болезненно морщась, проговорила герцогиня Брангайн. – Он сказал, что мы должны быть откровенны с вами и что он верит: вы примете мудрое решение.
Герцогиня подтолкнула по столу конверт:
– Он оставил вам письмо.
Письмо было запечатано зеленым воском. Печать изображала пшеничный колос, осененный короной. Взломав печать, Глориан прочла ровные строки.
«Ваша милость, я должен отлучиться для встречи с ярлами, и потому пишу Вам в спешке. Полагаю, Вас уже уведомили о злосчастном прекращении Вашего брачного договора.
Принц Гума – добрый и осмотрительный человек, в молодости оборонявший Искалин от набегов и других угроз. Я несколько раз встречался с ним, бывая на большой земле, и нахожу, что он приятен в обращении, добр и человек чести.
Замок его стоит в горах Саурга, что дает ему власть над землями Уфарассуса, где расположены богатейшие на Западе золотые копи. Мне достоверно сообщили, что копи эти далеки от истощения. Буду откровенен: век недовольства, когда страной правили опрометчивость и алчность, почти истощил нашу казну. Мы не в состоянии вести войну и восстанавливать уничтоженное пожарами.
Я пойму Ваш отказ от этого брака. В обычных обстоятельствах я не одобрил бы союза столь различных по возрасту людей, однако я верю в добродетель принца Гумы, с которым Вы пребывали бы в безопасности и покое. Инису он принес бы необходимые средства. Я, как регент, обязан уведомить Вас о существовании такой возможности. Выбор за Вами.
Ваш слуга.
Робарт Эллер, герцог Щедрости, регент-попечитель Иниса».
– Главный вопрос – вопрос времени, – нарушил молчание герцог Рандрот. – В случае вашего отказа на поиски подходящего супруга могут уйти месяцы.
– Ради любви к Святому, он ей в деды годится! Да выдайте ее за любого знатного искалинца, за хротского вождя! – взорвалась Флорелл. – Вам жажда золота слепит…
– Дама Флорелл, вы не герцогиня, – отрезал Рандрот. – Благодаря хротской крови в королеве Глориан, наши связи с Севером и без того достаточно прочны. Между тем искалинский супруг королевы-кошки жил почти пленником и скончался при подозрительных обстоятельствах. Дом Веталда этого не забыл. Нам же не следует забывать, что они умиротворили Ваттенов…
– Ни это, ни что другое не оправдает такого!
Голоса отдалились, заглушенные гулом в ушах. Глориан обеими руками ухватилась за стол:
– А что взамен?
Разом замолчав, все уставились на нее.
– Глориан… – Флорелл подошла к ней. – Ничто на свете не стоит…
– Что получит взамен Инис?
Герцог Рандрот ожег Флорелл взглядом, но тут же взял себя в руки.
– Приданое за принцем Гумой значительно превосходит приданое принца Терико, это огромные деньги, – сказал он. – У Искалина прочные торговые связи с Югом, что в предстоящие месяцы может оказаться бесценным – соль и прочее. А главное, он приведет с собой большой отряд опытных воинов, в том числе лучников.
– Королева Сабран рыдает в небесном чертоге! – Флорелл задыхалась от негодования. – Что до короля Бардольта, он бы голыми руками вас перебил, посмей вы при нем об этом заговорить!
Рандрот в ярости поднялся с места:
– Дама Флорелл, придержите язык или покиньте Совет!
– Стойте, – остановила их Глориан. – Как скоро может быть здесь принц Гума?
Герцог Верности, весь красный, вернулся на свое место:
– Как только найдет судно.
– Да будет так. Я выхожу за него, – тихо сказала Глориан. – Ради его золота и моего народа.
– Глориан, не надо! – прохрипела Флорелл. – Найдутся другие способы…
– Не вижу других способов добраться до богатств Уфарассуса.
Герцо Эдит не смеле поднять на нее глаза.
– Если такова ваша воля, ваша милость, – сказале оне, – мы вызовем принца Гуму Искалинского. Дав согласие на этот брак, он тем самым согласился и на брак по доверенности. Венчание можно совершить завтра же.
– Пусть будет завтра. Покончим с этим.
Флорелл зажала рот ладонью. Глориан как во сне вышла из палаты Совета, изо всех сил стараясь не давать мыслям доступа к телу. Она воображала себя в царстве сна, со своим вторым «я».
57
Имперская дракана пробудилась от векового сна. Вместе они с Наиматун и Фуртией сумели отогнать золотого змея, которого при лакустринском дворе прозвали Таугран – «блестящая смерть». Прошло несколько дней, но имперское войско еще продолжало бои с оставшимися в столице тварями. Воздух словно заржавел, пропитался красным и черным.
Во дворце висел дым, горели две крыши, подожженные разлетевшимися по городу угольками. Слуга, провожавший хромающую Думаи, замотал себе рот тряпицей. У нее треснула кость лодыжки, левое плечо почернело от кровоподтека, раны пришлось зашивать. Канифа держался рядом, не выпуская из рук меча, будто ежеминутно ждал прорыва во дворец.
Супруга-соправительница Йеккен приняла их на крытом балконе, отставив ради этого завтрак: кашу и плоды. У жаровни сидела принцесса Иребюл – причесанная по-лакустрински, с золотой лентой на лбу.
– Принцесса Думаи, – заговорила Йеккен (глаза ее выдавали недосып, в остальном же она была безупречна, вплоть до жемчужных накладок на щеках), – прошу к нам. Мастер Кипрун как раз собирался представить небольшой опыт, который, возможно, укрепит ваш интерес к алхимии.