образа Млечного Пути, пересекающего звездное небо. Не мог ли этот «небесный змей, растянувшийся через весь небосвод, послужить своего рода прототипом креационистских мифов о древних драконах»?
Ответ на этот вопрос однозначен: наверняка нет! Наблюдая звездное небо, астрономы тех древнейших народов, у которых дракон пользовался особым почитанием, разумеется, видели Млечный Путь, но для него у них существовали совсем иные имена и символы.
Нет, первоначальный Кукулькан был не знакомым нам пернатым змеем, плодом фантазии, сотворенным из перьев птицы кецаль и чешуйчатой змеиной кожи. Нет, в преданиях говорится о «летающем змее», появляющемся прямо с небес, который принес людям множество знаний, научил их разным ремеслам, а затем вернулся туда, откуда прилетел на Землю. До нас дошли удивительные каменные свидетельства этого.
Чичен-Ица, каменное послание майя
Чичен-Ица был одним из крупнейших центров цивилизации майя на полуострове Юкатан; его развалины и сегодня производят величественное впечатление.
В центре этого обширного культового комплекса возвышается 30-метровая ступенчатая пирамида, посвященная богу Кукулькану. Основание этой пирамиды в плане образует квадрат со стороной 55,50 м — поистине идеальный каменный календарь, украшенный символическими изображениями летящего змея. Точнее сказать, пирамида состоит из девяти лежащих друг на друге платформ-ступеней, соединенных между собой широкими каменными лестницами. Каждая из этих лестниц насчитывает 91 ступень. На верхней платформе имеется еще одна, последняя ступень, ведущая непосредственно в святилище, у входа в которое высятся две колонны с резными изображениями пернатого змея.
Каждая из этих ступеней соответствует одному из дней года по солнечному календарю; таким образом, 91 × 4 + 1 — абсолютно точное число дней в году. Фронтоны каждой из сторон нижнего яруса пирамиды состоят из 52 искусно украшенных каменных плит, а число 52, как мы помним, лежало в основе календарного цикла майя. Пирамида настолько точно ориентирована по сторонам света, что 21 марта, в день начала весны (то есть весеннего равноденствия), и 21 сентября, в день осеннего равноденствия, ее вершина отбрасывает удивительные тени. У зрителя возникает впечатление, будто пернатый змей спускается с вершины пирамиды, а затем вновь поднимается на нее. Вот как происходит это рукотворное чудо.
Четыре лестницы, ориентированные строго по сторонам света, направлены на север, юг, запад и восток. 21 марта, примерно за полчаса до захода солнца, солнечные лучи падают прямо на западную грань пирамиды. От нее тонкие лучи, словно змейки, постепенно тянутся к северной стороне пирамиды. И чем ниже садится солнце, тем таинственнее и эффектнее выглядит это фантастическое зрелище, из года в год на протяжении тысячелетий собирающее вокруг толпы зрителей.
Когда солнце начинает клониться за горизонт, на ступенях лестницы, соединяющей девять платформ, сперва появляется тень в виде равностороннего треугольника. Она символизирует девять частей тела Кукулькана. Затем этот треугольник, волнообразно, словно ползущая змея, медленно — по мере того, как солнце опускается все ниже и ниже, спускается вниз по лестнице, чтобы на последней, самой нижней ее ступени слиться с огромной каменной головой бога-змея.
А на закате 21 сентября, в день осеннего равноденствия, такое же удивительное зрелище происходит на противоположной грани пирамиды, но на этот раз — в обратной последовательности. Сперва солнечные лучи ярко высвечивают голову пернатого змея, которая выглядит совсем как живая; затем от нее, все удлинняясь и разрастаясь, протягивается длинная тень, напоминающая очертания извивающейся змеи. Она поднимается на самую верхнюю платформу и на мгновение как бы замирает. А после короткой паузы в храме Кукулькана на вершине пирамиды возникает другая игра теней: в ослепительном сиянии лучей заходящего солнца пернатый змей улетает во Вселенную. Это зрелище — наглядный пример того, как высшая математика поставлена на службу богов. Кукулькан прибыл на Землю из глубин космоса, провел какое-то время среди людей, а затем вновь вернулся на свою звездную прародину.
Пирамида Кукулькана, прекрасный образец творческого гения строителей, со всей очевидностью показывает, что в ее сооружении принимали участие астрономы, математики, архитекторы и жрецы, упоминаемые в народных преданиях. Она свидетельствует о том, что ее строители с самого начала обладали невероятно высокими теоретическими познаниями, а также совершенными технологиями и ноу-хау, а не развили их уже впоследствии, в процессе строительства. Под покровом руин этой ступенчатой пирамиды скрывается другая, меньшая по размерам, пирамида, восходящая к более ранней эпохе и тоже ориентированная строго по сторонам света.
Возможно ли вообще разгадать тайну строительства этого памятника без признания того, что в нем принимали участие инопланетяне, обладавшие всеми необходимыми техническими средствами?
Нет, при строительстве подобных сооружений нельзя было допустить никаких случайностей, которые можно было бы впоследствии устранить. Сам план основания пирамиды заранее предусматривал создание девяти платформ, соединенных друг с другом четырьмя лестницами по 91 ступени в каждой. Если бы здесь имела место хоть малейшая неточность в определении угла наклона, подобное было бы просто невозможно. Но каким же образом жрецы-астрономы могли контролировать ход строительных работ, вникая буквально во все детали и аспекты будущего сооружения? Одних только наблюдений за природными явлениями для этого недостаточно: дело в том, что равноденствия случаются всего лишь два раза в год, а ведь только в эти дни на пирамиде, собственно, и возникает эта удивительная игра теней — Кукулькан, спускающийся и поднимающийся по лестнице. Тогда не могло быть никакой гарантии, что в оба дня равноденствия солнце направит свой луч именно так, как надо, что со временем эта великая светоносная жертва не перестанет совершаться. Нет, подробнейшие планы будущего здания, исключающие возможность каких бы то ни было отклонений, необходимо было иметь еще перед началом строительных работ. Быть может, пирамиду возводили с помощью масштабного увеличения пропорций небольшой модели? В таком случае нам остается только снять шляпу перед этим народом, жившим в каменном веке и сумевшим достичь столь высокого уровня технического прогресса. Даже развалины этих построек производят величественное впечатление.
Время, как говорил наш знакомый Белый Медведь, желая подчеркнуть, что памятники майя устремлены в Вечность, было для этого народа столь же несущественно, как и для самого Творца. Строители монументов Чичен-Ица воплотили эти идеи в камне; они понимали, что над памятниками их культуры прокатятся неумолимые волны времени. И чтобы их послания не затерялись в океане вечности, они доверили свои знания о богах храмам, пирамидам и стелам… как их научили этому их божественные наставники.
Все исламские мечети во всех странах мира обращены в сторону знаменитой Мекки, находящейся в Саудовской Аравии. И если когда-нибудь в отдаленном будущем кому-нибудь придет в голову мысль провести от них прямые линии к ней, у него получится этакая гигантская роза ветров, а точкой пересечения линий станет знаменитая Кааба в Мекке. И даже если когда-нибудь Кааба и сама Мекка исчезнут с лица земли, на то место, где они находились, всегда будут указывать линии, словно говорящие потомкам: здесь некогда пребывала великая святыня. То же самое сделали и майя, возведя свою знаменитую пирамиду в Чичен-Ица.
Картинки-загадки
Итак, мы с вами познакомились с тремя из четырех памятников, сумевших пережить разрушительные волны времени. Это — знаменитый «Пополь-Вух», не менее знаменитые книги «Чилам-Балам» и, наконец, хроники испанского миссионера Бернардино де Сахагуна. Остается четвертая группа памятников: древнемексиканские письмена-картинки (пиктограммы).
При ацтеках в Мексике были организованы настоящие школы, в которых новички — подобно монахам-послушникам в монастырях далекой Европы — занимались перепиской письмен и пиктограмм более ранних эпох, перенося их на тонко выделанную кожу или местную «бумагу», сделанную из волокон кактуса агава. Видимо, в древности существовали многие тысячи подобных списков сакральных письмен. Хан Бидерманн, авторитетный знаток истории Центральной Америки, в своем труде «Священные книги Древней Мексики» цитирует сочинение испанского иезуита Франсиско Ксавьера Клевигеро:
«Старинные письмена, найденные в Тецкуко, были сложены на рыночной площади в таком огромном множестве, что со стороны напоминали небольшой холм. Когда же их подожгли, они вспыхнули ярким пламенем, превратив в золу и пепел саму память о многих странных и достойных удивления событиях».
После этого варварского аутодафе в мире уцелело не более 20 рукописей с письменами-картинками, некоторые из которых были созданы еще в доиспанскую эпоху. Рукописи эти носят красивые названия: Кодекс Виндобоненсис (сегодня находится в Вене), Кодекс Ва-тиканус (в Риме), Кодекс Колумбинус (в Мехико), Кодекс Эгертон (в Лондоне), Кодекс Тоналаматль (в Париже) и Кодекс Борджиа (в Риме). Самый знаменитый и наиболее хорошо сохранившийся из них — это, конечно, Кодекс Борджиа. Как и прочие рукописи майя, он складывается в виде гармоники. Он состоит из 39 листов высотой 27 см и шириной 26,5 см, исписанных с обеих сторон. В раскрытом виде длина его превышает 10 м; это — поистине удивительная книга по истории.