Орнаментальные мотивы фресок в храме Кецалькоатля свидетельствуют, что символ летящего бога в образе пернатого змея был известен в регионах Центральной Америки задолго до прихода майя и ацтеков. Этот мотив является практически идентичным позднейшим изображениям «настоящего» бога Кецалькоатля у ацтеков, который был известен майя под именем Кукулькан. Кроме того, здесь необходимо упомянуть и о «белых бородатых людях», которые во времена майя явились откуда-то «с востока». Это свидетельство дало обильную пищу для всевозможных спекулятивных предположений. Быть может, в эпоху майя к ним действительно прибыл с востока некий белый бородатый мужчина, назвавшийся Кецалькоатлем. Возможно. Но первоначальный, «настоящий» Кецалькоатль был известен еще жителям древнего Теотиуакана. Правда, от самого города сохранились лишь руины и голые стены. Однако археологи, ведущие раскопки в здешних местах, убеждены, что в древности наружные стены всех зданий города были украшены символами и фигурами богов. Действительно, кое-где обнаружены весьма впечатляющие остатки рельефов с масками и иероглифическими надписями, выполненных сочными, яркими красками. На сегодняшний день во внутренних помещениях открыто около 350 настенных росписей, но специалисты полагают, их количество могло исчисляться десятками тысяч.
За храмовыми платформами и пирамидами, обрамляющими главный «проспект», располагались здания, которые археологи считают жилыми постройками. Дело в том, что внутри таких построек обнаружены печи и перегородки для комнат. В среднем в таких зданиях было примерно по 30 помещений, но известны и настоящие дворцы, имеющие 175 помещений. К 1983 г. здесь было раскопано 2010 таких жилых зданий; в состав некоторых входили небольшие храмы и залы молитвенных собраний. Подобные огромные «коммунальные квартиры» имели совершенные системы водопровода и канализации. Находки гончарных изделий и всевозможных орудий труда позволяют сделать вывод о том, что эти «квартиры» использовались не только для жилья, но и в качестве мастерских. При населении в 200 000 жителей гончарное ремесло, вне всякого сомнения, должно было процветать и даже служить важной статьей экспорта. Не случайно гончарные изделия мастеров Теотиуакана обнаружены во многих местах, вплоть до Гватемалы. Таким образом, Теотиуакан был огромным по тем временам городом — куда более крупным, чем античный Рим эпохи цезарей[41].
Поиски следов тайны с воздухаи с помощью компьютеров
Однажды у американского археолога Рене Мильона из Рочестерского университета возникла блестящая идея. Он решил подняться в воздух, чтобы с высоты попытаться выявить хоть какую-нибудь систему в лабиринте руин древних сооружений. И ему из кабины самолета действительно удалось выявить некую закономерность расположения элементов инфраструктуры города и отдельных частей древнего конгломерата зданий. Вместе со своими коллегами он сделал с воздуха сотни фотоснимков, которые сложились в фантастическую картинку-загадку панорамы города. Он состоял из четырех основных частей. Дорога Мертвых пересекала Теотиуакан по оси север — юг, а две огромные поперечные улицы составляли ось восток — запад.
Кроме того, в городе насчитывается более 5000 «квадратов»; в древности здесь размещались жилые дома и ремесленные мастерские. В Теотиуакане видна стройная сеть прямых как стрела улиц, пересекавшихся друг с другом только под прямым углом. Такова в общих чертах панорама этого крупнейшего города древнего мира.
Весной 1971 г. профессор Мильон обратился за помощью к своим коллегам-компьютерщикам. В базу данных мощного компьютера был введен 281 массив данных. В программу были заложены подробные сведения о том, в каком именно районе или квартала города найдены те или иные артефакты; благодаря этому компьютер очень скоро смог установить координаты 300 гончарных мастерских и 400 мастерских по обработке обсидиана, находившихся в Теотиуакане; кроме того, удалось составить подробную карту системы подачи воды в город.
Сегодня археологи придерживаются мнения, что Теотиуакан в древности был городом, посвященным богу дождя Тлалоку, ибо его кварталы буквально прорезаны сетью водопроводных каналов. Возраст статуи бога Тлалока, которая была обнаружена в деревушке Коатличан, затерянной среди скал примерно в 20 км от Теотиуакана, превышает 2 тысячи лет. В наши дни этот странный монстр желто-горчичного цвета — один из стражей, охраняющий Национальный антропологический музей в Мехико-сити. Эту громадную статую, вес которой превышает 168 тонн, пришлось доставлять в столицу Мексики на специальной 48-колесной платформе-тягаче. Сегодня Тлалок, как и прежде, вперяет свой мрачный взор в окрестности. Руки статуи давно утрачены, а грозный лик тоже изменился почти до неузнаваемости. Тем не менее под подбородком у бога находится нечто вроде корзины со сквозными отверстиями, из которых, видимо, изливались струи, символизировавшие дождь. И поскольку возле пирамиды Луны была найдена небольшая статуэтка Тлалока, очень похожая на колоссальное изваяние бога дождя, ученые сошлись во мнении, что древний Теотиуакан был посвящен толстяку Тлалоку. Правда, в головах самих статуй может возникнуть вполне резонный вопрос: а почему это, собственно говоря, их прототип Тлалок считается богом дождя? Но это — одна из тайн, разгадать которую наука пока не в силах.
Какими мерами длины пользовались геодезисты,составляя план Теотиуакана?
Есть немало оснований утверждать, что Теотиуакан — это уникальная, грандиозная, выполненная в камне «космическая модель», представляющая собой символическое изображение нашей Солнечной системы. Известный американский исследователь Питер Томпкинс подметил характерную взаимосвязь между расположением культовых сооружений и небесных тел. Со своими догадками Томпкинс познакомил своего соотечественника, Хью Харлестона-младшего, который специально отправился в Мексику и посвятил изучению этого кардинального вопроса целых четыре года. Будучи по профессии инженером, он со всей определенностью заявил, что создать подобную планировку, не имея особых мер длины, абсолютно невозможно… и занялся поисками меры длины, которой пользовались планировщики Теотиуакана.
И вскоре Харлестон нашел ее: это оказалась странная мера — 57 метров. Всюду, будь то размеры платформ храмов, или расстояния между отдельными зданиями, или, наконец, высота самых разных построек, — всюду фигурируют цифра 57 или величины, кратные ей. Так, возле Дороги Мертвых расположены здания, расстояния между которыми составляет 114 м (=57 х 2) и 343 м (= 57 × 6). А высота самой Цитадели составляет ровно 399 м (= 57 × 7).
Затем Харлестон попытался выяснить: не было ли у древних зодчих единицы длины поменьше? Попытался — разделил 57 на 3. В результате получилась малая мера —19 м, встречающаяся у многих небольших зданий, длина стен которых составляет ровно 19 м. Тогда Харлестон, по профессии — инженер, привыкший работать с куда меньшими единицами, решил разделить эту величину сперва на 6, а затем на 3. Результаты своих расчетов он решил проверить по картам и планам, составленным профессором Мильоном. Продолжая поиски наименьшей меры длины, которая фигурировала бы в пропорциях небольших строений Теотиуакана. И он нашел такую единицу! Как оказалось, она составляла 1,059 м. Эту величину майя называли хунаб, что, собственно, и означает «единица [длины]». Итак, ключ к пропорциям городского плана был найден; оказывается, все расстояния и пропорции в Теотиуакане являются кратными величине хунаб. Все замеры, выполненные исследователем, точно укладываются в определенное число хунаб. «Для того, чтобы лучше видеть, часто достаточно изменить направление взгляда», — писал Антуан де Сент-Экзюпери (1900–1944). Благодаря этой единице Харлестон получил возможность взглянуть на панораму города новыми глазами.
Высота пирамид Кецалькоатля, Солнца и Луны составляет соответственно 21, 42 и 63 хунаб, то есть эти величины находятся в пропорции 1:2:3 друг относительно друга. Высота ступеней пирамиды Солнца составляет величину, кратную 3 хунаб. Компьютерные расчеты позволили выявить еще более удивительную вещь: периметр основания пирамиды Кецалькоатля составляет ровно 1/100 000 часть радиуса полярного круга. Что же касается Цитадели, то в ее пропорциях Харлестон обнаружил сразу несколько Пифагоровых треугольников, число л и производные от него, а также величину скорости света (299 792 км/час).
Получив подобные результаты, Харлестон поначалу усомнился в точности расчетов компьютера. Дело в том, что остатки пирамид и платформы Цитадели соотносятся друг с другом точно так же, как средние величины орбит планет — Меркурия, Венеры, Земли и Марса! В качестве масштабной величины расстояния от Земли до Солнца Харлестон выбрал 96 хунаб. И у него получилось, что объект, соответствующий Меркурию, находится на расстоянии 36 хунаб от Солнца, объект, соответствующий Венере, — 72 хунаб, а Марсу — 144 хунаб. Все точно.
Прямо за Цитаделью протекает ручей Сан-Хуан, несущий свои воды по искусственному каналу, созданному древними строителями. Расстояние от него до осевой линии Цитадели составляет 288 хунаб-, в 520 хунаб отсюда расположены руины некоего неизвестного здания. Самое поразительное, что это расстояние точно — естественно, в масштабной пропорции — соответствует расстоянию от Юпитера до Солнца. Если бы Харлестон, взяв за точку отсчета центр Цитадели и двигаясь вдоль Дороги Мертвых по направлению к пирамиде Луны, отмерил по ней 945 хунаб, он наткнулся бы на некое здание, символизирующее расстояние орбиты планеты Сатурн до Солнца. Но он почему-то этого не сделал. Быть может, он посчитал, что подобные расчеты попросту граничат с безумием? В Национальной библиотек