стрелковой была превращена в мотострелковую и в ходе войны стала 1-й гвардейской мотострелковой дивизией.
В 20-х и 30-х годах количество стрелковых дивизий в Красной Армии то слегка сокращалось, то увеличивалось. В системе номеров дивизий то возникали, то заполнялись пустоты, но 100-я стрелковая дивизия так и оставалась как бы верхним рубежом Красной Армии. Дивизии с более высоким номером в Красной Армии не было.
С начала 30-х годов Красная Армия начала сначала незаметно, а потом все быстрее «нарабатывать мускульную массу». Территориальные дивизии без солдат понемногу превращались в кадровые дивизии с солдатами. Процесс шел все быстрее.
К концу 1937 года добрая половина стрелковых дивизий была переведена из территориальных в кадровые, а к концу 1938 года все дивизии стали кадровыми. И получилось, что в начале августа 1939 года Красная Армия имела 96 стрелковых и одну мотострелковую дивизию. Все они были не территориальными, а кадровыми. 96 кадровых стрелковых дивизий это больше, чем в самый пик Гражданской войны, когда режим боролся за свое существование.
1 сентября 1939 года германская армия напала на Польшу, и эту дату официально принято считать началом Второй мировой войны. Этот день столь ужасен и трагичен, что все остальное, случившееся в тот день, оказалось в тени.
А между тем, в тот самый день в Москве 4-я внеочередная сессия Верховного Совета СССР приняла «Закон о всеобщей воинской обязанности». Немедленно началось развертывание новых стрелковых дивизий. Пустоты в ряду номеров с 1-го до 100-го заполнили, и тут же появились стрелковые дивизии с номерами 101, 102, 103… а потом и 110, III… 120… 130…
Чтобы не ходить далеко за примерами, рассмотрим процесс развертывания на примере знаменитой 1-й Пролетарской стрелковой дивизии (г. Москва). В сентябре 1939 года штаб дивизии переформирован в штаб стрелкового корпуса. Два полка из состава дивизии превращены в 115-ю и 126-ю стрелковые дивизии. Новый стрелковый корпус немедленно переброшен на западную границу и 17 сентября уже участвовал в «освободительном» походе в Польшу. А еще один полк из состава 1-й Пролетарской дивизии был оставлен в столице, и на его базе развернута новая 1-я Пролетарская стрелковая дивизия.
Была одна дивизия — стало три и управление стрелкового корпуса. Именно так делалось и в других местах: полки превращались в дивизии, дивизии — в корпуса.
Глянем в исторические формуляры наших прославленных дивизий и удивимся тому, что многие из них создавались одновременно. Не забираясь в большие номера: 2-я гвардейская Таманская. Гвардейское звание и соответствующий номер получен на войне, а создавалась она как 127-я стрелковая дивизия в сентябре 1939-го, когда номера дивизий взлетали все выше и выше. Проверяем наугад: 112-я, 123-я, 128-я, 136-я, 138-я, 144-я, 159-я, 163-я, 169-я, 170-я, 186-я-и не ошибемся: все они созданы в одном месяце. Советские официальные источники об этом скромно говорят: «С осени 1939 года началось развертывание всех родов Сухопутных войск, формировались десятки новых дивизий». (Советские Вооруженные Силы. С. 242).
Процесс создания новых дивизий начался не плавным наращиванием, а рывком. Только за сентябрь 1939 года номера стрелковых дивизий подскочили от 100 до 186. Необходимое уточнение: цепь номеров от 101-й до 186-й пока не была сплошной, иногда встречались пропуски. Но в июне 1940 года Гитлер пошел во Францию, беззаботно повернувшись к Сталину спиной. А Сталин отдал приказ о формировании новой волны стрелковых дивизий. И все пустоты в нумерации были заполнены.
Еще одна волна развертывания стрелковых дивизий прокатилась в феврале — марте 1941 года, когда номера проскочили цифру 200, и их понесло выше. Глянем, как создавалась 200-я стрелковая. Начнем с командира. Звали его Иван Ильич Людников. Родился в 1902 году. Окончил пехотную школу, командовал взводом, ротой, был начальником штаба батальона. Поднялся во время Великой чистки. В 1938 году окончил Академию им. М. В. Фрунзе и был направлен в Генеральный штаб.
19 августа 1939 года отдан приказ о создании многих новых военных училищ, в том числе и пехотного училища в Житомире, начальником которого был назначен Людников. 22 февраля 1941 года Нарком обороны отдает секретный приказ о досрочном выпуске курсантов военных училищ. Выпуск проведут и без начальников, а начальники училищ назначаются командирами вновь формируемых дивизий. Начальник Житомирского пехотного училища полковник Людников 10 марта 1941 года получает приказ прибыть в штаб Киевского военного округа, и начальник штаба округа генерал-лейтенант М.А. Пуркаев зачитывает ему приказ о назначении командиром 200-й сд, которую ему приказали формировать. «Я понял, что ждать больших событий осталось недолго и поспешил в организационномобилизационный отдел». (И.И.Людников. Сквозь грозы. С.23). «В мобилизационном отделе штаба округа мне сказали:
— Ваша дивизия вон в том углу, забирайте. Поднимаю с пола опечатанный мешок с биркой «200 сд. Почтовый ящик 1508». Содержимого в мешке немного. Ктото даже пошутил:
— Не шапка Мономаха…
Срок формирования новой дивизии был жестким». (И.И. Людников. Дорога длиною в жизнь. С.З).
Полковник в возрасте 38 лет через четыре года станет генерал-полковником. Он вполне справился с поставленной задачей в 1941 году, как справлялся со всеми задачами в ходе войны. Начав с нуля, с одного полупустого мешка, Людников сформировал дивизию, провел боевое сколачивание подразделений, частей, штабов и тыловых органов, и к началу июня 200-я стрелковая дивизия «была укомплектована личным составом по штатам военного времени и имела все средства вооружения». (ВИЖ, 1966, N 9, с. 66–67). Это означает, что в 200-й сд было 14 438 солдат и офицеров, сотни орудий и минометов, 558 автомобилей, танки, бронеавтомобили и т. д., и т. д.
История мобилизации поражает каждого, кто ее изучал, точностью и слаженностью процесса подготовки Красной Армии к нападению. Вначале, с августа 1939 года, основные силы брошены на подготовку офицерских кадров, затем досрочный выпуск, формирование второй и третьей волн резервных дивизий, переброска войск с Дальнего Востока, из Забайкалья, Сибири, из Средней Азии, с Кавказа и Закавказья.
В этом потоке был и 31-й стрелковый корпус, перебрасываемый с Дальнего Востока, в состав которого должна была войти 200-я стрелковая. И гремит Сообщение ТАСС от 8 мая 1941 года о том, что никаких войск с Дальнего Востока мы не перебрасываем. А они прибывают, среди них и 31-й стрелковый корпус, 200-я стрелковая полковника Людникова входит в его состав, проводит последние учения.
И наконец — сообщение ТАСС от 13 июня. И вот дивизия поднята по боевой тревоге, получила приказ: в несколько ночных переходов, тщательно маскируясь в лесах в дневное время, совершить марш к приграничному городу Ковелю… «Провожать дивизию вышло все население городка. Самые горячие заверения, что мы идем на учения, не могли утешить наших матерей и жен. Предчувствие близкой беды не обмануло их.
Целуя жену и сынишек, я почти не сомневался, что ухожу на войну». (И.И. Людников. Дорога длиною в жизнь. С.4). А потом последовало внезапное нападение. Меня всегда удивляла эта нестыковка: миллионы людей знали, что идут на войну, и жены их знали, и матери, и отцы, и дети знали, но германского нападения никто не ждал. Оно для всех было внезапным.
Генерал-полковник И.И.Людников — толковый командир. В 1945 году он продемонстрирует высший класс мастерства при разгроме японских дивизий, которые нападения не ждали. Но как состыковать факты: в марте 1941 года Людникова вызывают в мобилизационный отдел штаба приграничного округа и приказывают формировать дивизию с номером, который вдвое больше самого большого; он формирует дивизию «по штатам военного времени» с пониманием, что «больших событий ждать недолго»; когда 200-я дивизия пошла к границе, Людников и все вокруг понимают, что идут на войну, — и при всем этом германского нападения никто не ждал, оно для всех было внезапное…
А ведь все просто: все знали, что война будет, все ждали войну, но… без германского нападения. К загадочному предчувствию войны, которое ощущали десятки миллионов советских людей, есть смысл вернуться отдельно. А сейчас — к нашим дивизиям. Точнее, к дивизиям, корпусам, армиям и фронтам.
Если создаются десятки (и сотни) дивизий, то ими надо управлять. Некоторые дивизии оставались отдельными, то есть напрямую подчинялись штабам армий или военных округов, но в большинстве случаев две, три, четыре дивизии составляли стрелковый корпус. Вот почему вместе с количеством дивизий росло и количество стрелковых корпусов. К лету 1939 года в Красной Армии было 25 стрелковых корпусов, осенью их количество удвоилось. Номера стрелковых корпусов поползли вверх и быстро перескочили цифру 50, а потом и 60.
Но и корпусами надо управлять. И потому сентябрь 1939 года богат на урожай новых армий.
Во всей этой истории меня заинтересовала другая, на первый взгляд, совсем мелкая деталь. Советские дивизии и корпуса в массовом порядке были развернуты в сентябре 1939 года. Днем рождения полка, дивизии, корпуса в Красной Армии считается день вручения боевого знамени. Но знамя нельзя вручить пустому месту. Это как на боевом корабле: в его истории записан день, когда был впервые поднят военноморской флаг. Но чтобы флаг поднять, надо предварительно корабль построить. А строительство начинается с закладки, а если быть до конца точным — с проекта. Так и с дивизией: прежде чем ей вручить боевое знамя, надо ее сформировать, а формирование начинается с назначения командира. Меня заинтересовал не момент вручения боевого знамени, а момент, когда в дивизии появился самый первый человек — командир, которому приказано из ничего сделать дивизию.
Дивизии в те времена росли густо, неудержимо и быстро — как бамбуковые побеги после тропического ливня. Из всех дивизий, о которых известно, что они были сформированы в сентябре 1939 года, я выбрал одну с самым большим номером — 186-ю и начал искать день первого ее упоминания в документах, день, когда дивизии еще не было, но командир был назначен, получил тощий опечатанный мешок с биркой «18