И сейчас бедный солдат-охотник задается тем же вопросом:
Где же это я?
Время от времени ему кажется, что он видел вот этот цветок, эту часть леса, этот камень, эти заросли, хотя… Цветок вроде бы был другого цвета. Продолжая искать феромоны муравьиной армии, он, скорее всего, ходит по кругу.
Однако, как ни странно, несмотря на все недоразумения, 24-го все же охотно отправляли во Внешний мир. Дело было в том, что по прихоти природы у него было очень острое для бесполого зрение. Его глазные яблоки были развиты почти так же, как у самцов и самок. Напрасно он твердил, что хорошее зрение не гарантирует хорошей работы усиков, его брали во все экспедиции. Он должен был смотреть, чтобы никто не сбился с пути. Но с пути сбивался он сам.
До сих пор ему всегда как-то удавалось вернуться обратно в муравейник. Но сейчас ему нужен был вовсе не муравейник. Он должен был попасть на край света. Сможет ли?
Когда ты в Городе, ты – частичка других, когда ты один, ты – частичка небытия, – повторяет он вновь и вновь, пытаясь найти верное направление.
Номер 24 берет курс на восток. Он идет, и его захлестывает отчаяние: забытый, брошенный, легкая добыча любого хищника, который вот-вот появится. Он идет долго, и вдруг путь ему преграждает впадина глубиной в добрый шаг. Двигаясь по ее краю, он понимает, что тут есть и вторая впадина, и они расположены рядом, примерно в пяти шагах одна от другой. Та, что побольше, напоминает полуовал, а другая, поглубже, напоминает полукруг. Два этих необычных углубления расположены параллельно.
Номер 24 принюхивается, ощупывает край и снова обнюхивает землю. Запах такой же необычный, как сами впадины. Это что-то совершенно новое… Номер 24 сначала испытывает недоумение, но потом его охватывает возбуждение. А страха нет и в помине. Он видит еще впадины на расстоянии шагов шестидесяти. Теперь он не сомневается: перед ним следы Пальцев. Его желание осуществилось! Пальцы ведут его! Они указывают ему дорогу.
Номер 24 бежит по следам богов. Наконец-то он встретится с ними.
Бойтесь ваших богов,
Знайте, ваши дары ничтожны,
Их слишком мало для нас, ибо мы велики.
Вы сказали, дождь смыл ваши запасы.
Это вам наказание,
Потому что вы приносили нам слишком мало.
Вы сказали, дождь уничтожил много мятежников,
Как можно скорее пополните ваши ряды!
Расскажите всем о могуществе Пальцев!
Не жалейте себя,
Опустошите запасы Запретного города!
Бойтесь ваших богов!
Пальцы всемогущи, потому что Пальцы боги.
Пальцы всемогущи, потому что они великаны.
Пальцы всемогущи, потому что они сильны.
Такова истина.
Пальцы, закончив печатать, испытали гордость из-за своей принадлежности к сонму богов.
Николя потихоньку снова улегся. Он лежал с открытыми глазами и мечтательно улыбался. Если ему удастся выбраться из этой дыры, он всем расскажет об этом приключении. Своим приятелям в школе и вообще всем на свете. Он объяснит, для чего необходимы религии. Он станет знаменитым, когда все узнают, что он сумел пробудить религиозное чувство у насекомых.
Даже не выйдя за пределы местности, которая находилась под контролем белоканцев, муравьиная армия понесла значительные потери.
Однако рыжие воины не ведают страха.
Крот, который вознамерился поразбойничать среди муравьев, не успевает проглотить и первый десяток жертв, как давится. Муравьи набрасываются на него и разрывают на кусочки. Мертвая тишина сопровождает муравьиную армию. Уловив опасность, все разбегаются. После первоначальных охотничьих успехов обстановка изменяется, ловить больше некого, еды становится меньше, а потом в армии и вовсе начинается настоящий голод.
В числе жертв, которые оставляют позади отряды муравьев, теперь есть и умершие от голода.
Положение грозит катастрофой, и номера 9 и 103, посоветовавшись, предлагают разведчикам действовать группами по двадцать пять муравьев. Такая небольшая группа, идущая в веерном порядке впереди каждой колонны, менее заметна, а значит, не сильно будет распугивать лесных обитателей.
Те, кто пытается роптать и говорить о возвращении, получают решительный ответ: голод лишь подгоняет их вперед. Вперед, и только вперед. И очень скоро их добычей станут Пальцы.
Летиция Уэллс лежала в ванне, проделывая любимое упражнение, – задерживала дыхание и погружалась в воду, отпустив мысли в свободный полет. Она вдруг поняла, что у нее давно не было любовника. В принципе они никогда не были для нее проблемой, но со всеми она очень быстро расставалась. В какой-то момент она подумала, что можно было бы уложить в свою постель Жака Мельеса. Конечно, он ее немного раздражал, но у него имелось и преимущество: он был рядом и всегда мог прийти, когда ей потребовался бы мужчина.
Мужчин на свете полным-полно… Но такого, как ее отец, больше нет. Маме повезло, что она жила с таким мужчиной, он был открыт всему на свете. Непредсказуемый, веселый, он обожал шутки. И умел так любить, как никто другой.
Никому не сравниться с Эдмондом Уэллсом. Он был безгранично умен и, как сейсмограф, улавливал все интеллектуальные вибрации своего времени, все идейные направления. Он впитывал их, синтезировал, и… они становились другими, превращаясь в его собственные идеи. Муравьи были всего-навсего частью целого. С таким же успехом он мог изучать звезды, медицину или прочность металлов. В любой области он был бы первым. У него действительно был универсальный ум, он во всем был первооткрывателем, гениальным и при этом скромным.
А что, если где-то есть другой такой мужчина, который мог бы постоянно ее удивлять и всегда находиться рядом? Но пока она такого не встретила…
Летиция представила объявление: «Ищу первооткрывателя…»
Увы, она заранее знала, что отклики ее разочаруют.
Она подняла голову, набрала воздуха и снова ушла под воду. Мысли потекли в противоположном направлении. Мама, ее болезнь…
Летиции не хватило воздуха, и она снова подняла голову. Сердце неистово колотилось. Она вылезла из ванны и надела халат.
И тут раздался звонок в дверь.
Дав себе время немного успокоиться, она сделала три глубоких вдоха и пошла открывать.
Это снова пришел Мельес.
Летиция стала уже понемногу привыкать к неожиданным визитам комиссара, но сейчас смотрела на него, не узнавая. Просто пчеловод какой-то: лица не рассмотреть из-за муслиновой вуали, прикрепленной к соломенной шляпе, на руках резиновые перчатки.
Летиция нахмурилась, увидев за спиной комиссара еще трех человек в таком же облачении. В одном из них она с трудом опознала инспектора Каюзака. Стараясь не смеяться слишком громко, она спросила:
– Комиссар, с чего вы вдруг решили, что у меня с утра маскарад?
Ответа не последовало. Мельес отошел в сторону, а два незнакомца в масках, тоже, без сомнения, полицейские, приблизились к Летиции. Тот, что был пошире в плечах, застегнул ей на правой руке наручник. Летиции показалось, что все это происходит с ней во сне. Однако главное было впереди. Каюзак глухим из-за надетой маски голосом провещал:
– Вы арестованы по обвинению в убийствах и покушении на убийство. С этой минуты все, что вы говорите, может быть использовано против вас. Вы имеете право хранить молчание, пока не приедет ваш адвокат.
Затем полицейские вошли в квартиру и остановились перед черной лакированной дверью, ведя за собой Летицию. Мельес продемонстрировал свои таланты взломщика: замок не устоял.
– Вы могли бы попросить ключ, а не ломать у меня в квартире дверь, – возмутилась арестованная.
Четверо полицейских ошеломленно застыли перед террариумом с муравьями и переговорным аппаратом.
– Это что еще такое?
– Вполне возможно, что это убийцы братьев Сальта, Каролины Ногар, Макхариуса и супругов Одержен, – мрачно сообщил Мельес.
Летиция закричала:
– Вы ошиблись! Я вовсе не дудочник из Гамельна! Вы что, не видите? Это самый обычный муравейник. Я принесла его на прошлой неделе из леса Фонтенбло. Мои муравьи вовсе не убийцы. Они никуда не выходили с тех пор, как я их сюда принесла. Ни один муравей не станет никого слушаться. Их невозможно приручить. Они не собаки и не кошки. Они свободны. Вы меня слышите, Мельес? Они свободны и действуют исключительно по собственной воле. Никто не может ими управлять и влиять на них. Мой отец очень хорошо это понял: муравьи свободны! Поэтому постоянно находятся желающие их уничтожить. Только муравьи остаются свободными и живут на свободе. И я вовсе не ваш убийца!
Комиссар не обратил никакого внимания на ее протесты и обратился к Каюзаку:
– Ты заберешь и муравейник и компьютер. Мы проверим, соответствует ли размер челюстей этих муравьев следам укусов на трупах. Опечатай квартиру и веди мадемуазель прямо к следователю.
Летиция ядовито заметила:
– Я не та, кого вы ищете. Вы снова ошиблись, Мельес. Похоже, вы только и делаете, что ошибаетесь.
Комиссар не обратил на нее ни малейшего внимания.
– Парни, – вновь обратился он к своим подчиненным, – не упустите ни одного из этих насекомых. Каждый из них – это улика.
Жак Мельес был на вершине блаженства. Он разрешил самую сложную на свете загадку. Он нашел Грааль, совершенное преступление. Он стал победителем там, где никто другой не мог бы победить. И он поймал самую хитрую на свете преступницу, дочь помешавшегося на муравьях ученого, всемирно известного профессора Эдмонда Уэллса.
Комиссар ушел, ни разу не взглянув в фиалковые глаза Летиции.
– Я невиновна. Вы совершаете огромную ошибку, которая нанесет ущерб вашей карьере. Я невиновна.
Столкновение цивилизаций: