– Какое счастье, что голова и усики не повреждены! – воскликнул он. – Каблук у вас – просто настоящая шпилька. Он повредил только грудь и брюшко.
Благодаря подсветке в микроскопе стало видно, что 103-й возвращается к жизни. Он чуть повернул голову и начал медленно пить мед, каплю которого один из Пальцев поместил прямо перед его жвалами.
Артур, выпрямившись, вытер мокрый от пота лоб и выдохнул:
– Надеюсь, выживет. Но на поправку уйдет не один день. Держите его в темноте, тепле и влажности.
Какой доро́гой? Подумаем о человеке в стомиллионном году (тогда он накопит не меньше опыта, чем современные муравьи).
У этого человека сознание будет в сто тысяч раз более развитым, чем у нас. По сравнению с ним наши возможности сопоставимы с возможностями крошечного младенца, и желательно, чтобы младенцу кто-то помог. Но для этого нужно наметить дорогу. Золотую. Дорогу, которая позволит не тратить время на бесполезные формальности. Дорогу, которая не даст свернуть назад под натиском реакционеров, варваров, тиранов. Нам нужен путь, Дао, который ведет к более совершенному сознанию. Многообразие нашего опыта откроет нам этот путь. Чтобы нащупать его, нам нужно менять точки зрения, не закисать в привычном образе мыслей. Каков бы он ни был. Если он положительный, тем более. Муравьи – вот хороший пример. Поставьте себя на их место. Мы так же можем поставить себя на место деревьев, рыб, волн, облаков, камней.
Человек стомиллионного года должен будет уметь разговаривать с горами и пользоваться их памятью. Если нет, значит, все было напрасно.
На четвертый день номер 103 полностью восстановился после полученных травм. Он нормально ел (проглотил даже мясо кузнечика и зерновую кашку). Нормально шевелил усиками-антеннами. Постоянно облизывал больные места, избавляясь от клея, а потом дезинфицировал их слюной.
Артур Рамирес поместил своего пациента в картонную коробку с ватой, желая оградить его от любых ударов. Он видел, что с каждым днем муравью становится лучше. Сломанная лапка пока действовала не слишком хорошо, и муравей при ходьбе опирался на другие.
– Ему нужна лечебная физкультура, чтобы разработать все свои лапки, – высказал авторитетное мнение Жак Мельес.
Он был прав. Артур положил муравью крошечную беговую дорожку, и все по очереди занимались с ним, разрабатывая ему бедро.
Вскоре воитель номер 103 набрался сил и смог продолжать общение.
Через десять дней после несчастного случая было решено, что настало время организовать экспедицию для спасения Джонатана Уэллса и его спутников.
Жак Мельес призвал на помощь Эмиля Каюзака и еще трех подчиненных. Летиция Уэллс и Жюльетта Рамирес тоже решили участвовать в поисках. Артур, ослабленный болезнью и хлопотами последних дней, предпочел дожидаться их дома, удобно устроившись в кресле.
Все вооружились лопатами и заступами. Номер 103 согласился их вести.
Вперед! В лес Фонтенбло!
Летиция опустила муравья в траву. Чтобы не потерять его, она обвязала тонкой капроновой ниткой талию воителя, и получилось что-то вроде поводка.
Номер 103 изучил окружающие запахи и указал усиками направление.
Бел-о-Кан вон там.
Чтобы двигаться быстрее, Пальцы подняли муравья и понесли. Время от времени он показывал, что ему нужна дополнительная информация, тогда его опускали на землю, и он снова показывал нужное направление.
После часа ходьбы Пальцы пересекли вброд ручей и углубились в густой кустарник. Теперь им пришлось продвигаться медленно, чтобы 103-й мог правильно ориентироваться среди запахов.
Они шли еще часа три и наконец заметили впереди кучу мелких веточек.
Муравей подал знак, что они на месте.
– Неужели это Бел-о-Кан? – удивился Жак Мельес. При других обстоятельствах он никогда бы не обратил внимания на эту кучу.
Люди ускорили шаг.
– И что будем делать, шеф? – осведомился один из полицейских.
– Копать.
– Только не повредите Городу, только не повредите Городу, – заволновалась Летиция, угрожающе воздев вверх палец. – Не забудьте, мы обещали нашему муравью, что не причиним вреда Бел-о-Кану.
Инспектор Каюзак задумался, потом сказал:
– Что ж, тогда начнем копать сбоку. Если пещера большая, мы на нее сразу наткнемся. Если нет, продолжим поиски, обходя муравейник.
– Хорошо, – согласилась Летиция.
Полицейские принялись копать, как копали когда-то пираты, которые искали на островах сокровища. Вскоре все они были перепачканы землей, но лопаты так и не ударили о гранитные плиты.
Комиссар ободрял помощников и просил продолжать работу.
Десять метров, двенадцать. По-прежнему ничего. Муравьи, скорее всего солдаты Бел-о-Кана, прибежали осведомиться, что происходит? Почему окрестности Города так сотрясаются? Землетрясение ощущается даже в отдаленных коридорах.
Эмиль Каюзак угостил их медом, желая успокоить.
Полицейские сильно устали ворочать лопатами. Им уже стало казаться, что они копают себе могилу, но шеф, похоже, собрался идти до конца, так что выбора у них не было.
Наблюдающих белоканцев становилось все больше и больше.
Это Пальцы, – сообщил один рабочий муравей, который не стал угощаться медом, возможно отравленным.
Пальцы пришли отомстить нам за поход против них.
Жюльетта Рамирес поняла, что волнует всех этих крошечных насекомых.
– Быстро ловим всех, пока они не подняли тревогу!
Летиция, Мельес и Жюльетта стали хватать горстями землю с травой и муравьями, ссыпая в тюрьмы-коробки и опрыскивая из пульверизатора успокаивающими феромонами:
Не волнуйтесь, все хорошо.
Похоже, муравьи успокоились. В коробках не было заметно никакого шевеления.
– Нам стоит поторопиться, иначе сбегутся муравьи со всей округи, – объявила призер телеигр. – Нам не хватит всех пульверизаторов мира, чтобы их успокоить.
– Главное, чтобы вы не волновались, – подал голос один из полицейских. – Все уже в порядке. Изменился звук, мы точно над пещерой. – Он наклонился и позвал: – Эй! Есть тут кто-нибудь?
Ответа не было. Тогда они стали светить фонарем.
– Похоже на церковь, – сообщил Каюзак. – Но я никого не вижу.
Один полицейский привязал веревку к стволу дерева, взялся за другой конец и спустился, подсвечивая себе фонариком. Каюзак последовал за ним. Они обыскали все помещения подземелья, одно за другим потом крикнули оставшимся наверху:
– Мы их нашли! Похоже, они все живы, но спят.
– Не проснулись от такого грохота? Такого быть не может! Если мы их не разбудили, значит, они умерли.
Жак Мельес хотел все увидеть собственными глазами. Он осветил фонариком помещение и с большим удивлением обнаружил небольшой родничок, компьютеры и работающую динамо-машину. Он двинулся дальше. Увидев спящих, решил разбудить кого-нибудь из них. Взял одного за руку, чтобы встряхнуть, и тут же с испугом отступил. Ему показалось, что он прикоснулся к скелету, взялся рукой за кость.
– Они умерли, – повторил он.
– Нет…
Мельес вздрогнул.
– Кто это сказал?
– Я, – прошелестел чей-то голос.
Жак Мельес обернулся. Позади него, опираясь на стену, стоял изможденный человек.
– Нет, мы не умерли, – выговорил Джонатан Уэллс, держась рукой за стену. – Но мы перестали ждать вас, господа.
Джонатан Уэллс смотрел не мигая на Жака Мильеса.
– Разве вы не слышали, что мы копаем? – спросил комиссар.
– Слышали. Но мы предпочитаем спать до последней минуты, если это возможно, – объяснил профессор Даниэль Розенфельд.
Теперь поднялись все. Люди были неимоверно худы и неправдоподобно спокойны.
Потрясенные полицейские не верили собственным глазам: найденные ими люди уже мало напоминали человеческих существ.
– Вы, наверное, жутко хотите есть?
– Нет. Не надо нас сразу кормить, для нас это смерть. Мы понемногу привыкли обходиться малым.
Эмиль Каюзак никак не мог опомниться.
– Кто бы мог такое представить?!
Люди из подземелья оделись и подошли поближе. Они отшатнулись назад, когда увидели дневной свет. Он показался им слишком ярким.
Джонатан Уэллс подозвал к себе своих друзей, с которыми так долго жил в подземелье. Они окружили его, и он произнес вслух вопрос, который каждый задавал себе мысленно:
– Выходим или остаемся?
Vitriol: «Витриол» – так по-французски звучит название серной кислоты. Долгое время считалось, что это слово означает «превращающий в стекло»: vitrе – это стекло по-французски. Но у слова есть и другой, тайный смысл. Оно составлено из начальных букв латинской античной формулы V.I.T.R.I.O.L: Visita Interiora Terrae Rectificando Occultem Lapidem («Опустись в глубь Земли, там, очистившись, найдешь спрятанный камень»).
Мертвая Шли-пу-ни лежит в покое для мертвецов, куда поместили ее почитатели богов.
Без королевы, несущей яйца, Бел-о-Кану грозит гибель. Рыжим муравьям необходима королева. Всего одна, но королева.
И все знали, что спасение Города вовсе не в том, почитаешь ты кого-то богом или не почитаешь. Главное, чтобы была королева. И теперь необходимо устроить Празднество возрождения, хотя время для этого прошло.
Были собраны принцессы, которые не совершили брачного полета в июле. Разыскали бестолковых самцов, которые не сумели выбраться из Города в дни брачных полетов. Всех стали готовить к празднеству.
Спасение Города в совокуплении.
Боги Пальцы или не боги, но если у муравьев не будет через три дня королевы, все белоканцы погибнут.