Лютфи стоял всего в нескольких метрах от ворот фабрики и тянулся за пистолетом. Если он меня и видел, то уж точно не собирался ко мне присоединяться.
Я опустил стекло и помахал ему из «Ситроена», словно давно потерянному другу, улыбаясь и жестом приглашая перейти дорогу. Похоже, система не работала. Я слышал только шум машин, проносящихся по мосту, и шипение пневматических тормозов. Он посмотрел на меня и, должно быть, передумал, потому что неохотно побежал ко мне, объезжая выбоины, когда я протянул руку из окна, приветствуя третьих лиц. Он притворялся, но его глаза всё ещё бегали, как в Алжире.
Я попытался его успокоить и взглянул на пистолет. «Убери его, приятель, и иди в машину».
Он проигнорировал меня.
«Садись в машину».
«Нет, пойдём. Это пустая трата времени. Нам нужно пойти и забрать его. Сейчас же».
Я начала умолять его через окно, и мы оба улыбались, пока его глаза вращались вокруг, словно пара вертушек.
«Мы просто не можем так просто войти», — я жестом пригласил его сесть в фургон. «Слушай, мы не знаем, где они, сколько их. Это может быть ловушка. Давай, садись в машину, не торопись, и мы все выберемся отсюда живыми».
Но Лотфи это не устраивало. «Он, возможно, скоро умрёт. Нам нужно…»
«Знаю, знаю. Но давайте сначала выясним, где он, чтобы решить, как его вытащить целым и невредимым».
«Я не оставлю своего брата».
«Мы никого не оставим. Просто садитесь в машину. Нам нужно сохранять спокойствие и придумать, как его вытащить. Давай, ты же знаешь, что это правильно».
Он задумался на пару секунд, затем обошёл «Ситроен» спереди и сел рядом со мной. Он смотрел на каменистое русло реки справа, где заканчивалась стена броканте. Я оставил его одного, переключил канал обратно на второй и слушал, не передаёт ли Хубба-Хубба. В эфире вообще ничего не было, поэтому я выключил рацию и снял её с пояса, пока Лотфи проверял камеру.
«Я не могу больше ждать, он может умереть в любую минуту. Ты пойдёшь со мной?»
Я повернулся к Лотфи, тяжело дышавшему ноздрями, который пытался успокоиться, глядя мне в глаза. Я не мог понять, волнует ли его вообще, пойду я с ним или нет: он всё равно собирался идти.
«Ты знаешь, это полный пиздец… Ты не знаешь, сколько их, не знаешь, какое у них оружие, ты даже не знаешь, где они, чёрт возьми, находятся. Ты же умрёшь, ты же это знаешь, правда?»
«Бог решит мою судьбу». Он повернулся к дверной ручке.
Ненавидел я эту дрянь. Надо было просто бросить всё это и ехать в аэропорт на бульваре. К чёрту всё. Я начал втягивать живот, чтобы вытащить «Браунинг». Свободной рукой я похлопал его по руке, привлекая внимание, а потом кивнул на рацию. «Мы больше не можем пользоваться этими штуками, приятель. Они могут начать сканировать каналы на Хабба-Хаббе. Будем надеяться, что они не переключились на четвёртый канал и не подслушали, как мы паникуем по дороге сюда, а?»
Лютфи повернулся ко мне и улыбнулся, пока я спускал курок с предохранительного взвода и проверял патронник. Голова кружилась. Зачем я это делаю? «Спасибо», — тихо сказал он.
«Ага, конечно. Вот же жопа. Если уж мне суждено умереть, то лучше уж взять с собой пару этих ублюдков — пусть взвешивают свои книги, как их там зовут».
Он закончил проверять, правильно ли расположены журналы на поясе, и посмотрел на меня, когда я сделал то же самое. «Судьба — их книги судьбы. Ты же знаешь, как это называется».
«Ну, тогда пошли...»
Взгляд Лютфи метнулся куда-то мимо меня, и он откинулся на спинку стула. Я инстинктивно последовал за ним.
«Лексус».
Я услышал хруст гравия, которым была усыпана часть выбоин на дороге по направлению к промышленному комплексу.
«Двое впереди».
Я посмотрел, но теперь, когда я смотрел сбоку, я не мог разглядеть, кто стоит за затемнёнными задними стёклами. За рулём определённо был Балдилокс.
«Ромео Третий, с козлиной бородкой, я видел его в том же ресторане, что и Бриллиант, на днях. Не знаю, встречались ли они или нет, но…»
Машина проехала мимо ворот, и я выскочил из «Скудо», оттолкнув свой «Браунинг».
«Давай, мы можем сделать это и не погибнуть сейчас, у нас есть время».
Лотфи оббежал машину, чтобы наверстать упущенное, пока я шёл к ржавым, провисшим сетчатым воротам, которые не закрывались уже много лет. Я держался левее, у стены из броканта, чтобы хоть немного укрыться. Лотфи догнал меня, всё ещё держа пистолет наготове. «Убери его», — рявкнул я. «Третья сторона, чёрт возьми».
Оставив его в нескольких шагах, чтобы он мог привести себя в порядок, я продолжил идти. Передо мной виднелось скопление ветхих зданий, которым было не меньше тридцати-сорока лет, некоторые из кирпича или камня, некоторые из гофрированного материала. Трубы, проходившие между зданиями, были покрыты и покрашены смолой и скреплены кусками проволочной сетки. Повсюду были переполнены мусорные контейнеры. Штабеля старых покрышек рухнули на пропитанный дизельным топливом асфальт, который потерял ровные края и начал сливаться с грязью. Там даже стоял старый каменный фермерский дом и амбары, давно отказавшиеся от борьбы с наступающими пригородами.
Я медленно продвигался вперёд, держась за стену, стараясь выглядеть как можно более нормально. Дойдя до конца стены броканте, я заметил движение слева. Задняя часть «Лексуса» исчезала внутри высокого кирпичного здания. Я вытянул руку за спину. «Стой, стой».
Я прислонился к стене как раз в тот момент, когда справа от меня, за заводским комплексом, на станцию въехал поезд. Скрип тормозов заглушил грохот рольставней, когда поезд обрушился за спиной хаваллады и его людей.
Глава 49
Чтобы лучше рассмотреть здание, я сняла очки и положила их в поясную сумку.
Промышленный комплекс состоял из шести или семи ветхих строений, разбросанных по краю большой открытой площади. Целевое здание, в которое, как я надеялся, въехал фургон, находилось в левом углу, дальше всего от нас. Оно было около сорока ярдов в длину и двадцати пяти в высоту, построено из темного, грязного кирпича. На переднем фасаде не было окон, только ржавые ставни в левой трети, достаточно высокие, чтобы вместить грузовик. Крыша была плоской, с рядами треугольных стеклянных световых люков, торчащих в воздухе, как плавники динозавра. Два других здания — переделанный каменный амбар и старый фермерский дом — образовывали левую сторону площади и примыкали к задней части броканте. Сразу за ними была река.
Лютфи изо всех сил пытался контролировать дыхание; он закрыл рот и тяжело вдыхал воздух через нос. Вены пульсировали на висках, а взгляд был прикован к зданию. «Он знает, что я иду за ним», — сказал он. «Он ждёт меня».
Он двинулся вперёд, и я протянул руку, чтобы остановить его, тревожно оглядываясь в поисках третьих лиц. Был полдень, люди двигались, машины гудели по главной дороге. «Думаю, с ним пока ничего не случится, приятель. Эспаньолка захочет узнать, что всё это значит — должно быть, поэтому он здесь. У нас есть время немного всё спланировать».
Я попытался встретиться с ним взглядом, но он был слишком сосредоточен на здании. «Мы всё равно туда не попадём — смотрите, с этой стороны нет окон, нет никакой возможности проникнуть внутрь. Только эти ставни, и они опущены и заперты. И даже если бы мы смогли попасть внутрь, мы понятия не имеем, сколько там игроков…»
Взгляд Лютфи всё ещё был прикован к зданию, когда он поднял руку, пресекая мои возражения. «Всё это меня не волнует. Бог решит исход. Мне нужно идти».
«Мы оба это сделаем. Слушай, если Бог решает, что будет дальше, давай поможем ему здесь, проведём разведку, дадим ему что-нибудь поработать». Мне удалось встретиться с ним взглядом, и он слегка улыбнулся. «Ты, может, и в клубе хороших парней, но я в этом не уверен». Я наклонил голову, указывая путь, которым мы только что пришли. «Давай осмотримся».
Теперь дело состояло из двух частей. Первая — вытащить Хуббу-Хуббу целой и невредимой, вторая — снять хавалладу. Нам ещё предстояло выполнить работу. Если мы всё сделаем правильно, возможно, мы сможем добиться и того, и другого, но не просто так, как хотел Лотфи.
Мы повернули направо, пройдя мимо «Скудо», и пошли вдоль фасада броканте к ограде как раз в тот момент, когда двое довольных покупателей пытались засунуть пару стульев на багажник своего «Ниссана». Я надеялся, что нам удастся пройти вдоль берега реки, мимо амбара и фермерского дома, зайти за нужное здание и увидеть то, что нам удастся увидеть.
Снова повернув направо в дальнем конце броканта, мы увидели сухую, размытую грязевую тропинку, которая, казалось, тянулась вдоль всей этой стороны промышленного комплекса. Она была около четырёх ярдов шириной, между рекой и зданиями, и была усеяна мусором и собачьим дерьмом. Остатки сетчатого ограждения тянулись параллельно берегу реки слева от нас. Старые бетонные столбы всё ещё стояли с интервалом в пять-шесть ярдов, но проволока либо заржавела и повалилась, либо вообще отсутствовала. Примерно в ста пятидесяти ярдах от нас, на другом берегу реки, находилась оживлённая главная улица, которая тянулась следом за ней, и группа многоквартирных домов, которые, судя по всему, хотели вступить в клуб «Л'Ариан», но не могли позволить себе членский взнос.
Я шёл чуть впереди Лотфи, следуя естественной тропе, а не пиная гниющие банки из-под кока-колы, старые пачки сигарет и выцветшие пластиковые пакеты. Примерно в ста ярдах перед нами виднелся крепкий кирпичный фасад здания, которое мы выбрали, – несомненно, самого высокого строения в комплексе. Мы прошли по тропинке мимо конца броканте, и теперь справа от нас оказалась крепкая каменная стена и амбар, облицованный терракотовой плиткой, а позади нас по мосту с грохотом неслись машины.
Группа из полудюжины женщин внезапно появилась с другой тропы позади здания, на которое нацелились. Я оглянулся на Лотфи, чтобы убедиться, что он всё заметил. Его оружие снова было наготове, у его ноги.
«Убери эту чертову штуку, ладно?»