— Господи, никогда еще над нашей страной не нависала такая угроза, никогда в руки наших врагов не попадало оружие такой разрушительной мощи. Все потери, что уже понес наш народ в прошлом, могут оказаться пустяком по сравнению с тем, что может ожидать Америку в ближайшем будущем. Как сложен этот выбор! Вернуть наши войска домой, оставить Россию в покое — чтобы русские, зализав раны, нанесли ответный удар, пусть это случится даже через много лет. Или оставить все, как есть, довести начатое до конца, установить власть Соединенных Штатов над заснеженными просторами Сибири, во имя чего уже принесены в жертву тысячи американских жизней — и ждать, когда ядерное пламя поглотит наши города. Как я смогу объяснить американцам, во имя чего рискнул их жизнями, их сытой и спокойной жизнью, их уверенностью в завтрашнем дне? Почему именно мне суждено стать президентом, не сумевшим защитить доверивший мне власть народ?
— Сэр, нет причин для отчаяния, — мягко, но решительно произнес Натан Бейл, находившийся на самом деле в сотнях, если не тысячах миль. — Угроза есть, но масштабы ее не стоит преувеличивать. У нас прекрасные специалисты по антитеррору, полное техническое превосходство. Есть отработанные до мелочей сценарии и для подобных ситуаций, отработанные на учениях до автоматизма. Спецслужбы накроют страну частой сетью, и противник попадется в нее. Против нас — горстка русских фанатиков, лишенных какой-либо поддержки. Что они смогут? И даже если им удастся привести в действие свои бомбы, жертвы будут не столь многочисленными, зато после этого американский народ одобрит без колебаний любую вашу политику в отношении того, что осталось еще от России, сэр! Америка многое пережила за свою историю, и любые беды делают нас лишь сильнее, теснее сплачивая народ в своем стремлении обеспечить могущество страны, ее превосходство над остальным миром! Не стоит рвать душу, сэр, нужно действовать!
Президент США пристально посмотрел на советника по национальной безопасности, будто в поисках поддержки, а затем, переведя взгляд на главу Министерства внутренней безопасности,
— Делайте все, что нужно, Уильям, — решительно выдохнул президент Мердок, ребром ладони разрубив воздух. — Ваше ведомство было создано для подобной ситуации, так что пришло время показать, на что оно способно в деле. Вы получите все полномочья, все ресурсы! Вам будут подчиняться все спецслужбы страны до единого человека! Найдите террористов и убейте их всех, это мой приказ! Тот, кто посмел бросить вызов Америке, должен быть уничтожен без промедления!
Президентский самолет, сопровождаемый эскортом истребителей, неторопливо плыл над тускло светившимися в лучах лунного света облаками на запад, вглубь страны, туда, где под вздымавшимися к небесам горными пиками ждал надежный бункер, способный выдержать любой катаклизм. А в офисах специальных служб уже кипела бурная деятельность. В штаб-квартире ФБР в Вашингтоне полторы сотни заспанных агентов вяло рассаживались в помещении для брифингов под суровым и нетерпеливым взглядом шефа ведомства, взиравшего на своих помятых, небритых, беспрестанно зевавших подчиненных.
— Господа, попрошу внимания! — Директору Федерального бюро расследований не требовалось повышать голос, к его услугам была мощная акустическая система. — Господа, то, что вы сейчас услышите, не должно выйти за пределы этих стен. Наша страна сегодня столкнулась с угрозой ядерного шантажа. Захваченная террористами русская подлодка «Кило», уничтоженная у западного побережья США, выполнила свою миссию, доставив на территорию страны диверсантов, в распоряжении которых имеется ядерное оружие. И одно из устройств несколько часов назад было приведено в действие в центральной части штата Нью-Мексико.
По рядам разом взбодрившихся, будто попав по ледяной душ, агентов, прошел невнятный гул. Аарон Сайкс, с трудом подавив злую ухмылку, продолжил:
— Удар был нанесен по военно-воздушной базе. Есть жертвы. Террористы предъявили ультиматум — вывести американские войска из России. Нам дано сорок восемь часов для выполнения их требований, после чего на территории США произойдет еще два ядерных взрыва. Поэтому, господа, даю вам двадцать четыре часа для того, чтобы обнаружить и уничтожить террористов! Нашей стране, могуществу Америки, брошен вызов! Враг пытается нас запугать, но мы не должны поддаваться страху! Вам с этой минуты предоставлены самые широкие полномочия, вы можете делать все во имя национальной безопасности! Теперь к делу. Наша агентурная сеть бесполезна — террористы действуют автономно, у них нет здесь ни баз, ни пособников. Значит, все свое снаряжение, оружие они должны держать под рукой. Для этого нужен соответствующий транспорт. Поэтому обратите внимание на украденные, купленные, взятые в прокат в ближайшие несколько дней фургоны, минивэны, грузовики. Известно, что из русского ядерного арсенала были похищены три боеголовки, значит, мы имеем дело с тремя группами, каждая из которых, вероятно, нацелена на конкретный объект. И еще — мощность захваченных террористами боеголовок сравнительно мала, и им придется подбираться к своим целям вплотную, чтобы нанести значительный ущерб, поэтому нужно взять под пристальное наблюдение такие объекты. К нашим услугам все ресурсы полиции, при необходимости можно привлекать подразделения Национальной гвардии. ВВС предоставили нам свои разведывательные самолеты, АНБ обеспечит спутниковое наблюдение и информационную поддержку. Мы схватим этих ублюдков — или уничтожим их! Помните, господа, что от вас, от вашего профессионализма зависят жизни тысяч, миллионов американцев! За работу, и я жду от вас только результат!
Прежде, чем на большей части США наступил новый день, в жизни страны произошло немало перемен. Посты вооруженных полицейских, порой действовавших совместно с национальными гвардейцами, встали на крупнейших автострадах, на въезде в крупные города, на мостах и плотинах. Натыкаясь на них, поток машин словно застывал, и водители нетерпеливо смотрели на оружие в руках этих уверенных в себе и суровых людей в униформе — черной, серой, синей или раскрашенной в «пиксельный» армейский камуфляж. Пилоты частных самолетов и вертолетов, ставших уже так же привычными, что и личные авто, с удивлением узнавали о запрете полетов над большей частью страны, в то время как в небе роились со стрекотом геликоптеры в черно-белой раскраске полиции или серых тонах, выдававших в них принадлежность к вооруженным силам. Люди в форме останавливали прохожих на улицах, врывались в номера мотелей, пакгаузы, гаражи.
Атмосфера тревоги и ожидания чего-то недоброго окутала огромную страну за считанные часы, хотя вслух никто ни о чем не говорил, а с телеэкранов лился поток привычных новостей. Но ничто уже не могло остановить тех, кто явился на американскую землю непрошеным, принеся с собой возмездие.
Глава 10
30 ноября
Грохот взрывов, наконец, стих, и перестала дрожать под ногами земля. Тяжелые бомбардировщики ВВС США В-52 «Стратофортресс», в течение часа крутившие над кварталами Нижнеуральска смертельную карусель, щедро рассыпая над городом пятисотфунтовые бомбы, наконец, избавились от своего груза, и теперь легли на обратный курс, исчезая за горизонтом. Как всегда, бомбили с большой высоты, наугад, и это было по-настоящему страшно, ведь когда у падающей на город бомбы нет конкретной цели, ее жертвой может оказаться каждый. Люди, почти непрерывно слышавшие над собой гул чужих самолетов, перестали загадывать на будущее, просто радуясь каждому прожитому часу и понимая, что это лишь отсрочка неизбежного. Но пока они были живы, продолжали действовать.
Выждав еще минут десять и заставив себя поверить, что очередная бомбардировка закончилась, Олег Бурцев, толкнув в плечо Азамата Бердыева, произнес:
— Пора выбираться отсюда!
Партизаны пережидали авианалет в торговом зале бывшего универмага. Теперь это была просто бетонная коробка, заполненная рядами опустевших стеллажей и витрин. Лишь в подсобках можно было отыскать какой-то товар, совершенно не нужный никому из жителей обреченного города, но двое бойцов из отряда полковника Басова не собирались заниматься мародерством.
— Проверь-ка связь, — бросил Бердыев, сидевший до этого на корточках и теперь вставший во весь рост, разминая затекшие ноги.
Олег, вытащив из подсумка радиостанцию, щелкнул тумблером, и, услышав из динамика только треск и вой помех, отрицательно мотнул головой. Покидать укрытие было еще рано. Невидимая электронная завеса, опустившаяся на окруженный город, оставалась все такой же непроницаемой, отрезая Нижнеуральск от окружающего мира. Десятки станций РЭБ, размещенных американцами, взявшими город в осаду, по его периметру, непрерывно испускали потоки электромагнитных импульсов, «забивая» все диапазоны, превращая даже самые совершенные средства связи в бесполезный хлам.
Услышав хруст битого стекла за спиной, Бурцев обернулся и увидел выбравшегося откуда-то из лабиринта опустевших полок Гарри Хопкинса. Британский репортер был бледным и молчаливым, нервно бродя из стороны в сторону. Олег вполне понимал этого человека, зная, на какой риск шел иностранец ради того, чтобы спасти жизни нескольких тысяч защитников города, готовившихся вступить в свой последний бой.
— Еще рано, — ответил на так и не прозвучавший вопрос партизан, перехватив нетерпеливый взгляд англичанина. — Нет команды. Нужно ждать.
— Чего ждать? Когда вернутся самолеты и это здание сложится? Нас похоронят здесь заживо!
— «Бомберы» свое дело сделали и ушли, им только в один конец лететь из-под Северодвинска часов шесть. А если сейчас по твоей милости сунемся дуром, точно огребем, мама не горюй!
Пять дней почти непрерывных бомбежек превратили нервы в подобие туго натянутой струны. Тысячи людей засыпали и просыпались под рокот турбин в поднебесье и грохот взрывов, и, засыпая, никто не был уверен, что сможет проснуться живым, на этом свете. Город медленно но верно превращался в руины, улица за улицей, квартал за кварталом, погребая под собою своих защитников. Но те, кто оставались в живых, продолжали свою войну.