- Боец, приди в себя, мать твою! Ты мужик, или чмо?! Соберись! Осталось немного! Давай, браток, еще чуть-чуть!
- Не могу, - повторил тяжело дышавший Бурцев. - Нет сил!
- Командир, может привал? - подхватил Азамат Бердыев, "штурман" группы. После того, как он использовал переносной зенитный комплекс, свалив вражеский вертолет, бывшему командиру танка было легче всех, но и он уже выдыхался. - Ну хоть пару минут?! Только бы дух перевести!
Бывший танкист, экипированный, как заправский спецназовец, на ногах держался на удивление крепко, но дышал тяжело, с хрипом и присвистом. Его глаза лихорадочно блестели, а по лицу, несмотря на осеннюю прохладу, текли ручейки пота.
- Отставить, сержант! - зло рявкнул Басов, чувствуя, что сейчас не выдержит, сорвется. - Никаких привалов!
Они бежали несколько часов, лишь изредка делая остановки, чтобы свериться с картой и навигатором, бежали, не чуя под собой ног, но чувствуя, как дышит в спину враг. Позади горел взорванный нефтепровод - горел плохо, ведь нефти в трубе не было. Результат многомесячного напряженного труда был уничтожен в несколько секунд, надежды врага на то, что в их моторах будет гореть русская нефть, были развеяны, и он, враг, не собирался этого прощать.
Их искали, из гнали, как диких зверей, замыкая вокруг кольцо облавы. Порой где-то вдалеке пролетали вертолеты, возможно, высаживая поисковые группы в считанных километрах, а высоко над головами, в безвоздушном пространстве, пролетали спутники, обратив к земле объективы мощных фотокамер и непрерывным потоком сбрасывая "картинку" на землю, в штабы и командные центры.
- Мы разворошили осиное гнездо, - произнес полковник, чуть остыв, снова взяв себя в руки. - Задели ублюдков за живое, и теперь они сделают все, чтобы нас найти и прикончить!
- Мы еле держимся на ногах, - воскликнул Матвей Осипов, сбросивший с плеча связку из двух раструбов реактивных огнеметов "Шмель". - Остановимся здесь, передохнем немного, подготовим позиции и встретим выродков огнем из всех стволов! Сколько сможем - положим, чтобы не зря сдохнуть!
- Если ты попросился в мою группу, чтобы геройски сдохнуть - я ошибся в тебе! Умереть в бою - слишком просто, а вот выполнить задачу, нанести противнику максимальный ущерб и при этом остаться в живых, чтоб продолжать войну дальше, это гораздо труднее. Не надо много ума, чтоб быть героем, а мне нужны хорошие солдаты. Так что утерли сопли, собрались с силами, и - бегом марш! За мной!
Басов сказал - как отрезал, и, не дожидаясь ответа, развернулся и пружинистым шагом, переходящим в бег, двинулся дальше. Он не оглядывался, да это было и не нужно - полковник кожей ощутил присутствие рядом своих товарищей. Они были и оставались группой, отрядом, одним целым - и погибнут так, прикрывая друг друга огнем, принимая своим телом пули, предназначенные товарищу. В прочем, Алексей Басов полагал, что до этого не дойдет, он верил в свою счастливую звезду. Но судьба решала по своему усмотрению, неважно, верили в нее или нет.
Лес здесь был не очень густым, все же чувствовалось влияние человека, близость поселений, причем не только небольших деревень. Непролазные чащи возвышались этакими живыми цитаделями, намертво впиваясь корнями в тяжелую, сырую землю, а между ними простирались обширные пространства, почти лишенные растительности. Как раз в тот момент, когда группа выбралась на очередную прогалину, и древесные кроны над их головами расступились, позволив увидеть голубое, в рваных клочьях облаков, небо, и появился беспилотник.
- Воздух! - Матвей Осипов, несмотря на то, что тащил на себе больше, чем остальные партизаны, сохранивший достаточно сил, чтоб смотреть по сторонам, первым заметил опасность. - К бою!
- Твою мать! Это "Хищник"! Чертовы янки!
Несмотря на то, что война закончилась несколько месяцев назад, для начальника штаба мотострелковой дивизии уложившись в считанные часы, воспоминания о марш-броске через ставропольские степи на юг, к границе, были свежи. Этот поход запомнился многим - смертью своих товарищей, позициями врага, взрытыми его, полковника Басова, снарядами. А еще - беспилотными разведчиками "Предейтор", вездесущими, назойливыми, неизменно означающими приближение беды.
- Сейчас, - Олег Бурцев сорвал с плеча свой РПК-74М, заученным движением отводя назад рукоятку затвора и досылая патрон в патронник. - Долетается, сука!
- Отставить, старший сержант! Слишком высоко, ни хрена не достанешь, только патроны зря потратишь! Группа, за мной, к лесу, бегом!!!
"Хищник" над головами горстки растерянных, запыхавшихся людей, заложил вираж, замыкая круг, в центре которого и оказались диверсанты. Алексей Басов понимал, что они уже обнаружены, и если прежде какой-то шанс, пусть призрачный, оставался, теперь надеяться было почти не на что. Но сдаваться и покорно ждать здесь, когда появится враг, чтобы убить их, полковник не собирался.
Подавая пример своим бойцам, Басов первым кинулся к лесу, спотыкаясь, запинаясь о выступавшие из земли узловатые корни, но неуклонно приближаясь к оранжево-бурой стене. Там их будет не так то легко обнаружить, вся хитроумная техника, все эти радары, инфракрасные камеры, мало поможет врагу, а значит, придется рисковать жизнями своих солдат, и тогда игра пойдет на равных.
Алексей Басов рванулся к лесу, позабыв об усталости. Там, в сумраке чащи, они будут в безопасности, их не так просто будет найти, и партизаны хотя бы получат несколько минут, чтобы перевести дух, собраться с силами. Но до леса предстояло еще добраться, а с каждым новым шагом кромка его будто отодвигалась назад.
Пространство словно начало существовать по каким-то новым законам нелинейного мира, прихотливо растягиваясь, искривляясь, так что четыре человека, застигнутые врасплох врагом, несмотря на все усилия, оставались так же далеко от укрытия. А с небес, пробиваясь сквозь топот, сквозь шум крови, разгоняемой по телу яростно колотившимися сердцами, доносилось мерное жужжание - вражеский беспилотный самолет все кружил и кружил над горсткой обреченных людей, не выпуская их из поля зрения своих камер.
- Бегом, бегом, - рычал запыхавшийся Басов, чувствуя, как приклад автомата при каждом шаге больно врезается в спину. - Быстрее!!!
И, наконец, лес распахнул перед ними свои объятия. Отовсюду опустился спасительным сумрак, окутав четырех уставших, испуганных, мало что соображающих людей. И в тот же миг монотонное жужжание маломощного моторчика американского "Хищника" сменилось знакомым стрекотом вертолетных лопастей, и кровь застыла в жилах партизан от этого звука. Враг был уже близко.
Для неподготовленного человека бреющий полет на "Блэкхоке" на высоте не более полумили показался бы пределом экстрима. В распахнутые бортовые люки врывался набегающий поток воздуха, впиваясь ледяными когтями в лица десантников, а под ногами с пугающей скоростью мчалось навстречу, исчезая под брюхом геликоптера, лоскутное буро-оранжевое одеяло леса. Но бойцы Сто первой воздушно-штурмовой дивизии давно перестали обращать внимание и не ветер, и на дрожь пола десантного отсека при очередном маневре лихача-пилота. Свесив ноги, они громко разговаривали, стараясь перекричать гул спаренных турбин "Дженерал Электрик" Т-700-GE-700, и удерживавших в воздухе девятитонную махину вертолета, сообщая ему крейсерскую скорость двести шестьдесят километров в час.
- Какой простор! - Рядовой первого класса Родригес указал на лес, стремительно надвигающийся из-за горизонта и за горизонтом же стремительно исчезающий. - Это и есть настоящая русская тайга? Держу пари, сержант, сэр, там внизу нет ни одного человека! Одни только медведи бродят по этим чащам! Наверное, мы первые люди, которых видит этот лес!
- Медведи и гребанные партизаны, - поправил Джеймс Салливан, который был не против поговорить. Вертолет кружил над отведенным ему районом патрулирования, ожидая дальнейших указаний, и нужно было хоть как-то провести время. - И если первым нужно бояться нас, то вторых должны бояться мы сами. Эти русские хорошо знают свой лес, здесь они - на коне, и нам придется сделать очень многое, чтобы не сдохнуть!
Многоцелевой "Блэкхок" с отделением десантников на борту кружил над лесом уже почти час, и бойцы сержанта Салливана делали вид, что ведут наблюдении - толком разглядеть хоть что-то с вертолета, летящего на высоте две тысячи футов со скоростью полторы сотни миль в час было невозможно. Поиск вели беспилотники "Предейтор", обладавшие всем необходимым, от радаров до телекамер, а от десанте требовалось нечто иное - как можно быстрее очутиться там, где операторам RQ-1A удастся заметить нечто необычное.
Десантный вертолет UH-60A, "рабочая лошадка" американской армии, был не одинок - бойцы иногда могли видеть в широкий проем люка ударный вертолет "Апач Лонгбоу", сопровождавший их машину. Штурмовой геликоптер держался справа, чуть позади и сотни на полторы футов выше, готовый прикрыть "Блэкхок" огнем бортовой тридцатимиллиметровой пушки или залпами неуправляемых ракет FFAR калибра семьдесят миллиметров, которых он нес тридцать восемь в двух пусковых установках M261. Вероятность того, что придется пустить в ход противотанковые "Хеллфайры" с лазерным наведением, стремилась к нулю - для такого оружия здесь просто не могло отыскаться достойных целей.
Десантники медленно сходили с ума от напряженного ожидания - мало кто верил, что их подняли по тревоге просто так. Враг где-то рядом, он оставил более чем заметные следы своего присутствия, и вскоре придется вступить с ним в бой. И ожидание этого боя выматывало больше, чем сама схватка. Пилоты хотя бы могли отвлечься на управление своими машинами, не думая более ни о чем, а вот прочим бойцам во главе с сержантом оставалось только ждать.
- Сержант, получен приказ следовать в квадрат Зулу-восемь, - окликнул Салливана второй пилот, обернувшись к сгрудившимся в десантном отсеке бойцам. - "Хищник" кого-то обнаружил! Меняем курс!
"Блэкхок", чуть накренившись на правый борт, развернулся, нацеливаясь на указанный квадрат, туда, где, возможно, десантников уже ждал противник, понявший, что уйти от погони не удастся, и потому готовый подороже продать свои жизни.