- Все, отчаливаем!
Пропустив подчиненного, Беркут последним спрыгнул в лодку, немедленно скомандовав:
- Заур, будешь рулить! Заводи!
Мощный подвесной мотор "Сузуки" взревел, когда Алханов рванул шнур стартера. Винт взбил фонтан пены за комой лодки, и "зодиак", подпрыгивая на волнах, рванул к берегу, точно отпущенный с привязи породистый жеребец. А следом за ним, отмечая свой путь пенными полосами кильватерного следа, шли две другие лодки, постепенно расходясь веером.
Погода на калифорнийском побережье не радовала, по небу плыли облака, низкие, серые, и лишь изредка появлялись прорехи, а волны были, казалось, высотой с дом, прихотливо играя с лодкой. Низкий силуэт субмарины уже растаял позади, а берег маячил серой полосой на кромке, где небо смыкалось с поверхностью бурного океана.
Рев турбин накрыл лодку, заставив спецназовцев вздрогнуть. Отбрасывая тень на покрытую волнами-морщинами поверхность воды, над их головами промчался серым ширококрылым коршуном самолет. Тарас Беркут мгновенно опознал палубный истребитель F/A-18C "Хорнит". Самолет, пролетев метров пятьсот, заложил вираж, нацеливаясь острым носом на "зодиак".
Взлетевший с базы Морской пехоты США в Сан-Диего истребитель был первым самолетом, появившимся над русской подлодкой. Несмотря на то, что он базировался в тренировочном центре, за штурвалом сидел не новичок. Верно, хорошие морпехи сражаются в Афганистане и Ираке, лучшие гибнут во имя демократии в России, но лучшие из лучших редко покидают штаты, натаскивая новобранцев. И вот, наконец, один из самых опытных инструкторов видел перед собой реальную цель.
- База, я Джулиет-пять, наблюдаю моторную лодку в квадрате Зулу-три, - произнес пилот, ни на миг не упуская управления из-под контроля. - В ней трое или четверо людей.
Истребитель, грохоча турбинами "Дженерал Электрик" F-404, снизился до каких-то полутора сотен футов, кружа над лодкой, упорно пробивавшейся через вздымавшиеся на ее пути волны к берегу.
- База, противник движется к побережью! Жду указаний!
- Цель атаковать и уничтожить, Джуллиет-пять, - раздался в шлемофоне голос руководителя полетов. - Повторяю, "зеленый свет" на применение оружия!
- Выполняю, база! Они у меня на мушке!
Все было привычно до тоски. Немного набрать высоту, снова направляя истребитель на цель, темную точку, нервно колышущуюся на волнах. Он взлетал в спешке, и потому оружейники успели только загрузить боекомплект для бортовой автоматической пушки "Вулкан", но пятисот семидесяти восьми снарядов вполне должно было хватить, тем более, за штурвалом полого пикировавшего "Хорнита" сидел настоящий снайпер.
А люди внизу, которым полагалось оцепенеть в ожидании собственной смерти, и не думали паниковать. Тарас Беркут, встав во весь рост и широко расставив ноги, поднял со дна лодки пусковую установку ПЗРК. Уложив девятнадцатикилограммовый раструб на правом плече, он активировал щелчком тумблера систему наведения. В небе раздался треск, будто рвали плотную ткань, и от самолета к воде протянулась мерцающая нить трассеров. Шквал двадцатимиллиметровых снарядов, выпускаемых шестиствольной пушкой М61А1 с темпом шесть тысяч выстрелов в минуту, ударил в волны в десяти метрах левее "зодиака", упорно пробивавшегося к цели. И в этот момент система наведения ЗУР дала сигнал готовности.
Беркут, разворачиваясь вокруг своей оси вслед промчавшемуся над лодкой истребителю, нажал на спуск, и ракету с хлопком вытолкнуло из трубы-контейнера. Уже в воздухе запустился маршевый двигатель, и управляемый снаряд, тепловая головка наведения которого прочно "держала" цель, взвился вслед "Хорниту" со скоростью шестьсот метров в секунду.
Пилот американского F/A-18C не успел огорчиться промаху, когда увидел дымный след заходящей в хвост его машине ракеты. Рванув рычаг управления двигателями и выводя обороты турбин на максимум, он потянул на себя штурвал, свечой уводя истребитель в небо. Касание приборной панели - и вокруг двадцатитонного "шершня" в небе вспыхивает настоящий фейерверк, это разлетаются ложные цели. А еще через миг боеголовка русской ЗУР "Игла-С", весившая два с половиной килограмма, вдвое больше, чем у обычной "Иглы", разорвалась возле сопла истребителя. Крылатую машину перевернуло в воздухе, лома о набегающий поток плоскости и стабилизаторы, и самолет камнем рухнул в воду. Пилот успел рвануть на себя рычаг катапульты в последний миг, потеряв сознание, когда его вышвырнуло из кабины за секунду до столкновения истребителя с волнами.
Тарас, бросив в воду еще дымящийся тубус, провожал исчезнувший в волнах истребитель взглядом до тех пор, пока под днищем "зодиака" не заскрипел песок. Перемахнув через борт и оказавшись по колено в мутной воде и взвеси морского песка, он крикнул сквозь рокот прибоя:
- Выгружайся! Гидрокостюмы снять! Оружие не распаковывать! Пять минут у вас! Живее!
С неба, от горизонта, донесся снова рокот турбин и стрекот винтов приближавшегося вертолета. А со стороны океана сквозь гул прозвучала канонада. Беркут, взвалив на спину тяжеленный рюкзак, в котором глухо бряцал металл, двинулся вверх по песчаному склону, подавляя желание обернуться, увидев разворачивавшийся у берегов Америки морской бой.
Владимир Шаров опустил бинокль, щуря болевшие от напряжения глаза. Старпом, стоявший рядом, на ходовом мостике, произнес:
- Как думаешь, командир, ребята уже на суше? Их ведь там встречают наверняка! Смогут запутать след?
- Это же спецназ, настоящие "волкодавы"! Должны оторваться! Должны!
Мичман-радиометрист, стоявший у радара, встревожено сообщил:
- Надводная цель по пеленгу двести! Дальность тридцать! Приближается!
- Вот, сука! Это американцы!
- Нужно погружаться, - настойчиво предложил старший помощник. - Мы еще можем уйти. Прорвемся к побережью Мексики!
- Поздно уже прорываться, старпом, - вздохнул Шаров, услышав похожий на гром с ясного неба гул турбин.
Пара истребителей "Хорнит" вынырнула из-за облаков, промчавшись на малой высоте над подлодкой. Короткая очередь ударила в нескольких метрах от округлого носа субмарины, зарывавшегося в высокие волны.
- Сбить их? - один из моряков с ПЗРК вскидывал на плечо пусковую установку. - Товарищ капитан, что делать?!
- Какая глубина под килем?
- Тридцать метров, товарищ капитан!
- Гадство! Слишком мало!
Истребители, державшиеся крыло в крыло, заложили круг, снова заходя на цель. Вновь затрещали выстрелы, и несколько снарядов прошили ограждение рубки, оставляя зияющие пробоины. Американские пилоты увлеченно расстреливали обманчиво беззащитную подлодку, и замешкались, когда навстречу их машинам взвились зенитные ракеты. Маневрируя, они отстрелили тепловые ракеты-ловушки, но начинка ГСН зенитных ракет "Игла" была слишком умной для того, чтобы поддаться на такой обман. Два взрыва прозвучали едва слышными хлопками, и один из F-18, будто споткнувшись в небе, провалился вниз, едва избежав столкновения с волнами.
Второму пилоту повезло больше. Севшая ему "на хвост" ЗУР, обманутая россыпью ложных целей, разорвалась в стороне безо всякого вреда, а через минуту "Хорнит" уж заходил вновь в атаку на цель. Снова прозвучал треск длинной очереди, и снаряды, выпущенный американцем, буквально смели тех, кто оставался на ходовом мостике. Владимира Шарова швырнуло на палубный настил, перед глазами взметнулась багровая пелена. Когда он пришел в себя и попытался встать, тело пронзила боль. Осколок впился в живот, заставляя кричать при каждом движении.
Зажимая рану ладонью и чувствуя, как струится кровь из-под пальцев, капитан встал. Все, кто был рядом в момент атаки, оказались мертвы. Одному из матросов-зенитчиков срезало часть черепа, и всюду оказались брызги крови и мозгового вещества. Увидев это, Шаров не смог сдержать приступ тошноты и снова закричал в голос от боли, пронзившей все тело.
Капитан сумел спуститься вниз, в рубку, продолжая слышать над собой рев турбин. Снова корпус "Усть-Камчатска" затрясся от прямых попаданий.
- Что делать, товарищ командир?
Шаров не видел, кто спрашивает, в глазах темнело, а тело наливалось странной тяжестью. Но вокруг стояли те, кто выжил из команды отважной подлодки, и для них он оставался лидером, чье слово - закон.
- Где американский корабль?
- Приближается с юго-запада, пять миль!
- Ложимся курсом на него! Самый полный вперед, все выжать из машины!
Винт "Усть-Камчатска" начал набирать обороты, разгоняя подлодку, совсем не такую проворную в надводном положении, какой она становилась на глубине. И все же субмарина двигалась, несмотря на попытки американского пилота остановить ее. Истребитель продолжал кружить над изрешеченной "Варшавянкой", полосуя ее длинными очередями, но прочный корпус, выдерживавший чудовищное давление воды, пока сопротивлялся.
- Вот он, - прошептал ссохшимися губами Шаров, в перископ увидев силуэт американского корабля. Он сразу узнал фрегат типа "Оливер Перри" по характерной коробчатой надстройке, над которой возвышалась ажурная мачта с многочисленными антеннами.
Фрегат шел наперерез подлодке, отчаянно сигналя прожектором.
- Требуют, чтобы глушили машины, - произнес один из подводников, стоявших рядом.
- Черта с два им!
Расстояние между американским кораблем и русской подлодкой быстро сокращалось, сжавшись до нескольких кабельтовых, когда командир фрегата решил больше не ждать. Башня единственной артиллерийской установки, размещенная на крыше надстройки, развернулась, и ствол трехдюймового орудия лег параллельно поверхности моря, нацелившись на "Усть-Камчатск". Первый выстрел прогрохотал совсем не страшно, и в паре метров от борта субмарины взметнулся пенный султан.
- Вперед, - хрипло приказал Шаров. - Курс не менять!
- Что вы делаете, командир!
- Мы не дадимся им живыми, - выдохнул моряк. - Нельзя. Никто из нас не должен выжить! Идем на таран!
Американцы все же почуяли неладное. Трехдюймовка "Марк-75" разразилась длинной очередью, выбрасывая навстречу приближавшейся подлодке восемьдесят пять снарядо