– Пожалуй, так. Насколько я помню, 27 октября.
– Вы не устаете меня поражать! Какая память!
«У меня есть свои причины хорошо помнить эту дату», – сказала себе Рут. Ведь именно под влиянием Виктора Дрейка она по-новому отнеслась к беззаботному щебету Розмари по телефону и поняла: жену своего работодателя она ненавидит.
– Нам еще повезло, – заметил Джордж, – что он столько времени не проявлялся. Хотя три месяца назад нам пришлось выложить пятьдесят фунтов.
– А теперь он просит триста фунтов!
– Да. Но он столько не получит. Надо, как обычно, навести справки.
– Я свяжусь с господином Огилви.
Александр Огилви был их агентом в Буэнос-Айресе – расчетливый и практичный шотландец.
– Да. Пошлите телеграмму. Его матушка, как всегда, в страданиях. На грани истерики. Так не вовремя – ведь сегодня у нас вечеринка…
– Хотите, чтобы я посидела с ней?
– Нет, – решительно отмел он это предложение. – Ни в коем случае. Я хочу, Рут, чтобы вечером вы были рядом. Вы мне нужны, – Джордж взял ее за руку. – Вы совершенно не думаете о себе.
– Я бы этого не сказала. – Улыбнувшись, она предложила: – Может, связаться по телефону с господином Огилви? К вечеру у нас будет полная ясность.
– Хорошая мысль. Затраты наверняка окупятся.
– Займусь этим сейчас же.
Рут мягко высвободила руку и вышла.
А у Джорджа были свои неотложные дела. В половине первого он вышел из дому, сел в такси и поехал в «Люксембург».
Навстречу ему вышел Чарльз, пресловутый и всем известный старший официант, и улыбнулся в знак приветствия, чуть склонив свою величественную голову.
– Доброе утро, господин Бартон.
– Доброе утро, Чарльз. Для вечера у нас все готово?
– Надеюсь, сэр, вы будете удовлетворены.
– Тот же столик?
– Средний в алькове, если не ошибаюсь?
– Да, и вы помните насчет дополнительного места?
– Все сделано, как вы просили.
– Вы приготовили розмарин?
– Да, господин Бартон. Боюсь, украшение из него не бог весть какое. Может, добавить каких-нибудь красных ягод или, скажем, хризантем?
– Нет, нет – только розмарин.
– Как скажете, сэр. Хотите посмотреть меню? Джузеппе!
Чарльз щелкнул большим и средним пальцами – и рядом мгновенно возник маленький улыбчивый итальянец в летах.
– Меню для господина Бартона.
Тут же появилось меню. Устрицы, бульон, палтус «Люксембург», куропатка, груша в красном вине, куриная печень в беконе.
Джордж окинул меню равнодушным взглядом.
– Да, все отлично.
Он вернул меню, и Чарльз провел его к выходу.
Чуть понизив голос, он произнес:
– Знаете, господин Бартон, мы очень признательны вам за то, что вы к нам вернулись.
На лице Джорджа появилась улыбка – слегка жутковатая.
– О прошлом надо забывать, – сказал он. – Прошлым не проживешь. Что было, то прошло.
– Вы совершенно правы, господин Бартон. Вы знаете, как мы были потрясены и опечалены случившимся. Надеюсь, мадемуазель будет счастлива в свой день рождения, и все пройдет так, как вы желаете.
Чарльз изысканно откланялся – и тут же рассерженным оводом налетел на какого-то младшего официанта, который не так накрывал столик у окна.
Джордж с кривой улыбочкой на губах вышел из ресторана. Сочувствовать «Люксембургу» – для этого у него просто не хватало воображения.
Конечно же, ресторан не виноват, что Розмари решила свести счеты с жизнью именно здесь – или кто-то решил убить ее именно здесь. И, конечно же, «Люксембургу» было от этого не легче. Но Джордж, как большинство людей, одержимых какой-то идеей, мог думать только об этой идее.
Он пообедал в клубе и отправился на собрание директоров. Возвращаясь на работу, из телефона-автомата позвонил по номеру в Майда-Вейл, в западной части Лондона, и вышел из будки со вздохом облегчения. Все шло по плану.
Когда он вернулся на работу, к нему сразу подошла Рут:
– Насчет Виктора Дрейка.
– Да?
– Боюсь, новости малоприятные. Возможно уголовное дело. Он какое-то время прикарманивал деньги компании.
– Это сказал Огилви?
– Да. Я связалась с ним утром, он перезвонил мне десять минут назад. Говорит, что Виктор совсем обнаглел.
– Ясное дело!
– Но Огилви добавил, что если деньги вернутся, дела заводить не будут. Старший партнер компании так и сказал господину Огилви. Речь идет о сумме в сто шестьдесят пять фунтов.
– Значит, на этой операции молодой Виктор хотел обогатиться на сто тридцать пять фунтов чистыми?
– Получается, что так.
– Ну, тут он прогадал, – сказал Джордж с мрачным удовлетворением.
– Я поручила господину Огилви решить этот вопрос. Верно?
– Лично я был бы рад видеть этого мошенника в тюрьме – но приходится думать о его матери. Ослеплена любовью к сыну, наивная душа. И молодой Виктор снова выходит сухим из воды.
– Какой вы замечательный, – вырвалось у Рут.
– Я?
– Вы самый лучший мужчина в мире.
Эти слова тронули Джорджа. Услышать их было лестно, он даже смутился. Взволнованный, он взял ее руку и поцеловал.
– Моя дорогая Рут. Вы – мой самый лучший друг. Что бы я делал без вас?
Они стояли совсем близко друг к другу.
«Я могла бы быть с ним счастлива, – подумала она. – И сделала бы его счастливым. Если бы только…»
«Может, послушаться совета Рейса, – подумал он. – И забыть обо всей этой истории? Может, так будет лучше?»
Но колебание было минутным, и вслух он сказал:
– Жду вас в половине десятого в «Люксембурге».
Глава 6
Приехали все.
Джордж облегченно перевел дух. До последней минуты он опасался, что кто-то подведет, но приехали все. Стивен Фарради, высокий, с ровной спиной, несколько манерный. Сандра Фарради – строгое платье из черного бархата, на шее изумрудное колье. В ней чувствовалась порода. Она держалась совершенно естественно, выглядела даже изящнее, чем обычно. Рут тоже в черном, единственное украшение – брошь. Иссиня-черные волосы гладко зачесаны, шея и руки сияют белизной, у других дам кожа выглядела темнее. Рут – рабочая лошадка; на то, чтобы нежиться под солнцем и загорать, у нее просто нет времени. Их глаза встретились, и, увидев тревогу в его глазах, она улыбнулась в знак поддержки. На сердце у Джорджа полегчало. Верная, преданная Рут.
Рядом с ним сидела необычно тихая Айрис. Она была единственной, чей вид намекал: вечеринка необычная. Айрис была бледна, но каким-то образом эта бледность ей шла, создавая образ суровой и незыблемой красоты. На ней было прямое платье простого кроя, лиственного цвета. Последним пришел Энтони Браун; двигался он, как показалось Джорджу, крадучись, подобно хищнику – пантере или леопарду. Хорошие манеры едва ли были его сильным местом.
Итак, все они были здесь – все попались в расставленную Джорджем ловушку. Что ж, можно начинать…
Бокалы с коктейлями были опустошены. Все поднялись и через открытую арку прошли в собственно ресторан.
Танцующие пары, мягкий негритянский блюз, проворно снующие официанты.
Появился Чарльз и с улыбкой сопроводил их к столику. Он располагался в дальнем углу ресторана, в небольшом обрамленном аркой алькове, где стояли три столика: большой посредине и два маленьких, за каждым – два человека: желтолицый иностранец средних лет и белокурая красотка за одним, худощавый парень и девушка – за другим. Средний стол был зарезервирован для вечеринки Бартона.
Джордж, как радушный хозяин, рассадил всех по местам.
– Сандра, садитесь сюда, справа от меня. Рядом с Сандрой – Браун. Айрис, дорогая, эта вечеринка – в твою честь. Садись рядом со мной, а вы, Фарради, – рядом с Айрис. Теперь Рут…
Он замешкался – между Рут и Энтони оказался свободный стул, стол был накрыт на семерых.
– Мой друг Рейс задерживается. Он просил его не ждать. Когда придет, тогда и придет. Я хочу всех вас с ним познакомить – потрясающая личность, исколесил весь мир, будете слушать его с разинутыми ртами.
Айрис села на предложенный стул, понимая, что недовольна. Джордж разделил ее с Энтони нарочно. На ее месте, рядом со своим боссом, должна сидеть Рут. Получается, что Джордж все равно не доверяет Энтони, не любит его.
Она украдкой посмотрела на сидевшего через стол Энтони – тот хмурился, в ее сторону не смотрел. Потом колючим взглядом окинул стоявший рядом с ним пустой стул. И сказал:
– Хорошо, что придет еще один мужчина, Бартон. Мне, наверное, придется сняться пораньше. Ничего не поделаешь. Я тут встретил знакомого.
– Занимаетесь делами в часы досуга? – спросил Джордж с улыбкой. – Вы для этого слишком молоды, Браун. Хотя в чем состоят ваши дела, понятия не имею.
За столом в эту минуту как раз было тихо, и ответ Энтони прозвучал нарочито и вызывающе:
– Организованной преступностью, Бартон, я всегда отвечаю на этот вопрос именно так. Организация ограблений. Наводка. Специальное обслуживание с доставкой на дом.
Засмеявшись, Сандра Фарради сказала:
– Вы имеете отношение к оружию, господин Браун? Оружейный король – в наши дни злодей номер один.
Айрис увидела, что на миг глаза Энтони расширились от удивления. Но ответил он с легкостью:
– Только не выдавайте меня, леди Александра. Это ведь большая тайна. Кругом иностранные шпионы, так что лучше не болтать лишнего.
И он покачал головой, пародируя серьезность.
Официант унес тарелки из-под устриц.
Стивен пригласил Айрис на танец. Вскоре танцевать пошли все. Атмосфера разрядилась.
После двух-трех танцев партнером Айрис оказался Энтони.
– Джордж такой вредный, – сказала Айрис, – не захотел посадить нас вместе.
– Наоборот, спасибо ему. Я сижу напротив и могу все время на тебя смотреть.
– Ты ведь не уйдешь раньше?
– Все может быть.
Чуть позже он спросил:
– Ты знала, что будет полковник Рейс?
– Нет, понятия не имела.
– Странно это.
– Ты его знаешь? Да, ты же в тот раз говорил. – И после паузы: – А что он за человек?