кроме всего прочего, есть такая вещь, как правда. Нельзя просто заботиться о своей шкуре, когда речь идет о правосудии.
– Энтони, зачем такие громкие слова?
– Это, – заметил Энтони, – по-настоящему коварный удар. Но мы все равно едем к Кемпу. Сейчас же!
Без большого желания она вышла с ним в коридор. Ее пальто валялось в кресле, Энтони поднял его и помог Айрис одеться.
В ее глазах читались и неповиновение, и страх, но Браун не стал с этим считаться. Он сказал:
– На площади берем такси.
Они уже подошли к входной двери, и тут внизу зазвонил звонок.
– Ой! – воскликнула Айрис. – Совсем забыла! Это Рут. Она сказала, что приедет – заняться подготовкой к похоронам. Они послезавтра. Я решила, что мы обо всем договоримся сами, без тети Лусиллы. С ней одна неразбериха.
Энтони решительно шагнул вперед и открыл дверь, опередив горничную, которая уже бежала на звонок из подвального этажа.
– Все в порядке, Эванс, – остановила ее Айрис, и девушка покорно вернулась вниз.
Рут выглядела усталой, слегка взъерошенной; в руках большой портфель.
– Извините, что задержалась, но в метро настоящая толпа, и пришлось пропустить три автобуса, а такси, как назло, словно сквозь землю провалились.
«Подобные извинения, – подумал Энтони, – совершенно не в стиле деловой Рут. Еще один признак того, что смерть Джорджа нанесла сильный удар по этой почти беспредельной деловитости».
– Я не могу сейчас никуда ехать, Энтони, – объявила Айрис. – Нам с Рут надо заняться делом.
– Боюсь, – твердо сказал Браун, – у нас есть дело важнее… Мисс Лессинг, мне очень жаль, что приходится выдергивать Айрис, но причина серьезная, поверьте.
– Ничего страшного, господин Браун, – тут же согласилась Рут. – Я сделаю все необходимое вместе с госпожой Дрейк, когда она вернется, – она едва заметно улыбнулась. – Скажу честно – мне удается с нею справиться.
– Вы, мисс Лессинг, справитесь с кем угодно, – с восхищением произнес Энтони.
– Айрис, есть какие-то особые пожелания?
– Нет. Я предложила все организовать без тети Лусиллы, потому что она меняет свое решение каждые две минуты и будет вам обузой. У вас и так работы по горло! Но как пройдут похороны, мне все равно. Тетя Лусилла похороны любит, а я – терпеть не могу. Конечно, людей хоронить нужно, но устраивать из этого суету – невыносимо! Тем более что самим умершим это не надо. Они уже в другом мире. Мертвые не возвращаются.
Рут не ответила, и Айрис с неуместной настойчивостью повторила:
– Мертвые не возвращаются!
– Идем, – поторопил Энтони и увлек Айрис на улицу.
По площади медленно ехало такси. Энтони махнул рукой, помог Айрис сесть в машину.
– Скажи, моя красавица, – обратился он к девушке, велев водителю ехать к Скотленд-Ярду, – чей дух явился тебе в коридоре и заставил громогласно заявлять, что мертвые есть мертвые? Джорджа или Розмари?
– Ничей! Ничей, правда! Просто терпеть не могу похороны, вот и всё.
Энтони вздохнул.
– Не иначе, – заметил он, – как у меня нелады с психикой.
Глава 12
За небольшим круглым столом с мраморной крышкой сидели трое.
Полковник Рейс и старший инспектор Кемп пили густой бурый чай, насыщенный танином. Перед Энтони стояла традиционная английская чашечка кофе. Особой любовью к кофе Браун не отличался, но на чашку пришлось согласиться – быть на равных с двумя другими мужчинами. Старший инспектор Кемп тщательно изучил все «верительные грамоты» Энтони и согласился признать в нем коллегу.
– Мое мнение, – заговорил старший инспектор, опуская несколько кусочков сахара в черное варево и размешивая его, – это дело до суда не дойдет. У нас нет улик и никогда не будет.
– Вы так считаете? – спросил Рейс.
Кемп кивнул и с удовольствием отхлебнул свой чай.
– Единственной возможностью было выяснить, кто из этих пяти покупал цианид или имел к нему доступ. Я попытался это сделать – результат нулевой. Это тот случай, когда тебе известен убийца, но ты не можешь это доказать.
– Вам известен убийца? – Энтони взглянул на Кемпа с интересом.
– Да, я практически уверен. Это леди Александра Фарради.
– Вот каков ваш выбор, – сказал Рейс. – А причины?
– Могу изложить. Во-первых, она дьявольски ревнива. К тому же – властолюбива. Как королева – Элеонора не помню какая; та выследила прекрасную Розамунду и предложила ей выбор: умереть от кинжала либо от отравы[12].
– Только в нашем случае, – вставил Энтони, – прекрасной Розмари выбора никто не предлагал.
– Некто сеет подозрения в душе господина Бартона. Он начинает кого-то подозревать, мне кажется, кого-то конкретно. Едва ли он купил бы загородный дом просто так – ему хотелось оказаться поближе к Фарради. О своих намерениях он заявил Александре достаточно ясно: он устраивает вечеринку, настаивает на их присутствии. Она не из тех, кто будет сидеть сложа руки и ждать. Женщина властная – она наносит опережающий удар! Вы скажете, все это теория, которую я начертал рукой безумца, пока ее допрашивал. Будь это так, меня бы давно поместили в больницу с диагнозом «графомания».
– Возможно, старший инспектор, – вмешался Энтони, – вы правы, говоря, что до суда дело не дойдет, но таким результатом удовлетвориться нельзя, и есть еще один вопрос, который остается открытым: кто написал Джорджу Бартону о том, что его жену убили? Тут у нас вообще нет никаких идей.
– А ваше подозрение, Браун, – спросил Рейс, – остается при вас?
– Рут Лессинг? Да, моим кандидатом остается она. Вы сказали, что она была влюблена в Джорджа, сама вам в этом призналась. И Розмари, как ни крути, отравляла ей жизнь. Допустим, внезапно она увидела возможность избавиться от Розмари, а без Розмари перед ней прямая дорога к браку с Джорджем.
– Тут я целиком с вами согласен, – признал Рейс. – Рут Лессинг – дама спокойная, расчетливая и деловитая, вполне способная на то, чтобы выносить план убийства и воплотить его на практике; не исключено, что ей недостает жалости, которая в немалой степени есть плод фантазии. Если говорить о первом убийстве, эта версия почти безупречна. Но я не понимаю, зачем Рут Лессинг совершать убийство номер два? Ударилась в панику и отравила человека, которого любит и за которого мечтает выйти замуж? Есть и еще обстоятельство, которое выводит ее за скобки: почему она не сказала, что видела, как Айрис бросила под стол пакетик с цианидом?
– Она могла этого и не видеть, – с сомнением произнес Энтони.
– А я уверен – видела, – возразил Рейс. – Во время допроса мне показалось, что она что-то скрывает. Да и Айрис Марль показалось, что Рут все видела.
– Ваша очередь, полковник, – сказал Кемп. – Выкладывайте вашу версию. Ведь она у вас есть?
Рейс кивнул.
– Давайте. Играем по-честному. Вы выслушали наши версии, высказали свои возражения…
Задумчивый взгляд Рейса переместился с лица Кемпа – и застыл на лице Энтони. Брови последнего поднялись.
– Только не говорите, что все еще считаете главным злодеем меня.
Рейс неспешно покачал головой:
– Не вижу ни одной причины, по которой Джорджа Бартона могли убить вы. Но мне кажется, что имя его убийцы – равно как и убийцы Розмари Бартон – мне известно.
– Назовите.
Рейс, словно говоря сам с собой, произнес:
– Любопытно, что все мы роль подозреваемого отвели женщинам. Я не исключение. – Он помолчал и спокойно заключил: – Я считаю, что убийцу зовут Айрис Марль.
Энтони подскочил со стула, заставив тот издать стреляющий звук. На мгновение лицо его налилось кровью, но, сделав над собой усилие, Браун взял себя в руки. Когда он заговорил, в голосе слышалась легкая дрожь, но непринужденная ирония осталась при нем.
– Что ж, давайте обсудим и эту версию, – предложил он. – Почему Айрис Марль? А если это она, зачем ей по своей воле говорить мне, что она уронила под стол пакетик с цианидом?
– Затем, – объяснил Рейс, – что у нее была свидетельница – Рут Лессинг.
Энтони, чуть склонив голову, обдумал этот ответ. Потом кивнул.
– Принимается, – сказал он. – Едем дальше. Почему вы ее вообще заподозрили?
– Мотив, – произнес Рейс. – Розмари оставили громадное состояние, а Айрис не получила ничего. Вполне возможно, многие годы она жила с ощущением несправедливости. При этом знала: если Розмари умрет бездетной, все деньги достанутся ей. И вот подходящий момент: у Розмари депрессия, она несчастна и опечалена, измотана гриппом – и версия о самоубийстве принимается безо всяких возражений.
– Правильно! – вскричал Энтони. – Давайте сделаем из девочки монстра!
– Не монстра, – возразил Рейс. – Но для моих подозрений была еще одна причина, и вам она покажется притянутой за уши – Виктор Дрейк.
– Виктор Дрейк? – Энтони внимательно посмотрел на Рейса.
– Дурная наследственность. Я не зря провел задушевную беседу с Лусиллой Дрейк. И о семье Марль мне известно все. Виктор Дрейк – не столько слабак, сколько очевидный злодей. Его матушка не блещет умом, не способна сосредоточиться. Гектор Марль – человек без стержня, жертва пороков, алкоголик. Розмари – подвижная психика. Вся история семьи – слабость, порок, отсутствие стержня. Это серьезные предпосылки.
Энтони зажег сигарету. Руки его дрожали.
– Вам не кажется, что здоровый цветок может вырасти и на каменистой, неплодородной почве?
– Конечно, может. Но назвать Айрис Марль здоровым цветком я не готов.
– Мое мнение не в счет, – с расстановкой произнес Энтони, – потому что я в нее влюблен. Джордж показал ей эти письма, она запаниковала и решила отправить его на тот свет? Так вы это видите?
– Именно. В ее случае состояние паники вполне объяснимо.
– Как она подсыпала яд в бокал шампанского?
– Это, скажу честно, мне неизвестно.
– Слава богу, хоть что-то вам неизвестно. – Энтони взялся за спинку стула, качнул его назад, потом вперед; глаза его горели опасной злобой. – Как у вас хватило смелости сказать об этом мне?