– И еще одна проблема, возникшая сравнительно недавно, – добавил сам Буров. – Атакованные подразделения, как и полагается, вызывают авиацию для поддержки, но штурмовики с баз в Моздоке и Буденновске, а это ближайшие авиабазы, прилетают слишком поздно. Боевики знают подлетное время, и успевают убраться подальше, укрывшись в пещерах. Вертолеты же, базирующиеся здесь, в Ханкале, и в грозненском аэропорту, во-первых, тоже довольно долго летят, а во-вторых, имеют все же меньшую полезную нагрузку. К тому же сейчас весна, погодные условия не лучшие, особенно в горах, и действия авиации затруднены. Мы уже потеряли один штурмовик Су-25, пилот которого врезался в гору в условиях низкой облачности. У нас до сих пор используется техника двадцатилетней давности, не оснащенная всем необходимым для действия в существующих условиях.
– Мы оказались в той же ситуации, в которой были американцы во время войны во Вьетнаме, – добавил начальник разведки округа, сопровождавший Пахомова в этой поездке. – Тогда современные реактивные машины, которым нужна была длинная взлетная полоса с качественным покрытием, не успевали к месту боя, когда их вызывали наземные силы. А вот считавшийся устаревшим штурмовик "Скайредер" с поршневым мотором и простым оборудованием мог применяться с не самых лучших аэродромов, размещаясь ближе к району боев. Американцы тогда специально даже создали самолет "Бронко", легкую двухмоторную машину с вооружением всего из четырех пулеметов, способную взлетать и садиться на обычное поле.
– К чему вы это, товарищ полковник? – мрачно взглянул на Горлицкого командующий округом. – Мы не станем разрабатывать специальные самолеты для Чечни. В Афгане обходились тем, что есть, и теперь, надеюсь, справимся.
– Это и не нужно, – подал плечами начальник разведки. – Просто нужно обеспечить базирование хотя бы нескольких штурмовиков здесь или в Грозном, чтобы наши подразделения на границе могли получать поддержу с воздуха быстрее. Да и прикрытие вертолетов с десантом усилится. У чеченцев еще есть в заначке ПЗРК, в том числе "Иглы" и "Стингеры". "Грачи" очень живучи, даже старые машины имеют полный комплекс активных и пассивных средств защиты, и, отвлекая на себя ракеты, они обеспечат безопасность десантников.
– И хотелось бы, товарищ генерал армии, получить более современные машины, – встрял в диалог Буров. – У нас только старые самолеты, мало того, что оснащенные простейшими системами, и пригодные только для использования днем, в хорошую погоду, так еще и изношенные до предела. Я сам слышал, что в Моздоке техники сами разобрали один Су-25, чтобы достать запчасти для других машин. Натуральный каннибализм! Нам все говорят о том, что армия получает новую технику, только вот до Чечни, почему-то она не доходит. Я понимаю, выгоднее продавать лучшее оружие всяким черномазым, типа иранцев и прочих разных арабов, но пора все же и о себе подумать!
Буров не стеснялся в выражениях, пытаясь выплеснуть на своего начальника давно копившееся раздражение. И его понимали все, кто собрался здесь, в том числе и сам командующий военным округом. Только поддержать своего подчиненного генералу не позволяла субординация.
– Не нам обсуждать внешнюю политику государства, – отрезал недовольный тем, какое направление принял этот разговор, Пахомов. – Вообще, не дело военных лезть в политику. Так или иначе, нужно поддерживать союзников за рубежом, это нормально. – Не мог командующий поддержать своих офицеров в таких крамольных речах, просто потому, что не положено. А уж что думал на самом деле Пахомов обо всем этом, оставалось на его совести.
– Да поддерживайте, кто ж не дает-то, – усмехнулся Буров, понимая, что движет его командиром, и не желая спорить дальше. – Только о нас бы почаще вспоминали, а то воюем старьем, которое еще ввод советских войск в Афганистан помнит, ей-богу.
– Ну, ваши проблемы, думаю, мы решим, – скривился командующий военным округом. – Я знаю, что в Липецке, в центре боевого применения авиации, есть несколько штурмовиков Су-25СМ, переоборудованных из строевых машин. Эти самолеты могут действовать и днем и ночью, в любую погоду. Серийное производство еще не началось, поэтому пока летают считанные единицы таких машин. Кажется, это как раз то, что вам нужно. Я распоряжусь, чтобы хоть пару звеньев этих штурмовиков перегнали сюда, вместе с пилотами. Там опытнее летчики, технику освоили в совершенстве, и попрактиковаться в боях с реальным противником, думаю, они не откажутся.
– Вот это просто замечательно, – кивнул Буров, явно довольный сказанным своим командиром. – Я слышал про эти машины, они действительно очень хороши. Модернизированные "Грачи" оснащены бортовым радаром, и могут применять даже ракеты "воздух-воздух" средней дальности, прямо как истребители. Если мы получим новые "сушки", то духи не спасет ни ночная темнота, ни туманы. Это именно то, что нам нужно. Я думаю, в Грозном можно разместить два-три звена, да и здесь тоже они лишними не будут.
– Ну и все, – довольно усмехнулся Пахомов. – Вот и разобрались со всеми сложностями. В течение пары дней вы получите свои самолеты, и потом только попробуйте жаловаться на удаленность аэродромов или плохую погоду, если упустите очередную банду. Еще и вертолеты сюда доставим поновее. "Черную акулу", правда, не обещаю, а вот модернизированные "Крокодилы", пожалуй, будут. Есть новые модификации, Ми-24ПН и ПК, с ночными прицелами, тепловизорами, новыми управляемыми ракетами и все такое. У нас два вертолетных полка планируется перевооружить новыми машинами, и как только они появятся, сразу направлю "вертушки" сюда, для войсковых, так сказать, испытаний. Но это дело будущего, а пока, – Пахомов тяжелым взглядом исподлобья уставился на обступивших стол офицеров, – нужно прижать всех недобитков хотя бы на ближайшие дни. Верховный завтра будет у нас, и я не хочу слышать, что его обстреляли или подорвали
Пахомов сплюнул через левое плечо, не стесняясь подчиненных, и трижды опустил тяжелый кулак на крышку стола, по счастью, как раз сделанного из дерева, а не из новомодного пластика.
– Задача ясна, товарищ генерал армии, – серьезно кивнул Буров, в Чечне отвечавший за все и вся, и понимавший, что именно с него, если не дай Бог что случится, и спросят. – Обеспечим полную безопасность. Задействуем все силы и средства, так что с президентом ничего не случится. Главное, чтобы он все же в горы не лез, там, сами понимаете, специфика своя.
– Я ему не указ, Сергей Николаевич, – усмехнулся Пахомов. – Куда пожелает, туда и направится, а ваше дело все устроить так, чтобы с него ни одна пылинка не упала, ясно? И специфику свою сам знаешь, куда нужно деть. Головой отвечаешь за безопасность президента. – Пахомов невесело вздохнул: – Да и моя голова тоже полетит, если вдруг чего. В общем, действуй, Сергей Николаевич, и помни об ответственности.
– Есть помнить, товарищ генерал армии! – браво гаркнул Буров, а его подчиненные, незаметно переглянулись, понимая, что теперь будут трудиться, как проклятые, и недоумевая, зачем каждый новый президент первым делом лезет в Чечню, как будто там увидит больше, чем в официальных отчетах.
А пока на Кавказе обсуждали планы перевооружения, как всегда, без особой злости – не генералам же на старой технике летать и ездить – ругая верховную власть, на аэродроме морской авиации под Мурманском уже готовились принять долгожданную обновку. Полковник Смирнов, герой только завершившихся учений, еще раз продемонстрировавший не только своему командованию, но и вездесущим натовским шпионам российскую военную мощь, вместе со своими офицерами стоял у края взлетной полосы, наблюдая за появившимися на юге точками. Едва различимые поначалу, с каждой секундой они становились все больше, и уже можно было разобрать отдельные детали.
– Летят, – не скрывая радости, произнес начальник штаба полка, не сводя глаз с приближающихся самолетов. Теперь в слово нового президента здесь поверил каждый, на деле убедившись в его крепости.
– Чему радуешься, Анатолий? – усмехнулся полковник. – Драть с вас всех теперь буду три шкуры, чтобы побыстрее новую технику освоили, – пообещал он. – Вспомним училище, и жить теперь будем здесь, на аэродроме, а не у жен под боком.
Первый самолет снизился до считанных десятков метров, выпустив шасси и сбрасывая скорость. Со скрипом коснулись бетонного покрытия колеса, и тут же с хлопком раскрылся тормозной парашют. Самолет еще несколько сотен метров прокатился по полю и, наконец, замер всего в тридцати метрах от радостных офицеров. А следом уже заходил на посадку второй, и еще несколько ждали в воздухе своего часа. Двенадцать крылатых машин, целая эскадрилья, прибыли сегодня в ракетоносный полк морской авиации.
Внешне приземлившийся самолет отдаленно напоминал привычный, знакомый всем, кто хоть немного интересовался авиацией, истребитель Су-27. Такое же двухкилевое оперение, расположенные под фюзеляжем воздухозаборники, и компоновка, примечательная тем, что у этой машины не было фюзеляжа, как такового. Но здесь собрались не просто любители авиации, а профессионалы, отлично знавшие, что за боевые машины прибыли в их полк. Но даже и человек посторонний, мало сведущий в особенностях тех или иных боевых самолетов, сразу обратил бы внимание на носовую часть самолета, казавшуюся слишком широкой и какой-то сплющенной. К тому же вместо каплевидного фонаря здесь присутствовали окна для переднего обзора, словно внутри располагался не один пилот, а двое, причем сидели они в ряд, а не один за другим, как на большинстве двухместных машин.
Так оно и было, ведь уникальный, не имеющий аналогов фронтовой бомбардировщик Су-34, созданный действительно на основе отлично себя зарекомендовавшего в качестве воздушного бойца тяжелого истребителя Су-27, имел экипаж из двух человек. Пилоты располагались плечом к плечу, как на старом бомбардировщике Су-24, как преемник которого новая машина и задумывалась в давние времена. Так пилоты могли лучше взаимодействовать, к тому же подобная компоновка позволяла иметь резерв сводного места, который создатели необычной боевой машины использовали для удобства т