– Может, морские слизни, подхваченные ветром – предположил я.
– Нет. Так далеко к северу слизни не живут. Подошел Дькж и встал в проходе, облокотившись на наши кресла.
– Песчаная буря?
– Откуда она возьмется? Весь север штата – сплошные леса и луга, – растерянно ответила Лизард.
Теперь стена пушистых облаков была всего в несколь-ких километрах. Они катили навстречу, как буьдозер Земля внизу погружалась в сумрак. Облака были огром-. ными, плотными и чересчур розовыми.
– Мне не нравится цвет, – пробормотал Дьюк – Похоже на сахарную вату.
Лиз поколдовала над радаром и взглянула на экран.
– Что бы это ни было, они чертовски высокие.
– Мы сможем перескочить сквозь них? – спросил я – Придется взять немного покруче…
– Нет, – тихо сказал Дьюк. – Поворачивайте назад! Быстро!
– А?
Дьюк протянул руку к стеклу.
– Смотрите…
По стеклу обтекателя что-то забарабанило, и на нем появились пятнышки – красные и клейкие на вид.
– Вы правы.
Лиз бросила вертолет в сторону, круто разворачиваясь. Желудок у меня подпрыгнул к самому горлу. Я ухватился за привязные ремни.
На стекле появлялось все больше пятнышек. Край облаков уже накрыл нас.
– Что это? – воскликнула Лизард. – Насекомые?
– Вряд ли…
Я наклонился к стеклу, чтоб рассмотреть их получше. Пятнышки состояли из однородной массы – мелкие красные лепешки, расплющенные на поверхности стекла, но они не стекали, как дождевые капли. В считанные секунды стекло покрылось сплошной пеленой из красных точек и стало непрозрачным.
Моторы пронзительно взвыли. Перед Лизард замигал красный сигнал, и послышался электронный голос: «Перегрев двигателей». Что-то запищало. Лиз выругалась и ударила по штурвалу.
Реактивные двигатели смолкли, и машина резко клюнула.
Лиз выровняла ее. Секунду мы висели неподвижно. Лопасти винтов с натугой рассекали воздух.
– Не знаю, как мы выпутаемся без движков. – Она проверила показания приборов. – Я хочу поискать место для посадки…
На крыше что-то затрещало и – трах! – лопнуло. Машина завалилась набок.
– Вот дерьмо! Мы потеряли несущий винт. – Лиз потянула на себя штурвал, задрав нос вертолета в небо. – Необходимо еще хоть немного высоты!
Взревели реактивные двигатели, меня вжало в спинку кресла. Было слышно, как Дьюк, кувыркаясь, покатился в хвост вертолета.
Лиз повернула аварийную рукоятку, нажала на первую под ней красную кнопку.
Дальнейшее произошло одновременно. Бам! Сверху отлетела отстреленная крышка парашютной системы. Лопасти винтов закувыркались в воздухе. Ф-ф-х-х! Из правого бокового двигателя вырвались языки пламени.
Внезапно пламя окутало машину Воздух стал оранжевым и горячим. Сбоку донесся испуганный голос Лиз:
– Какого дьявола?..
В то же мгновение она ударила по аварийной кнопке.
Трах! Вертушка дернулась, как от прямого попадания снаряда. Я было решил, что взорвались баки с горючим, но это мы лишь отстрелили моторы. Последовал еще удар, послабее – отлетели крепежные болты хвостового двигателя.
Мы падали! От испуга я не мог даже кричать. Лиз высвободила парашют – я слышал, как вытягивается купол со стропами. Потом – ф-ф-фу-у! – парашют наполнился воздухом, огромная невидимая рука подхватила нас, и мы медленно поплыли в красном тумане, снижаясь по пологой кривой.
– Дьюк! С тобой все в порядке? Ответа не последовало.
– Позаботимся о нем позже! – резко сказала Лизард. – Лучше следи, нет ли где просвета. – В следующую секунду она уже говорила по рации: – Утята!
Поворачивайте назад! Держитесь подальше от розовых облаков! Говорит «Банши-6»! Мы падаем! Повторяю: поворачивайте назад! Держитесь дальше от розовых облаков! Они состоят из какой-то пыли! Пыль забивает моторы и вспыхивает как порох! Конец связи. Переключайтесь на прием!..
Я смотрел на приближающуюся землю.
– Похоже, дюны.
– Неплохо, – откликнулась Лиз. – Держись крепче!
Она резко развернула машину и нацелилась на пологий склон. И тут я увидел, что дюны вовсе не песчаные, а розовые! Мы врезались в них с грохотом, треском и шипением…
В. Куда хторранин отправится на пикник?
О. В Рим.
13 ТОРТ
Три закона инфернодинамики:
1. Движущееся тело всегда направляется не в ту сторону.
2. Тело в состоянии покоя всегда находится не в том месте.
3. Чтобы вывести тело из вышеупомянутых состояний, всегда требуется больше энергии, чем вам хочется, но не настолько, чтобы это оказалось непосильной задачей.
Потом все стихло. И стало розовым. Сквозь розовые стекла пробивался розовый свет Вертушка лежала носом вниз на склоне. Она ударилась брюхом о гребень розового бархана, подпрыгнула, еще не погасший парашют потащил ее дальше. Она снова ударилась о землю и скользила по склону, пока не зарылась носом, наткнувшись на какое-то препятствие. Хвост, двигаясь по инерции, задрался вверх. Хорошо еще, что мы не опрокинулись.
Сердце стучало, как отбойный молоток. Глупо уцелеть в авиакатастрофе, чтобы тут же загнуться от сердечного приступа. Я сосчитал до десяти, потом еще раз и еще…
Запахло чем-то сладким. Хотел бы я знать, во что мы вляпались. Тишина стояла неправдоподобная, словно мы въехали в розовое суфле. Звук собственного дыхания казался мне неестественно громким.
– Полковник?
– Со мной все в порядке. Как вы?
– Нормально.
Я отпихнул от себя наполовину надутый аварийный амортизатор. Из него с шипением вышел воздух.
– Дьюк! – позвал я. Он не отвечал.
– Можно включить хоть какой-нибудь свет?
– Подождите. – Защелкали тумблеры. Лиз шарила руками по приборной доске. – Попробуем это…
Не знаю, что это было, но оно сработало. Приборы ожили, на панели загорелись лампочки, экран снова замерцал. Запищало сразу несколько аварийных датчиков.
– Да заткнитесь вы! – Лиз нажала на какие-то кнопки, и писк прекратился. – А теперь примем кое-какие меры на случай пожара…
Послышалось шипение, и неожиданно воздух стал влажным. Запахло ментолом. Лиз включила радиопередатчик.
– Утята, говорит «Банши-6». Мы сели и пока целы. Один из членов экипажа, возможно, ранен. Не следуйте за нами и не пытайтесь нас выручать. Розовые облака опасны.
Вы меня слышите?
Несколько секунд передатчик трещал от помех, потом прорвался по-военному четкий голос:
– Вас слышу. – И менее официально добавил: – Как вы себя чувствуете, полковник?
– Немного злюсь.
– Вас понял. Не отключайтесь, мы пеленгуем вас. Что произошло?
– Мы врезались в плотные облака.
– Да, мы их видим. Они ползут к югу и похожи на огромный розовый ковер. Спасибо за предупреждение. Чтобы не столкнуться с ними, летим над океаном. Что это за чертовщина такая?
– Пока не знаю, но от нее взрываются двигатели. Мы потеряли несущий винт и оба движка. Пришлось спускаться на парашюте. – Поколебавшись секунду, Лиз добавила:
– Сообщите в Денвер, что именно эта штука сбивает скайболы. Они как бы налетают на стенку из сахарной ваты. – Она принюхалась. – И пахнет она как сахарная вата.
– Хорошо. Мы засекли вас. Как только ватные облака пройдут, сразу вышлем спасательный корабль.
– Благодарю. Приемник будет работать на этой волне, пока не кончится питание.
Конец связи.
Она пошарила под креслом, удовлетворенно крякнула и протянула мне что-то. Это оказался фонарь.
– Посмотрите, что с Дьюком. И аккуратнее. Круто очень. Попробую включить аварийные энергетические установки.
Вертолет действительно так круто накренился вперед, что я не смог развернуть кресло. Крен был не меньше тридцати градусов. Я расстегнул привязные ремни и сразу же чуть не ткнулся носом в приборную доску.
– Аккуратнее, я же предупредила.
– Хорошо, попробую.
Изогнувшись, я направил луч фонаря в хвост. Дьюк растянулся в правом фонаре наблюдателя, как в лузе. Его голову я не видел – она свисала ниже уровня палубы, да и весь он лежал вверх тормашками. Я пополз туда.
Карабкаться наверх было трудно. Сначала я опирался на пилотские кресла, потом нащупал скобы, расположенные на бортах для крепления грузов. Примерно на полпути вертолет вздрогнул и слегка сдвинулся. Корпус заскрипел. Мне показалось, что Дьюк вздохнул. Я замер…
– Под вашим весом хвост опустился, – заметила Лиз. – Ползите дальше.
Теперь я двигался осторожнее. Вертушка снова скрипнула и шевельнулась, потом застыла.
– Все в порядке, – подбодрила Тирелли. – На этот раз она встала устойчиво.
Я уменьшил крен градусов до пятнадцати. Глаза Дью-ка были закрыты. Я вытащил его из фонаря и положил на палубу. Из носа и глубокого пореза на лбу текла кровь, но он дышал.
– Дьюк!
– Там, на полу, есть красная крышка, – подсказала Лиз. – Под ней – аптечка первой помощи.
В углублении лежали три пластиковые коробки. На одной было написано «Вода», на другой «Пища», на третьей нарисован красный крест.
Я вынул ампулу с нашатырем и разломил ее под носом у Дьюка. Мгновение он не реагировал, потом отвернулся и закашлялся. Приступ длился несколько секунд. Он откашлялся и посмотрел на меня. Затем поднял голову и обвел взглядом полутемный вертолет, отыскал глазами Лиз, снова посмотрел на меня и вдруг заявил:
– Надеюсь, она трахается так же лихо, как летает.
Я испуганно оглянулся – не дай бог услышит Лиз. Но она прижимала руками наушники и к чему-то внимательно прислушивалась. Слава Создателю!
Я наклонился к нему и шепнул:
– Расскажу, когда выясню. В ответ он ухмыльнулся.
– Это я тебе расскажу, когда выясню. Я сел рядом.
– Хотел спросить, все ли с тобой в порядке? Теперь вижу, что все.
Дьюк ненадолго закрыл глаза, словно что-то припоминая.
– Инвентаризация прошла успешно, – сообщил он и открыл глаза. – Все на своих местах.
– Ты уверен? Вид у тебя – как после хорошего мордобоя.