— Есть несколько условий. Первое, оплата аренды площадей станции под жилые помещения осуществляется своеобразно, часть денег должна быть внесена наличными, для нас это всего двести тридцать четыре тысячи кредитов.
— Это очень мало, в чем подвох? — усомнился Грегор в моих словах и с подозрением посмотрел на меня, видимо ожидая какой-то гадости.
Но в том-то и дело, что ее не было.
Но это понимать должен не только я.
— Хозяину площадей станции отходят все постройки на ее территории, а вы их арендуете на двадцать лет, с последующим выкупом квартиры или коттеджа в свою собственность жильцами, если они того пожелают.
— И в чем тут выгода? — усомнился профессор.
— В цене. Строительство домов с этой конторой обойдется гораздо дешевле, чем с любой другой, как минимум в два раза. Оптовый госзаказ, так сказать. Они даже не сопротивлялись особо, когда я предложил им подумать о дополнительном строительстве. Работы у них особо не прибавится, а денег они возьмут в соответствии с общим договором. А у нас появиться возможность присоседиться к ним под это дело.
— Со строительством домов все относительно понятно, но ты все равно пока не озвучил сумму. Про цены давай подробнее, — сказал доктор Грегор.
— За работы по строительству каждого коттеджа они просят по миллиону кредитов, сам дом строит шесть миллионов, аренда земли — двести тридцать четыре тысячи. Это то, что мы должны будем передать строительной компании. Ну а дальше пошло самое вкусное. В каждом доме, как вы видели по плану, расположено по восемь четырехкомнатных квартир, которые могут быть переделаны, по второму варианту плана строительства, в две полноценные двухкомнатные из одной четырёхкомнатной. Но суть это изменит лишь не наемного. Стоимость аренды четырехкомнатной квартиры составляет всего двенадцать тысяч кредитов. При перестройке ее в двухкомнатную, аренда будет составлять семь тысяч кредитов. Вот теперь, пожалуй, все.
И я замолчал, давая им обдумать мои слова. Хотя уже в уме давно прикинул, а с помощью Киры и точно высчитал все плюсы минусы и финансовые выхлопы.
Как только я просмотрел наскоро составленный план строительства, который начал вести с начала заключения договора с застройщиками, и сформированный бюджет, то вспомнил о том, что забыл упомянуть о количестве домов, которое мы можем построить.
А поэтому сразу сказал:
— Да, забыл, они согласны взяться по этим ценам за строительство не менее чем десяти домов.
Профессор посидел немного, а потом обратился ко мне:
— Ты ведь не зря в начале нашего разговора выяснял подробности о будущем размещении своих товарищей, так?
— Да, так и есть. Мне нужно было понять, насколько будет выгоден для вас этот проект.
— И что у тебя получилось? — заинтересовался Грегор.
— Не такой уж это и большой секрет, — ответил я, — по моим расчетам ежемесячно на аренду жилья для моих друзей, а это сорок четыре человека, вы будете тратить примерно по миллиону пятьсот сорок тысяч. Платить за их жилье вы обязуетесь все время контракта, а это двадцать два года, что перекрывает срок аренды, зафиксированный в договоре. Даже если брать только это время, то сумма за все время натекает достаточно солидная, порядка трехсот семидесяти миллионов кредитов за весь срок. В нашем же случае строительство десяти домов, вместе с выплатой финансового взноса за аренду площадей и стоимость самих работ застройщика, составляет порядка пятидесяти миллионов кредитов. Плюс сюда добавляется аренда для сорока четырёх человек по двенадцать тысяч кредитов за каждую квартиру на двадцать лет. Получим сумму, равную двумстам восьмидесяти восьми миллионам кредитов. Итого разница за эти двадцать лет между простой арендой и постройкой коттеджей и фиксированной арендной платой будет составлять порядка шестидесяти девяти миллионов кредитов. Но это еще не все плюсы.
— Да? И что же мы упустили? — спросил у меня Арош.
— Выгоды от такого мероприятия. В самом минимуме в вашем распоряжении будет восемьдесят четырехкомнатных квартир вместо сорока четырех двухкомнатных. Из этих восьмидесяти вы займете максимум сорок четыре моими знакомыми, но возможно, вы каким-либо образом захотите разделить квартиры, все или оставшиеся. Тем более остальные квартиры тоже можно кому-либо предложить, их стоимость аренды и постройки уже учтена в сумме проекта. В итоге вы сэкономите гораздо большую сумму нежели упомянутые мною шестьдесят девять миллионов. В дополнение, как мне сказал архитектор проекта, на уровне хозяин собирается устроить зону отдыха, провести полную модернизацию уровня. Максимально обезопасить его. В общем, создать своим квартиросъёмщикам наиболее комфортабельные условия проживания. Больше мне добавить нечего. Единственное. Все нужно решить уже сегодня. Кроме меня, эта информации могла теми же путями пороситься и куда-либо дальше. Например, военные сам захотят застроить всю жилую зону, или еще кто прознает и заключит с ними контракты на подобных условиях. Сумма должны отбиться в любом случае.
Арош задумчиво смотрел на меня.
— Это все ты просчитал самостоятельно? — наконец спросил он.
— Ну, да. Чего тут сложного-то. Сложил, вычел и получил нужный результат, — ответил я ему, пожимая плечами.
— Конечно, очень просто. Появился неожиданно на уровне, случайно узнал про строительство. Это еще понятно. Всяко случается. Но дальше больше. Ведь у тебя уже есть проработанный и точный план. Ты выяснил все что нужно. Подобрал убедительные аргументы. Даже математическое обоснование подвел под свой проект. И это за какие-то несколько часов. И все это с учётом того, что даже искин не смог придумать и просчитать такую задачу так быстро. Слишком много неизвестных. А тут какой-то «дикий», который, по уверениям нашей аппаратуры, не намного разумнее младенца. Что скажешь?
Я честно не знал, что сказать.
«Прокол, однако», — но делать нечего, буду гнуть свою линию до конца. Да и рассказывать ничего я, в общем-то, не собираюсь. И так я для них со странностями, а так на пару странностей будет еще больше.
Так что где там мое любимое выражения дебилизма и непонимания на лице.
— Ну, я же не искин, считаю с большими приближениями и допущениями, — с прямо таки ангельским лицом и еле сдерживаемым смехом ответил я, — а может ваша аппаратура ошиблась и я гений, а может мне повезло.
Похоже, моя игра так ясно была написана на моем лице, что профессор лишь махнул рукой и сказал.
— Да, фортуна любит дураков, — акцентировал на последнем моем предположении свою речь Арош, а затем уже гораздо серьезнее продолжил. — Но тем не менее ваши выводы, твои и искина, сходятся. И твои даже более точны, и последствий принятия такого решения ты описал гораздо больше.
— Ну, значит, я не слишком ошибся, — я все еще не понимал, к чему он клонит, кроме предположения о том, что он меня в чем-то подозревает.
Ну и правильно делает.
Ни перед кем особо я распинаться не собираюсь. А всего моего плана ему никогда не узнать. Он еще не относится к моему ближнему кругу.
Туда, по сути, пока, кроме нескольких человек, вообще никто не относится. Но и их я посвящать не буду. Это не недоверие. Это беспокойство за них. Не хочу их впутывать в свои дела.
Бонусами с ними делиться готов всегда.
А проблемы постараюсь разрешить сам.
Тем временем в игру включился наш руководитель:
— Ты все верно говорил. Это очень важная информация. Такое предложение упускать нельзя. Мы, если честно, давно задумывались о чем-то подобном и давно искали подходящие варианты. И тут подвернулся ты со своим предложением. Как всегда, в общем, из-под земли выскочил. Нас в управлении всего сто тридцать семь человек вместе с твоими друзьями, нами самими и, собственно, тобой. Поэтому если продумать все, как ты говоришь, то все наше управление сможет разместиться в этих коттеджах. Даже лишние могут остаться. Сейчас я накидаю планировку.
И что-то, видимо, стал готовить, используя нейросеть и по-видимому, связь с искином станции.
Так как в это же время в интерфейсе моей нейросети возникло дополнительное виртуальное окошко, где стал отображаться отчет о запеленгованном интенсивном обмене данными с источником удаленным от нас на расстояние, превышающее триста метров. При этом сообщалось, что входной интерфейс находится где-то в пределах трех метров, и поэтому возможен взлом и подключение к потоку пеленгации.
Раньше ничего подобного не было.
А сразу за формированием отчета возник запрос: «Произвести взлом интерфейса доступа к данным. Перехватить поток. Пассивный перехват и сканирование».
Последнее мне показалось интересным, и я из любопытства запустил этот пункт. Сначала ничего не происходило. Но, похоже, это так обычно и бывает.
А потом на краю сознания возник образ рабочего сферического радара, импульс, из центра которого распространялся, да края его эффективного отклика сферическим сигналом. В итоге получился такой пульсирующий шар.
Через пару секунд он уже начал раздражать меня, и я хотел его отключить, но как только мысль об этом пришла в мою голову, он превратился в еле видимый силуэт, который проявлялся только в те моменты, когда на него обращали внимание.
Практически сразу он стал заполнять свою базу соответствий различных кодов доступа, паролей, счетов и прочего что крутилось вокруг нас в сети и просто в воздухе. Видимо, это был некий снифер сидящий во мне и аккумулирующий любую пролетающую мимо меня информацию.
Его базой я не стал засорять свою память, здесь я решил хранить более ценную информацию такую, как базы знаний, данные к счетам и прочее, а эту я перенес на искин.
«Место, — понял я, — надо увеличивать объём. Да и вообще по максимуму проапгрейдить искин».
Без него я теперь как без рук, и нужно чтобы он был максимально эффективен. А это означает не только модернизацию моего умного устройства, но и собственная учеба.
Как следствие, Кире улетело два очередных задания: модернизация искина и изучение дисциплин, необходимых в работе с ним.