(Щелкает пальцами.)
ПИТИ. Ну и вечерок вчера был. (Голдберг прикуривает от зажигалки.) Подхожу к двери, а света нет во всем доме. Я опустил шиллинг, вошел, смотрю, вечер кончился.
ГОЛДБЕРГ. Вы опустили шиллинг?
ПИТИ. Да, а потом вошел.
ГОЛДБЕРГ(с коротким смешком). Держу пари, это полетели пробки.
ПИТИ. Вхожу, мертвая тишина. Ничего не слышно. Поднимаюсь наверх, вижу, на лестнице ваш друг Дермот. Он мне все и рассказал.
ГОЛДБЕРГ(отрывисто). Кто?
ПИТИ. Ваш друг, Дермот.
ГОЛДБЕРГ(в некотором замешательстве). Дермот. Да. (Садится.)
ПИТИ. Но я думаю, после этого можно выкарабкаться? Я хочу сказать, ведь многие выздоравливают, правда?
ГОЛДБЕРГ. Выздоравливают? Да, иногда выздоравливают, в определенной степени.
ПИТИ. Я хочу сказать, он может выздороветь, а?
ГОЛДБЕРГ. Возможно, очень возможно.
(Пити встает и собирает со стола посуду.)
ПИТИ. Если ему не полегчает к обеду, я вызову врача.
ГОЛДБЕРГ(быстро). Все уже сделано, мистер Боулс. Не надо беспокоиться.
ПИТИ (недоверчиво). В каком смысле? (Наверху хлопает дверь. Они оба оборачиваются. Входит Маккен с двумя чемоданами.) А, это вы. Уже собрались?
Пити уносит посуду в кухню. Маккен идет налево, ставит чемодан на пол. Подходит к окну, выглядывает на улицу.
ГОЛДБЕРГ. Ну? (Маккен не отвечает.) Маккен. Я спросил, ну?
МАККЕН(не оборачиваясь). Что, ну?
ГОЛДБЕРГ. Что значит, что? (Маккен не отвечает.) Что значит, что?
МАККЕН (оборачиваясь, мрачно). Я туда больше не пойду.
ГОЛДБЕРГ. Почему?
МАККЕН. Я туда больше не пойду.
ГОЛДБЕРГ. Что, в конце концов, происходит?
МАККЕН(отходя от окна). Он успокоился. Он прекратил всю эту…говорильню.
Голова Пити появляется в кухонном окошке. Его не замечают.
ГОЛДБЕРГ. Скоро он будет готов?
МАККЕН(угрюмо). Можешь пойти и посмотреть сам.
ГОЛДБЕРГ. Что с тобой происходит?
МАККЕН(спокойно). Я отдал ему…
ГОЛДБЕРГ. Что?
МАККЕН. Я отдал ему очки.
ГОЛДБЕРГ. Он, конечно, обрадовался?
МАККЕН. У них оправа треснула.
ГОЛДБЕРГ. Как это случилось?
МАККЕН. Он пытается вставить стекла в глаз. Я оставил его за этим занятием.
ПИТИ(выходя из кухни). Там есть немного клейкой ленты. Можно склеить.
Голдберг и Маккен поворачиваются к нему. Пауза.
ГОЛДБЕРГ. Клейкой ленты? Нет, нет, мистер Боулс. Все в порядке, ничего не нужно. Я буду оберегать его рукой. Надо дать отдохнуть его голове.
ПИТИ (проходя в комнату). Так как насчет доктора?
ГОЛДБЕРГ. Мы делаем все необходимое.
Маккен идет к ящику для обуви, направо. Вынимает щетку и начинает чистить себе туфли.)
ПИТИ. Я думаю, нужно вызвать доктора.
ГОЛДБЕРГ. Я с вами согласен. Мы делаем все необходимое. Дадим ему немного оправиться, а потом я отвезу его к Монти.
ПИТИ. Вы хотите показать его доктору?
ГОЛДБЕРГ (глядя на него в упор). Ну да. Монти.
Пауза. Маккен чистит туфли. Пити садится к столу, слева.
Значит, миссис Боулс пошла в магазин, купить нам к обеду чего-нибудь повкуснее?
ПИТИ. Да.
ГОЛДБЕРГ. Очень жаль, но мы ее не дождемся. Нам пора ехать.
ПИТИ. Вот как?
ГОЛДБЕРГ. Мы ее не дождемся.
МАККЕН(перебивая Голдберга). Ты помнишь эту девушку?
ГОЛДБЕРГ. Какую девушку?
МАККЕН. Ей всю ночь снились кошмары.
ГОЛДБЕРГ. Это были не кошмары.
МАККЕН. Не кошмары?
ГОЛДБЕРГ(раздраженно). Я сказал, нет.
МАККЕН. Откуда ты знаешь?
ГОЛДБЕРГ. Я вставал, посмотреть в чем дело.
МАККЕН. Я не знал.
ГОЛДБЕРГ(язвительно). Охотно тебе верю, что ты не знал. Теперь знай.
МАККЕН. Ну, и в чем же было дело?
ГОЛДБЕРГ. Ни в чем. Совершенно ни в чем. Просто ей вздумалось попеть.
МАККЕН. Попеть?
ГОЛДБЕРГ(обращаясь к Пити). Ну да. Знаете, как девушки поют. Она пела.
МАККЕН. А потом?
ГОЛДБЕРГ. Я подтянул. Мы спели несколько песен. Да. Несколько старинных баллад. А потом она пошла бай-бай.
Пити встает.
ПИТИ. Ну ладно, я пока выйду, посмотрю, как там мой горошек растет.
ГОЛДБЕРГ. Пока? Пока что?
ПИТИ. Пока мы ждем.
ГОЛДБЕРГ. Чего ждем? (Пити направляется к задней двери.) Вам не пора возвращаться на пляж?
ПИТИ. Нет, еще не пора. Позовите меня, когда он спустится, ладно, мистер Голдберг?
ГОЛДБЕРГ (с озабоченным видом). Сегодня такой день… в такой день на пляже яблоку негде упасть. Они захотят полежать, кто-нибудь заплывет далеко. Ах ты господи. А как же шезлонги? Шезлонги готовы?
ПИТИ. Я их вынес еще утром.
ГОЛДБЕРГ. А билеты как же? Они же не будут брать билеты.
ПИТИ. Все в порядке, мистер Голдберг, все в порядке. Не беспокойтесь об этом. Я еще вернусь.
Пити выходит. Голдберг встанет, подходит к окну, следит за ним. Маккен подходит к столу, слева, садится, берет газету и начинает отрывать от нее полосы.
ГОЛДБЕРГ. Все готово?
МАККЕН. Готово.
Голдберг усталой походкой, задумавшись, идет к столу. Садится справа, смотрит на Маккена.
ГОЛДБЕРГ. Прекрати это!
МАККЕН. Что?
ГОЛДБЕРГ. Чем ты занимаешься? Как двухлетний ребенок. Это же бессмысленно. Ну что ты в этом нашел?
МАККЕН. Что с тобой сегодня?
ГОЛДБЕРГ. Вопросы, вопросы. Перестань все время задавать мне вопросы. С кем ты разговариваешь?
Маккен изучающе смотрит на него. Складывает газету, засовывая внутрь оторванные полосы.
МАККЕН. Ну?
Пауза. Голдберг сидит откинувшись на спинку стула и закрыв глаза.
МАККЕН. Ну?
ГОЛДБЕРГ(устало). Что, ну?
МАККЕН. Что значит, что?
ГОЛДБЕРГ. Да-а, что значит, что…
МАККЕН. Будем ждать или пойдем за ним?
ГОЛДБЕРГ(медленно). Ты хочешь пойти за ним?
МАККЕН. Я хочу кончить это дело.
ГОЛДБЕРГ. Я тебя понимаю.
МАККЕН. Так что, будем ждать или?..
ГОЛДБЕРГ(перебивая). Не знаю почему, но мне кажется, что я не в форме. Я немного… В первый раз со мной такое.
МАККЕН. Вот как?
ГОЛДБЕРГ. Никогда такого не было.
МАККЕН(быстро поднимается, подходит к Голдбергу сзади. Говорит свистящим шепотом). Пора кончать и уходить. Сделаем дело и поедем. Надо развязаться с этим и ехать. Кончать с этой морокой. Сделаем дело и поехали.
Пауза.
Мне сходить?
Пауза.
Нэт!
Голдберг сидит, сгорбившись. Маккен заходит сбоку.
Сими!
ГОЛДБЕРГ(открывает глаза, смотрит на Маккена). Как. Ты. Меня. Назвал?
МАККЕН. Кто, я?
ГОЛДБЕРГ(злобно). Не называй меня так! (Хватает Маккена за горло.)Никогда меня так не называй!
МАККЕН(извиваясь). Нэт, Нэт, Нэт, Нэт! Я назвал тебя Нэт. Я только спросил тебя, Нэт. Клянусь тебе. Один вопрос, Нэт, ради бога, можно я задам тебе последний вопрос?
ГОЛДБЕРГ(отталкивает его. Маккен падает). Какой вопрос?
МАККЕН. Сходить мне наверх?
ГОЛДБЕРГ(с бешенством). Наверх? Мне показалось, ты не собираешься идти наверх?
МАККЕН. Что ты имеешь в виду? Почему?
ГОЛДБЕРГ. Ты так сказал!
МАККЕН. Я так не говорил!
ГОЛДБЕРГ. Ах, не говорил?
МАККЕН. (лежа на полу, кричит в потолок). Кто так сказал? Я так не сказал! Я иду наверх!
Вскакивает и бросается к левой двери.
ГОЛДБЕРГ. Стой!
Вытягивает руки вдоль подлокотников.
Подойди ко мне.
Маккен очень медленно приближается.
Хочу знать твое мнение. Посмотри мне в рот.
Широко открывает рот.
Смотри хорошенько.
Маккен смотрит.
Понимаешь, куда я клоню?
Маккен внимательно вглядывается.
Видишь? Я не потерял ни одного зуба. С самого дня рождения. Все как было, так и осталось. (Встает.) Поэтому я достиг своего положения, Маккен. Потому что я всегда свеж, как огурчик. Всю свою жизнь я повторяю: играй ва-банк, блефуй, но не передергивай. Чти отца своего и мать свою. Повинуйся всегда и во всем. Повинуйся и не отклоняйся, Маккен, тогда все будет хорошо. Ты думаешь, я какой-нибудь выскочка? Нет! Я всегда сидел где мне было велено. Держал цель на мушке. Школа? А, не говори со мной о школе. Я был первым по всем предметам. А почему? Потому что — я тебе объясню — ты не отклоняешься? Следишь за моей мыслью? Заруби на носу, выучи наизусть. А бумаге не доверяй. И не суйся в воду, не зная броду. Тогда сам увидишь: все, что я говорю — правда. Потому что я верю, что этот мир… (С остекленевшими глазами.)…потому что я верю, что этот мир… (Повторяет с ожесточенным упорством.)… потому что я верю, что этот мир… (Теряет мысль.)
Голдберг садится на стул.
Сядь, Маккен, Сядь сюда, чтобы я мог тебя видеть.
Маккен опускается на колени перед столом. Голдберг продолжает, постепенно обретая уверенность.
Мой отец сказал мне: Бенни. Бенни, сказал он, подойди ко мне. Он тогда лежал при смерти. Я встал перед ним на колени. Не отходил от него ни на шаг. Я был у него один. Прости меня, Бенни, сказал он, и не поминай лихом. Да, папа. Возвращайся домой, к жене. Хорошо, папа. Остерегайся нищих, бродяг и бездельников. Я отдал свою жизнь другим и мне не