— Айт! — прошептала Ирка. — Айт, ты где?
— Здесь, — неожиданно отозвался стонущий голос.
Ирка закричала и рванулась на этот голос.
— Живой! Живой! — плача и смеясь, бормотала она.
— Да что мне сделается! — смущаясь, тоже бормотал он. — Не плачь!
Долгий и пронзительный скрип, будто в фильмах ужасов, прорезал темноту. Во мраке слабо светилось прямоугольное пятно. Мужчина в старомодном костюме манил их с порога обычной, вполне человеческого размера двери.
— Пойдем? — прижимаясь к Айту, нерешительно спросила Ирка.
— Есть варианты? — усмехнулся он. — Только крылья убери, не пролезут! — и задвинув Ирку за спину, первым шагнул к двери.
Дверь за ними захлопнулась. И они уже не видели, как снова распахнулись створки погрузочных ворот. Уцелевшие охранники ввалились в коридор — двое держали под локти голого и рычащего от злости Аристарха Теодоровича. Гранатомет у него предусмотрительно отобрали. Вспыхнул свет. Посреди коридора лежала изящная туфелька на высоком каблучке. Позевывая и протирая глаза, начальник службы безопасности подошел, поднял туфельку, поставил себе на ладонь и сентиментально вздохнул:
— Драконы, ангелы… Золушка пробегала! — и посмотрел на Аристарха Теодоровича. Видно, решал, тянет ли тот на принца. Покачал головой и заключил: — Прав был старый пень из охраны — диверсанты! Галлюциногены используют. Искать! — рявкнул он. — На глюки не обращать внимания!
И оглашая погрузочный тоннель азартными воплями, сотрудники службы безопасности помчались дальше.
Глава 26 Ученые мертвецы
— Сюда никто не придет, — сухо, будто тростник на ветру, прошелестел мужчина в старомодном костюме. — Это хранилище при библиотеке научной литературы, собранные здесь материалы считаются устаревшими. — Плавным взмахом руки он обвел пыльные стопки журналов и толстые фолианты в самодельных переплетах.
— Мне нужен компьютер, срочно! — рявкнула Ирка.
Его напарник, в таком же мешковатом старомодном костюме, с пузырями на коленях брюк и закрученным штопором галстуком, скользнул в сторону — будто по воде плыл, — открывая стоящий на столе компьютер, тоже не очень молодой.
— Он подключен к локальной сети? — бросаясь к компьютеру, отрывисто спросила Ирка.
— К сожалению, мы не разбираемся, — вежливо улыбнулась женщина в платье в горошек с кружевным воротничком и с высокой прической по моде 60-х.
Подключен, должен быть подключен, вон сколько кабелей рядом набросано, возле нерабочего компьютера столько валяться не будет. В конце концов, даже на старом компе можно с соседним отделом в карты играть! Экран засветился, Ирка отстучала по клавишам и… увидела бегущую по выжженной равнине ВедьмуТаньку. Обгоревшие рукава свисали черными лохмотьями, по лицу ее текла кровь… За спиной у ВедьмыТаньки болтался здоровенный туго набитый рюкзак. На рюкзаке виднелись отчетливые следы когтей, одна из лямок была порвана, наскоро связана и немилосердно терла плечо, но ВедьмаТанька продолжала волочь добычу. Она оглянулась на бегу — Ирка увидела монстров. К оставленным в спекшейся земле следам хищно принюхивался скорпион на гусеничном ходу. Паук, чьи лапы заменяли сабельные лезвия, быстро семенил следом, оставляя за собой в земле длинные шрамы. Слон с бивнями в виде металлоконструкций — ток с треском проскакивал по сплетению стальных перекладин — топал рядом. Его хобот потянул воздух…
ВедьмаТанька упала. Вихрь закрутился вокруг ее ног, ее поволокло назад, напрасно она цеплялась скрюченными пальцами за спекшуюся землю.
— Ирка! Мобильник! — отчаянно простонала она, поднимая залитое слезами и кровью лицо…
Ирка схватила валяющийся на столе провод, подключила мобильник и сама вцепилась обеими руками в компьютер…
Две гигантские руки возникли над выжженной равниной и подхватили ВедьмуТаньку под мышки. Слон жутко затрубил. Пару секунд они играли в «перетяни девочку» — руки тащили ВедьмуТаньку к себе, вырывающийся из хобота слона вихрь — к себе. ВедьмаТанька заорала, руки дернули…
На экране Иркиного мобильника, словно с большой высоты, свалилась обнимающая рюкзак девчонка. Скорпион на мониторе компьютера прыгнул вперед, но в тот же миг Ирка рванула шнур, отключая мобильник. Казалось, скорпион врезался в экран изнутри. Расплылось черное облако яда, монитор вполне реально качнулся… Ирка выдернула шнур компьютера из розетки, и экран погас.
— О-ох! — донеслось из мобильного. ВедьмаТанька оттолкнула рюкзак, медленно, болезненно постанывая, перевернулась на живот и встала на четвереньки, тряся головой, как оглушенная. Капли крови падали с ее лица и исчезали за краем экрана. — О-ох! — она поползла куда-то на четвереньках, сдавленно бормоча: — Куда там компьютерным играм! С нашей Ирочкой — вот где игры! А уж когда Айт приезжает — никаких резервных копий не хватит! Нет, все-е-е! Устрою себе каникулы! Заархивируюсь и буду месяц спать!
— Ты как? — жалобно пролепетала Ирка.
ВедьмаТанька плюхнулась на попу и слабо махнула на Ирку рукой:
— Отстань! Дай подлечиться… — прямо под ней возникла высокая кровать, как в американских «больничных» фильмах, в вене появилась игла капельницы, а вокруг, перемигиваясь, попискивали приборы.
Интересно, что там у ВедьмыТаньки в рюкзачке — не зря ж она его тащила? Ладно, пока героическая виртуальная подружка лечится, можно и с неожиданными спасителями побеседовать. Ирка сунула мобильник в карман, поднялась и окинула взглядом хранилище старых журналов:
— Большое-пребольшое спасибо за то, что вы нам помогли!
Вежливость — это наше все. Особенно когда ты находишься в узком замкнутом пространстве, в компании таких… сущностей, да еще в их активно-агрессивный период, да еще когда эти сущности собрались в немалом количестве!
— Ну а теперь неплохо бы узнать, что вам от меня нужно, господа заложные покойнички?
Они были везде. Кроме уже знакомых мужчин в старомодных костюмах — того, что в роговых очках, и того, что в перекрученном штопором галстуке, — и женщины в платье в горошек, еще имелись несколько человек в советской военной форме. Ирка не была большим спецом в погонах, но, кажется, одна большая звездочка — это майор. Таких тут было трое, все они благополучно умещались на нижней полке стеллажа — стопки с журналами проступали сквозь их полупрозрачные тела. Полкой выше в гордом одиночестве размещался такой же полупрозрачный дядечка — постарше и с двумя звездочками на погонах — подполковник. Самую верхнюю полку оседлал дядечка еще постарше и уже с тремя звездочками. Наверняка он и был самое главное призрачное армейское начальство. Устроившийся на полу под стеллажом, Айт обнял руками колени и принялся изучать всю пятерку с мальчишеским интересом к военной форме.
Остальную комнату плотно, паря друг у друга над головами и даже просачиваясь друг сквозь друга, заполняли совсем молодые, средне-молодые и слегка уже немолодые мужчины в почти одинаковых костюмах, явно неудобных галстуках и еще более неудобных рубашках со слишком тугими воротничками. Среди них затесались два женских призрака: невзрачной очкатой девицы в платье, таком же мешковатом, как костюмы мужчин, и яркой тридцатилетней блондинки с высоко взбитыми волосами, утянутой в рюмочку талией и широченной юбкой.
— Мы не привыкли к обращению «господа», правда, товарищи? — поглядывая на Ирку несколько враждебно, высказался Галстук-Штопором.
Призрачный коллектив ответил дружным согласным гулом.
— А я совсем не привыкла к заложным, с которыми можно разговаривать, — парировала Ирка. — Обычно по сообразительности вы примерно на уровне агрессивной амебы-людоеда.
— В начале нашего существования в подобном виде ощущалось некоторое… снижение умственных способностей. Но привычка к дисциплине, в первую очередь дисциплине ума, а также товарищеская взаимопомощь и взаимная поддержка помогли справиться с этими недостойными советского ученого явлениями, — сообщил обладатель галстука. — Мы — конструкторская группа почтового ящика номер пятьсот восемьдесят шесть.
Не-ет, похоже она преувеличила умственные способности этих заложных!
— Что, все один почтовый ящик конструировали? — пробормотала Ирка. — Мне казалось, не такие уж они сложные, эти ящики.
Мина на лице Галстука-Штопором стала кислая, будто Ирка ему прямо в душу плюнула, женщина в платье в горошек вымученно улыбнулась.
— Простите. Мы иногда забываем, сколько лет прошло. В наше время любой ребенок знал, что такое «почтовый ящик». Так называли специальные конструкторские бюро, которые из соображений секретности даже адреса не имели.
«Хм, странная секретность, если о ней каждый ребенок знал», — подумала Ирка, но углубляться в вопрос не стала.
— Двадцать четвертого октября тысяча девятьсот шестидесятого года во время испытаний новой межконтинентальной баллистической ракеты Р-16 мы все, судя по всему… погибли, — продолжал обладатель роговых очков.
— Категорически не согласен! — немедленно запротестовал Галстук-Штопором.
— С чем тут можно соглашаться или не соглашаться? — с давним, накопившемся раздражением накинулась на него женщина. — Ракета взорвалась в пусковом стволе. Я предупреждала, что несимметричный диметилгидразин, как и любое высококипящее ракетное топливо, требует специфических мер предосторожности! Но вы только отмахивались! Последнее, что я помню, это расходящиеся волны огня. — Женщина подумала и добавила: — Концентрические. И могу сделать из увиденного только один вывод — мы умерли.
— Возражаю против подобного определения! — затряс головой Галстук-Штопором и закрутил штопором свой галстук, будто сам себя пытался удавить. Понятно, почему он у него в таком состоянии!
— Мы общаемся, мы ведем дискуссии, мы даже сумели накопить определенный научный материал… — загибая пальцы, начал Галстук-Штопором. — А отсутствие желания есть, пить и других физиологических функций отнюдь не является определяющим фактором. «Мыслю — следовательно, существую!» — сказал Декарт. Так что я никак не могу согласиться с тем, что мы — мертвы!