Миннигали волчком крутился на льду, когда к нему подкатил Гибади:
— Тебя зовут!
— Кто?
Гибади показал на берег. Увидев стоявшего там Сабира, Миннигали побледнел.
Сабир манил его пальцем.
— Чего тебе? — крикнул Миннигали.
— Иди-ка сюда, дело есть.
— Какое дело?
— Иди сюда, скажу.
Миннигали отмахнулся от него:
— Какие у нас с тобой дела! Иди своей дорогой!
— Испугался! Эй, сын Хабибуллы, ты в штаны пе напустил? Трус несчастный! -
Сабир кричал с берега обидные слова, и все их слышали. Этого Миннигали не мог стерпеть:
— Кто трус? Я трус?
— А кто же еще?
Миннигали рванулся к берегу, но его пытались удержать друзья:
— Но ходи! Не надо!
— Не мешайте! Я должен с ним поговорить как мужчина с мужчиной, один на один.
Видя решимость Миннигали, друзья отступились.
Когда Миннигали подошел к Сабиру, тот совершенно неожиданно заговорил в спокойном тоне:
— Ты не бойся, я поговорить с тобой хочу.
— А я и не боюсь.
— Не сердись за тот случай. Ну, тогда, в переулке. Выпивши я был. Не сердишься?
— А-а, вон ты о чем! — Миннигали сразу успокоился. — Ерупда, я об этом и думать забыл. Чего не бывает.
— Ну, тогда мир? — Сабир прищурился: — Ты в клуб идешь сегодня?
— Иду.
— Алсу-Закия позвала?
— А что? — Миннигали не хотел отвечать прямо.
— Так просто… Хочешь папиросу?
— Не курю.
Сабир вытащил «Казбек», закурил и, пуская дым, пристально посмотрел на Миннигали:
— Сегодня в клуб не ходи. Мне нужно повидаться с Закией.
Миннигали вспыхнул:
— Как ты смеешь так говорить!
— Я в жены ее беру, понимаешь?
— А она? Согласна? — Миннигали ждал, что скажет Сабир, и сердце у него замерло.
— Согласна или не согласна — мое дело, — сказал Сабир небрежно.
— Не имеешь права брать девушку насильно. И потом, она еще девчонка, ей всего шестнадцать лот.
— Об этом мы у тебя спрашивать не будем. — Сабир хохотнул. — Самое главное, ты под ногами не крутись, понимаешь? А то вдруг испортишь всё дело…
Миннигали был впе себя от ярости, но сдержался. Ему хотелось больше узнать о том, как же относится сама Закия к Сабиру.
— Закия любит тебя? — как бы между прочим спросил Миннигали.
— Любит! До смерти любит! — засмеялся Сабир.
— Врешь!
— Тихо, тихо, мальчик. Не годится орать на старших. Кого же она может еще любить, кроме меня? Тебя, что ли? Ты же молокосос. Ты себя еще не можешь прокормить, — сказал Сабир довольно спокойно. — Или ты тоже собрался жениться?
Чувствуя какую-то правоту в его словах, Миннигали промолчал.
— Ну, сынок Хабибуллы, смотри, я тебя предупредил.
— Не пугай.
— Я не пугаю. — Сабир внимательно посмотрел на свой здоровый красный кулак. — Только я тебе все ребра переломаю, если не послушаешь меня!
Сабир жевал погасший окурок, и по скулам у него бегали желваки.
— Я сказал, не пугай, — твердо ответил Миннигали и посмотрел Сабиру в глаза. Теперь Миннигали не мог отступить. От волнения у него пересохло, во рту.
— Ах ты, блоха! Да я тебя сейчас задавлю! — Сабир одной рукой схватил Миннигали за правую руку, а другой за горло и начал душить: — А ну повтори, сынок Хабибуллы! Повтори, что ты сказал? Не пугать?
С реки на берег уже подбежали товарищи Мипнигали, в любую минуту готовые прийти ему на помощь, но Миннигали прохрипел:
— Не надо, не мешайте нам!
С этими словами он вырвался и ударил Сабира свободной левой рукой.
Сабир сообразил, что имеет дело с левшой, отскочил от Миннигали, вдруг выхватил из-за голенища нож.
— Теперь спасайся, блоха! — прорычал Сабир. — Здесь твоя смерть!
Драка приняла неожиданный оборот. Ребята отбежали в сторону. Кто-то испуганно закричал:
— Миннигали, уходи! Беги!
Но Миннигали не мог склонить голову перед врагом. Он внимательно следил за ножом и хладнокровно выбирал удобный момент для нападения.
— Ну, беги! Беги отсюда, — наступал Сабир, — беги! Я же тебя сейчас зарежу. Ну!
Медленно отступая, Миннигали сошел на лед. Сабир скользил по льду в сапогах, ноги у него разъезжались, по он в злобной уверенности своего превосходства этого не замечал. А Миннигали прочно чувствовал себя на льду па коньках и, улучив момент, одним ударом выбил из рук Сабира нож, а потом ударил его головой в грудь. Сабир взмахнул руками и грохнулся навзничь, стукнувшись об лед затылком. От этого Сабир на минуту потерял сознание. Потом он опомнился, поднялся. Шатаясь, скользя на разъезжающихся ногах, побрел к берегу; держась за затылок и морщась от боли, он погрозил кулаком:
— Погоди, сынок Хабибуллы! Погоди!
Вокруг Миннигали на коньках крутились друзья. Они радостно и возбужденно шумели и кричали, празднуя победу своего вожака.
— Нож и шапка на льду остались! Смотри!
— Надо матери его нож показать!
— Да он один живет.
— Хватит про него. Разве это человек! — сказал Миннигали.
— Молодец Миннигали!
— Молодец!
Уже стемнело, и скоро шумная ватага ребят с коньками в руках повалила в деревню. Возле своего переулка Миннигали расстался с друзьями. Здесь его ждала встревоженная мать.
— Ты куда, мама?
— Тебя ищу.
— Зачем?
— Директор школы зовет, Салих-агай.
— Меня?
— Тебя, конечно. Побыстрее велел позвать. Школьный сторож приходил.
«Сабир уже пожаловался! Как бы то ни было, Закию в обиду я не дам», — подумал Миннигали.
— Что ты натворил, сынок? Скажи мне, а? Ну скажи, сынок? Просто так директор не вызовет!
Миннигали отряхнулся от снега и сказал:
— Ну что ты! Ну что ты, мама! Я же теперь в учкоме. Салих-агай хочет, наверно, посоветоваться со мной о чем-нибудь.
— Ох-хо-хо, начальник какой выискался! — Мать улыбнулась ласково: — Ну иди, сынок, иди. Нехорошо заставлять старших ждать.
— Ладно, мама…
— Только не задерживайся, сынок, ладно? Сейчас придут отец и брат, вместе и поужинаем.
— Меня не ждите, эсей. Я обещал с ребятами в клуб пойти, — сказал Миннигали и вышел на улицу, прихватив гармонь.
За воротами его ждали друзья:
— Понятно, для чего тебя директор вызывает!
— Сабир сам виноват!
— Мы все пойдем!
— Сами ему расскажем, как было дело.
— Я пока не нуждаюсь в защите. Нехорошо будет всем выступать против одного. Здесь и Сабир, и я виноваты, — сказал Миннигали.
— А ты-то в чем виноват? Он же сам! Он же первый! — сказал Тагир.
Миннигали не ответил, поправил гармонь, висевшую на ремне, и гармонь пискнула. Минпигали, конечно, чувствовал свою правоту. Сабир напал первым, и к тому же с ножом. Но чем ближе к школе, тем сильнее он волновался. Возле школы он передал гармонь товарищам. В учительской сидели Зиганшина-апай и директор, они были чем-то взволнованы.
— Агай, вы меня вызывали?
Директор кивнул и указал на свободный стул перед столом:
— Садись.
Но Миннигали остался стоять, прислонившись к дверному косяку. Он молча ждал, что скажет директор. Тот поднялся из-за стола. Густые прямые волосы упали ему на лоб, на лице было выражение тревоги, беспокойства.
«Почему же он тянет? Как кошка с мышкой играет. Уж говорил бы сразу!» — невесело думал Минпигали.
Директор не спешил, словно испытывал терпение своего ученика. Прихрамывая, он вышел на середину комнаты и сказал, делая ударение на каждом слове:
— У меня есть к тебе одно дело, Губайдуллин…
«Дело? Какое дело? Понятно же, для чего вызывали!» — чуть было не вырвалось у Миннигали, но он успел взять себя в руки. Только сказал тихо и виновато:
— Понятно, агай.
Директор, казалось, не слышал его.
— Некрасивая получилась история. Небывалая в жизни нашей школы. Стыдно, — сказал он, не меняя голоса. — Прошлой ночью из шкафа утащили хранившиеся там тетради… Последние тетради! Последние, больше тетрадей нет!
Миннигали ожидал чего угодно, только не этого. Округлившиеся от удивления глаза его уставились па директора.
— Интересно! Кто же украл?
— Если бы мы знали кто, тебя не вызывали бы, — сказала Зигашшша.
— Что же я могу сделать, Зоя-апай?
— Помоги отыскать украденные тетради.
— Да. — Директор с надеждой посмотрел на ученика: — Постарайся помочь… Если тетради не найдутся, мы пропали…
Миннигали знал, что с бумагой в школе очень плохо, настолько плохо, что даже первоклассникам приходилось писать на книжных листах и на газетах. Он на себе испытывал это, и потому объяснения директора были излишними.
— Можно о пропаже тетрадей сказать ребятам?
Директор и учительница переглянулись и, словно сговорившись, ответили:
— Это на твое усмотрение.
Из учительской Миннигали вылетел как на крыльях. На него возложена такая ответственная задача! Он чувствовал себя почти чекистом. Товарищи встретили его настороженными взглядами. Миннигали попросил друзей срочно собрать всех ребят аула.
Гибади допытывался, для чего нужен такой неожиданный сбор.
— Получено срочное задание. Чтобы успешно выполнить его, мы должны созвать всех ребят, — сказал Миннигали.
— Какое задание?
— Объясню, когда все придут.
— А Кусканов послушается нас? Он не приведет свою команду!
— Послушается. — Миннигали после некоторого раздумья сказал уже категорически: — Не имеет права не слушаться. Это приказ директора школы! И для арьяковцев, и для бирьяковцев.
На сердце у Миннигали было неспокойно. Ведь он дал обещание Закие, что придет в клуб. Она, конечно, ждет… Но что же делать? Не может он отказаться от ответственного поручения, не имеет права.
Ему недолго пришлось ждать. Игра в войну и в Чапаева не прошла даром. Она приучила ребят к дисциплине — они собрались быстро.
Состоялось «экстренное» совещание атамана «белых» Кусканова и командира «красных» Миннигали. Они договорились, что временно оба отряда объединяются для выполнения поставленной перед ними задачи. Нужно тщательно все обследовать, найти тетради.