Слева от Ферне сидели руководители четырех отделов Сюрете: Отдела Безопасности Республики, BSR, Главного Статистического Ведомства, RG, Корпуса Республиканской Безопасности CRS и Отдела Территориального Надзора, DST.
Отдел Безопасности Республики занимался, в основном, защитой зданий, коммуникаций, шоссе и других государственных объектов от диверсий и повреждений. Главное статистическое ведомство являлось памятью всех остальных отделов; в его Пантеоне - главном архиве - хранилось четыре с половиной миллиона досье на различных людей, попадавших в поле зрения французской полиции со дня ее основания. Архив располагался на полках общей длиной около восьми километров и составлялся либо по категории совершенного преступления, либо по именам. Содержались здесь и досье на оправданных и на свидетелей. Хотя в те времена система еще не была компьютеризирована, служба за несколько минут могла выдать информацию, скажем, о поджоге, случившемся десять лет назад в маленькой деревушке, или же имена свидетелей забытого судебного процесса, почти не освещенного в газетах.
Вдобавок, в нем хранились отпечатки пальцев всех, кто когда-либо проходил данную процедуру во Франции, включая и такие, чьи владельцы никогда не были идентифицированы. Там были и десять миллионов карточек на туристов, пересекавших границы Франции, и карточки всех иностранных постояльцев отелей вне Парижа. Эти карточки постоянно заменялись новыми, что диктовалось причинами чисто технического характера. Карточки же, заполнявшиеся в отелях Парижа, поступали не в RG, а в Префектуру полиции на бульварё дю Палэ.
Отдел Территориального Надзора был и является по сути силой, борющейся.со шпионажем во Франции, а также отвечающей за безопасность французских аэропортов, морских портов и границ. Перед тем как перейти в архив, въездные карточки иностранцев вначале сортируются служащими DST в месте въезда с тем, чтобы сразу определить лиц, за которыми следует вести наблюдение.
Последним в основании овального стола, рядом с министром внутренних дел сидел глава 45-тысячных полувоенных формирований боевиков Александр Сангинетти, заслуживший себе такую шумную, но крайне отрицательную репутацию во Франции. Между Сангинетти и полковником Сен-Клером сидел еще один человек. Это был крупный, флегматичный мужчина, чья дымящаяся трубка раздражала находившегося слева полковника. Министр сам попросил Макса Ферне пригласить этого человека. Им был комиссар Морис Бувье, глава криминального управления Судебной Полиции.
- Таково наше положение, господа, - резюмировал министр. - Каждый из вас прочел доклад полковника Роллана. Как вы поняли, в интересах Франции Президент значительно ограничил наши действия по его защите от возможного покушения. Я еще раз подчеркиваю, должна быть абсолютная секретность в проведении расследования и любой последующей акции. Ни с кем вне этой комнаты вы не должны ничего обсуждать, если только этот человек не будет посвящен в дело в ходе расследования. Я созвал вас всех потому, что рано или поздно нам придется прибегнуть к возможностям всех присутствующих здесь служб, и у вас, их руководителей, не должно быть никаких сомнений в важности стоящей задачи. Выполнение ее потребует вашего личного участия на всех этапах. Ни о какой передаче дела подчиненным не может быть и речи, кроме тех случаев, когда не требуется разъяснения сути.
Наступила пауза. Одни продолжали напряженно смотреть на министра, другие задумчиво обозревали лежащее перед ними досье. Комиссар Бувье рассеянно глядел в потолок, выпуская изо рта клубы едкого дыма. Он был похож на индейца, подающего условные сигналы. При выходе очередной порции дыма находившийся рядом полковник морщился.
- А теперь, - сказал министр, - я бы хотел услышать ваши предложения. Полковник Роллан, как с вашим расследованием в Вене?
Глава Службы "Действие" поднял голову от доклада, покосился на шефа секретной службы, но тот сохранял бесстрастное выражение лица. Генерал Жибо все утро пытался урезонить руководителя отдела R3 (Западная Европа) в том, что решение Роллана воспользоваться услугами его венского отдела было продиктовано необходимостью.
- Да, - сказал полковник, - сегодня днем нашими людьми в Вене проводилось расследование вокруг небольшого частного отеля "Пеншн Кляйст" в Брукнералле. У них с собой были фотографии Марка Родена, Рене Монклера и Андре Кассона. У нас не было времени передать фотографию Виктора Ковальского, которой не оказалось в венской картотеке.
Портье узнал двоих. Однако имен он вспомнить не мог. После вручения ему некоторой суммы денег он проверил книгу регистрации за 12-18 июня, до того дня, как три оасовца обосновались в Риме. Портье вспомнил лицо Родена как человека, зарегистрировавшегося под фамилией Шульц. Утром к нему приходили двое, и у них состоялась встреча. Эти двое приходивших, вероятно, Кассон и Монклер. Он не был абсолютно уверен, что видел их раньше.
Портье сказал, что они просидели в комнате целый день, кроме одного случая, когда Шульц и сопровождавший его гигант, которого он называл Ковальский, выходили куда-то на полчаса. Они ничего не заказывали и не спускались вниз к обеду.
- Заходил ли к ним этот пятый или нет? - нетерпеливо спросил Сангинетти.
Роллан продолжал, не меняя интонации:
- Вечером к ним заходил на полчаса еще один человек. Портье сказал, что запомнил его, потому что тот так быстро прошел к лестнице, что разглядеть его не было никакой возможности. Он еще подумал, что это один из постояльцев, забывший ключи. Портье лишь увидел его спину в пальто на лестнице. Правда, через некоторое время человек вернулся. Это был, несомненно, он. Портье узнал его по пальто.
Он воспользовался телефоном, стоящим на стойке, для чего попросил соединить его с комнатой Шульца, номер 64, произнес два предложения по-французски, положил телефон и снова поднялся по лестнице. Наверху он провел полчаса, затем покинул гостиницу. Через час после его ухода по отдельности вышли те двое, которые весь день просидели у Шульца. Шульц и его великан переночевали в гостинице, а утром после завтрака выехали.
Портье мог дать лишь следующее описание вечернего визитера: высокий, неопределенного возраста, светлые, зачесанные назад волосы, черты правильные, хотя трудно сказать наверняка, поскольку на нем были большие темные очки. Он бегло говорил по-французски.
- Мы можем как-то попросить портье помочь составить слайдовый портрет блондина? - спросил Префект полиции Пагон.
Роллан покачал головой.
- Мои... наши агенты проводили опрос в форме венской полиции. К счастью, один из них вполне сходит за венца. Однако мы не можем бесконечно продолжать этот маскарад. Портье можно опрашивать только на рабочем месте.
- И тем не менее, мы должны получить более тщательное описание, - запротестовал руководитель статистического ведомства. - Было ли упомянуто какое-нибудь имя?
- Нет, - сказал Роллан. - Все, что вы сейчас слышали, было получено после трехчасового опроса. Каждый момент тщательно прорабатывался. Он больше ничего не помнит. Мы выжали из него все, что можно.
- А нельзя ли его выкрасть, как Арго, чтобы он составил слайдовый портрет здесь, в Париже? - осведомился полковник Сен-Клер.
Вмешался министр.
- Похищений больше не будет. Из-за этого случая мы все еще на ножах с Германским министерством иностранных дел. Такие вещи два раза не проходят.
- В таком серьезном деле исчезновение портье можно было бы устроить с большими предосторожностями, - предложил шеф DST.
- В любом случае сомнительно, - сказал тихо Макс Ферне, - что поможет слайдовый портрет человека, да к тому же - в черных очках. Представьте, каков он будет, если учесть, что видели убийцу всего-то каких-то двадцать секунд два месяца назад и при пустяковых обстоятельствах. Такие картинки могут быть похожи на тысячи людей и зачастую только сбивают с толку.
- Итак, кроме мертвого Ковальского, который сказал бы все, - что знал, а знал он немного, есть только четыре человека, знающих Шакала, - сказал комиссар Дюкре. - Первый - это он сам, остальные находятся сейчас в Риме. Не попробовать ли нам заполучить одного из них?
Министр снова покачал головой.
- Никаких похищений. Это мое окончательное решение. Итальянцы взбесятся, если такое приключится на Виа Кондотти. К тому же, у меня есть сомнения, что это осуществимо технически. Генерал?
Генерал Жибо поднял глаза и оглядел собравшихся.
- Объем и качество оборонительного щита, который себе воздвиг Роден и двое его приспешников, согласно сообщениям моих агентов, держащих их под постоянным наблюдением, полностью исключают такую возможность, - сказал он. - У них в охране восемь первоклассных легионеров. Или семь, если Ковальского еще не заменили. Все лифты, лестницы - обычные и пожарные, крыша - все охраняется. Понадобится завязать целое сражение и, скорее всего, с использованием автоматов и газовых гранат, чтобы взять живьем одного из них. И даже тогда шансы вывезти его из страны у нас будут минимальны - до Франции пять сотен километров, на хвост сядут итальянцы. У нас есть отличные эксперты в этом вопросе, одни из лучших в мире, и все они в один голос говорят, что такая операция с использованием коммандос практически невозможна.
Комната вновь погрузилась в тишину.
- Господа, есть еще предложения? - нарушил молчание министр.
- Шакала необходимо найти. Здесь все ясно, - ответил полковник Сен-Клер.
Некоторые из сидящих переглянулись.
- Да, здесь действительно все ясно, - пробормотал министр. - Так что же мы все-таки предпримем в рамках дозволенного?
- Вероятно, нам прежде всего необходимо определиться, какие из присутствующих здесь служб наиболее подходят для выполнения возложенной задачи.
- Последней инстанцией защиты Президента республики, - произнес с апломбом Сен-Клер, - является Корпус охраны Президента и его персонального окружения. Если даже все другие силы безопасности страны окажутся неэффективными, то, смею вас заверить, господин министр, мы выполним свой долг с честью.