— Нет. Возможно, его убили двумя днями ранее.
— Вы хорошо умеете определять время смерти?
— Нет. Вовсе нет… Черт возьми, я не знаю. Может быть, он умер за день до того, как я на него наткнулся. А может быть, за неделю.
— Теперь вы говорите «умер». А поначалу вы сказали, что он был убит. Где же истина?
— Если человека убить, то он, как правило, умирает…
— И острить, пожалуйста, не надо. — Вы, похоже, здорово разозлились. — Так что же с ним все-таки случилось, по-вашему?
Человек был распят на стене дизельной. Кто-то за растянутые руки подвесил его, пробив запястья, на торчащих из стены штырях арматуры, загнутых кверху и заостренных, точно крючья. При этом не особенно и высоко — коленями покойник почти задевал до пола. Впрочем, чтобы он не мог упереться ступнями в металлическую поверхность, неизвестные экзекуторы, по-видимому, перебили ему кости голеней — ноги в синих джинсах, спущенных с пояса, были неестественно вывернуты. Белокурая голова безвольно свисала вперед, а торс покрывали следы ран и ожогов. Самое страшное — и это нетрудно было заметить — человека еще и кастрировали.
Я попятился, оглядываясь назад и держа пистолет наготове. Вот уж верно — хорош бы я был, останови дизель и попытайся познакомиться с теми, кто пришел бы сюда… Но, может быть, эти варвары уже далеко? Неужели мальчишка каким-то боком имеет ко всему этому отношение? Нет, вряд ли, немыслимо. Бред.
Индикатор топлива показывал, что бак еще заполнен на четверть. А какая у него емкость — поди разбери. И расход солярки я тоже не мог точно прикинуть. Может быть, двигатель крутит с момента последней заправки суток двое, и сегодня остановится, если ему не подольют горючего?
Все-таки, надо отсюда драпать. Ведь больше ничто меня здесь не держит. Все что я мог, сделал, и даже более того — сумел спасти свою шкуру. При этом дважды. А если меня заметят те, кто распял этого беднягу, мне придется спасаться в третий раз. Но с меня хватит!
Я покинул помещение дизельной (разумеется, с величайшей осторожностью) и стал прикидывать направление к реке. Определить его было не так уж трудно — дорога к водным путям обычно ведет под уклон. И верно — через пять минут ходьбы (осторожной, с постоянной оглядкой по сторонам) я увидел металлический решетчатый забор, отгораживающий пляжик от основной территории, а чтобы спуститься к берегу, надо было пройти через калитку. Впрочем, через забор тоже можно перелезть, однако он оказался достаточно высоким, чтобы это легко было сделать.
С легким звенящим скрипом калитка открылась. Песчаный пляж полого спускался к синевато-серой поверхности Вантая, катящего свои воды слева направо относительно меня. Не слишком уж широкая река — метров пятьсот, наверное, может, чуть больше. Ниже по течению располагался невидимый отсюда комбинат, в свое время донельзя загадивший реку от черты города и до самого устья, еще ниже — областной центр. Полтораста километров. Сплавляться, даже если хорошо помогать веслами, всяко больше суток придется. Ну да ладно. Правильно я сделал, что набрал консервов — неизвестно еще, ловится ли сейчас рыба в Вантае, да и чем ее ловить, и как готовить — тоже вопрос на засыпку.
Что у нас справа, что у нас слева? Справа — вроде бы детская купальня — небольшой участок реки когда-то был выгорожен стальной сеткой, сейчас проржавевшей и изорванной. Слева — что-то наподобие будки с небольшой вышкой. От будки к реке торчит то ли мостик, то ли бон. Лодок, правда, не видно.
Я подошел к будке — точно: написано что-то прокат лодок. Выгоревший спасательный круг на стене и остатки картинок на тему «Как откачать утопленника». Ненаглядная агитация. Лодок, правда, не видно — ни на берегу, ни у бона. Впрочем, метрах в десяти от берега стоит какой-то ржавый бокс приличных размеров — десяток легковушек поместятся запросто. Одна из его дверей чуть приоткрыта. Может, там хранятся лодки?
Я сделал несколько шагов по направлению к этому боксу, и в этот момент из него послышался протяжный крик.
Глава пятая
Сергей притормозил у ворот санатория, рядом с будкой охранника, покрытой облупившейся краской неопределенного цвета. Низенький, упитанный дедок с желтыми от табака усами а-ля Иосиф С. молча вышел из будки и без всяких вопросов открыл шлагбаум. Лихоманов въехал на территорию, думая, так ли его бы легко пропустили, будь он на «Москвиче» четыреста двенадцатой модели, к примеру.
Жилые корпуса располагались не слишком далеко от ворот, да и большие щиты с указателями не давали повода для беспокойства. Заблудиться здесь было трудно.
«Краун» тяжело качнулся, когда колеса перевалили через переезд с узкоколейкой, и скоро остановился у двухэтажного здания, построенного в стиле тридцатых годов прошлого века с кучей архитектурных излишеств. Желтая штукатурка кое-где облупилась, оголяя темно-красную кирпичную кладку.
Сергей вышел из автомобиля и направился к зданию. Рядом с подъездом сидели двое молодых людей при галстуках, не слишком похожие на отдыхающих пациентов. Один бормотал по мобильнику, другой сосредоточенно перебирал листы с распечатками. Мужчины были за работой. Времени обращать внимание на Лихоманова у них, похоже, не было.
Зато в холле, оклеенном желтыми обоями, молодая женщина, облаченная в белый халат, проявила определенную бдительность: «Вы к кому?» — спросила она.
Сергей посмотрел на нее, соображая, что бы такого ответить. Ярко-рыжие волосы до плеч, смешливые глаза. У белого халата, на два размера меньше, чем надо, расстегнуты четыре пуговицы — две вверху и две внизу; он туго обтягивал запоминающиеся формы, и только слепой мог бы не разглядеть, что прямо под халатом надето не слишком скромное белье нежно-розового цвета с кружевами.
«Могу и к вам, — улыбнулся Сергей. — Но чуть позже, если вы не против».
Девушка, похоже, была не слишком против. Чуть улыбнувшись, прошла мимо, покачав тяжелой попой, и, входя в дверь с надписью «кастелянная», обернулась, словно бы просто так.
Сергею было совсем не до нее. Он направился к лестнице, ведущей на второй этаж, и там, посмотрев на таблички с номерами, направился к нужной комнате, вновь задавая себе вопрос, откуда Надежде известны такие вещи, как места сбыта наркоты в Вантайске. Из практики в студенческие времена, когда она таскала бумаги в следственном отделе, разве что…
Остановившись у двери с цифрами «206», три раза постучал. Может быть, надо было стучать условным стуком?
— Да-да, — ответили изнутри.
Сергей приоткрыл дверь. В номере находился средних лет мужчина весьма невыразительной внешности. Вот он-то и был сильно похож на отдыхающего пациента, будучи одетым в нечто, смахивающее на пижаму. Он сидел на застеленной кровати и читал «Мужское здоровье».
— Вам кого, уважаемый? — спросил «отдыхающий».
Сергей, проинструктированный Надеждой, сообщил, что ему нужен Арсен.
— Зачем? — последовал вопрос.
— Так к нему вроде бы ясно зачем ходят, — криво улыбнулся Лихоманов. Что-то здесь было не так.
— Кто вам сказал, что надо сюда идти?
Вот тут уже было сложнее. Надя сама толком не знала, как быть дальше — она сама лишь понаслышке предполагала, где искать нужное. Свой источник информации она сочла за лучшее скрыть.
— Не помню, — ответил Сергей. Он сейчас был противен самому себе.
— Найдите столовую, — сказал «отдыхающий». — Там сзади нее находится дизельная. Арсен там.
И с этими словами мужчина уткнулся в журнал, давая понять, что посетителю пора убираться.
Спускаясь вниз, Сергей опять заметил сексуальную кастеляншу. Увидев, как тот целеустремленно спускается вниз и направляется к выходу, она презрительно сморщила носик.
Лихоманов сел в машину и, следуя указателям, двинулся по направлению к столовой. Дорога для автомобилей шла почти параллельно с узкоколейкой, потом вдоль глухого забора; и то верно — не через парк же машины пускать, по которому положено гулять пешком…
Дизельный бокс найти оказалось тоже нетрудно. Припарковав машину поблизости, Сергей подошел к двери. Внутри было тихо. Постучав и не получив ответа, открыл дверь и прошел внутрь, где царили прохлада и запах машинного масла. Казалось, ни одной живой души здесь нет, но вдруг сзади послышался легкий шорох, а потом Сергей получил сильнейший удар в затылок. Поскользнувшись на жирном стальном полу, Лихоманов неуклюже упал, не сумев даже хотя бы немного сгруппироваться. Пинок в солнечное сплетение заставил его скрючиться, и когда двое вздернули Сергея за плечи, разогнуться было невозможно. Так же как и хоть что-то сказать. Из приоткрытого рта шло только невразумительное сипение. «Ох, Пашка, и за это тебе придется ответить», — если бы мог, то произнес бы Сергей.
По обе стороны его крепко держали два лохматых чернявых парня. А прямо перед ним стоял средних лет мужчина с благородной сединой в опять-таки черной шевелюре. Внимательно поглядев на корчащегося Сергея, он коротко что-то бросил парням. Сергей почувствовал, как чьи-то опытные лапы просканировали его карманы. На свет появились водительские права, визитки «Оверхилла», ключи и бумажник. Седой изучил документы, содержимое бумажника, потом спросил:
— И зачем тебе оно надо, мужик?
— Вы так всех клиентов встречаете, Арсен? — сипло спросил Сергей.
Седой опять произнес что-то непонятное. Лихоманова отпустили.
— Я не Арсен, — обратился к нему седой. — А вот тебя я, кажется, знаю. Ты же серьезный человек, зачем ты сюда пришел? Даже если так, зачем сам пришел?
— Мне кое-что надо… — начал Сергей.
— Да это я понял, да… Себе? — последовал осторожный вопрос.
— Нет.
— Не знаю, может, ты врешь. Тебя знают и уважают в городе. Я тоже тебя знаю. Конечно, я тебе дам, все, что надо. Но знаешь, я вот что тебе скажу. Это я далеко не каждому бы сказал. Через неделю ты снова приедешь сюда. И через месяц. А через полгода ты придешь пешком, потому что машины у тебя уже не будет, а если и будет, то водить ты ее не сможешь. И если у тебя еще будут деньги, я снова тебе дам то, что тебе надо. Но поверь мне на слово — мне будет очень грустно это делать.