Мягкий свет выхватывал из темноты то кусты, то черные камни, то блестящие наледи. Мороз усилился, и Скаут, чтобы не замерзнуть, бежал все быстрее. Со стороны это должно было быть странным зрелищем. Неясная тень, мелькающая за деревьями, и призрачный огонек, летящий впереди у земли.
Утром, когда солнце поднялось достаточно высоко, Скаут позволил сделать себе привал. Для отдыха он выбрал большую поляну, чтобы никто не смог подойти к нему незамеченным. Он достал длинный нож, выбрал ель, которая показалась ему наиболее пушистой, и нарубил кучу зеленых, приятно пахнущих ветвей. Скаут собрал их и перетащил в середину поляны. Сделал на снегу настил, чтобы можно было лежать, а сверху соорудил что-то вроде низкого шалашика. У входа разжег костер, залез внутрь и заснул.
Но спал он недолго. Холод, несмотря на разведенный рядом костер, донимал, еловые ветви оказались не лучшей постелью, дым заставлял кашлять.
Скаут встал, и по привычке сделал несколько энергичных движений руками. Потом он собрал свои вещи и, оглядевшись, пнул головешки от костра так, что они влетели внутрь шалаша. Ему не пришлось долго ждать, пока язычки пламени и дым пробьются сквозь ветви, из которых был сделан шалаш. Пламя разгоралось. Скаут быстро приладил лыжи и, оставив за спиной полыхающий огонь, побежал дальше. Ближе к вечеру он увидел стены форта.
Командор, Норман, Иттос (он стал командиром гномов после того, как Нокар пропал) и Делья сидели за столом и беседовали, когда отворилась дверь, и на пороге появился уставший и замерзший Скаут. Тут он, наконец, избавился от наваждения: ему напомнили его имя.
– Это ты, Эйя? – удивился Командор. – Что ты тут делаешь? Что случилось?
– Армия орков движется к побережью, – ответил эльф, проведя рукой по губам, чтобы хоть немного отогреть их.
– Садись, – сказал Командор и стукнул два раза в стену.
За стеной кухарка готовила еду. Лишних слов не требовалось. К Эрланду часто приходили люди, а пришедшего полагалось покормить. Да и время было как раз для ужина. Вот уже и Норман облизывается…
– Сколько их, куда идут? – спросил Командор.
Скаут объяснил. По всему выходило, что оркская армия их поселение не минует, и скоро будет здесь.
– Мне ненамного удалось опередить их, – закончил он свой рассказ.
Делья поднялся из-за стола и подошел к разведчику.
– Ты не из моего клана, но я не могу оставить твое деяние без награды, – сказал он.
Эльф вытащил из карманчика плаща золотой трилистник.
– Ты заслужил это, – сказал командир лучников, – но сначала сними свой старый знак.
Эйя снял с шеи зеленый амулет.
– Теперь можешь надеть это. – Делья протянул скауту трилистник из золота.
Эйя надел золотой трилистник, а знак из зеленого камня протянул Делье.
Тот покачал головой и слегка улыбнулся, что делал крайне редко.
– По правилам, ты можешь отдать его кому-нибудь другому, кто заслуживает награды, – напомнил он. – Но не мне. Я надеюсь, ты выберешь достойного.
Эйя огляделся. Под его взглядом Иттос засопел и отвернулся, а Норман хмыкнул. Скаут почувствовал, насколько трудно сделать это простое на первый взгляд действие – выбрать достойного. И, словно, стряхивая наваждение, он быстро сказал.
– Я не хочу ждать. Я передам знак сейчас.
Он подошел к Командору.
– Сэр Эрланд, вы, несомненно, заслуживаете этот знак.
Тут он опомнился и оглянулся на Делью.
– Я могу передать его человеку?
– Разумеется, – кивнул Делья. – Ведь мы сражаемся вместе.
Командор поднялся из-за стола. Он был серьезен и ему расхотелось улыбаться, хотя еще минуту назад обдумывал, какой добродушной моряцкой шуткой поздравить Эйю с наградой.
– Возьмите трилистник, Командор, – сказал Эйя. – Я получил его в своей деревне за то, что лучше всех стрелял из лука, но вы, как моряк, должны обладать не менее зорким взглядом. И потом, я помню, что ваш отряд спас меня из плена.
Командор надел амулет на шею, мельком взглянул на Делью и вполголоса сказал:
– Спасибо…
Когда вошла кухарка и расставила на столе блюда с дымящейся едой, Эйя уже не слушал, что говорили в комнате (обсуждали планы защиты форта). Он с жадностью принялся есть. Но утоление голода не было его самым острым желанием.
Люди спасли его из плена, и он не хотел оставаться в долгу. И вот представился достойный случай. Он найдет с ними орков, вместе с ними победит, а потом вернется домой и больше ничего не будет должен. И вот, пожалуйста, половина плана выполнена.
Эйя вполголоса выругался на эльфийском. Сейчас больше всего ему хотелось отогреться за все долгие дни, проведенные в заснеженном лесу.
25. Осада
Сообщение Эйи было последним камешком в мозайке. Люди и так понимали, что творится что-то неладное. В форт перестали приходить торговые обозы. Потом начали пропалдать эльфы-разведчики, посланные в лес. А через пару дней после прихода Скаута дозорные начали замечать фигуры орков среди деревьев. Стало ясно, что осада началась по всем правилам, и Командор запретил выходить наружу.
Эрланд знал – рано или поздно враги доберутся до форта. И вот, когда этот момент настал, все произошло, как ожидал Командор, а он не чувствовал себя хозяином ситуации. Скорее, наоборот. Он остро осознал свое бессилие, хотя никому не признался бы в этом.
– Хорошо бы узнать, когда они начнут штурм, – сказал он Делье.
– Странно, что не видно дыма от костров, – отозвался эльф. И, помолчав, добавил: – Хоть я и потерял многих своих воинов, мы даже не узнали, кто наши враги и сколько их. И что дальше?
Командиры стояли на верхней площадке дозорной башни, обращенной к лесу. Ее и называли Лесная. Башня возвышалась над верхушками деревьев, и если смотреть вдаль, ничто не нарушало спокойствия зеленого массива. Иногда над лесом взмывала птица и скрывалась вдалеке. Правда, один раз на горизонте промелькнула тень, очертаниями напоминающая разведывательный дирижабль орков, но разве это что-то меняло?
На площадку поднялся Вальдес.
– Ну, и где же орки? – спросил Командор.
– Самое странное, что я их не вижу, – отозвался волшебник. – В шаре все чисто.
– А может, они ушли? – предположил Командор.
– Не думаю, – сказал Делья. – Интуиция подсказывает, что нет. Да и не приезжает к нам никто.
– То, что не приезжают, не удивительно, – возразил Командор. – Тут на десятки миль всех распугали. А вот то, что мы остались слепыми, это плохо.
– Я подумаю, – хмуро сказал Вальдес. – Да только обещать ничего не могу.
Через два дня орки предприняли несколько атак. Все было так же, как и в первый, хорошо памятный всем раз. Они подтянули катапульту и, пока она обстреливала форт, попытались добраться до стены. Но защитники форта были готовы и, к тому же, имели гораздо лучшее вооружение. Они подтянули к стене свою катапульту и начали ответный обстрел. Не обошлось и без огненных шаров Вальдеса.
В результате близлежащий лес загорелся. Но то ли из-за того, что он был засыпан снегом, то ли стараниями самих орков, не пожелавших сгореть заживо, пожар быстро закончился.
И снова все затихло. Командор увеличил количество дозорных, волшебники по очереди всматривались в магические шары, но орки словно провалились.
– Может они и вправду поселились под землей? – предположил как-то Иттос.
– Может и вправду, – согласился Делья. – А правда, что орки используют труд пленных гномов?
– Я думаю, они и труд пленных эльфов используют, – набычился Иттос. – Да будет вам известно, гномы очень редко попадают в плен, а если и попадают, то находят способы быстро сбежать. А вот про эльфов я этого что-то не слышал. Томятся в застенках годами!
Командору, который находился поблизости, пришлось срочно вмешаться, чтобы не дать разразиться ссоре. Он задал какой-то незначительный вопрос Делье (уже созревшему для крупной обиды) и увел его с собой, а Иттос остался в одиночестве: красный, злой и морально подавленный.
Ранним утром форт потряс тяжкий удар. Что взорвалось и где, не понял никто, кроме дозорных, наблюдавших за морем, но тревогу им поднимать не пришлось: все сразу выскочили на улицу.
Атака началась с воды. Ледяной припай, сковавший берег залива, был не настолько широк, чтобы тяжелый разрушитель орков не смог подойти на расстояние выстрела. Все, кто оказался на улице, увидели, как гибнет Прибрежная башня. Недавно она и так доказала свою непрочность, чуть не похоронив под собой Вальдеса и Нормана, но ее отстроили заново. А теперь в нее ударяли массивные снаряды. Фонтаны камня взметались там, куда попадали ядра, и было ясно, что башня долго не простоит.
В промежутках между выстрелами до обитателей форта доносились размеренные удары. Орки использовали гигантские сигнальные барабаны и для устрашения: мы тут и попробуйте что-нибудь нам сделать. И это давало некоторый эффект.
– Разрушитель! Разрушитель! – кричали за стенами форта.
Командору было достаточно подняться на крышу своего дома и навести подзорную трубу на залив, чтобы увидеть атакующий корабль. Это действительно был разрушитель орков. Судя по всему, из новых, с улучшенным вооружением. Моряки боялись встречи с таким, потому что он был вооружен самыми мощными пушками, какие удавадось изготавливать в мастерских орков. Те самые тридцатифунтовые пушки, которых так боялся Стоккен. Они стреляли ядрами весом тридцать шесть фунтов, и этого было достаточно, чтобы разнести наспех построенное укрепление. Даже гномам пока не удалось создать подобное оружие. За победу над таким разрушителем командир эскадры сразу получал от короля звание адмирала, но в алгеросском флоте было очень немного адмиралов, которые могли похвастаться, что добыли звание таким способом.
По лестнице, приставленной к крыше, поднялся-взлетел Делья. Он бесстрастно посмотрел вдаль. Подзорная труба ему не требовалась.
– Моим лучникам эта цель не по силам, сэр Эрланд, – сказал он. – Тут лучше подошла бы катапульта.
Командор обернулся. У арсенала наблюдалась муравьиная активность. Солдаты под командованием Нормана катили катапульту к стене. Замысел понять было не трудно, но на его осуществление требовалось время. Катапульта была единственным механизмом, которая могла послать метательный снаряд – глиняный шар, начиненный горючей смесью, – так далеко, чтобы хоть какое-то время оставаться вне досягаемости пушек корабля. Но для этого ее надо было провезти через весь форт и поставить у той стены, которая была ближе всего к берегу.