Подкинул в дом яйцо,
И, сделав сам невинное лицо,
Отправился малиновок топтать,
Нагадил, гад, а ей теперь страдать.
И кукушонку ну пенять,
Что он отцу растёт под стать!
Короче, стала прогонять
И прям его в чужие гнёзда класть,
Чтобы ему в чужих краях пропасть.
И кукушонок стал страдать,
И что сказать, коль мать не мать!
У кукушонка стал сопливить нос,
Развился менингит, понос,
Некроз, чума и сколиоз,
Панкреатит, цистит, невроз
И выпадение волос,
В безматершиньи он усох,
Короче, скоро он издох.
За это на пять лет противную кукушку,
Чтоб поняла, что это не игрушки,
Судья засунул не в психушку –
За тридевять земель, под Кушку,
В особо строгую избушку!
Мораль. Самоубийство – грех, скажу тебе в лицо,
Не доводи же до него яйцо!
Жираф и граф
Статья 116 «Побои»
Жирафа допекла его жирафа,
А было это в зоопарке графа,
Который ради прихоти нередко
Гостей водил смотреть жирафью клетку.
И вот жирафиха из-за высокого забора
Смотреть на графа стала томным взором.
То глазом вдруг скосит под длинною ресницей,
То задом вдруг к нему поворотится,
То вдруг башкой себя ударит по мослам,
Ну просто стыд и срам!
Жирафу было крайне неудобно,
Он ей пытался объяснить подробно,
Где граф и где жираф.
И даже если графа соблазнит жирафа,
То он допрыгнет до неё ну разве что со шкафа,
Что ростом он – ну до её коленки!
Всё без толку. Ну как горох об стенку.
Она флиртует всё, не гладит, не стирает,
Не шьёт, не жнёт, всё графа соблазняет.
Ну, тут жираф, по русскому обычью,
Припомнив стать свою мужичью,
Сначала начал жутко пить,
А после стал жену «учить»!
Уж он её топтал, топтал,
Уж он её за хвост таскал,
Короче, он со всей жирафьей злости
Так потрепал жене-поганке кости,
Что уж она вообще почти что не дышала,
Недели две с постели не вставала,
Глаза заплыли от хвоста и до ресниц,
Примочек список был на несколько страниц.
Муж графа выбил из башки любимой,
Но оказался на скамейке подсудимых.
Об этом даже говорить не стоит,
По сто шестнадцатой он сел – «Побои».
Ну дал бы раз по шее, не в живот –
Так это ведь полгода исправительных работ!
Но он же бил её с заката до восхода –
И получил два года.
Мораль. Не бить порой нельзя. Перебирать не стоит,
Иначе, друг, ты сядешь за побои.
Зараза стрекоза
Статья 121 «Заражение венерическими заболеваниями»
Баловница стрекоза лето красное пропела,
Оглянуться не успела,
Глядь – пора идти к врачу,
На анализ сдать мочу.
Злым предчувствием полна,
К муравью ползёт она:
«Посмотрите-ка скорее,
Что там, доктор, гонорея?»
Доктор глянул, обалдел,
Доктор сам не раз болел,
Но такое первый раз!
У неё трихомониаз,
Триппер, герпес, вагинит,
Плюс лобковый паразит!
Как такой расцвёл букет?
Стрекоза ему в ответ:
«Летом красным я гуляла
Ну буквально с кем попало,
И всё лето с князи, с грязи
Были половые связи».
Муравей сказал: «Сильна!
Ты ж, голубушка, больна,
Да тебе, по крайней мере,
Нужно жить в вендиспансере!
Ты же всех позаражала, ты не знала?»
Стрекоза сказала: «Знала!
Ненавижу мужиков,
Всяк под юбку влезть готов!
Летом, кто ж того не знает,
Словно их с цепи срывает
И они блудят на воле –
И в лесу, и в чистом поле,
Где под каждым им кустом
Уж открыт публичный дом!»
Муравей, как врач, ребята,
Вспомнив клятву Гиппократа,
Стрекозе намяв бока,
Вызвал тут же паука!
Участковый паучок
В суд путану уволок.
По статье сто двадцать первой,
Подлечив её, во-первых,
Церемониться не стали,
Ей два года и впаяли!
Мораль. Ты сношайся с кем попало,
Только вылечись сначала!
Развратник осьминог
Статья 133 «Понуждение к действию сексуального характера»
Развратник осьминог с медузою решил совокупиться,
Но всё не мог понять, с какого края подступиться,
Вертел её и так и сяк и весь дрожал от возбужденья,
Искал, где тут находится предмет для наслажденья,
И где конец, и где начало тут,
Откуда ноги у неё растут.
Ему бы, дураку, остановиться,
Взять справочник медуз и по нему определиться.
Тем более что он и у себя искал уже полгода,
Какое шупальце ему дано для продолженья рода?
Какое из восьми, а может, восемь сразу?
Ведь это важно для любовного экстаза.
Конечно, всё это маразм,
Но в восемь раз сильней оргазм!
И вот со всех восьми сторон
Стал принуждать её к соитью он,
При этом угрожал, что при сопротивленьи
Ославит он её на восемь поколений!
Узнают все в просторах океана,
Что с малых лет она путана!
Что с нею спали от кита и до планктона,
Буквально все, во всех портах и зонах!
Такого не было и быть бы не могло,
Но ей морально было тяжело.
Да плюс её он в восемь ног
Уже скрутил в бараний рог.
В безвыходном таком вот положенье
Она своё признала пораженье,
И он её к соитию склонил
И напустил в неё чернил.
И вот итог:
Ему оставили семь ног!
Восьмую завязали в узелок и дали срок!
На год отправлен осьминог
В далёкий северный чертог,
Статья сто тридцать третья – «За понужденье
К сожительству с особым извращеньем»!
Мораль. Приспичило? Женись. Всё остальное прах и тлен.
Будь по закону муж, а не какой-то многочлен.
Шакал и клизма
Статья 158 «Кража»
Вариант 1
Уж сколько раз твердили миру,
Что воровать нехорошо –
Хоть миллион, да хоть кусочек сыру –
Что воровство наследие царизма,
Всё попусту.
Рецидивист-шакал упёр из-под больного клизму.
Поймали бы, он бы милиции ответил,
Что дома, мол, больные дети,
Что, несмотря на все старанья, воды-то нет,
А клизма им нужна для умыванья.
Ну спёр и спёр. Но в чём кошмар-то был:
Он из больного вытащить её забыл.
И прямо с этим, у которого запор,
И с этой клизмой сиганул через забор.
Ну и в бега, вдоль деревень, садов, лесов,
А сзади волочится тот, который без трусов,
Ведь шланг же из него не вылезает,
Я ж говорил, что он запорами страдает.
Ну, клизма – это тысяч пять, расчёт простой,
Но вдвое ведь дороже, если в ней ещё больной.
А с ним и с клизмою бежать, конечно, жарко,
А бросить жалко.
Шакал решил, что клизма и одна продастся уж, конечно,
И стал пытаться вынуть наконечник.
А он никак. И вынуть не удастся самому, похоже,
Он стал на помощь звать прохожих.
Ну подошёл один, потом ещё, ну лошадь запрягли,
Потом пригнали трактор – ну не идёт, ну ни на каплю!
Тут подошёл из будки постовой,
Ему кричат: «На помощь, дорогой!»
Милиционер подумал крепко
И тут же вспомнил сказочку про репку.
Ну сразу, как и было при царизме,
Арестовали всех, включая клизму.
Шакалу объявили приговор –
За клизму, за больного, за запор.
Шакал через четыре года вроде
Опять украсть спокойно сможет на свободе.
Больной сей случай намотал на ушко,
Теперь он клизму прячет под подушкой.
Мораль. Чужие вещи не бери без спроса,
Тут не запором пахнет, а поносом!
Воришка кенгуру
Статья 158 «Воровство»
Вариант 2
Пришёлся кенгуру природе по нутру,
Природою карман был даден кенгуру,
И с детства кенгуру чужое начал брать –
С таким карманом как не воровать?
Его ловили, он пускался на обман:
«Карман не мой! Не знаю, чей карман,
И что там в нём, и что почём!
Карман не мой, и я тут ни при чём!»
Когда его пеняли: «Это срам,
За это бьют по морде и рукам»,
Он говорил: «Природою вопрос уже решён,
Я с детства права выбора лишён.
Мне с детства сказано с небес:
У нас кто не ворует, тот не ест!
Я что, один тут, что ли, псих?
Воруют все! Я что, глупей других?»
Он всех умней был от природы,
За что и получил два года!
Мораль. Знай меру: ври – не завирайся.
Закон суров: воруй – не попадайся.
А лучше не воруй, спокойно будешь спать,
Пойди в чиновники и по закону будешь красть!
Мошенники и медведь
Статья 159 «Мошенничество»
Хорёк медведю стал шептать,
Что тот министром может стать,
Что тут не нужно и особенно трудиться,
Что может всё решить лисица,
Что, мол, она любовница койота,
Который служит референтом бегемота,
А тот женат на дочери осла,
Который в Турции советник у посла,
А тот посол с какого-то момента
Стал личным другом президента!
Медведь в ответ промолвил басом:
«Но у меня всего четыре класса!»
Хорёк сказал: «На это наплевать,
Тут главное – побольше денег дать.
Пять тысяч мне, лисе, ослу,
Сто тысяч надо дать послу,
Ну и, конечно, в качестве презента
Два миллиона сунуть президенту».
Медведь не смог от искушенья устоять
И стал давать, давать, давать…
Года идут, не происходит ничего,
Мошенники всё тянут из него…
От этого у Мишки стала пухнуть голова,
И он в конце концов набрал «ноль два».
И сели все – хорёк с лисой, лиса с ослом,
Посол теперь на Колыме послом…
Хорёк просил у Мишки дать «по пять» –
Судья и дал, как можно отказать.
Посол велел ему «сто тыщ» отвесить –
Судья, отбросив ноль, назначил десять.