дки в покинутых дворах. Ви вытянула шею. Вдали, на другом краю города, угадывались очертания оставленных людьми заводов. Череда зданий. Кирпичные, поднимающиеся над шиферными крышами трубы, из которых не шел дым. Промышленная свалка, и ничего больше. Город-призрак. Только откуда-то издали, с расстояния мили или больше, доносился гул автомобилей, а еще дальше она рассмотрела неясные контуры большого города.
В ухе затрещал микрофон.
– Вставай.
Ви протерла глаза от дождевой воды и поднялась на ноги.
– Я говорил, что припас кое-что для тебя, не так ли?
– Говорил.
– Я солгал. Не кое-что, а кое-кого.
Вайолет ощутила вибрацию под ногами. Испугавшись, что сейчас начнется приступ головокружения, она ухватилась за шаткий поручень ограждения и сгорбилась.
С трудом шагнула назад к лестнице, глянула вниз.
Кто-то начал подъем наверх, взбираясь по лестнице быстро и целеустремленно.
– Это ты поднимаешься сюда? – спросила она.
– Это не я. Ее имя Дженнифер. Как и ты, она очнулась здесь около часа назад. И, подобно тебе, она – молодая мать. Ее дочка Марго, как говорится, делит колыбель с Максом.
Ви слышала металлический звук от ударов ступней по перекладинам лестницы.
– Зачем она лезет сюда?
– Потому что не хочет, чтобы ее дочь умерла. Полагаю, у тебя те же чувства в отношении Макса?
Она ощутила тяжесть в груди.
– Та из вас, которая не упадет и не разобьется до смерти в следующие десять минут, может быть уверена, что ее ребенок проживет чуть дольше.
– Лютер, ради бога…
– Забавно будет посмотреть.
– Я не могу такого сделать.
– Никто тебя и не просит. – Клац. Клац. Клац. – По мне, так стой, где стоишь, пусть она тебя скинет.
Вайолет отступила по мосткам от лестницы.
Из-за приступов тошноты ее нервы были на пределе.
Прислонившись спиной к цистерне и чувствуя дрожь в руках, она слушала, как приближается соперница.
Потом клацанье раздалось совсем рядом, и она увидела руки, ухватившиеся за поручни, и появившуюся за ними голову с грязно-светлыми волосами.
Женщина выбралась на мостки и встала перед Вайолет. В десяти футах. На несколько лет старше, может, слегка за тридцать, дюймов на шесть выше, в розовом спортивном костюме. Большие черные мешки образовали полумесяцы под глазами, лицо испачкали потеки туши. Волосы слиплись от мороси. Она выглядела крепкой, злой, настроенной на драку и… испуганной.
– Привет, – сказала Ви.
Женщина просто смотрела, но что-то в ней дрогнуло.
– О, мне стоило предупредить, – произнес Лютер. – Учитывая, что ты коп и подготовлена, я дал ей нож. Так будет честно.
Вайолет обратилась к женщине:
– Давай спустимся. Мы не должны так делать.
– Мой ангелочек у него.
– Я знаю. И мой сын. Но мы не должны делать того, к чему он пытается нас принудить.
– У нас нет выбора.
– Давай спустимся, – снова предложила Ви. – Мы что-нибудь придумаем.
Женщина покачала головой; по ее щекам уже текли слезы. Заведя руку за спину, она достала большой охотничий нож со зловещего вида острием и грязным зубчатым клинком. В ее руке нож смотрелся неестественно, и незнакомка то и дело посматривала на него, словно не зная, что с ним делать.
– Я – Вайолет. Тебя зовут Дженнифер?
Женщина неуверенно кивнула.
– Он выиграет только в одном случае – если мы станем исполнять его приказы. Не станем гоняться друг за другом, и он потеряет власть.
Голос в ее голове произнес: Не совсем так, Ви.
– Дженнифер, я работала копом. Ты мне доверяешь? – Вайолет шагнула вперед, протягивая руку. – Просто брось нож, ладно? Вместе мы сильнее.
У Дженнифер задрожала нижняя губа.
– Он собирается убить мою дочь.
– Я не допущу этого.
– Ты не сможешь выполнить свое обещание.
Внезапно в микрофоне у Вайолет раздался крик детей. Она и Дженнифер вместе завопили: «Нет!»
– Прекрати, Лютер!
– Пожалуйста! – пронзительно кричала Дженнифер.
Ви сделала еще шаг вперед, мотая головой от жалобного, надрывного детского плача.
– Посмотри на меня, Дженнифер! – крикнула она.
Женщина встретилась с ней глазами.
– Он этого и добивается! Ты понимаешь?
– Он ее мучает!
Она полоснула Вайолет ножом; та отпрянула назад. От ее движения мостки задрожали, металл завибрировал, и Ви ухватилась руками за поручень ограждения, чтобы устоять на ногах.
Кожу на животе жгло. Она коснулась рукой ткани костюма, и ладонь покраснела. Клинок рассек нейлон куртки и оставил длинный поверхностный порез на животе.
Ви подняла глаза на Дженнифер; ту, казалось, поразило содеянное, и она пальцем трогала кровь на лезвии ножа. Лицо ее исказилось.
– Прости, – прохрипела она.
Дети еще кричали в микрофонах, и Лютер что-то говорил, но его слова тонули в плаче младенцев.
– Я должна это сделать, – произнесла Дженнифер.
Она шагнула вперед, и Ви подалась назад.
Обе замерли.
Дженнифер бросилась на противницу первой; Вайолет отскочила.
Это походило на страшный танец.
Когда обе снова остановились, их разделяло шесть футов. И та и другая тяжело дышали.
Дженнифер сделала ложный выпад, развернулась и побежала в обратном направлении, исчезнув за выпуклой стенкой цистерны.
Ви застыла на месте, прислушиваясь. Она больше не слышала шагов женщины – ничего, только скрип шатающихся поручней и стук дождя по цистерне.
В обе стороны было видно лишь на несколько футов, дальше мостки исчезали за стенками огромного водяного бака.
Плач детей в микрофоне затих.
– Дженнифер! – позвала Вайолет.
Она сделала три шага вдоль цистерны – никого.
– Дженнифер?
Она не услышала шагов, просто почуяла вибрацию мостков и повернулась как раз вовремя, чтобы увидеть бросившуюся на нее Дженнифер, которая предварительно сняла обувь. Лицо женщины исказила гримаса ярости, глаза наполнились холодной решимостью.
Глаза хищницы.
Ви наблюдала за устремившимся к ней ножом; все ушло, осталось только твердое, как алмаз, намерение сохранить жизнь.
Двадцать четыре дюйма ширины мостков оставляли мало места для того, чтобы отразить нападение, и Ви, уже прижавшаяся к стенке цистерны, среагировала машинально: отвела выпад правой рукой и захватила запястье Дженнифер. Потом, не успев осознать, что делает, одновременно ударила ее по локтевому сгибу и рванула запястье в противоположную движению ножа сторону.
Лучевая кость соперницы хрустнула, нож выпал на металл мостков, и Ви ударила ей в грудину тыльной стороной ладони.
С момента нападения прошло всего мгновение, Ви действовала под диктовку инстинкта и мышечной памяти. Она бросилась, чтобы удержать женщину, но даже не успела дотянуться пальцами до ее костюма – Дженнифер ударилась задней частью бедер о поручни и по инерции перевалилась через ограждение. Ви успела только увидеть, как мелькнули ее ступни, а потом Дженнифер полетела вниз с затихающим криком – то были три с половиной секунды озвученного ужаса.
Никогда она не слыхала ничего подобного звуку падения человеческого тела на бетонную площадку с высоты ста семидесяти пяти футов.
Целый мир перестал существовать за какую-то миллисекунду.
Наступила тишина.
Вайолет взялась за мокрый поручень и посмотрела вниз, где на бетоне распростерлась Дженнифер.
Она и раньше убивала, но только монстров.
Эта женщина была невиновна.
Такое казалось Ви… неправильным.
Она оперлась спиной о цистерну и опустилась на мостки.
– Пожалуйста, не причиняй вреда ее ребенку, – попросила она. – Прошу тебя.
– Ты хороша, – сказал голос. – Ты очень хороша.
– Ты пощадишь ее ребенка?
– Без всякой причины?
– Я это заслужила.
Ви чувствовала – в ней нарастает раскаяние и психологическое неприятие того, что случилось.
– Это может быть интересно.
– Обещай мне.
– Отправляйся в обратный путь. Поговорим, когда спустишься.
Несколько минут Ви сидела, не двигаясь.
Морось сменилась дождем, и он стучал по голове; где-то глубоко внутри себя она почувствовала мучительную боль от леденящего холода.
Энди
Я смотрел, как на экране Вайолет медленно спускается по лестнице с водонапорной башни. Съемка велась с расстояния более чем в сотню ярдов – камеру держали в руках и постоянно то приближали, то удаляли изображение, корректируя фокусировку. От конденсата на линзах картинка получалась как в тумане.
Я слышал все, что говорил Лютер. Видел схватку. Видел, как Вайолет сбросила женщину через ограждение.
Теперь экран потемнел.
Я снова сидел в темноте и думал о том, что все это мне приснилось. Фильм, изображения и цвета́́́ были сном. А бесконечная ночь – реальностью.
Его голос убедил меня в обратном.
– Она изумительна, не правда ли? – спросил Лютер. – Должно быть, это нечто особенное – узнать ее. Я имею в виду, по-настоящему узнать. Ты знаешь ее по-настоящему, Энди?
– Чего бы ты ни хотел от Вайолет, используй меня. Я пройду через все, что тебе угодно, но, пожалуйста, отпусти Вайолет и ее сына. Они не должны…
– Ты ее любишь, верно?
Вопрос причинил мне больше боли, чем все, что я испытал, сидя на этом стуле.
От волнения ком встал в горле.
– Я ей задолжал, – сказал Лютер, – и все же…
Он умолк, и какое-то мгновение я слышал только его дыхание и стук дождя по пластику.
Вайолет
Ноги коснулись бетонной плиты. Несмотря на весь ужас последних пятнадцати минут, она почувствовала заметное облегчение, спустившись с башни.
Борясь с приступами тошноты, Вайолет взглянула на Дженнифер.
Какая бессмысленная гибель…
Она еще раз перелезла через ограду с колючей проволокой.
Она так устала. Так замерзла.
Думай, Вайолет. Думай.
Ви обвела взглядом дома и здания.
В непрерывном сером дожде ничего не шевелилось.
Нож Дженнифер она спрятала в правый рукав спортивного костюма; торец рукояти удобно лежал в ладони. Это затруднило спуск по скользкой лестнице, но теперь она владела оружием и надеялась, что Лютер ничего не заметил.