и ответственная часть его путешествия – по древней Палестине, где только-толькопроходил до него Христос, и еще сделать небольшой эпилог.
Владимир Всеволодовичтоже не терял времени даром. Ему удалось договориться со знакомыми нумизматами,которые пообещали принести в клуб все заказанные Василием Ивановичем монеты.
Молитвенное правиловсе эти дни совершалось неопустительно. Но то ли спешка по утрам, то лиусталость вечерами были тому виной – с каждым разом читалось оно все труднее итруднее.
Первый благостныйпорыв миновал, и теперь все чаще приходило раздражение, и одолевали мысли:зачем только время терять зря? Ведь за эти сорок минут можно написать какминимум две страницы!
Василий Иванович сталчитать быстрее, так, что умещался в двадцать и даже в пятнадцать минут. Он ужене вникал в смысл прочитанного и от этого еще больше раздражался. Появилосьжелание вообще прекратить читать правило до окончания работы над повестью инового разговора со старцем. Но каждый раз вечером или утром что-то мешало емуэто сделать…
А потом наступилапятница – день открытого урока в школе.
В классе, чтоназывается, яблоку негде было упасть.
Заместитель министрасо свитой заняли места вдоль стен. Василий Иванович провел, как обычно, первуючасть урока, и когда до его окончания оставалось пятнадцать минут, сказал,обращаясь к ученикам:
- Прошлый раз, читаявам рассказ об императоре Максимине Фракийце, я упустил главное. Сейчас мывосполним этот пробел…
- Сейчас будет самоеинтересное! – послышался громкий шепот директора заместителю министра.
- Да-да, я наслышан!– благожелательно кивнул тот.
Василий Ивановичсобрался с мыслями: того, о чем он собирался рассказывать, не было на бумаге, иначал:
- Перед тем, какотправиться к своему императору-дяде, как вы сами понимаете, на верную гибель,юноша должен был принять крещение. Тщетно христианский пресвитер пыталсяотговорить его от задуманного или хотя бы креститься перед отъездом.
- Представь, чтобудет с твоей душой, если с тобой что-нибудь случится в этой исполненнойопасностями дороге? - втолковывал он.
- Да что теперь можетслучиться со мной? Я ведь отправляюсь к самому императору – моему дяде! –беспечно ответил юноша и умчался, как вы сами понимаете, на верную гибель.
После этого, изуважения к продолжавшей, по инерции, благосклонно улыбаться комиссии -насторожился пока только один только заместитель министра - Василий Иванович внескольких словах повторил содержание рассказа. Затем уже для всех сказал, что,чудом оставшись в живых, племянник на этот раз уже ни на минуту не откладывал спринятием крещения. А потом - вместо всех земных благ: богатства, почестей,славы, выбрал небесные, приняв мученический венец за исповедание веры.
Рассказ был закончен.Василий Иванович взглянул на часы и достал из портфеля листки с прологом.
- А теперь,позвольте, я начну читать вам свою небольшую повесть под названием «Время Оно».
- Повесть – это ужене рассказы! Растем! – послышался довольный шепот директора, и краем глазаВасилий Иванович заметил, что тот говорил это, наклоняясь ко все большехмурившемуся заместителю министра.
Читая пролог, онсмотрел на учеников, на их горящие глаза и только чувствовал, что вдоль стенрастет недоумение и становится все напряженней.
Когда он дошел дотого места, где Апамей разговаривал с учеником Христа, раздался звонок.
Василий Иванович ссожалением развел руками и принялся складывать листки в стопку.
- Еще! Еще!!! –словно очнувшись, принялись просить ученики.
- Достаточно! –властно останавливая их, поднял руку заместитель министра. - Перемена – невремя для чтения. Тем более ТАКОГО!
Не удостоив напрощание Василия Ивановича даже кивка, он с недоступно поднятой головой вышелиз класса. За ним, оглядываясь на Василия Ивановича и укоризненно качаяголовами, – члены его свиты. Те самые, что совсем недавно так хвалили его.Последним вышел директор.
Вскоре после начала следующегоурока он ворвался в учительскую, где в одиночестве собирался домой ВасилийИванович, и простонал:
- Василий Иванович!Вы что себе позволяете? Это же восстание Болотникова! Вольница Стеньки Разина!Пугачевский бунт!
Чувствовалось, чтодиректор школы замещал сейчас учителя истории. То есть, Василия Ивановича.
Он посмотрел на негои повысил голос:
- Этой повести, чтобына пушечный выстрел не было рядом с нашей школой! Приказ замминистра. Самминистр будет у нас через неделю. Отменить его приезд, увы, невозможно.Придумайте за это время что-нибудь просто историческое, без Бога, в Которого я,кстати, тоже верю, но только не афиширую это нигде! – оглянувшись на закрытуюдверь, понизил он голос. – У меня Бог в душе!
- А когда душа впятки уходит, как это было сегодня, Он у вас что – в пятке? – с насмешкойпосмотрел на директора Василий Иванович.
- Ну что вы, право?Сейчас не время для дискуссий! – не зная, что и возразить на это, пробормоталдиректор и умоляюще посмотрел на своего учителя: - Договорились?
Василий Ивановичтолько молча отрицательно покачал головой и, оставляя директора в полнойрастерянности, вышел из учительской комнаты.
2
Василий Ивановичостановился, как вкопанный…
В ночь с субботы навоскресенье Василий Иванович поставил последнюю точку в эпилоге. Повесть былазакончена. Настя, почти не выходившая из его комнаты с пятницы, пошатываясь,отправилась к себе – спать.
До утра оставаласьпара часов, и Василий Иванович, загодя уложив папку с повестью и монеты впортфель, забылся коротким тревожным сном. Он так устал за это последнее время,что не услышал звонок будильника и чуть было впервые не проспал в клуб.
На его счастье, Настяот волнения за предстоявшую сдачу заказа так и не смогла уснуть. Она разбудилаего. Заставила позавтракать и проводила, взяв слово, что он обязательнопозвонит ей, как только все будет закончено.
Василий Иванович сел,по своему обыкновению, на первый автобус и, увидев старушку, вспомнил наказстарца обязательно ходить хотя бы на раннюю литургию. Снова он не смогпротивиться старцу и вместе со старушкой пошел в храм.
Служба тянуласьбесконечно долго. Хотя – он то и дело посматривал на часы – продолжалась всегополтора часа. Беспокоясь о том, что его могут не дождаться люди, с которымидоговорился друг, он с трудом дождался, когда люди станут подходить к кресту.Поцеловал его и бросился бежать на автобус. На вокзале его ждало еще одноразочарование. Ближайшая электричка уходила только через сорок минут. ТогдаВасилий Иванович взял такси – но все равно приехал в клуб к одиннадцати часам.
- Ты что?! – грозновстретил его у входа донельзя возмущенный Владимир Всеволодович. – Все делорешил испортить?
- Почему? – принялсяслабо защищаться Василий Иванович. – Повесть в портфеле. Сейчас выкуплю монетыи можно сдавать заказ.
- Какие монеты?! –оборвал его друг. – Пока тебя не было, наш конкурент успел перехватить половинуиз тех, что тебе принесли. Хорошо, я вовремя сообразил, что к чему, и успел насвои деньги взять шесть монет. Но денарии Тита с Домицианом и Эдесса ушлибезвозвратно!
- Это кому тут нужнаЭдесса? – неожиданно послышался рядом вкрадчивый голос.
Друзья оглянулись иувидели стоявшего за ними Викентия.
- Нам! – в один голосвскричали они. – А у вас есть?
- Имеется, причем втакой сохранности, как вам нужна. И связана с историей христианства. Только,увы – дома! Если желаете, привезу в следующее воскресенье.
- Да нам она сегоднянужна… – поглядев на часы, вздохнул Василий Иванович. – Причем, только додвенадцати!
- Можно и сегодня! –согласился Викентий. – Я ведь тут неподалеку живу. Если оплатите такси туда иобратно, то как раз успею. Тем более что на двенадцать часов у меня тут тожеодно важное дело…
Василий Иванович тутже протянул Викентию деньги на такси, собрался расплатиться и с другом, но тотостановил его:
- После, после!
И протянул толстыйнаучный журнал.
- Со статьей?! –обрадовался Василий Иванович.
– Ну не без нее же!
- Вот спасибо!
- И это тоже потом! –отмахнулся Владимир Всеволодович. - Ты лучше скажи, сколько монет нам еще нужно?
- Пятьдесят пять ужеесть. Значит, четыре, не считая Эдессы… - быстро подсчитал Василий Иванович.
Владимир Всеволодовичозадаченно покачал головой и махнул рукой:
- Все равно другоговыхода у нас нет. Пошли скорее искать четыре монеты!
3
Времени оставалосьвсе меньше…
…В помещении клубабыло только и разговоров, что о трагедии с Ашотом Телемаковичем.
- Не хотел тебяогорчать, ты и так после приступа. Но все равно ведь узнаешь, - вздохнулВладимир Всеволодович и глухо сказал: – Словом – Ашота Телемаковича больше нет.
- Как это нет? Ончто, решил после того, как потерял все монеты, расстаться с клубом? – не желаяверить в самое страшное, ухватился за спасительную мысль Василий Иванович иуслышал:
- Если бы это былотак! Он умер…
Василий Ивановичостановился, как вкопанный. Ноги сразу стали как ватные. В ушах зазвенело.Сердце снова предательски ворохнулось в груди. Владимир Всеволодович крепкоподдержал его за плечо и сказал:
- Об этом мыпоговорим и оплачем Ашота Телемаковича потом. А сейчас возьми себя в руки. Для