он и услышал в ответ сначала громкое: «Ой, Стасик! Здравствуй!» - А потом чутьпотише, это мама кричала отцу: «Сережа, это – сынок!»
- Ну, как ты? – сноваобращаясь к нему, спросила мама.
- Все хорошо! Сегоднявыезжаю домой! – сглотнув мешавший говорить комок, сказал Стас и спросилпервое, что пришло в голову:
- А почему вы мне незвонили?
- А зачем? –удивилась мама. – Мы и так знали, что у тебя все хорошо!
- Как это знали?Откуда?!
- Так ведь Леночкачуть ли не каждый час нам звонила и даже телеграмму дала, что у тебя все впорядке. Вот мы и не хотели тебя беспокоить. Хотелось, чтобы ты, как следует,отдохнул. В том числе и от нас. Нам же ведь главное знать, что ты жив, здоров ивсе у тебя в порядке!
- Вы это… мам… пап…вы простите меня! – попросил Стас, которому трудно было дышать, но легко сталона душе, и услышал взволнованное:
- Да что ты, сынок?Конечно, конечно! Ты случайно не болен?
- Да нет – скорее,наоборот! – засмеялся он и пообещал: – Я дома… дома все расскажу!
Выключив телефон,Стас направился к храму и вдруг приостановился.
«Леночка? –озадаченно хмыкнул он. – Звонила?!»
И только тут до негодошло! Он вспомнил то, как Лена обнулила его счет… как, не желая лгать,уклонилась от ответа, кому звонила… как вдруг перестала просить его дать знатьо себе родителям… Ай, да Ленка! Ну, конечно же, это ее рук дело!
«Только откуда у нееденьги на междугородние переговоры и телеграмму? – вдруг, недоумевая, подумалСтас. - Не иначе, как последние, что в доме были, на них пустила… И телефон,наверное, за что-нибудь у подруги брала!»
Времени для ответа наэти вопросы уже не было. Надо было спешить, пока не закончилась исповедь.
Войдя в храм, Стаснашел взглядом стоявшую на клиросе Лену и, увидев, что она тоже во все глазасмотрит на него, шутливо погрозил ей телефоном. Она сразу обо всем догадалась изаулыбалась так, что он без всяких слов понял - мир полностью восстановлен издесь!
9
- Ну вот и я тожеисповедовал Бога! – прошептал Стас.
Все дальнейшеепроисходило, словно во сне.
Стас благословился уотца Михаила на причастие. Отстоял всю службу как будто на одном дыхании,причастился, на этот раз перед Ваней, потому что тот держал красный плат. И,поцеловав Крест в руках священника, вышел из храма.
Друзья встали рядом.
- Ты прямо настанцию? – деловито спросил Ваня.
- Нет, мне сначала намогилку отца Тихона надо зайти! – ответил Стас.
- А не опоздаешь?
- Ничего! И наопаздывающие поезда тоже опаздывают! – усмехнулся Стас. – Сам видел!
- Я бы тебя проводил,но мне нужно еще отцу Михаилу помочь! – виновато сказал Ваня.
- А у меня на клиросеспевка перед Рождественской службой! – вздохнула Лена.
- Да ладно вам! Не навек же прощаемся! – успокоил друзей Стас и попросил: – Вы лучше вот чтосделайте! Ты, Вань, скажи таджикам, пусть они в наш дом перебираются и тамспокойно живут. Да скажи, чтобы свет больше не боялись включать! А ты, Ленка,отдай моего котенка дяде Андрею.
- Да ты что? Он же невозьмет, скажет: аллергия от него, блохи…
- А ты скажи, что онцелебный, – сказал Стас и, перехватив недоверчивый взгляд Лены, объяснил: –Правду говорю! Он вчера мне коленку вылечил! Да и еще! Это тебе… вам! Напамять…
И протянул Лене свойтелефон.
- Да ты что, Стасик!– даже испугалась она, но он сам вложил ей его в руку:
- Держи-держи! Какобращаться с ним ты уже знаешь, сотрешь все ненужное. А я тебе сразу же изМосквы позвоню!
Стас попрощался сдрузьями и вышел из церковной калитки. Ваня был прав, нужно было спешить.Поезда не всегда ведь опаздывают! Но, увидев проходящего мимо храма ЮрияЦезаревича, он приостановился и вежливо поздоровался с ним.
- Стас? – сразу узналего директор школы.
- Он самый!
- Ну, как живешь? Какучеба?
- Лучше всех! –улыбнулся Стас.
- Это хорошо!Помнится, ты еще в первый раз произвел на меня самое лучшее впечатление, –одобрил директор и, заметив, где они стоят, поморщился: – Только не понимаю,зачем тебе нужно ходить в храм? Ваня и Лена – понятно. Не совсем благополучнаясемья, нищета. Отец выпивает. Низкий уровень развития. Но ты ведь – оченьразумный, подающий большие надежды юноша! Ну, право, зачем это тебе?
Стас молча посмотрелсебе под ноги, а потом смело поднял глаза на Юрия Цезаревича и сказал:
- Я тут недавностихотворение сочинил. Помните, вы мне когда-то говорили, что жить нужно длятого, чтобы оставить свой след на память людям?
- А-а, да-да! – важнозакивал директор.
- Вот я и решилоставить! Можно, я вам вместо ответа его прочту?
- Конечно! – охотносогласился Юрий Цезаревич. – Люблю поэзию. Ведь это – высшая форма организациичеловеческой речи! Вершина, так сказать, словесности!
- Вы случайно неучителя литературы сейчас подменяете? – невольно улыбнулся Стас.
- Нет, а что? – непонял его директор. – И вообще сейчас ведь каникулы. Так что двоек ставить небуду – читай!
- Хорошо,стихотворение называется "Обман!", кивнул Стас и начал:
Какуводили нас от Бога –
Загодом год, десятки лет,
Учасо школьного порога,
ЧтоБога не было, и нет!
Принявший позу, чтобыудобней было слушать, директор насторожился, а Стас продолжал:
Какуводили нас от веры,
Икон,молитвы и Креста,
Считаядни от новой эры,
Ане от Рождества Христа!..
Улыбка медленносползла с лица директора. Он уже с ужасом смотрел на Стаса. «Совсем, какминистр на Василия Ивановича!» – невольно подумал тот и с болью продолжил:
Имы без истинного Света,
Взрослея,становились злей…
Юрий Цезаревич, резкоотвернувшись, зашагал прочь. И Стас прокричал ему вслед:
О,Господи, прости за это
Обманутыхучителей!
Не оборачиваясь,директор школы скрылся за поворотом.
- Ну вот и я тожеисповедовал Бога! – прошептал Стас и уже почти бегом направился по дороге,ведущей на кладбище…
10
Стас опустился наколени и прошептал…
На могилке отцаТихона горели свечи.
Поблагодарив старца,Стас хотел сразу уйти, но тут появился Соколов-старший с охранником. Охранникснова вез его, но в руках бывшего министра были костыли. Опираясь на них, онсошел с коляски, и пока охранник набирал в ведро землю со снегом, неотрывносмотрел на фотографию отца Тихона… Заметив Стаса, он с доброй улыбкоймногозначительно поднял палец:
- Помни, Божие –Богови!
Едва они ушли, как вкалитку вошла Настя. И почти сразу за ней – Градов. Вместе с ним ворвался порывветра, резкий, колючий, который погасил все свечи.
- Ах, вот оно что! –увидев на фотографии лицо отца Тихона, сразу догадался обо всем он и злобнопрошипел:
- Ничего! Я его издесь уничтожу!
И схватив красивуюженщину за руку, насильно потащил за собой.
Будь Стас постарше икрепче, он обязательно вступился бы за Настю. Но чем он пока мог помочь ей?..
Чем?
Стас опустился наколени и прошептал:
- Отец Тихон! Не засебя – за нее прошу… Помогите ей! И вообще, если можно, остановите вы этогоГрадова! Ну сколько уже можно ему сеять вокруг себя зло?..
Попросив отца Тихона,он стряхнул с колен снег, поднял глаза и изумился:
Свечи горели!
Стас постоял ещенемного: свечи продолжали гореть!
Посмотрев на часы,дошел до калитки, оглянулся: свечи горели!
А у ворот кладбищаего ждало еще одно чудо.
Здесь, словнодожидаясь его, стояла машина Ника.
- Эй! – прокричал он.– Давай подвезу!
- Давай! –обрадовался Стас, причем, неизвестно чему: тому, что теперь он уже точно не опоздаетна поезд или этому новому чуду.
Опоздать он, иправда, не опоздал. Только вот чудо оказалось совсем не чудом. Стас дажеразочаровался тому, что все оказалось так просто.
- Вот, – сказал Ник,– Ленка мне позвонила и попросила, чтобы я подбросил тебя до поезда. А то,говорит, опоздаешь!
И они помчались кстанции…
***
В уютном и тепломдвухместном купе – вот уж действительно постарался Григорий Иванович, делая дляХриста все самое лучшее! – находился только один мужчина.
Стас вежливопоздоровался с ним, постелил постель и ахнул: надо же, совсем забыл поздравитьдрузей с Рождеством Христовым!
Тут он заметиллежавший на столике мобильный телефон попутчика и, прижав ладонь к груди,сказал:
- Простите! А нельзяли с вашего телефона послать смску моим друзьям? Совсем короткую…
- Почему бы и нет?Можете и поговорить с ними, пока есть связь! – великодушно разрешил мужчина,беря телефон.