- Разве это не замечательно? – заметила матушка. – Все собрались за столом. Жаль, что Валери нет с нами.
Моя сестрица Валери уже лет сто была замужем за одним и тем же мужиком и имела двоих детей. Валери была, что называется, нормальной дочерью.
Бабуля Мазур сидела прямо напротив меня и откровенно пугала своими все еще растрепанными волосами и сосредоточенно обращенным внутрь себя взором. Как сказал бы папаша, свет горел, а никого дома не было.
- Сколько тех таблеток с кодеином приняла бабуля? – спросила я матушку.
- Только одну таблетку, насколько я знаю, - ответила матушка.
Я почувствовала, как веко снова дернулось, и придержала его пальцем.
– Она, кажется, отключилась.
Папаша перестал намазывать масло на хлеб и поднял глаза. Рот его, было, открылся в попытке что-то сказать, но он передумал и вернулся к своему бутерброду.
- Мама, - позвала матушка, - сколько таблеток ты выпила?
Бабуля повернула голову в ее сторону.
– Таблеток?
- Ужасно, что старые леди не могут себя чувствовать в безопасности на улицах, - посетовала матушка. – Можно подумать, мы живем в Вашингтоне. В следующий раз нас будут расстреливать на ходу из машин. В старые времена в Бурге не было ничего подобного.
Мне не хотелось, чтобы этот мыльный пузырь насчет старых денечков лопнул, но в стародавние времена в Бурге на каждой третьей подъездной дороге парковались машины штатных мафиози. Мужчины прямо в пижамах выскакивали из дома и брали на мушку Мидоулэндские болота и Камденскую мусорную свалку для церемониальных казней. Обычно семьи и соседи не подвергались риску, но ведь всегда была вероятность, что случайная пуля попадет не в то тело.
И уж никогда в Бурге не было спасения от мужчин Манкузо и Морелли. Кенни был сумасшедшим и более наглым, чем кто-либо из семейки, но я полагаю, что он не первый из Манкузо, кто оставил шрамы на женском теле. Хотя на моей памяти, никто из них не втыкал нож для колки льда в старую женщину. Манкузо и Морелли пользовались дурной славой за вспыльчивый, подогретый алкоголем темперамент и за способность сладкими речами вовлечь любую женщину в жестокие, оскорбительные отношения.
Знаю это не понаслышке. Когда Морелли очаровал меня до скидывания трусиков четырнадцать лет назад, жестоким он не был, но и добрым тоже.
К семи часам Бабуля захрапела, как пьяный лесоруб.
Я скользнула в куртку и схватила сумку.
- Куда это ты собираешься? – поинтересовалась матушка.
- В похоронное бюро Стивы. Он нанял меня кое с чем помочь.
- Вот это, я понимаю, работа, - одобрила матушка. – Ты ведь могла заняться какой-нибудь гадостью похуже, чем работать на Стиву.
Я закрыла парадную дверь и сделала глубокий очищающий вдох. Лицо мое холодил воздух. Глаз отдыхал при виде темного ночного неба.
Я подъехала к похоронному бюро Стивы и припарковалась на стоянке. Внутри Энди Рош возобновил свое бдение за чайным столиком.
- Как идут дела? – спросила я.
- Одна старая леди сказала мне, что я похож на Харрисона Форда.
Я выбрала печеньице из тарелки, стоящей перед ним.
- А вам не следует находиться около брата?
- Мы с ним были не столь близки.
- Где Морелли?
Рош как бы между прочим оглядел комнату.
– Никто не знает ответа на сей вопрос.
Я вернулась к машине и только села в нее, как зазвонил сотовый.
- Как бабуля Мазур? – спросил Морелли.
- Она спит.
- Надеюсь, этот переезд к родителям временный. У меня были планы на те пурпурные туфли.
Этот сюрприз застал меня врасплох. Я-то ожидала, что Морелли продолжает наблюдать за Спиро, а вместо этого он таскался за мной. А я его не вычислила. Губы мои сжались. Как охотнику за головами настроения это мне не прибавило.
– Я не видела иного выбора. Беспокоюсь за бабулю Мазур.
- У тебя отличная семья, но в двадцать четыре часа они подсадят тебя на валиум.
- Пламы не употребляют валиум. Они подсаживаются на чизкейк.
- Да чтобы это ни было, все равно сработает, - произнес Морелли и повесил трубку.
В десять минут десятого я въехала на погребальную подъездную дорожку и припарковалась с одной стороны, оставив пространство для проезда Спиро. Я закрыла «бьюик» и вошла в похоронное бюро через заднюю дверь.
Спиро выглядел очень нервным, пока прощался со всеми. Луи Муна нигде не было видно. И Энди тоже исчез. Я проскользнула в кухню и прикрепила к поясу кобуру. Потом зарядила свой .38-ой и запихнула в кобуру пистолет. В дополнение прикрепила вторую кобуру с перцовым баллончиком и третью с фонариком. Я отрабатывала стодолларовую плату, Спиро заслужил обращение по полной. А то, что у меня поджилки тряслись, доведись мне использовать оружие, было моим маленьким секретом.
Я надела куртку длиной до бедер, чтобы спрятать большую часть моего имущества. Технически это значило, что я тайком носила все, что было по закону табу. К несчастью альтернатива могла привести к немедленным звонкам по всему Бургу, что меня пакуют в похоронном бюро Стивы. Угроза моего ареста просто бледнеет на фоне этого.
Когда последние родственники усопшего очистили переднее крыльцо, я проводила Спиро через общественные помещения второго этажа здания, защищая от окон и дверей. Только две комнаты были заняты. Одна была с фальшивым братом.
Стояла зловещая тишина, и мой душевный дискомфорт в обители смерти усиливался присутствием Спиро Стивы, Дьявольского Распорядителя Похорон. Я держала руку на рукоятке малышки Смит и Вессон, думая, что не мешало бы зарядить ее серебряными пулями.
Мы прошагали через кухню в задний коридор. Спиро открыл дверь в подвал.
- Погоди, - возмутилась я. – Куда это ты?
- Нам нужно проверить дверь в подвале.
- Нам?
- Да, нам. Вроде меня и моего чертова телохранителя.
- Я так не думаю.
- Ты хочешь получить деньги?
Но не с помощью же такого дерьма.
– Внизу есть мертвецы?
- Извини, мертвецов нет.
- Тогда что там внизу?
- Ради Христа, там только топка!
Я вытащила пистолет из кобуры.
– Я пойду за тобой.
Спиро взглянул на пятизарядный «Смит и Вессон».
- Вот те на! Гляньте на это чертово бабское оружие.
- Готова поспорить, ты бы так не сказал, прострели я тебе ногу.
Его глазки, блестящие, как вулканическое стекло, впились в меня.
– Слышал, ты застрелила мужика из этого пистолета.
Это не то, о чем бы мне хотелось поболтать со Спиро.
- Мы пойдем вниз, или как?
Подвал представлял собой в основном одно большое помещение, гораздо лучшее, чем можно было ожидать от подвала. Возможно, общее впечатление несколько портили гробы, сложенные в одном из углов.
Наружная дверь была точно справа от подножия лестницы. Я проверила дверь, убедившись, что засов на месте.
- Здесь никого, - обратилась я к Спиро, засовывая пистолет обратно в кобуру. Я не была уверена, кого я собиралась пристрелить. Кенни, полагаю. Может, Спиро. А возможно, привидений.
Мы вернулись на первый этаж, и я подождала в холле, пока Спиро покопошился в своем кабинете и вышел, наконец, облаченный в пальто, и неся спортивную сумку.
Я последовала за ним к задней двери и придержала ее, пока он ставил бюро на сигнализацию и добирался до выключателя. Свет внутри поблек. Внешние огни остались включенными.
Спиро захлопнул дверь и вытащил из кармана ключи от машины.
– Мы возьмем мою машину, ты сядешь на переднее сиденье.
- Как насчет того, чтобы ты взял свою машину, а я свою?
- Ни в коем случае. Я плачу сотню баксов и хочу, чтобы моя Стрелялка с Пистолетиком сидела рядом. Ты можешь забрать машину по дороге домой и прихватить меня завтра утром.
- Мы так не договаривались.
- Иначе тебя здесь не будет. Видел я, как ты все утро ждала в надежде, что Кенни сделает ход, чтобы ты смогла приволочь его задницу опять в тюрьму. Это грандиозная сделка, поэтому будешь подвозить меня на работу.
«Линкольн» Спиро стоял близко к двери. Он нацелил дистанционное устройство на машину и отключил сигнализацию. Когда мы очутились внутри в безопасности, он включил свет.
Мы сидели в освещенном пространстве на безлюдном клочке подъездной дороги. Не очень-то хорошее место, чтобы засиживаться. Особенно, если нет поблизости Морелли, чтобы он смог видеть эту часть представления.
- Заводи мотор, - посоветовала я Спиро. – А то для Кенни будет слишком легко достать нас здесь.
Он включил двигатель, однако не тронулся с места.
– Что ты будешь делать, если Кенни вдруг выпрыгнет рядом с машиной и наставит на тебя пистолет?
- Понятия не имею. Никогда не знаешь, как поступишь в какой-либо ситуации, пока в нее не попадешь.
Спиро подумал с минуту над этим. Потом еще раз затянулся сигаретой и тронулся в путь.
Мы остановились на сигнал светофора на перекрестке Гамильтон и Гросс. Спиро не повернул головы, но глаза его полоснули по Делио Эксон. Колонки были освещены, и в конторе тоже был свет. Гаражи были закрыты, и в них освещения не было. Перед последним гаражом стояли несколько машин и фургон. Ожидали своей очереди на утро.
Спиро молча смотрел, на лице его ничего не отражалось. И я не могла догадаться, о чем он думает.
Загорелся зеленый, и мы поехали через перекресток. Когда уже проехали полквартала, в голове у меня что-то щелкнуло.
– Черт возьми, - воскликнула я. – Давай-ка назад на заправку.
Спиро затормозил и свернул в сторону.
– Ты ведь не увидела Кенни, верно?
- Нет. Я увидела фургон. Большой белый фургон с черной надписью на боку.
- Ну, и что с того?
- Когда я разговаривала с управляющей на складах, она сообщила, что запомнила белый фургон с черной надписью, который несколько раз крутился в районе твоего склада. В то время это мало что значило.
Спиро подождал, пока пройдет поток транспорта, и сделал U-образный разворот. Он припарковался с краю щебеночной площадки позади машин. Шансы, что Сэндимен еще торчит на заправке, были слабые, но я все равно нашла в себе силы заглянуть в контору. Не хотелось бы мне провоцировать Сэндимена, если можно было этого избежать.