ичество, мошенничество, уклонение от уплаты налогов, злоупотребление фондами, всевозможные фальсификации, связи с преступным миром и т. п. «Номенклатура» противоправных действий обширна, но все они, как правило, укладываются в две основные категории: финансовая нечистоплотность и моральное разложение — те самые, которые, по признанию президентской комиссии США по применению закона и правосудию, действуют наиболее пагубно «на весь моральный климат общества».
Развернутое описание многочисленных «сенсаций» заняло бы не одну сотню страниц, не уступая по остроте и запутанности сюжета лучшим приключенческим романам. Не вдаваясь в подробности, упомянем лишь некоторые из них, получившие в последние годы наиболее широкую огласку.
Коррупция пустила глубокие корни на политической арене Японии. За последнее время следственными органами в стране было возбуждено свыше 40 дел по обвинению членов парламента, представляющих правящую либерально-демократическую партию, в различных правонарушениях, и только в одном случае были применены юридические санкции.
Весьма показательно, в частности, дело сенатора Э. Итоямы, вокруг которого было немало шума в 1980 году. Добиваясь сенаторского кресла, Итояма самым беззастенчивым образом делал основную ставку на деньги, скупая голоса избирателей. В том случае, когда этого сделать не удавалось, он не останавливался перед шантажом, запугиванием, угрозами. Мобилизованные им сотни людей (от депутатов местных собраний до гангстеров) нередко прибегали к махинациям и подлогам. Истратив на избирательную кампанию астрономическую сумму — почти 2 млрд. иен, — он добился своего и стал членом сената. В ходе расследования возбужденного против него дела было арестовано в общей сложности около 140 человек, непосредственно причастных к правонарушениям. Сам он, однако, арестован не был. Более того, его вопреки требованиям общественности не только не лишили мандата сенатора, но сделали еще и заместителем министра. Сегодня Итояма продолжает успешно делать свою политическую карьеру, не скрывая своей основной цели, — пробиться к посту — ни много ни мало — самого премьер-министра. И шансы у него на это, по оценкам японской печати, в перспективе сравнительно неплохие.
Последнее едва ли вызовет удивление, если принять во внимание моральные принципы членов японского правительства, не исключая и его главу, которые наглядно проявились, например, в ходе скандального разбирательства деятельности американской авиакомпании «Локхид». Пробиваясь на японский рынок, добиваясь согласия на поставки своей гражданской и военной продукции, эта компания — как, впрочем, и многие другие крупные иностранные компании — широко прибегала к подкупу нужных ей влиятельных лиц. В числе ее «клиентов» оказались многие видные государственные и партийные деятели.
Продав в 1972 году японской авиакомпании «Олл-Ниппон эйруэйз» несколько своих крупных реактивных самолетов типа «Трайстар», руководство «Локхид» передало ей «в знак благодарности» за покупку 30 млн. иен (около 122 тыс. долл.), представлявших собой, по сути дела, средства для подкупа членов правительства при урегулировании «внутренних» проблем. Японская авиакомпания, в свою очередь, вошла в контакт с тогдашним министром транспорта Т. Хасимото и рядом других высокопоставленных лиц, добиваясь того, чтобы правительство оказало давление на ее конкурента — компанию «Джапан эйрлайнз», готовившуюся поставить на обслуживание внутренних линий имеющиеся у нее реактивные самолеты другой модели. Такое давление было оказано, что и открыло «зеленую улицу» для продукции «Локхид». Разумеется, «Олл-Ниппон эйруэйз» щедро рассчиталась с «отзывчивыми» министрами за счет средств, полученных от «Локхид»[14]. Министр транспорта Т. Хасимото и генеральный секретарь кабинета С. Никайдр получили по 5 млн. иен, заместители министра транспорта — по 2 млн. иен, председатель комиссии правящей партии (ЛДП) по вопросам гражданской авиации — 3 млн. иен и т. д. Не забыли и про премьер-министра К. Танаку: соблюдая чиновничью иерархию, для него выделили из этой квоты 10 млн. иен. В целом же, как выяснилось в ходе следствия, общий размер взяток, переданных Танаке по различным каналам от фирмы «Локхид», составил 500 млн. иен (свыше 2 млн. долл.).
О бывшем премьер-министре Танаке следует сказать особо. Это типичный представитель буржуазных политиканов — взяточник и мошенник с большим стажем. Став депутатом парламента в 29 лет, он вскоре попался на крупной взятке — пообещав углепромышленникам за 1 млн. иен выступить против законопроекта о национализации шахт — и отбывал наказание в тюрьме, что не помешало ему довольно быстро восстановить свои позиции и даже стать генеральным секретарем ЛДП. Правда, ненадолго: вскрывшиеся махинации с земельной собственностью вынудили его оставить этот пост в середине 50-х годов. Начав все сначала, он к 1972 году все же поднялся до высшей ступени, став самым молодым за послевоенные годы главой японского правительства. И вновь неудача: чересчур активное использование служебного положения для личного обогащения путем крупных земельных спекуляций, финансовых махинаций и других темных дел с участием подставных компаний, ставшее достоянием гласности, обусловило его досрочную отставку в 1974 году.
Продолжая бурную деятельность в рамках партийного аппарата, Танака опять сумел восстановить свои позиции, но весной 1976 года вскрылась его новая афера со взятками от фирмы «Локхид». Последовал официальный выход из партии, арест, суд… Но свою, и притом немаловажную, роль на политической арене он все же продолжает играть: почти четверть парламентариев от ЛДП считается «фракцией Танаки»; с ним очень близок С. Никайдо — тот самый, который в свое время получал взятки от «Локхид», а в начале 80-х годов стал… генеральным секретарем ЛДП; именно благодаря его поддержке сначала М. Охира, а после Дз. Судзуки и Я. Накасонэ смогли занять пост главы правительства — кабинет последнего в Японии даже называют «кабинетом Танакасонэ», что наглядно свидетельствует о высоком политическом весе опального премьера.
Давая общую политическую оценку описываемым событиям, японская газета «Асахи» достаточно точно отмечает, что дело «Локхид» — это не просто очередной скандальный случай. Это борьба между политическим влиянием Танаки, с одной стороны, и общественным мнением и законностью — с другой. Увы, победа и на этот раз оказалась не на стороне законности.
12 октября 1983 г. Токийский окружной суд признал Танаку виновным во взяточничестве, приговорив его к четырем годам тюрьмы и штрафу в размере 500 млн. иен. Однако исполнение приговора было отложено и сам Танака выпущен под залог. Требование оппозиции лишить его депутатского мандата было блокировано ЛДП. Влияние бывшего премьера оказалось столь высоко, что в результате правительству, столкнувшемуся с бойкотом представителями оппозиции работы нижней палаты парламента (в знак протеста против курса правительства, фактически взявшего Танаку под защиту), пришлось пойти даже на досрочный роспуск парламента и организацию внеочередных парламентских выборов. В итоге Танака оказался все же сильнее. Опираясь на свои связи, на свой политический капитал (а также на капитал в прямом смысле слова, на деньги), он сумел добиться переизбрания в высший законодательный орган страны и в настоящее время, несмотря на не прекращающиеся протесты оппозиции, продолжает заседать в новом составе парламента, оставаясь одной из сильнейших фигур на политической арене сегодняшней Японии.
Не менее широко процветает коррупция в политической жизни ФРГ — вопреки наиболее развернутому и четкому среди всех буржуазных стран законодательству о финансировании партий. Однако одно другому, как оказывается, не помеха. Подтверждением тому может служить, в частности, крупнейшая в истории боннской республики афера с пожертвованиями, вскрывшаяся в начале 80-х годов. Масштабы аферы, действительно, беспрецедентны: в ней были замешаны три основные парламентские партии, видные государственные и партийные деятели, ведущие западногерманские фирмы и корпорации, наиболее влиятельные представители делового мира; в нее оказались втянутыми сотни и даже тысячи различных посредников; в связи с ней сотни тысяч, миллионы марок поступили в партийные кассы в обход официальных каналов, то есть фактически были украдены из государственной казны.
Суть дела заключалась в том, что партийным боссам, с одной стороны, и предпринимателям — с другой, явно мешало отсутствие налоговых скидок на пожертвования в партийные кассы, каковые представлялись, в частности, для пожертвований в фонды общественно полезных организаций: это делало невыгодным крупные частные взносы партиям. Выход был найден на пути создания фиктивных организаций и учреждений, которые благодаря влиятельным протеже (все тех же партийных боссов и контролируемых ими государственных чиновников) довольно быстро получали статус «общественно полезных». К ним-то и начинали поступать крупные пожертвования, разумеется, не облагаемые налогом.
Спустя определенный, требуемый рамками приличия срок — это называется «отмыть деньги», — данные суммы благополучно переправлялись в партийные сейфы. Для партий налицо прямая выгода, так как существенно ускорялся сбор средств, укреплялась финансовая база. Для предпринимателей — значительная экономия: с одной стороны, делая политические инвестиции, то есть подкупая управленческую элиту, они, таким образом, в перспективе обеспечивали себя ответными услугами (выгодными правительственными контрактами, кредитами, льготами и т. д.); с другой стороны, предприниматели получали назад немалую часть «пожертвованного» капитала в виде налоговых скидок, имея возможность вновь пустить его в оборот.
Неудивительно, что, подобно американским комитетам политических действий, соответствующие квазиблаготворительные организации в ФРГ начали расти буквально как грибы после дождя — соответственно росли и объемы противозаконных финансовых операций. В накладе оставалось лишь государство, а в конечном счете — рядовой налогоплательщик, для которого налоговый пресс год от года становится все тяжелее и тяжелее.