Десятый этаж. Торговая площадка гудела низким гулом голосов и звонкими щелчками клавиш. В воздухе висел запах кофе, смешанный с лёгким озоном от работающих машин. Сквозь этот ритм шагов раздался звук открывающейся двери уборной.
Человек, вошедший внутрь, остолбенел. Перед глазами — неожиданная фигура.
— Пирс? Что привело вас сюда?..
Весь этаж принадлежал трейдерам. Здесь не было причин для визита человека из инвестбанковского отдела.
— Почему такой удивлённый? Я пришёл туда, куда не должен был?
Где-то внутри кольнуло чувство вины. Мужчина — доктор медицины, работающий в отделе продаж акций, занимался брокерскими сделками и по указке сверху помогал с ордерами для Rhino.
— Ну, просто странно. Вы ведь редко появляетесь в офисе, не так ли?
— В последнее время свободного времени стало больше.
— Ха-ха, если у вас его много, значит, мы все тут зря недоедаем.
— Правда. Зачем ещё тратить время на возню с юниорами?
— Речь про ту самую ставку?
Ставка новичка, рискнувшего всей зарплатой, уже стала легендой для разговоров за бокалом. Для большинства — весёлая байка, для него — головная боль. Слишком много нитей тянулось в сторону.
Зачем Пирс сделал ставку именно в здравоохранении? Совпадение? Сомнительно.
— Мог ли он что-то заметить?
Поддержка Rhino сверху была скрыта — лишь один-два топорных ордера среди сотен. Всё шло под названиями проектов, ни одного прямого имени MD. Пирс, которому до здравоохранения раньше не было дела, вдруг заинтересовался? Подозрительно.
— Особенно ли здравоохранение в наши дни горячо?
— ….
— Просто кажется, что вы обрабатываете много заказов в этом секторе. Вот и решил спросить.
— Чёрт.
Он едва удержал проклятие. Пирс что-то понял. Сколько именно — неясно. Но то, что он сюда пришёл не случайно, было очевидно.
— Ну, вот как получается. Мы же не всегда выбираем, чем заниматься, верно?
— Действительно.
— Нужно просто держаться с верхушкой в ладу. В такие времена лучше поменьше высовываться — голову опустил, и живи спокойно.
Он уже хотел было отойти, но тот самый тип тонко вставил оправдание. Слышалось в голосе что-то обиженное, словно оправдывался не от страха, а из принципа. И ведь правда — не из-за симпатии к Носорогу же он ввязался. Последнее время в Goldman шли резкие сокращения, люди летели пачками. А в такой обстановке ослушаться приказа начальства — всё равно что собственноручно подписать себе увольнение. Только вот эти слова тут не прокатят.
— Как же теперь выкрутиться….
Кто возглавит компанию — Носорог или Пирс — до сих пор не ясно. Но Пирс уже узнал, кого тот поддержал. Если этот хладнокровный гад в итоге сядет в кресло директора, прощения не жди. Такой не забудет. Да и приказы может настрогать так, что хоть на стенку лезь. Но назад ничего не откатишь — сделанное не развяжешь.
Пока мысли крутились, Пирс подошёл вплотную, лёгкая тяжесть его ладони опустилась на плечо.
— Всегда торопишься, в этом твоя беда.
— С чего вдруг такое рвение?
— Не прикидывайся скромным.
Хватка усилилась, словно стальные пальцы впились в ткань пиджака.
— Когда в человеке огня много — это видно. Одного попроси за дровами сходить — принесёт охапку хвороста. Другой топор схватит и повалит поллеса.
— Только осторожнее, — голос стал тише, но тяжелее, — здоровье побереги, пока работаешь.
Смысл его слов был ясен, как холодный ветер под воротник: сверху приказы идут, но выполнять их всерьёз — глупость. Хочешь выжить — делай вид, что стараешься, а сам притормаживай. Так всё обойдётся без крови.
— Фью…, — горячий воздух вырвался сквозь зубы, будто пар из чайника.
Пирс ушёл с довольной ухмылкой, даже не оборачиваясь. Явно наслаждался игрой. Грозить открыто он бы не рискнул: дави сильнее — и те, кто колеблется, насмерть вцепятся в Носорога. А это война без правил.
Пирсу нужно было другое — чтобы люди шли тихо, осторожно, без лишнего рвения. И ставка в этой игре была отличным инструментом. Он прошёлся по отделам, намекая на пари так же легко, как бросают кость на стол. Всегда были свидетели — слухи разлетелись быстрее весеннего ветра.
— Пирс говорил о какой-то ставке с Sales MD…. Атмосфера была нервная….
Шёпот докатился до ушей управляющих разных подразделений. Начались закрытые совещания, в которых участвовали только самые доверенные замы. Каждый пытался сложить мозаику по кусочкам.
— Теперь всё становится понятным.
— Похоже, Носорог сделал первый ход.
МД пристально следили за каждым шагом Пирса. Зачем ему вдруг влезать в здравоохранение, из всех сфер? Похоже на превентивный удар. Но почему лидеру по исполнению нужно атаковать Носорога именно так?
И вдруг встал последний кусок головоломки: отдел продаж. Носорог решил обыграть Пирса цифрами продаж. Пирс понял это и ударил в ответ.
А заодно эта заварушка выдала ещё одну деталь:
— Похоже, старик и правда уходит.
— В следующем квартале, что ли?
Два года ходили слухи о вакантном месте в Исполнительном комитете, всё подогревались его проблемами со здоровьем. А теперь — два титана сцепились, как два быка на узкой тропе. Очевидно: они рвут глотки за кресло до того, как старик уйдёт.
Носорог или Пирс — кто-то из них станет исполнительным директором в ближайшие полгода. А это значит — в руках окажется топор.
— Что делаем?
Выбор был ясен: пора становиться на чью-то сторону. Только на чью?
— У Пирса есть перевес, но что-то тревожит.
— Что именно?
— Странно, что он полез в здравоохранение. Если битва за показатели, логично держаться знакомых полей. Там цифры привычнее.
— Может, просто хочет спутать карты Носорогу.
— Это всё?..
Выбор не той стороны грозил тем, что топор окажется в чужих руках. Цена ошибки — голова. А информации катастрофически мало.
— Думаешь, новичок что-то знает?
— Ему не расскажут такое, он пешка.
— Сейчас любая крошка информации дорога. Поговори с ним, узнай.
И вот вице-президенты разных отделов почти одновременно двинулись к Сергею Платонову. Он уже чувствовал этот поворот воздуха, словно перед грозой.
— Ну что ж… интересно.
Вся ситуация превращалась в интригующую шахматную партию. Пирс использовал его — но это шанс развернуть доску и сыграть в ответ. Такой расклад был как раз по вкусу.
Сейчас главное — не быть слишком доступным.
Когда спрос растёт, редкость становится ценнее. А уж как удачно совпало, что наступило время ужина. Сергей тихо выскользнул из здания, растворяясь в тени города. Сегодняшний ужин не останется нетронутым.
Глава 10
После долгих часов наблюдения стало очевидно: схватка за власть захлестнула всё вокруг. Несколько дней назад Носорог ворвался в кабинет Пирса, и с того момента конфликт разросся до настоящего шоу ставок.
Оказаться в центре этой мясорубки — словно между двух огней. Но сгибать спину без борьбы? Даже мысль об этом вызывает отвращение.
"Не всё так плохо", — проскользнула мысль, горькая, как холодный эспрессо.
Задача с самого начала была предельно ясной — разогреть слухи, поднять волну о том, что Сергей Платонов — блестящий новичок, подающий надежды в элите Уолл-стрит. Поначалу эта игра приносила отдачу: ставки росли, как дрожжевое тесто. Но эффект быстро выдохся.
И как раз, когда внимание начало таять, как лёд в виски, грянул гром — драка титанов. А что может быть интереснее для толпы? Смотреть на пламя или наблюдать, как сталкиваются исполины.
Схватка двух титанов стала идеальным зрелищем. Интерес к ставкам взлетел, ко мне потянулись новые лица. Но встречаться с каждым — значит обесценить себя. Пришлось отступить.
Укромным убежищем стал небольшой специализированный магазин панини. Если кто не в курсе, что это такое, то радостно сообщаю, это итальянский сэндвич. Начинкой он от обычного сэндвича не отличается, но фокус в том, что здесь берётся чиабатта и обжаривается до хрустящей корочки в гриле, что и придаёт панини своеобразный вкус. Вот и весь секрет. Если говорить коротко и ясно, давлюсь бутербродами. Почти…. Учитывая моё прошлое… просто в улёте от любого вкуса.
"Ваша Верона Панини готова!" — донёсся мелодичный голос девушки за стойкой.
Далеко от окна, за столиком с чуть липкой столешницей, хрустнула корочка тёплого панини. Солёная салями и сладковатый дымок печёного перца соединились в идеальный аккорд. Гриль оставил на хлебе полосы, словно шрамы от битвы. Аромат свежего базилика щекотал ноздри, и в этот момент жизнь казалась щедрой. Настоящая перезагрузка для мозга — лучше, чем в прошлой жизни.
Когда крошки исчезли с тарелки, часы показали 19:30. С семи до десяти вечера банки-инвесторы словно замирают — редкое окно тишины. Именно время действовать, но нужно убедительное оправдание для ухода.
— Ролл с лобстером, пожалуйста. С собой, — бросил на ходу.
Едва выйдя на улицу, откусил кусок, чувствуя, как мягкий хлеб обволакивает нежное мясо. Направление — отделение неотложной помощи.
Рубашка порвана, рукава закатаны. На руках уже выступили красные пятна, дыхание стало сиплым. У стойки регистрации голос прозвучал хрипло:
— У меня аллергия на моллюсков….
Да, русского человека такая хрень как аллергия не остановит на пути к цели. Риск? Да. Но смертельным это не станет. Инвесторы живут по негласному закону: не бывает пути без риска. А если и бывает, прибыли там нет. Заработок приходит не к тем, кто бежит от опасности, а к тем, кто умеет держать её на коротком поводке.
Сегодня поводок — это аллергия, спровоцированная рядом с больницей. Управление рисками в чистом виде.
Укол адреналина прошёл быстро, холодное жжение растворилось, дыхание выровнялось.
Готово.
Сообщение Джеффу: "В скорой, всё в порядке". Теперь — лежать на белоснежной простыне и ждать, как снайпер в засаде.
"Главное, не стоит повторять этот трюк слишком часто".