Но Носорог, получив благодарность, испытал легкое замешательство. Дело ведь было не только в репутации Брента.
Новичок обязан проиграть.
Угрюмое лицо Носорога расплылось в довольной улыбке. Хитрый план.
— Что будет, если Пирс набирает ноль очков, пока продает по твоему списку, а я — три, когда вступаю?
— Тогда мы сможем доказать, что Пирс подкупил судью на конкурсе!
— Дурак! Кому это интересно?
— А?..
— Разве Пирс не спускает прибыльные сделки ради какой-то детской игры?
Вот в чем соль: можно доказать, что Пирс, ослепленный офисными интригами, пожертвовал реальными сделками ради пустого пари.
Список Брента тянул на потенциальные 300 миллионов долларов комиссий.
В тот момент, когда Пирс объявит победу новичка, станет ясно: он пренебрег настоящим бизнесом ради глупого спора. Goldman потеряет 300 миллионов из-за его одержимости.
Goldman может закрыть глаза на служебные записки и даже на этические косяки, но деньги они не прощают. Это грозило Пирсу дисциплинаркой. Вряд ли чем-то серьезным. Наверное, на месяц лишат командировок. Но и этого хватит.
— Если все получится, будут реальные сделки. Сделай все правильно — и ты в деле.
— Спасибо!
Носорог все это время тормозил сделки в здравоохранении. Не только чтобы не давать очки Пирсу, но и чтобы прикрыть бум в этом сегменте. Теперь скрывать было незачем. Он планировал объединиться со своим давним "вторым номером" в M\&A и ускорить все приостановленные сделки в медицине. Пока Пирс месяц будет сидеть на голодном пайке, он рванет вперед и перевернет таблицу. План безупречный.
Но Брент испортил настроение:
— А если… если у новичка из списка тоже выйдет реальная сделка?
Носорог поморщился:
— Ты серьезно? Думаешь, зеленый сможет закрыть многомиллионный контракт?
Большинство сделок срываются даже после того, как клиент проявил интерес. Всегда что-то не срастается — цена, сроки, условия. Поэтому MD готовят списки заранее, после первых переговоров. Сейчас, для показательной игры, они просто кинули подчиненным черновые варианты.
— Этот парень в компании меньше месяца. Он не только зеленый, но и клиентов не знает. Понимания их нужд — ноль. Шансов закрыть сделку? Ноль.
И все же…
— Ладно, не зазнавайся.
Действительно ли Пирс будет сидеть сложа руки?
Ведь, как и Носорог, он тоже может протащить подготовленную сделку.
Шанс, что Пирс изменит список новичков, всё ещё висел в воздухе, словно острый запах металла перед грозой. Глаза, следившие за ним, уже давно убедились: список составлялся лично, без лишних рук. Пока что.
Если захотят внести правки, сделают это на встрече. Нельзя допустить этого, чего бы ни стоило.
Сейчас всё превратилось в спор двух хищников — Носорога и Пирса. Новичок потерял всякий вес.
— Убедитесь, что это тот список, с которым мы идём, — прозвучал приказ, холодный, как лезвие ножа.
Конференц-зал M\&A утопал в полумраке, пахло свежесваренным кофе и дорогим деревом столешниц.
— Сэр, вы здесь? — голос прозвучал мягко, но с отголоском напряжения.
Дверь скрипнула, и Брент шагнул внутрь. Сергей Платонов поднял взгляд, приветствуя его с почти домашним теплом. Ни намёка на тревогу на лице — как будто весь этот адский хаос вокруг компании был для него лишь утренним дождём за окном.
"Жалкий выскочка", — пронеслось в голове Брента, и брови сдвинулись в резкую складку.
Он сам едва дышал от страха провала, а этот… сидит, словно у камина с бокалом вина. Эта непоколебимость раздражала до дрожи в пальцах.
— Ты ведь знал с самого начала, да? Поэтому и поставил свою зарплату, — Брент выдохнул слова, будто плевок.
Сомнений не было: Платонов участвовал в договорных играх Пирса. Но этим не ограничилось. Он молчал, зная, что всё подстроено, и толкал других делать ставки. Настоящий шулер в костюме за пять тысяч долларов.
"Дурак… Он вообще понимает, чем это кончится?"
Те, кто проиграет зарплату, не будут молчать. Никто не осмелится обвинить MD в фальсификации, но за спиной зашепчут: Платонов — мошенник. Карьера рухнет, как карточный домик.
— О чём ты говоришь? — Сергей наклонил голову, изображая любопытство, и на лице застыла безупречная вежливость.
Брент вздёрнул подбородок, голос стал похож на лекцию для недоумка:
— Есть одно заблуждение у новичков. Они думают, что Уолл-стрит — место, где решают только результаты. Но знаешь, что здесь важно не меньше?
— Если просветишь, приму к сердцу, возможно близко, — мягко ответил Сергей.
— Доверие, — слова хлестнули, как хлыст. — Кость этой системы.
Сергей кашлянул, прикрыв рот ладонью. Звук кашля сухой, резкий, будто в горле застряла бумага.
— Извини, со вчерашнего дня неважно себя чувствую, — произнёс он почти лениво и снова расправил плечи, как будто ничего не было.
Но в ту секунду, перед кашлем, уголки губ дрогнули. Улыбка. Брент видел её. Едва заметная, но наглая, как тень насмешки. Гнев обычно взрывал его мгновенно, но сейчас руки остались неподвижны. Взгляд Платонова удержал, словно гвоздями прибил к полу. Там не просто уверенность. Там было что-то большее — снисхождение, с которым смотрят на муравья с высоты небоскрёба.
"Может быть…"
Мысль обожгла, холодок пробежал по позвоночнику. А что, если он знал всё? Брент резко мотнул головой, пытаясь вытряхнуть этот нелепый страх.
"Какая нелепая мысль закралась в голову?.."
Дверь вдруг распахнулась с оглушительным хлопком, будто сработал заряд. В комнату, неся холод напряжения, ввалился Пирс, за ним — его вице-президент.
— Начинаем, — бросил Пирс тоном, не терпящим возражений. — Вы оба, сверяйте материалы.
По предварительной инструкции каждый обязан был принести по четыре копии документа. Значит, всё разойдётся по рукам — никому не спрятаться.
Брент молча занял место, пальцы сухо шуршали по бумаге, когда он брал в руки тизер Сергея Платонова. Листы были чуть тёплые, словно только что выдохнутые из принтера.
"Не проиграть. Ни за что", — холодным лезвием резанула мысль.
В памяти всплыло выражение лица Платонова — уверенное, слишком спокойное. Брент сжал челюсть так, что скрипнули зубы, и выдавил это воспоминание наружу, словно щепку.
Настоящая схватка ведь была не с этим парнем. Нет. Соперник — Носорог. А всё, что здесь разыгрывалось, — не более чем картонная декорация. Пусть даже Платонов сорвёт аплодисменты клиента, эта победа не будет значить ровным счётом ничего.
Главным победителем станет Брент. Точка.
Он повторил это как заклинание, вколачивая гвозди в собственное сознание, и наконец перевернул титульный лист. В глаза ударило сухое:
1. Обзор отрасли
2. Предложения
2-1. Фонд «Медицина»
2-2. Лундбек / Такеда
2-3. «Пять Прайм»
— Ха! — вырвался у него глухой смешок, с привкусом облегчения.
Но в тот же миг рядом раздался голос — строгий, мужской:
— Уберите любые идентифицирующие данные. Включая названия компаний. Это же инвестиционный тизер.
Говорил Джефф, вице-президент Пирса, сухо, словно обухом по затылку. И был, чёрт возьми, прав.
В тизерах имена компаний не фигурируют никогда. Это святая заповедь. Иначе клиент без подписанного соглашения легко украдёт идею. Вместо настоящих названий всегда ставят безликие «Компания А», «Компания Б». Детали — только после NDA.
А здесь… каждое имя выписано, словно на показ.
— Ну конечно, — ухмыльнулся Брент, чувствуя, как в груди разливается тёплая волна презрения.
Новичок. Самоуверенный дилетант. Если на таком элементарном прокололся — чего ждать дальше?
— Прошу прощения. Внесу правки, — раздалось спокойно.
Ни дрожи в голосе. Ни тени паники на лице. Платонов словно ожидал этого замечания.
Что-то скользнуло под рёбрами, холодное и липкое. Брент дёрнул внутренний рычаг, пытаясь сбросить тревогу, и уставился в текст.
Страница за страницей — и вдруг мысли обрубило, как ножом.
Кровь отлила от лица. Пальцы вцепились в бумагу так, что та чуть не порвалась.
"Этого не может быть…"
Листы зашуршали, словно крысиный хвост по полу. Брент лихорадочно перелистывал страницы, глотая глазами строки. Но чем дальше — тем белее становилось лицо, как мел, что стирают с доски.
— Как… это… возможно?.. — выдох вырвался сам.
Немыслимо. Абсурд. Но слова, отпечатанные на бумаге, холодно подтверждали — невозможное стало реальностью.
— Что произошло?.. — сорвалось с губ, сухих, словно посыпанных песком.
Воздух в комнате сделался густым, тяжёлым, будто в него вылили расплавленный свинец. Часы на стене тикали слишком громко, как удары молотка по гвоздю в крышке гроба.
Слова Брента повисли в воздухе, словно недопечённый кусок теста — мягкие, липкие, не держащие форму: "Живые сделки… три… все выпечки IPO… не так давно…" Казалось, мысль рвалась на части, но среди обрывков проскальзывали иглы смысла.
На Уолл-стрит выражение "выпечка" означало особую игру: компании устраивают закрытый пир среди банкиров, и каждый тянется к куску — тот, кто предложит самую "сочную начинку" в цифрах, получает лакомый кусок сделки.
— Значит… эти компании из списка недавно участвовали в таких торгах? — голос Пирса прорезал тишину, словно нож лезвием по хрустящей корочке.
— Да… три из них… — выдохнул Брент, облизнув пересохшие губы.
Рекомендации Сергея Платонова… не просто слова на бумаге. За ними стояли сделки, пульсирующие в реальном времени. Совсем недавно — эти компании прошли через частные заявки, выбрали победителей, и теперь те толкают маховик IPO вперёд. Не одна, а сразу три.
Комната на мгновение утонула в густой, вязкой тишине. Воздух стоял, как перед грозой — давил на виски. Бумага на столе казалась шершавой под пальцами, когда Пирс с Джеффом нахмурились, вглядываясь друг в друга. Это… не складывалось. Зубцы логики скрипели, застревали, требовали смазки фактов. Брент не мог дать объяснение. Единственный способ — увидеть всё своими глазами.