Нет… команда здравоохранения тоже не выглядит довольной. Что это значит, если обе стороны выглядят так, будто проглотили стекло?
В этой разборке одна сторона вышла победителем, а другая — с треском проиграла. На лицах обоих не было ни тени удовлетворения — только пустота и усталость.
— Что там происходит? — шёпот прокатился по залу, будто сухой ветер.
Наконец, Брент поднялся. Резко, словно его выдернули за нитку, и что-то выкрикнул, но слова утонули в гуле голосов. Рядом стоял Сергей Платонов — спокойный, уверенный, как человек, только что вытащивший счастливый билет. Лицо Брента было перекошено — в нём читалась безнадёжная потеря. Слова не доходили до окружающих, но ясно было одно: победителем вышел Сергей Платонов.
Новость пронеслась по офису "Голдмана", как огонь по сухой траве. Пирс показался в дверях, а Брент вывалился следом, шатаясь, будто тело лишилось стержня.
— Ну как прошло? — робко спросил кто-то, едва он приблизился.
— Хм? О…, — сдавленный звук, и взгляд, в котором отражалась пустота.
Соратники обступили его, словно старались поймать хоть каплю объяснения. Но Брент молча прошёл мимо, тяжело ступая, и исчез, оставив за собой след тишины. Выглядел он как оживший мертвец. Теперь только один человек мог пролить свет на случившееся — новичок, Сергей Платонов.
Толпа сомкнулась вокруг него плотным кольцом.
— Что произошло?
— Атмосфера там… напряжённая была….
Сергей улыбнулся легко, почти с озорством, будто речь шла не о сделке века, а о какой-то безделице.
— Во время встречи случилось кое-что интересное. Три из моих рекомендуемых акций оказались живым сделками.
— Что? Живой сделкой?
— В каком смысле?
Слова прозвучали так буднично, что в них трудно было поверить. Предсказать частные торги? И не одну сделку, а три?
— Такое вообще возможно?
— Разве ничего не просочилось?
— Ну, теоретически не исключено, но….
— Дайте взглянуть!
Один из сотрудников M\&A протянул руку к тизеру Сергея.
— Говорят, между отделами не делятся информацией….
— Это нормально в одном дивизионе.
Тизер выхватили из рук и начали перелистывать страницы — быстро, жадно, шуршание бумаги походило на сухой хруст.
Чем дальше пробегал взгляд по строчкам, тем сильнее застывало выражение лица. Лбы морщились, пальцы цепляли листы, будто в них можно было найти подвох.
— Он… действительно это сделал? — голос прозвучал глухо.
За спиной вынырнула ещё одна рука, вцепилась в папку.
— Что там такого?
Второй сотрудник, тот самый, что недавно насмешливо скривился, погрузился в чтение. Но уже через минуту на его лице застыло то же выражение — смесь неверия и растерянности.
— Это…?
— Что там происходит?
— Подожди, дай взглянуть!
Тизер переходил из рук в руки, как горячий уголь. И у всех, кто в него заглядывал, лица становились одинаковыми — бледными, ошарашенными.
— Это правда?
— Такого не бывает….
— Да быть не может….
Смущение, потрясение, недоверие — всё смешалось в гудении голосов. А Сергей Платонов, наблюдая за ними, только чуть приподнял уголок губ. И произнёс фразу, которую повторял с первого дня работы, фразу, что звучала как безумная бравада и в которую никто не верил. А теперь она казалась пророчеством.
— Я же говорил, не так ли? Из десяти сделок, за которыми слежу, восемь обязательно приведут к громким новостям о сделках.
Глава 12
— Точность восемьдесят процентов.
Слова Сергея Платонова словно вспышка осветили весь офис. Воздух был плотным от запаха горячего кофе и бумаги, слышался лёгкий скрип обуви на полированном паркете и приглушённое гудение кондиционеров. Каждый звук будто подталкивал к напряжённому вниманию, словно стены офиса подслушивали каждую мысль.
— Это он это сказал? — пробормотал кто-то, сжимая зубы.
— Чё, реально веришь в это?
— Дело не в вере. Он предсказал три живые сделки.
— Три? А говорит, что восемь?
Глаза MD сжались в узкую щель, взгляд метался между скепсисом и любопытством, а тёплый, слегка затхлый запах кондиционера делал атмосферу ещё более душной. Вице-президент, чувствуя напряжение, поспешил оправдаться:
— Нет-нет, я просто пересказываю услышанное….
— Это мало помогает. Как он мог предсказать три живые сделки?
Руки вице-президента нервно теребили край папки, холод металла ручки ощущался как неприятный укол. Единственное разумное объяснение оставалось — та самая предполагаемая точность Сергея Платонова в восемьдесят процентов. Но повторять это вслух было словно утверждать невозможное.
— Не уверен…. У него свои причины, но они не раскрыты.
Доктор медицины опёрся подбородком на ладонь, ощущая шероховатость кожи пальцев и прохладу стеклянного стола. Предсказать три сделки с самого начала казалось почти невероятным, но рационализм не позволял расслабиться.
— Должно быть, через связи, — пробормотал кто-то, запах офисного дезинфектора остался в воздухе, чуть едкий.
Да, действительно — когда компания готовится к IPO, она рассылает RFP только в избранные банки. Если у Сергея был знакомый в другом отделе — это объясняло бы многое. Но сейчас это уже не имело значения. До конца дня нужно было сообщить Пирсу о финальном отборе.
— У новичка есть преимущество, да?
— Да, — кисло ответил медицинский сотрудник, нахмурив брови, воздух вокруг наполнился лёгким запахом перегретого кофе.
— Что там с отделом здравоохранения?
— Похоже, Носорог проводит встречу с вице-президентом. Очень зол.
— Понятно.
Доктор подошёл к Пирсу, щёлкая папкой, ощущая холод бумаги и лёгкий запах чернил.
— Правда ли, что ваш новый сотрудник предсказал три живые сделки? Хотел убедиться, решил рискнуть.
Вскоре очередь дошла до остальных докторов. Каждый делал ставки, перебирая бумаги, ощущая скользкость ручек и холод офисных столов под руками. Всё, что оставалось — ждать.
На следующий день, ровно в 10 утра, Пирс вернулся с результатами:
— Клиент выбрал тизер Сергея.
Победа была подтверждена.
Никто не удивился. Решение было принято. MD, стоящие вокруг, глубоко вздохнули, воздух наполнился смесью кофе, бумаги и напряжения, которое медленно отпускало.
— Фью, наконец-то всё кончено….
Ставка была как перетягивание каната между двумя сильными игроками. Теперь, когда исход был решён, наступила временная пауза борьбы за власть.
Но мир длился недолго.
— Слышали, Носорог ворвался в отдел M\&A?
Через час слухи разлетелись по этажу, словно удар молнии.
Носорог ворвался в отдел, бросил тизер Брента прямо у ног Пирса, голос разрезал воздух:
— Не могу смириться с тем, что это проигрыш!
Он отказался принять результат. Пирс же спокойно пожал плечами, ощущая холод металла ручки в ладони.
— Не бери в голову, это выбор клиента.
— Нет, это проблема MD! — Носорог указывал пальцем, взгляд резал воздух.
Мейсон, опытный сотрудник отдела M\&A, склонил голову, голос был спокойным, но твёрдым:
— Посмотрим, будет ли результат таким же, если другой MD активизируется.
Это стало заявлением о втором туре.
И через два дня….
Три сделки из списка Брента тоже были заключены.
Что? Три? 3/10?
Это не было шуткой.
Всего за два дня…
Заключение десяти сделок обычно считалось успехом, а одна — едва ли. Но три? Три живые сделки! Это был показатель, от которого закручивалось в голове — невероятная концентрация удачи и мастерства. Воздух офиса дрожал от шепотов, запах свежесваренного кофе смешивался с лёгкой кислинкой бумаги и едкой стерильной ноткой кондиционеров.
Слухи о том, что Брент оказался "настоящим победителем", мгновенно разлетелись по всей компании, как искры по сухой траве.
— Забил три гола, но всё равно проиграл, серьёзно.
— Но новичок тоже получил три живые сделки, верно? Разве это не счёт 3:3?
Предсказания чужих сделок не учитывались; это не официальная оценка Голдрана.
— Истинный счёт (только личный, самодельный): 3:0.
— Остальные баллы (подсчёт по другим сделкам): 3:3.
Люди начали спорить, утверждая, что оценка Сергея Платонова не имела юридической силы. Наиболее громкими были те, кто ставил собственную зарплату против нового сотрудника — их благополучие зависело от поражения новичка.
Затем пришло новое известие.
"Пирс вызван к исполнительному директору".
— Вы пропустили сделку из-за отвлекающих факторов.
Исполнительный директор, человек с непреклонной привычкой критиковать, на этот раз выглядел почти восхищённым, слегка понизив голос, чтобы он не дрожал.
— Не каждая сделка приводит к результату. Но есть огромная разница между провалом, несмотря на усилия, и упущенной возможностью из-за мелочей. Если бы не Носорог, Голдран мог понести серьёзные потери.
Пирс не нашёл слов — контратака была настолько неожиданной, что едва ощущался холод пола под ногами и слабый запах кофе в воздухе.
— В лондонском офисе есть проект, где ваша помощь может быть полезна. Хотите помочь им до ноября?
С общественным мнением на его стороне, исполнительный директор продлил пробный срок Пирса с одного до двух месяцев.
Но Пирс не собирался с этим смиряться.
— Подобный выверт нужно как-то компенсировать — решительно сказал он, ощущая лёгкое дрожание рук от напряжения и запах свежей бумаги на столе. Намерение было одно — восполнить утраченные результаты, заключив другие сделки.
— Дело не в цифрах. Этот инцидент ударил по моральному духу сотрудников, — прозвучало строго.
— Если берёшь на себя ответственность, то готов принимать последствия, — продолжал директор, взглядом пронизывая комнату, воздух был густым, словно пропитанным ожиданием.
У Пирса остался лишь один путь — не признавать вину.
— Слишком рано делать выводы. Живые сделки ещё могут появиться в новом списке.