— Эй!
Резкий голос — и окно с картой захлопнулось в одно мгновение.
— Ты же знаешь его, да? Вы близки?
Речь о Сергее. Его имя макали в грязь не первый день. Каких только ярлыков не вешали: наглый новичок, не знающий своего места; смутьянин; игрок, купивший победу; ловкач, прилипший к связям, как пиявка к телу.
— Будь осторожна. У него явно есть план.
Старшие и те, кто любил поучать, никогда не упускали шанса подсунуть сплетню под видом заботы. Каждый раз внутри всё сжималось.
— А что, если он правда готов на всё?
Не в том дело, чтобы оправдывать методы Сергея. Но известна была цель.
— Вылечу эту проклятую болезнь.
— Соберу деньги, чего бы это ни стоило.
Для такой цели…. Разве так уж преступно идти до конца? Больно видеть, как его метят как отброса. Хотелось заслонить его спиной, но он не позволил бы.
— Никому ни слова. Узнают, что собираю деньги на лечение — на Уолл-стрит заклюют.
Вот и приходилось глотать ядовитые слова, делать вид, будто не задевают. Сегодня тоже.
— У него, что ли, связи в FDA?
— Да это очевидно! С таким прорывом — иначе никак. Сам бы не смог. Чудо какое-то.
— А если поймают? Другая сторона в тюрьму поедет.
Голоса звучали уверенно, будто истины в последней инстанции. Разве могло быть объяснение, кроме инсайдерки? Но…. Сегодня прозвучал секрет этого чуда.
— Провалить десять раз? Попробуй сто — и хоть раз получится. А если тысячу — уже десяток. Сделай десять тысяч, и, может, случится чудо.
Показатель попадания все называли чудом. Но разве это было чудо?
Сколько попыток потребовалось Сергею Платонову, чтобы достичь этого? Сколько бессонных ночей, сколько сил ушло, чтобы выстроить этот путь шаг за шагом?
— Усилия не нужны… Просто продолжай идти.
Эмоции, мотивация — всё это лишь шелуха. В конце концов решают только цифры. И всё же трудно представить, что он чувствовал, прорываясь сквозь годы испытаний.
— Они понятия не имеют….
В груди у Рейчел закипала злость за него. Сдержала желание вскочить, сорваться, врезать словами тем, кто шептался за спиной. Но вдруг среди сплетен мелькнуло новое:
— Этот парень… он реально квант?
— Если бы осознал, разве это не сделало бы его гением?
— Ну, он точно не обычный человек. Честно, будь я на его месте, ссыканул бы просто стоять между Пирсом и Носорогом.
— У него смелости хватило, а?
— Немного чокнутый, может быть…
Несправедливость вдруг испарилась, словно туман под ветром. Защищать его не было нужды.
— Придёт время… и все это признают.
Присутствие Сергея было иным, ощутимо иным. Так вот что значит гений? В Гарварде хватало тех, кого называли одарёнными: владельцы заоблачных IQ, юные математические вундеркинды, выпускники в пятнадцать, члены Mensa…. Но Сергей стоял особняком.
— Почему ты считаешь это глупой идеей?
Дело было не только в интеллекте. Он просто был… другим. Совсем другим.
— Всё нормально. Подбирай сотрудников с зорким глазом и математическим чутьём.
Даже отсутствие привычных талантов не имело значения. Это был козырь, который не купишь за деньги. Даже его тяжёлое прошлое — часть этого преимущества. Два года в Goldman для Рейчел могли стать бесценным капиталом. Как и эти часы рядом с ним.
Раньше стена казалась непробиваемой — как ни бейся, не перелезешь. Но после нескольких часов рядом с Платоновым она превратилась в преграду, что можно преодолеть. Однажды. Если вложить в это всё. И не только это.
— Рейчел, ты можешь стать светом для этих голодающих художников.
Слова задели до слёз. В голове билась лишь одна мысль:
— Вот он. Нашёлся.
То, чего искала всю жизнь. То, что у всех остальных было, а ей не хватало. Причина жить. Путь. Направление.
— Смогу ли я?..
Сердце дрогнуло от сомнения, но тут же раздался другой, незнакомый голос:
— А может, и смогу?
Голос, которого раньше не было. И чувство, что проснулся спящий вулкан. С каждым мгновением рядом с ним сердце колотилось сильнее, словно его энергия переливалась внутрь. Можно ли назвать такого человека просто гением?
— Ах!
Мысль вспыхнула внезапно. Открыв поиск, набрала нужное слово. Строчка, которую хотелось прочитать сразу. Легендарная реклама:
— Мир называет их сумасшедшими, но мы видим в них гениев. Те, кто безумно верит, что способен изменить мир. Потому что именно они меняют его. Думай иначе.
Да… Вот оно. Сергей Платонов — человек, двигающий мир. В этом не осталось сомнений. Просто находясь рядом с ним, и вот оно, и застойное болото её жизни сдвинулось. В этот момент дверь распахнулась, и в отделение влетел старший коллега.
— Эй, слышала? Есть инсайд из HR…
И снова мир закрутился. И в самом его центре — один человек.
— Этот новичок! Кажется, он снова вызывает шум?
Как не трудно было догадаться, это был Сергей Платонов.
В это же время. У Пирса дела шли тяжело. Нужно было довести до конца одну из сделок из списка Платонова.
"Хватит, если пройдет хотя бы одна из семи."
Сначала это не казалось чем-то серьезным. Для человека, уверенного в своем таланте продавца, это выглядело вполне решаемо. Но вот новость, как гром среди ясного неба:
"FDA одобрило автоинъектор Otrexup".
Сегодняшние заголовки разнесли эту информацию по всем лентам. Продукт, который разработала компания-цель, получил официальное разрешение. И это произошло куда раньше прогнозов. Даже сами участники сделки не ждали такого поворота.
Они строили планы, рассчитывая на долгую процедуру согласований. Но с этой новостью все пошло по-другому.
"Сможем ли мы привлечь дополнительные кредитные линии?"
"Нужно будет согласовать все с департаментом ABS."
Цена цели покупки взлетела. Теперь для продолжения сделки потребуются новые ресурсы. По опыту Пирс знал: сделки такого масштаба нередко срываются на середине пути.
"Неужели этот алгоритм действительно работает?"
Трудно было поверить в 80-процентную точность, которой хвастался Платонов. Но вот ведь совпадение: реальность словно подгоняла все под его расчеты.
Конечно, Пирс не собирался принимать это на веру. Это нужно будет проверить, перепроверить, убедиться, что это не случайность. Рациональный ум предупреждал: пока рано строить иллюзии. Но интуиция шептала другое.
"Надо приглядывать за ним."
С первой встречи с Платоновым что-то в нем показалось знакомым.
Причину объяснить было трудно, но ощущение было явным: он напоминал тех самых "монстров" с Уолл-стрит, которых Пирс встречал раньше. И если судить по последним событиям…
Все очевидно. Этот человек способен стать силой, которая перевернет Уолл-стрит с ног на голову. Да, не сейчас, не завтра. На это уйдут годы. Но пока нужно было думать о другом: как удержаться в кресле руководителя.
"Раз все складывается так… пора менять стратегию."
Решение созрело в этот момент.
Бззз!
BlackBerry завибрировал на столе. Звонил Джефф. Пирс просил его не беспокоить без особой нужды. Раз звонит — значит, случилось что-то важное.
Значит, в Goldman закипело.
Интуиция снова не подвела.
— Носорог положил глаз на новобранца.
— Шон, можем поговорить пару минут?
Вернувшись с ужина, пришлось столкнуться с неожиданной гостьей. Это была Лилиана.
— Лучше в конференц-зале?
Нужна была комната, где ни одна живая душа не услышит разговор. Когда остались одни, Лилиана с мрачным лицом выложила суть.
— Департамент здравоохранения запросил перевод. С учетом твоего опыта решили, что для тебя лучше будет перейти туда.
Носорог решил забрать в свой отдел. В целом, ничего удивительного. Сейчас имя Шона сияло в биотехе, словно редкий единорог, приносящий ошеломительные результаты. С учетом такого успеха неудивительно, что здравоохранение заинтересовалось. И все же что-то было не так. В Лилиане чувствовалась внутренняя борьба.
Кроме того, странно: зачем самой сообщать о переводе?
"Может быть…?"
Скользнула нехорошая догадка.
— Разве не значусь уже в M\&A?
Казалось, этот вопрос давно решен. Да, прямо не говорили, но Джефф держал его "на крючке", словно уже выбрал для своей команды. Иначе зачем было держать на ожидании, если официально в отделе места нет?
— Ну… официально никаких просьб не поступало.
— Но ведь не было других сотрудников, и мне сказали, что моим руководителем был Джефф…
— Просто не было входящих кадровых запросов. Обычно я подключаюсь, когда врачи делают запрос, но не было ни одного….
Поэтому до сих пор никаких обязательств. Свободное время появилось только потому, что врачи обходили стороной — из осторожности ради Пирса. Тем временем Носорог всё оформил по официальным каналам.
Теперь становится ясно, почему Лилиана так напряжена. Пойдёт по процедуре — обидит Пирса. Оставит в отделе слияний — покажет, что благоволит Пирсу, игнорируя правила, а это вызовет ярость Носорога.
"И здесь как блоха на сковороде", — проскользнула мысль.
Между двумя титанами. Один из них станет исполнительным директором. Кто именно — туман. Что делать маленькой HR-мышке в такой ситуации?
— Будут ли какие-то живые сделки через…?
Она явно пытается понять, кто победит. Лилиана спрашивает о шансах Пирса — у того, кто составлял список.
— Ну… тяжело будет, не так ли? Осталось всего два.
Её лицо на мгновение потемнело. Лишь на миг. Затем — привычная деловая улыбка, отточенная тренировками, и следующий вопрос:
— Какой департамент предпочитает Шон?
Разумеется, не о моих желаниях речь. Это игра в горячую картошку. Если всё сорвётся, моё "предпочтение" станет предлогом успокоить разгневанного титана.
Не хватало ещё верить в искренность такого вопроса.
— Подходит любой.
— Тем не менее… разве не склонны к чему-то одному?
— Тянет к обоим. У каждого свои плюсы и минусы.