Все во Франции, у кого были деньги, давали взаймы правительству. Когда правительство не расплачивалось с ними, они не могли выплачивать свои собственные долги. К концу правления Людовика XIV экономика полностью рухнула. «Нехватка кредитов была повсеместной, торговля была разрушена, потребление сократилось вдвое, обработка земель заброшена, люди несчастны», – писал министр.
Ло было сорок четыре года. Он уже десять лет проталкивал свои идеи о деньгах. Наконец-то ему с его приятелем в качестве регента выпал большой шанс.
За те двадцать лет, что Джон Ло был в бегах, Англия, бывшее финансовое захолустье, опередила все остальные страны Европы, решив проблему, с которой всегда сталкивался король Франции и на самом деле каждый король и каждое правительство: как собрать деньги.
Правительства делали тогда то, что делают сейчас, – они облагали людей налогами и брали взаймы. Но европейские монархии, как правило, действовали по ситуации. В один год король устроит большую разовую лотерею (как налог, но веселее!). В следующий, может быть, продаст несколько аннуитетов и займет у богатых. Может, он вернет им деньги, а может, и нет.
В 1694 году англичане попытались решить проблему государственных денег по-новому. Они только что пережили революцию, в ходе которой парламент потребовал ограничить власть монарха. Теперь парламент и недавно пришедшие к власти король с королевой вооружились новыми денежными технологиями, которые начали набирать обороты, – банки, акции и бумажные деньги – и создали новый вид банка. Они называли его Банком Англии.
Первое, что сделал банк, – продал акции, чтобы привлечь 1,2 миллиона фунтов стерлингов от инвесторов. Эти люди не вкладывали деньги в банк. Они покупали акции в качестве инвестиций, точно так же, как сегодня вы можете купить акции Банка Америки или Wells Fargo на Нью-Йоркской фондовой бирже.
Как и в случае с Голландской Ост-Индской компанией (VOC), которой к тому моменту было почти сто лет, любой, кто хотел, мог инвестировать. А инвестировать хотели все. Купцы, фермеры, моряки и викарии – все участвовали в этом. Король и королева заработали 10 000 фунтов стерлингов, что было максимально допустимой суммой. Одиннадцать дней спустя после начала приема инвестиций банк собрал 1,2 миллиона фунтов стерлингов. Последним инвестором была некая Джудит Ширли из Сассекса, которая вложила 75 фунтов стерлингов.
Банк, в свою очередь, ссудил эти 1,2 миллиона фунтов королю, который пообещал выплачивать 8 % годовых. И дело было не только в том, что король сказал, что он справится. Тот же акт парламента, на основе которого был создал банк, ввел специальный новый налог на доставку, который правительство по закону обязано было использовать для выплаты процентов по кредиту.
Банковская ссуда королю была выдана не золотыми и серебряными монетами. Банк выдал королю бумажные банкноты, которые можно было обменять в банке на золото и серебро. Король использовал деньги для финансирования войны.
Банк Англии пользовался большим успехом. Он создал для обычных людей новый, более безопасный способ торговаться деньгами сейчас за возможность получить больше денег потом. Через банк они могли одалживать средства правительству обычным, предсказуемым образом, а закон обещал, что им вернут деньги. И поскольку банк давал взаймы больше денег, чем было в его хранилищах, он создавал больше денег для Англии в целом. Причем это был более стабильный и надежный способ по сравнению с несколькими случайными кузнецами, выдающими людям квитанции.
К 1715 году Джон Ло создал план, как взять за основу то, чего добился Банк Англии, и продвинуть идею намного дальше.
Когда Джон закрывал глаза, он ясно видел всю финансовую систему, связывающую воедино все популярные реалии последних лет – банк, фондовую биржу, торговую компанию, новый способ получения денег правительством. В письме герцогу Орлеанскому, который теперь правил Францией в качестве регента, Ло описал эту систему со свойственной ему скромностью:
Но банк – не единственная и не самая моя великая идея. Я проделаю работу, которая поразит Европу изменениями, что произойдут в пользу Франции. Они будут значительнее изменений, вызванных открытием Индии или появлением кредитов. Благодаря этой работе Ваше Королевское Высочество сможет высвободить королевство из печального положения, в которое то попало, и сделать его более величественным, чем когда-либо…
Ло убедил регента позволить ему открыть полноценный банк во Франции. У него было громкое название – Banque générale (Генеральный банк), – но он был настолько мал, что размещался в доме Ло. Как и Банк Англии, банк Ло собирал деньги путем продажи акций инвесторам. Отличие от Банка Англии было в том, что почти никто не хотел вкладываться. Влиятельные лица Франции высмеивали маленький банк Ло. Один писатель назвал его «видением… над которым только можно посмеяться; все считают, что он долго не протянет». И Джон Ло, и институт банка казались странными, чужеродными и в целом не заслуживающими доверия.
Но Ло верил в банк. Он так сильно верил, что выкупил четверть его акций. Что, вероятно, еще важнее, старый собутыльник Ло герцог Орлеанский, правивший Францией, тоже в него верил. Летом 1716 года он отправил сундуки, полные золота, из Королевского монетного двора в Banque générale и сделал так, чтобы об этом все знали. Парижский журнал описал «недавний приказ монетного двора отправить миллион в банк мистера Ло, который поддерживает регент и который в действительности является его банком под именем этого англичанина. Все считают, что банк восстановится, поскольку в него вкладываются королевские средства».
Запомните первые пять слов последнего предложения: «Все считают, что банк восстановится». Это суть банковского дела (и, если уж на то пошло, денег). Если все считают, что банк восстановится, он почти наверняка восстановится. Если люди думают, что банк, наоборот, разорится, он разорится – даже если с финансами все в порядке.
Большой вклад герцога обеспечил выживание банка Ло. Банк совершил прорыв в следующем, 1717 году, когда регент выпустил новый указ, обязывающий всех жителей Парижа и окрестностей использовать бумажные банкноты банка для оплаты налогов.
Если все считают, что банк восстановится, он почти наверняка восстановится. Если люди думают, что банк, наоборот, разорится, он разорится – даже если с финансами все в порядке.
Довольно хорошее рабочее определение денег: это то, чем вы платите налоги. В мире, где множество вещей соревнуются за звание денег – переводные векселя, серебряные и золотые монеты, банкноты частных банков, – победит то, что правительство принимает в уплату налогов. Это и станет деньгами. Вот что произошло в Париже в 1717 году. Когда регент заставил людей использовать бумагу для уплаты налогов, бумага Джона Ло стала деньгами. Теперь он был готов играть по-крупному.
Глава 7Изобретение миллионеров
К началу XVIII века корабли Нидерландов, Англии, Испании и Португалии плавали по всему миру уже сотни лет, грабя, мародерствуя, загружая пряности и становясь все богаче. В XVII веке Франция стала снаряжать экспедиции в Северную Америку и смогла отхватить себе большой кусок сегодняшней Канады и почти половину континентальных Соединенных Штатов – территорию, сосредоточенную у реки Миссисипи (французы, конечно, не спрашивали коренных американцев, которые жили там тысячелетиями).
Примерно в то же время, когда регент заставил всех парижан платить налоги банкнотами Ло, он согласился выдать разрешение на учреждение его второго предприятия. Официально оно называлось «Компания запада», но все называли его Миссисипской компанией. Французское правительство предоставило компании монополию на всю торговлю во Франции и вдоль реки Миссисипи. Она должна была стать Голландской Ост-Индской компанией (VOC), только лучше.
Ло пообещал, что Миссисипская компания поможет регенту погасить все долги, в которые влез предыдущий король.
Долг был в форме облигаций: богатые французы одалживали королю деньги, а в обмен получали обещание короля вернуть заем под 4 % годовых. Но уплата процентов стала обременительной, поэтому Ло позволил французским инвесторам обменять их облигации на акции Миссисипской компании. Затем компания собирала бы долг с короля, но более длительный период и с меньшим процентом. Это уменьшило бы платежи процентов для правительства и одновременно обеспечило бы поток доходов в компанию Ло.
Ло сделал деловое предложение богатым держателям облигаций. Что вы предпочтете, спросил он, ненадежные 4 % от не внушающего доверия мальчика-короля или все богатства в Новом мире?
Французы выбрали 4 %. Как и в случае с банком Ло, почти никто не хотел иметь долю в его торговой компании. Итак, Ло и герцог Орлеанский снова вложили свои собственные деньги.
Однако понемногу что-то начало происходить. Весной 1718 года работавший на компанию колонист основал новую столицу вблизи устья реки Миссисипи. Чтобы польстить регенту, он назвал ее Новым Орлеаном.
Тем временем во Франции настойчивость Ло наконец стала приносить плоды. Люди обнаружили, что им нравятся бумажные деньги Ло – ими было проще пользоваться, чем золотом или серебром. В течение нескольких лет у банка появились несколько филиалов по стране, что позволило людям переводить деньги из города в город путем обращения в местный банк и запроса на перевод. Предоставляя ссуды и создавая деньги, банк Ло, казалось, поддерживает французскую экономику. Во Франции возродилась традиционная деятельность по выращиванию и производству продуктов.
В декабре 1718 года банк Ло стал называться Banque Royale – Королевским банком. Теперь его полностью контролировал король (то есть приятель Ло герцог Орлеанский). Новый устав предписывал, что банк может напечатать столько бумажных денег, сколько позволит король. Он также официально связывал владение банком и Миссисипской компанией. Больше напечатанных денег – больше объем торговли, следовательно, больше прибыли у вовлеченных лиц. Банк и компания, как предполагалось, поддерживали бы друг друга, и вся Франция (включая, конечно, Джона Ло) стала бы богаче.