Затем, с приходом XIX века, все стало меняться. Если взглянуть на историю, существовало как будто две разных экономических вселенных: одна до XIX века и вторая после него. Это время называется промышленной революцией, начавшейся с получения паровой энергии и производства ткани в Великобритании и распространившейся до производства всего и везде. На самом деле неясно, почему именно в этот момент так много изменилось. При этом существует пара вещей, имеющих критическое значение для истории света.
Авторское право: Quoctrung Bui
Одна из них – это практическое применение науки. Важный прорыв заключался не в том, что Земля вращается вокруг Солнца, и не в том, как меняется сила притяжения в зависимости от расстояния между двумя объектами; прорыв состоял в открытии системы для новых открытий – научного метода. При этом не для всех этих открытий находилось практическое применение, а только у некоторых.
Примерно в середине XIX века ученый Абрахам Геснер (физик, который также изучал геологию) открыл новый метод превращения смолы или масла в топливо, которое он назвал керосином. То был исключительный прорыв, керосин был лучше всех источников энергии для света, что использовались до него. Он оказался ярче, чище и гораздо дешевле.03
С керосином, понял Нордхаус, суточная зарплата обеспечивала европейского рабочего пятью часами света. Примерно за пятьдесят лет количество света, который человек мог купить, увеличилось в пять раз – грубо говоря, на ту же величину, что за предшествующие 400 лет.
Томас Эдисон и лампочка сыграли огромную роль в истории освещения. Частично это рассказ о науке и технологии. Но это не все. Также это рассказ о деньгах.
В 1870-х многие люди пытались использовать электричество для получения света. Изобретатели в Соединенных Штатах и Франции работали над технологией под названием дуговые лампы – это были большие, сверхъяркие лампы на высоких столбах. Они нашли применение для освещения фабрик, а также в качестве уличных фонарей. Однако дуговые лампы были слишком большими и слишком яркими для использования в жилых домах и конторах.
Впервые Эдисон отправился посмотреть на дуговые лампы в начале сентября 1978 года и сразу же решил, что может сделать лучше. Но «сделать лучше» – понять, как изобрести лампочку, какой мы знаем ее сегодня, – было бы дорого. Все эти истории об Эдисоне, годами проводящего тысячи экспериментов для получения лампочки, не совсем точны в одном важном отношении – он был не один. К тому времени неподалеку от его дома в Менло-Парке была организована целая изобретательская фабрика, где он платил секретарям, механикам, машинистам и кузнецам, помогавшим ему с изобретением.
Эдисон был богат и знаменит – он уже создал проигрыватель! – но все равно изобретение лампочки в одиночку было ему не по средствам. Он писал своему адвокату: «Все, что я хочу в настоящий момент, это деньги для быстрого развития света».
К счастью для Эдисона, тогда перспективный изобретатель мог быстро собрать много денег у многих людей: он мог создать компанию. Раньше их основывали правительства, чтобы продвигать империализм. Теперь же они были для всех.
16 октября, всего через полтора месяца, как Эдисон увидел дуговые лампы, была создана Edison Electric Light Company. Впоследствии она преобразовалась в General Electric – GE. Как и многие создаваемые тогда (и сейчас) компании, это было общество с ограниченной ответственностью (ООО). Это означало, что инвесторы могли вкладывать деньги в компанию и получать гарантии, что в случае банкротства они проиграют только деньги, которые они вложили, а не какое-либо личное имущество. Сегодня это кажется настолько очевидным, что даже упоминание об этом сбивает с толку; конечно, вы не можете потерять больше, чем вложили. Но долгое время, если вы инвестировали в бизнес и это предприятие оказывалось должно людям деньги, вы попадались на крючок. Люди, которым оно задолжало, могли, скажем, конфисковать ваш дом, чтобы возместить долги бизнеса, в который вы инвестировали. Статус корпорации и ограниченной ответственности помогали людям вроде Эдисона находить инвесторов.
Спустя несколько недель после создания Edison Electric Light Company инвесторы вложили в нее $50 000 (около $1 миллиона по сегодняшним меркам), обеспечив Эдисона деньгами, необходимыми для оплаты работы его команды. Эти инвесторы надеялись обогатиться на другой финансовой инновации, существенной для распространения изобретений того времени: патентах. Смысл патента – который основатели Америки считали настолько важными, что вписали его в Конституцию, – в финансовом поощрении людей создавать новые идеи и делиться ими с миром. Патент – это временная, предоставляемая правительством монополия на новые идеи. Так что если у вас есть новая идея, за которую захотят заплатить много людей, вы можете заработать много денег. Инвесторам в компании Edison Electric Light обещали долю доходов от всех полученных Эдисоном патентов, связанных с электричеством или лампочкой.
Если взглянуть на историю, существовало как будто две разных экономических вселенных: одна до XIX века и вторая после него. Это время называется промышленной революцией.
Всего год спустя после основания компании Эдисон получил американский патент № 223 898 на электрическую лампочку. Он был не единственным, кто работал над ней, до сих пор ведутся споры о том, кто что изобрел и когда. Но Эдисон в дальнейшем получил еще десятки патентов на лампочки и способы создания электросети для их питания.
Несколько лет спустя Эдисон начал создавать первую электросеть – не просто первую, а первую в истории мира – в Нью-Йорке. Для этого ему требовались деньги, и он основал другую компанию для сбора средств. В сентябре 1882 года, всего четыре года спустя после того, как Эдисон увидел дуговые лампы и решил, что может сделать лучше, кто-то щелкнул выключателем на новой электростанции, и внезапно в домах и офисах Нижнего Манхэттена зажглись лампочки. Это было как в сказке. Но Эдисона не было на той электростанции. Он был в нескольких кварталах оттуда, буквально на Уолл-стрит, с Д.П. Морганом и кучкой других банкиров, чтобы засвидетельствовать этот переломный момент. Деньги не меньше, чем наука, заставили лампочки гореть.
Это не было сказкой. Первые электростанции работали на угле, загрязняя город. Несколько десятилетий спустя Эдисон построил огромную электростанцию на востоке Манхэттена. В какой-то момент городское управление здравоохранения стало отправлять туда инспекторов. «Когда видели, что люди из управления здравоохранения пытаются фотографировать дымовые трубы, – сообщала New York Times, – на крышу компании отправляли рабочих, приказывавших остановить подачу угля, когда появлялись фотографы».
Однако со временем энергия – и с ней свет – становилась чище (и чище). На дневную зарплату можно было купить все больше не только света, но и всего остального. Изобретение двигателя внутреннего сгорания привело к появлению тракторов, которые значительно увеличили продуктивность фермеров. Внезапно, впервые в истории человечества, большинству людей не нужно было тратить свою жизнь на то, чтобы вырастить (убить или найти) пищу. Так продолжалось десятилетие за десятилетием на протяжении всего XX века. Все вещи становились гораздо дешевле.
Авторское право: Quoctrung Bui
Билл Нордхаус, экономист из Йеля, провел это исследование по эволюции освещения в конце XX века. К тому времени дневного заработка обычного рабочего хватало вот насколько долго освещения:
Авторское право: Quoctrung Bui
Здесь нам нужно приблизить картинку.
Продолжаем. Приблизим еще немного…
Умопомрачительные масштабы непрерывных улучшений в течение нескольких столетий привели к тому, что за день работы можно купить в 20 000 раз больше света, чем всего двести лет назад. Это произошло благодаря тому, что люди придумали эффективные способы получения большего количества продукта за каждый час работы. Это касается не только света; сейчас мы можем производить значительно больше еды, одежды и всего другого, чем наши дедушки и бабушки. Мы работаем меньше, а получаем больше.
Но у роста продуктивности есть и недостатки. Последствия для окружающей среды оказываются разрушительными.
Однако это сделало всех богаче. На практике это значит, что у каждого стало больше денег, чем могли себе представить его предки.
Глава 9Но на самом деле может ли у каждого быть больше денег?
Когда вы заменяете масляные лампы электрическими лампочками, людям больше не приходится жить в темноте. Когда вы запускаете машины, позволяющие получать пряжу дешевле, люди могут позволить себе больше одной рубашки или одного платья. Но для парня, который зажигал бензиновые уличные фонари, или девушки, которая пряла пряжу у себя дома, эти инновации становились катастрофой.
Мы восхваляем людей, которые создают новые рабочие места, но в конечном счете мы становимся богаче, уничтожая рабочие места – придумывая, как выполнять тот же объем работы с меньшим числом людей. Это не парадоксально (потому что мы нашли решение этой проблемы, которое мы рассмотрим позже), но для людей, оказавшихся в центре уничтожения, это беда.
Мы живем во времена, когда это напряжение особенно велико – когда, как выразился венчурный капиталист Марк Андриссен, программное обеспечение пожирает мир. Kayak и Expedia упростили покупку авиабилетов, избавившись от туристических агентов. Грузовики, которыми управляют компьютеры вместо людей, сделают перемещение товаров по стране дешевле. В результате мы сможем приобретать продукты по меньшей цене. Итак, мы сможем покупать больше вещей или покупать то же количество вещей и экономить деньги. Грузовики без водителей сделают наше общество богаче. Но они не улучшат жизнь водителей грузовиков.
И все это уже происходило раньше. Может, не