Они встретились в свой первый день в офисе босса Гарри (начальника начальника Бента). Через несколько минут – то есть через несколько минут после их встречи – Гарри посмотрел на Брюса и сказал главному боссу:
– Он мне не нравится. Я не хочу, чтобы он работал в моем отделе.
– Почему?
– Он умник из Нью-Йорка, и я не хочу, чтобы он работал в моем отделе.
– Ну так разберись с этим.
В конце концов Бенту и Брауну понравилось работать друг с другом. Несколько лет спустя они уволились, чтобы основать собственную компанию: Brown and Bent. Они думали, что будут сопоставлять страховые компании, у которых были деньги для инвестиций, с компаниями, которые хотели занимать. Но дела шли медленно.
У Бента была жена, двое детей и две ипотеки. Он купил велосипед в благотворительном магазине, чтобы экономить на поездках на автобусе. Бент ехал на велосипеде до поезда, на поезде ехал на работу и садился напротив Брауна в офисе, где они перекидывались идеями. «Мы пытались найти что-то, что приносило бы доход», – вспоминал Бент.
После нескольких лет жалкого существования Бент и Браун увидели возможность. Федеральные правила, введенные в действие в 1933 году, ограничивали процентные ставки по банковским сберегательным счетам и запрещали банкам выплачивать какие-либо проценты по текущим счетам. Но люди, у которых было много денег и которые были готовы вложить их на несколько недель или месяцев, могли получить больший процент от открытия сберегательных счетов на сумму не менее 100 000 долларов или покупки краткосрочных государственных облигаций, известных как казначейские векселя (или трежерис (Treasury).
Бент и Браун решили выяснить, как инвесторы, которые не хотели «связывать» свои деньги на сберегательных счетах или не могли делать такие большие – не менее 100 000 долларов – инвестиции, могли получить более высокие процентные ставки, соотносимые с доходностью трежерис и крупных сберегательных счетов. Однажды днем у Бента появилась идея. «Я посмотрел на Брауна и сказал: “Почему бы не создать взаимный фонд?” – рассказывает Бент. – Он сказал, что ничего не знает о взаимных фондах. Я ответил: “Я тоже ничего не знаю о взаимных фондах, но думаю, что это сработает”».
Взаимные фонды – это пулы денег, которые обычно инвестируются в акции или облигации. Если у вас есть пенсионный счет, существует очень большая вероятность, что вы являетесь инвестором в одном или нескольких взаимных фондах. Когда инвесторы покупают акции во взаимном фонде, они фактически покупают долю собственности во всех акциях или облигациях (или в обоих инструментах), которыми владеет фонд. Стоимость этой «доли» во взаимном фонде растет и падает каждый день, синхронно со стоимостью акций и облигаций в фонде.
Браун и Бент хотели создать взаимный фонд, механизм которого для вкладчиков был бы похож на депозит в банке, а не на инвестиции в акции или облигации. Они хотели, чтобы у него были все удобства текущего счета, но при этом более высокая процентная ставка для вкладчиков. Поэтому они внесли несколько изменений в модель взаимного фонда.
Инвесторы будут покупать акции в своем фонде. Затем фонд будет ссужать совокупные средства инвесторов правительству в форме покупки его казначейских векселей и банкам, размещая эти деньги в виде больших сберегательных счетов. Это виделось как краткосрочные, сверхбезопасные инвестиции. На самом деле настолько безопасные, что цена акций взаимного фонда не должна была колебаться каждый день, как в фондах, владеющих акциями или высокорисковыми облигациями. Браун и Бент решили установить цену на уровне 1 доллар за акцию. И они могли использовать такую систему вложений, которая позволила бы им в отсутствие какой-либо катастрофы также сохранять цену на уровне 1 доллара за акцию. Как деньги в банке!
Они хотели назвать свой фонд «Сберегательным фондом», но Комиссия по ценным бумагам и биржам (SEC), которая регулирует взаимные фонды, не позволила им этого сделать. Поэтому они назвали его «Резервным фондом» – название такое же скучное, как и вид деятельности, к которому они стремились.
Фонд был открыт для бизнеса в 1972 году. К концу 1973 года они управляли 100 миллионами долларов. В течение нескольких лет появилось множество конкурирующих фондов. Этот новый вид фонда стал называться фондом денежного рынка. Довольно скоро вкладчики получили возможность выписывать чеки на свой фонд денежного рынка, то есть использовать свои деньги в фонде для покупки вещей. Как деньги в банке!
Корпорации, имеющие свободные деньги, стали вкладывать сотни миллионов долларов в фонды денежного рынка. К 1982 году, 10 лет спустя после возникновения у Бента и Брауна идеи в их крошечном офисе, в денежных фондах находилось более $200 миллиардов, и с каждым годом суммы росли.
Неожиданно в фондах стало столько денег, что они не знали, что с ними делать. Бент и Браун продолжали инвестировать во вклады крупных банков и государственный долг, но другие управляющие фондами стали искать новые возможности. Некоторые фонды стали покупать так называемые «коммерческие бумаги», что, по сути, являлось предоставлением краткосрочных кредитов надежным, стабильным компаниям. В 1980-е фонды денежного рынка стали крупнейшими покупателями коммерческих бумаг.
Теперь большие потоки денег перемещались из банков в денежные фонды. Но Citibank, один из крупнейших банков страны, придумал, как и банку попасть в большой поток денег. С помощью сложных правовых и финансовых маневров Citi изобрел так называемые «коммерческие бумаги, обеспеченные активами». Это был новый способ ссуживания из фондов денежного рынка денег компаниям, недостаточно надежным для выпуска коммерческих бумаг.
Вскоре за Citi последовали другие банки. К началу 90-х миллиарды долларов потекли в коммерческие бумаги, обеспеченные активами, и банки продавали их все больше с каждым месяцем.
Бент, который все это запустил, считал коммерческие бумаги слишком рискованными для фондов денежного рынка. «Иметь дело с коммерческими бумагами – значит предать анафеме идею денежного фонда, – сказал он репортеру в 2001 году. – Люди обесчестили идею, завалив фонды мусором в погоне за прибылью».
Резервный фонд Бента до сих пор инвестировал только в гарантированный государством долг и депозитные сертификаты банков старого образца. «Мы считаем эту стратегию скорее предусмотрительной, чем простенькой», – сказал Wall Street Journal сын Бента, который в тот момент был президентом семейного бизнеса.
Через несколько лет семья Бентов полностью откажется от этого мировоззрения в самое неподходящее для этого время.
Беспрецедентный финансовый бум ознаменовал последние десятилетия XX века. И многие богатые люди, корпорации, пенсионные фонды и правительства столкнулись с приятной проблемой. У них было столько денег, что они не знали, что с ними делать.
Они не хотели инвестировать эти деньги. Они хотели положить их на свой текущий счет. Эти деньги понадобились бы им для выплаты зарплат на следующей неделе или оплаты пенсионных чеков на следующий месяц и т. д. Поскольку предел государственного страхования по текущим счетам составлял $100 000, было неясно, куда девать свалившиеся в результате бума деньги. Как правило, в таких случаях покупали очень краткосрочные бумаги государственного долга, но в тот период денег было так много, что казначейских векселей просто не хватало.
Многие инвестировали в фонды денежного рынка; а некоторые создавали что-то вроде таких фондов и вкладывались в себя же. Фонды денежного рынка, имея больше денег, чем они могли мечтать, стали ссужать огромные суммы инвестиционным банкам на Уолл-стрит (инвестиционные банки, несмотря на название, не похожи на обычные банки; они не занимаются приемом средств на вклады и не выдают кредиты, также на них не распространяются государственные гарантии, как в случае обычных банков). Все эти деньги в невинном поиске безопасного дома на краткий срок надули в начале XXI века огромный финансовый пузырь.
Наступили нулевые. Разразился жилищный бум. Не отвечающие требованиям платежеспособности заемщики берут невероятно большие ипотечные кредиты на дома по завышенной стоимости. Но в этой версии рассказа мы начинаем на шаг раньше. Мы смотрим, откуда взялись деньги, которые ссужаются непроверенным покупателям домов по завышенной стоимости. Вероятно, вы уже догадались: взаимные фонды денежного рынка! Пенсионные фонды и корпорации, которым нужно было куда-то пристроить свои деньги! Этот новый тип денег, колоссальными объемами поступавших через взаимные фонды денежного рынка, обеспеченные активами коммерческие бумаги и инвестиционные банки, надули грандиозный пузырь.
В конце 2006 года цены на дома перестали расти, и корпоративные казначеи с фондами денежного рынка занервничали. Поэтому они стали просить инвестиционные банки вернуть деньги, которые те одалживали (через коммерческие бумаги, обеспеченные активами) для инвестирования в ипотечные кредиты. В некоторых случаях инвесторы не могли выплатить деньги. Когда это начало происходить, все больше людей стали просить вернуть их деньги.
Многим это казалось небольшим сбоем в ограниченном сегменте финансового мира. Но для Пола Маккалли это выглядело совсем иначе и вызывало серьезную тревогу.
Маккалли был экономистом, работавшим в гигантской инвестиционной компании PIMCO. Он с осторожностью взирал на мир фондов денежного рынка и коммерческих бумаг, обеспеченных активами, утверждая, что «это не просто кучка загадочных инвестиционных инструментов. Это целая банковская система, которую никто не считает таковой».
Банк одалживает деньги у вкладчиков, которые в любое время могут попросить их обратно. Затем банк разворачивается и предоставляет долгосрочные кредиты. Фундаментально суть банковского бизнеса в том, что банки одалживают на короткие сроки, а кредитуют на длинные. Рынки фондов денежного рынка и коммерческих бумаг, обеспеч