– Известно какого, – усмехнулась Вера Николаевна.
И вдруг громко продекламировала, лукаво улыбаясь и заговорщицки подмигивая внуку:
Маленький Мальчик любил пирожки.
Он уплетал их за обе щеки
Если б не заворот толстых кишок –
Он бы последний доел пирожок!
– Что... что вы сказали? – пролепетал Денис. – Это же... это же... Вы все... знаете?
Ответом ему было загадочное сияние улыбающихся, лучистых кошачьих глаз.
– Вот что бывает, когда становишься иваном-не-помнящим-родства, – назидательно выговаривала Вера Николаевна, аккуратно подливая Денису чая с мятой, душицей и зверобоем. Да вдобавок еще и с вареньем из крыжовника. "Царское", – пояснила она допрежь. – "Сама, помнится, из каждой ягодки шпилькой зернышки собственноручно выбирала!"
– Что бы тебе в свое время поинтересоваться, откуда род твой происходит?! – усмехалась она, непрерывно подкладывая внуку пирожки порумяней и погорячее. И вот ведь что удивительно: откуда только взялся аппетит?!
Денис за обе щеки, прямо как герой бабушкиной страшилки, уплетал пирожки с рыбой, яблочные расстегаи, ломти мясной кулебяки. А на краю стола, в двух полотняных мешочках, были упакованы и переложены мягкими салфетками пирожки с капустой, яйцом и зеленым луком!
– Фамилия наша и род – исключительно древние! – рассказывала Вера Николаевна, опершись локтем о стол и уперев ладонью щеку. – Наши предки-славяне были отменными стрелками из луков и поклонялись диким лесным котам. Оч-чень хищным, между прочим, – добавила она, подмигивая Денису зеленым глазищем. – Обычные-то кошки появились на Руси нескоро. Чуть ли не в средние века. А дикие коты и их ближайшие родственницы – рыси у нас водились издавна. Вот эти-то коты и покровительствовали нашему роду. Предки называли их ласково – котиками и котофеями. А враги – котярами, зубастыми да клыкастыми!
Она подмигнула внуку, мол, знай наших!
– Поэтому ты – Котик. И твои папа с мамой, и бабушки, и дедушки – все Котики. И тем гордимся. Знаешь, что писал об этой славной фамилии еще в девятнадцатом веке наш фамильный поэт? Тоже, между прочим, из Котиков – Варфоломей Вдохновенный?
Вера Николаевна встала, протянула руку на пушкинский манер и, закатив глаза, стала завывать, как это модно декламировать у всех больших поэтов:
– О, Котик дерзостный, задумал ты ретиво
Все мироздание пронзить аки рапирой
Одной лишь силой мысли-волшебства...
Я вдохновлен игрою естества!
Денис улыбнулся и отхлебнул огромный глоток чая с травами, заваренными по фирменному рецепту Веры Николаевны. Бабушка одобрительно потрепала его по плечу и тоже подлила себе горячего, ароматного напитка.
– Ничего нет на свете случайного, – поджала она губы. – Или почти ничего. Люба, она от волшбы далекая. Она, братец ты мой, совсем по другой части.
– Это по какой же? – озорно подбоченился Денис.
– Придет время – узнаешь, – авторитетно заявила баба-Вера. – Но что не до чародейства ей, это уж точно. Да и самая она младшенькая среди нас. Мы ее всегда между собой берегли.
– А баба-Надя? – с интересом взглянул на нее внук.
– Та, конечно, способности имеет, – солидно крякнула Вера Николаевна. – Она ж средняя сестра, иначе и быть не могло. Но отошла она от наших дел, давно уже. В другую сторонку жизнь нашей Наденьки завернула.
Вера Николаевна вздохнула, точно припомнила что-то невеселое. Но тут же упрямо тряхнула головой, поправила волосы.
– Думаю, все равно скучает она, в этой своей Канаде заморской. И то сказать – до волшебства ли там? Жизнь у них тихая, сытая да размеренная. А от такой жизни, внучек, всякая волшебная жилка иссякает, точно вода из крана. Капает себе помаленьку, да все без толку: ни каши не сварить, ни напиться из нее разом! Потому я к тебе и собралася – кто ж еще надоумит такого гарного хлопца?!
И они оба засмеялись. Правда, Денис – больше из вежливости. Его сейчас сильнее всего занимало другое.
– Так что же это получается: ты, баба-Вера – и есть Котик? Тот, что настоящий, из древних воителей-покровителей? – с жаром спросил он.
– Вот еще выдумал, – пробурчала она. – Какая ж я тебе "древняя"? Мне ж только-только под семьдесят! А у нашего рода жизнь дли-и-и-нная...
И она ни с того ни с сего быстро смахнула непрошеную слезу.
– Просто старшая сестра в роду всегда наперво наследует способности и силу, – пояснила она. – И тебя, видать, это коснулось.
– Это как? – не понял мальчик.
– А ты думал, в Лицей волшбы и чародейства просто так берут, с улицы? И всех подряд? – лукаво улыбнулась бабушка. – Мы ж за тобой давно наблюдаем. И я, живя в Отрадном, всегда следила, за каждым твоим шагом.
– В каком смысле? – нахмурился Денис. Но не удержался и здорово покраснел.
– Эка заалел – точно красна девица! – усмехнулась Вера Николаевна. – Чистый маков цвет! Разумеется, никто за тобой не подглядывал. Да это никому и не нужно. А вот оценки годовые, интересы, способности, друзья – все это было важно.
– Для чего важно? – улыбнулся мальчик.
– Для будущего лицеиста, – пояснила баба-Вера.
– А Леся, Максим? – протянул Денис.
– У каждого из них – своя судьба, – заверила его бабушка. – Но будь уверен: и твои друзья в Лицее – люди далеко не случайные. Суждено им было попасть туда – вот и попали. Но ты при случае лучше об этом Берендея спроси. Он большой дока по части всяких причин и следствий. Хотя, по всему видать, повстречаешь ты его нескоро...
– Ты и это знаешь? – поразился Денис.
– Я все знаю, – разом посерьезнела Вера Николаевна. – Потому и прибыла снарядить тебя в дорогу. И кое-какие советы преподать.
– Постой-постой, – засомневался Денис. – Что же выходит: всю эту историю с приездом нашей канадской бабушки ты сама и придумала? Чтобы мне помочь? И бабу-Любу из дома удалить? Так что ли?
– Почему ж? – тонко усмехнулась Вера Николаевна. – Наденька приехала в Отрадное по-настоящему. И повстречаться им с Любашей давно уже надобно, без всяких оказий. Уж, почитай, сколько лет не виделись. Я лишь чуточку подстегнула события.
И ты заруби себе на носу, дорогой внучек! Лучше всегда использовать уже готовую ситуацию, чем изобретать велосипед. Или ковер-самолет, если тебе так больше нравится...
– Невероятно, – прошептал Денис, глядя на бабушку с затаенным восторгом. – Вот это, по-моему, настоящее чудо!
– Между прочим, чудес в Закрытом мире, увы, как правило, не бывает, – улыбнулась Вера Николаевна. Точно подслушала вчерашние слова внука. – А если уж иногда и случаются, то за ними всегда стоит дли-и-инная предыстория. Уж поверь старой волшебнице!
– И вовсе не старой! – весело закричал Денис. – Ты, баб-Вер, самая молодая бабушка на целом свете! Бабушка-Котик – вот ты кто!
– Ну, уж в таком случае не котик – Кошка, – поправила его Вера Николаевна. При этом ее зеленые глаза неожиданно блеснули, даже при ярком свете кухонной люстры. – Хитрая и ловкая. С когтями и зубами. И кое-кто очень скоро об этом узнает.
И она недобро прищурилась, точно высматривая добычу. Так что у Дениса разом пробежал по спине холодок.
Но это уже был холодок восторга и решимости.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. СЛОВА НА БУМАГЕ ИСТОРИЯ ПЕРВАЯ. ВСЕГДА БУДЬ ОСМОТРИТЕЛЕН, ДАЖЕ ЕСЛИ НАЗАД НЕТ ДОРОГИ
– И ты что же, в самом деле был уверен, что можешь дышать с головой в песке? – усмехнулась Вера Николаевна. – На это ни одно заклинание не способно. Или почти ни одно... Иначе бы все на Буяне давным-давно по морскому дну разгуливали, как Садко. Да на дельфинах катались с ветерком! Эка тебе задурил голову наш озорник...
– Это какой еще озорник? – спросил Денис, уже заранее понимая, что речь идет о Маленьком Мальчике.
– Сам знаешь, – поджала губы бабушка. Но затем тут же сверкнула кошачьим глазом и подозрительно оборотилась к внуку. – А ты чего это меня пытаешь? Небось, догадываешься, что приятеля твово не всегда так звали? Уж, почитай, годков тридцать как молодится он. И не от хорошей жизни...
– Вер-Николавна! – захныкал Денис, бессовестно ластясь к старой волшебнице. – Расс-ка-жи-и-и, а? Я ведь и сам чувствую, что никакой он не маленький! У него, вон, даже седина в висках...
– Что ты, что ты, внучек! – замахала на него бабка в притворном страхе. – Нешто я могу величать его без его собственного согласия? Истинные имена хранят в секрете и просто так на ветер не пускают. Это – большая тайна. Прямо-таки огромная.
И с этими словами Вера Николаевна запихнула в рюкзак длинную целлулоидную коробку с яблочным пирогом.
– Это что же, выходит, и у меня есть тайное имя? – с замиранием сердца спросил Денис, предвкушая великое открытие.
– А как же? – буднично отозвалась бабушка, уперев руки в крутые бока. – Почемучка, торопыга и ветродуй. Вот и весь сказ про тебя.
– Почему это? – надул губы Денис. Последнее слово ему, признаться, больше всего не понравилось. Хотя оно-то как раз и было менее всего обидным.
– Да потому что норовишь узнать то, чему срок еще не пришел, – пояснила бабка. – Да и кричишь больно, на всю кухню.
– А у нас тут звукоизоляция классная, – пробурчал мальчик.
– Угу, – хмыкнула отрадненская бабушка. – Да только форточки настежь.
– Ты что же, думаешь, что все так прямо стоят под нашими окнами и подслушивают? – изумился Денис. От потомственной волшебницы рода Котиков он никак не ожидал такой трусости.
– Не трусости, а осторожности. И предусмотрительности, – строго поправила его бабка, так что Денис даже вздрогнул. Вера Николаевна только что безошибочно прочла его мысли.
"Вот это высший класс! Эх, в Лицее нас такому пока не учили..." – подумал он.
– Рано еще, – проворчала Вера Николаевна себе под нос и тут же решительно прервала урок показательной телепатии. – Никогда не болтай лишнего, если не уверен, что тебя не подслушивают. Ну и что, что только форточка?! За форточкой, знаешь ли, много чего летает.