— Там что, все звери знатные? Как барон фон Лютич? — предположила Влада.
— Ты что? Слушать надо ухом, а не брюхом! — довольно неучтиво одернул ее Володя, надкусывая огромный бутерброд с ветчиной. В меню скатерти-самобранки этот бутерброд значился как «гамбургер молодецкий, двойной». — Посад называется «зверознатным» потому, что там сообщают знания о зверях. А травоведным — потому что о травах!
— Ах вот оно что, — пролепетала Влада, сраженная наповал эрудицией Володи, который хоть и обжирался за десятерых, а слушал всегда внимательно.
Второй посад, в котором ребятам довелось побывать на экскурсии уже на третий день после прибытия, звался Шутиловым.
Пожалуй, это был самый веселый посад из всех пяти. Потому что в нем учили смешить других людей. И преподавали там… самые настоящие клоуны!
Впрочем, не только клоуны.
Некоторые преподаватели выглядели совершенно так же, как школьные учителя. Они носили строгие костюмы и галстуки — даром что могли корчить такие рожи и кривляться так уморительно, что, пожалуй, даже надгробный памятник непременно улыбнулся бы!
В коридорах Шутилова посада были развешены фотографии в рамочках.
Некоторых из тех, кто были изображены там, Денис узнал сразу же. Там был и Чарли Чаплин со своей неизменной тросточкой и в котелке, и знаменитый клоун Олег Попов, выступления которого, записанные на видеокассету, родители подарили Денису на прошлый день рожденья.
И самый любимый комик Дениса Лесли Нильсен. Да-да, тот самый, что играл в «Неистребимом шпионе» и «Голом пистолете»! Не говоря уже о Верке Сердючке и Юрии Никулине!
Лица у них были торжественными и серьезными. Как будто были они не клоунами и комиками, а например, великими учеными или государственными мужами.
Денис чувствовал себя озадаченным, Он впервые видел таких церемонно серьезных Лесли Нильсена и Бенни Хилла. Впрочем, когда он, рука об руку с Владой, проходил мимо, портрет… озорно подмигнул ему! Будто хотел сказать: «Ты не смотри, что мы такие важные — это мы просто придуриваемся!»
Вначале Денис подумал, что ему просто показалось. Но, с другой стороны, почему бы и нет? Если в Лицее есть сыскные перчатки, то почему не быть живым портретам?
Предметы, которые проходили ребята, учившиеся в Шутиловом посаде, тоже понравились Денису.
Вот, например, урок Современного Русского Анекдота. Разве кто-нибудь в школе № 55, размышлял Денис, прогуливал бы такой предмет, как какую-нибудь физкультуру? Разве кому-нибудь пришло бы в голову не делать по нему домашние задания, как это водилось, например, на алгебре? Разве кто-нибудь притворялся бы больным, чтобы на него не пойти?
Нет. Денис был уверен, что даже отпетый лодырь Антон Кулачник получал бы на уроках Современного Русского Анекдота только высшие баллы!
А экзамены? Вот тут бы все расстарались! Еще и перезванивались бы, кто больше билетов выучил! А вместо футбола, глядишь, и домашние задания друг у друга проверяли бы.
Другие предметы в Шутиловом посаде были ничуть не хуже.
Вот, например, предмет с хитрым названием «Смешение негуманоидных форм жизни».
— А какие это, «негуманоидные формы»? — спросил Коля. — Инопланетяне, что ли?
— Инопланетяне это вряд ли, — рассудительно ответил Денис. — Инопланетян у них тут, наверное, все-таки нет.
— Это еще почему? — нахмурился Коля, который обожал фильмы про летающие тарелки и имел колоссальную коллекцию вкладышей от жвачек с изображением зеленых человечков с ушами, как у Чебурашек.
— У них тут и без инопланетян весело. Я думаю, на этом уроке учат смешить волков, змей, хрулей и лошадей.
Денис, в общем-то, угадал — Шутилов посад действительно готовил специалистов широкого профиля. Его выпускники могли рассмешить даже страдающего зубной болью крокодила!
— Между прочим, мне сказали, — с важным видом сообщала Люба Спицына, — что шутилы всех смешат и разыгрывают не только для удовольствия.
— А для чего же еще?
— А еще и для обороны Архипелага! И не только Архипелага, но и нашей Закрытки!
— Это еще что за новости? — недоверчиво протянул Максим.
— Это не «новости», а правда! — Люба обиженно вздернула носик. — Господин Маленький Мальчик рассказывал, что двести лет назад группа волшебников-шутил проникла в Закрытку, чтобы обезвредить графа Дракулу.
— Того самого Дракулу, который был вампир и жил в замке? — дрожащим голосом уточнила Влада.
— Того самого, который ловил красивых девушек, женился на них, а потом пил их кровь! Так вот, шутилы под видом цыган приехали к нему в замок и смешили до тех пор, пока он не лопнул! Представляете? Он просто лопнул от смеха! В буквальном смысле!
— Вот это да! — восхищенно сказал Денис. — Небось, кровь из него так и брызнула, как из клопа, в разные стороны!
Денису очень нравилось в Шутиловом посаде. Конечно, учиться там было бы веселей всего.
И все-таки… И все-таки он понимал, что смешить людей — это особенный талант. Которого у него нет (Вот у Тигры — у Тигры талант был, недаром же по поведению у него всегда стояло «неудовлетворительно».)
А уж если нет таланта, то никакое ученье не поможет. По крайней мере, так говорил его папа, а папе он привык доверять.
А ведь Денису очень хотелось стать самым лучшим, самым первым хотя бы в чем-нибудь!
Ему так хотелось, чтобы со временем, может быть не в этом году, а в следующем, Берендей похвалил его при всем честном народе Лицея, на Гуслярской поляне, где устраиваются торжественные сборы волшебников и их учеников!
Впрочем, чтобы удостоиться такой чести, наверное, быть лучшим учеником недостаточно. Нужно наверняка совершить какой-нибудь подвиг. А какой тут подвиг, если он пока даже на старославянском читать не умеет? А ведь все стоящие добрые заклинания составлены на старославянском языке!
Шутилов посад располагался на правом берегу речки Дунайки, которая разрезала Лицей на две части.
Денис сразу полюбил сидеть на пристани, что была неподалеку, и смотреть на Пятихолмье — оно высилось на противоположном берегу реки.
На высоких меловых холмах располагались еще три посада, Ботанический сад, Дом Зверей (именно так в Лицее назывался зоопарк) и Обсерватория. Где-то подле ее куполов жили Берендей Кузьмич, Мар-вин и другие волшебники.
С правым берегом Пятихолмье было соединено настоящей канатной дорогой.
Кабинки с учениками и учителями медленно ползли над рекой и покачивались на ветру.
Как хотелось Денису проехать в одной из таких кабинок! Увы, такое катание было намечено только на послезавтра. Когда экскурсия в Шутилов посад окончится, они поедут дальше, на тот берег…
Денис замечтался и не сразу заметил, что рядом с ним на теплые доски пристани присел невысокий и не по-лицейски одетый человечек.
Он вытащил из кармана пиджака водяной пистолет и начал расстреливать из него лягушек, греющихся на листах кувшинок.
Лягушки нехотя соскальзывали в воду со своих лежанок, кося на человечка черными выпученными глазами. А человечек и не думал прекращать!
— На тебе! Получи! И тебе! Ишь, толстые, расселись тут!
Стрельба человечка не причиняла лягушкам никакого вреда. У Дениса создавалось впечатление, что; они разбегаются в первую очередь потому, что шокированы таким вызывающим неуважением к своим важным персонам со стороны неуемного двуногого. Денис с затаенным интересом ожидал, что еще придумает незнакомый стрелок.
Наконец все лягушки до одной покинули насиженные места. Мишеней для стрельбы у человечка больше не осталось.
— Ну вот так всегда, — недовольно буркнул тот и спрятал водяной пистолет в карман пиджака. Вслед за этим он снял с головы шапку-ушанку и вытер ею вспотевший лоб.
Да-да! Несмотря на жару, голову человечка украшала самая настоящая шапка-ушанка!
Почти такая же, какую сам Денис надевал в школу, когда на термометре было минус десять. Только у него шапка была из кролика, а у человечка — баранья. И носил он ее так, что оба «уха» торчали в разные стороны, как у дворника с картинки!
Шапка переходила в длинную тонкую шею, а шея — в худенькую спину, что была облечена в черный клубный пиджак, украшенный белой гвоздичкой в петлице.
Пиджак был незнакомцу явно не по размеру. Вдобавок, он весь промок от пота и ужасно лип к телу. Грудь же у человечка была совершенно голой, а вместо черных брюк, которых по правилам этикета требовал такой пиджак, на нем болтались мятые джинсовые шорты!
Ярко-красные носки и стоптанные кеды добавляли последний штрих к этой своеобычной картине.
«Вот это костюм! Сразу видно — оригинал!» — подумал Денис.
Как он ни старался, так и не смог определить, сколько же лет человечку, сидящему рядом.
На первый взгляд, тот всего чуть-чуть старше его самого. В таком случае это просто один из распоясавшихся старшеклассников Лицея. Но, присмотревшись, Денис решил, что человечку не меньше двадцати пяти. Но тогда старшеклассником он быть никак не может! Скорее уж преподавателем…
Но как ни любопытно было Денису, а разглядывать незнакомца словно медведя в зоопарке ему не позволяло воспитание. И заговорить первым Денис почему-то боялся — а вдруг с первых же слов он выкажет себя полным, законченным невежей?
Наконец человечек обернулся к нему сам. Сверкая улыбкой, в которой не хватало переднего зуба, человечек спросил:
— Ну, чего молчишь, как рыба? Небось, тоже по жабам полупить бы не против, да только пистолет попросить стесняешься?
— В общем да. Был бы не против, — согласился Денис и тут же предательски покраснел. — Ты, то есть вы… вы что — мои мысли прочитали?
— Это я могу иногда! Под настроение, — заверил Дениса человечек. — А еще ты, наверное, сейчас гадаешь, сколько мне лет. Правильно?
— Ну… правильно, — сознался Денис и покраснел еще больше.
— Если тебе интересно, скажу. Мне всегда семь лет! Хотя и живу я на свете уж больше пятидесяти…
— Как это может быть такое?
— Очень даже запросто. Так получается потому, что я — Маленький Мальчик!