Перед глазами мгновенно встаёт недавняя картина. Мать, сжавшаяся в углу кухни, прикрывает рукой покрасневшую щеку. Отец, пошатываясь, наступает на неё с занесенной для нового удара рукой. Я тогда впервые встал между ними. Потом мать плакала, признаваясь, что давно мечтает уйти, но некуда — дом записан на мужа, а одной с двумя детьми не выжить. К тому же в маленькой деревне все друг друга знают, озлобленный бывший муж жизни бы не дал.
Делаю глубокий вдох, напоминая себе, что сейчас не время для выяснение отношений. Пусть лучше спокойно подпишет доверенность — это сейчас важнее, а мать с сестрой к себе ещё заберу.
— Твоя правда…
Закончив разговор, поднимаюсь со скамейки. В кармане вибрирует телефон — пришло сообщение.
Открываю и с удивлением читаю, что загранпаспорт готов. В первую секунду не верится — перечитываю ещё раз, однако всё верно.
Какая-то ошибка? Я ведь только что сдал документы. Или Ли Миньюэ подключила все свои связи?
Вряд ли, невозможно изготовить паспорт за считанные минуты. Разворачиваюсь на полпути к метро — нужно вернуться и выяснить точно, а не угадывать.
Возвращаюсь к нужному зданию. На входе всё тот же поток людей — кто-то заходит, кто-то выходит, у металлодетектора небольшая очередь.
— Как часто людям приходят ошибочные сообщения? Например, что документ готов, хотя прошло слишком мало времени? — спрашиваю охранника, проходя сквозь рамку.
— Не припомню такого. У нас неточностей не бывает — подтверждение высылается лично сотрудником. — Грубо говоря, когда документы уже лежат на столе, готовы к выдаче — ошибка исключена электронной формой. Машина просто не отправит вам смс, если статус документа другой.
— Спасибо большое, — направляюсь к терминалу электронной очереди.
Стоит талону оказаться у меня, как из динамиков раздаётся механический голос, приглашающий на выдачу.
Вот бы такую скорость при подаче.
Переступив порог указанного кабинета, замираю: за казённым столом сидит фемина лет двадцати семи с такой внешностью, что её было бы логичнее увидеть на кастингах в нашем агентстве, чем здесь. Если бы не форменная тёмно-синяя рубашка со знаками отличия миграционной службы, её нынешний род занятий и заподозрить было бы нельзя.
Причём старший лейтенант, судя по погонам.
— Сюда. — Она сухо указывает на стул напротив, не поднимая глаз.
Н-да уж, теплотой и не пахнет.
Глава 9
Офицер миграционной службы берёт мою айди, смотрит на меня, потом в документ, будто сверяя сходство.
А ведь она за собой следит не на сумму зарплаты, больше — кожа, волосы идеальный маникюр, ещё кое-какие детали. Тому, кто крутится в мире моды, достаточно красноречивые.
Резким движением она поднимается и подходит к офисному шкафу, я же смотрю ей вслед, зачем-то изучая каждую мелочь. Например, на старшем лейтенанте не обычная полицейская обувь от формы (за пару десятков юаней), а брендовые туфли на платформе — судя по всему, разрешённого правилами чёрного цвета, но к казённой выдачи никакого отношения не имеющие. Ещё и с золотыми пряжками, которые кто-то менее знающий легко примет за фурнитуру.
Фемина ловко выуживает из стопки документов новый загранпаспорт в бордовой обложке. Быстро пролистав зачем-то все страницы, удовлетворённо кивает.
Значит, никакой ошибки.
Она снова усаживается в кресло, протягивает мне красный прямоугольник.
— Заранее извиняюсь за вопрос, если он глупый, но каким образом получилось изготовить новый документ за пятнадцать минут? — интересуюсь.
Мой неподдельный интерес явно попадает в точку.
— У нас всегда есть готовые бланки про запас, — после паузы поясняет она. — Я не печатаю паспорт с нуля, а лишь впечатываю ваши данные, накладываю степени защиты и ламинирую. Вся работа занимает минут семь.
Фемина откидывается на спинку кресла, закидывая ногу на ногу. Узкая юбка слегка задирается, но под пристальным взглядом не время опускать глаза на её бёдра.
— Теоретически, по регламенту полагается соблюдать порядок очереди и прочие формальности, — продолжает красотка. — Но в вашем случае начальство велело поторопиться…
— Спасибо за участие.
— … Хорошо, что у каждого компетентного офицера всегда есть свой резерв для подобных случаев.
Уважительно киваю, прокручивая в голове услышанное. Значит, прокурор действовал не напрямую, а через знакомых? Занятно. Буду дальше изучать, как работают горизонтальные связи в государственных структурах.
Замечаю на запястье старшего лейтенанта сразу два золотых браслета, а ещё цепочку с кулоном. Явное нарушение формы, но кроме неё в кабинете всё равно никого нет.
А ещё, когда она подошла к шкафу, я заметил браслет на её ноге — между прочим, платиновый.
Те, кто не понимает в теме, легко спутают платину с обычной нержавейкой. Так что украшения она носит явно не для привлечения внимания обывателя. И раз не на руке, а ноге, то не боится его потерять, а это проще, чем кажется — замок соскочил и всё, потеряны тридцать грамм банковского металла, что в долларах около трёх тысяч.
Значит, у выручающией меня сотрудницы деньги есть. Соответственно, логично предположить, есть и далеко не бедные клиенты.
В принципе, логично: мало ли кому может понадобиться срочно оформить паспорт, любой ценой, а может у неё ещё и через границу есть какие-то связи… Центральный район столицы. Бедных тут нет по определению.
По живому блеску глаз собеседницы понимаю, что какое-то время ещё можно пообщаться. Грех упускать такую возможность. Мысленно выписываю себе следующую индульгенцию: способный по щелчку пальцев оформить ТАКИЕ документы за семь минут определённо стоит того, чтобы свести дружбу. Пора и мне обрастать связями.
Через мгновение решаю не обманывать себя и честно признаюсь самому себе: я сейчас пытаюсь оправдать абсолютно нематериальную, совсем из других сфер, мою к ней тягу. Никак не прагматичного характера.
Повинуясь импульсу и не сводя с неё глаз, лезу за бумажником.
Она вопросительно приподнимает бровь, наблюдая за моими руками.
— Если бы я сразу знал… — открываю отделение, где держу доллары.
— О чём вы?
— Моё заявление принимал хмурый мужик с кислой миной. Я был уверен, что и выдавать документ будет точно такой же тип. К нему бы я точно не пошёл с благодарностями, — развожу руками, одна из которых уже сжимает три стодолларовые банкноты. — Но если бы я знал, что паспорт мне вручит модель, лишь изображающая сотрудника полиции, я бы хоть за букетом сбегал. Чтоб было что вручить ей в знак благодарности, молчу о запредельной скорости.
На её лице появляется улыбка.
— Можно, свой букет я вручу в натуральном выражении? Не сочтите за нарушение закона, это знак искреннего восхищения.
— Чем? — хозяйка кабинета смотрит на купюры нечитаемым взглядом.
— Вашей красотой и профессионализмом, — кладу деньги на стол.
— Молодой человек, вы в своём уме? — Взгляд мгновенно холодает. — Давно в тюрьме не сидели? Вам мало недавних проблем, хотите обратно в ПКТ?
Слегка опешиваю от текста, тем более что её глаза говорят совсем другое. Если я хоть чуть-чуть понимаю в вопросе, а я в нём понимаю.
— Откуда про тюрьму знаете? — проявляю любопытство. — Если не секрет?
— Единый реестр, — она снисходительно щёлкает по монитору, — у меня перед глазами. Включая сегодняшний инцидент. Неважно, по какой причине вы там оказались и как вышли — факт налицо. А во-вторых, — лицо суровеет, — это стандартная присказка, которой женский пол на моей должности сбривает слишком назойливых мужчин.
— Что ж, всё равно ни о чём не жалею, — констатирую вслух. — Лучше один раз попробовать и не жалеть, чем всю жизнь жалеть, что не попробовал.
— Думаешь, ты тут один такой? С инициативой, пха-ха-ха? У меня по статистике восемьдесят процентов паспортов — мужские. От пятнадцати лет до шестидесяти пяти. Из них тридцать-сорок процентов — богатые и ещё столько же — ну очень богатые. Потому что это Китай и столичный округ Пекина. Тут бедных нет, понимаешь?
— Предполагал…
— Умный мальчик. Бедные здесь не прописаны, чтобы паспорта у меня получать. Да и заграницу они не летают, даже если случайно в районе записались. Так что, как думаешь, ты первый такой оригинальный?
— Н-да уж. Промахнулся с анализом на старте. Точнее, не подумал в эту сторону — на внешность отвлёкся.
Честность — лучшая политика. Иногда.
— Аналогичные попытки «отблагодарить» случаются регулярно, — вздыхает она человечески. — Забери сейчас же по-хорошему, сверни в трубочку и засунь…
— Куда?
— Туда, где солнце не светит.
Она раздражённо складывает руки на груди и отводит взгляд в сторону, всем видом демонстрируя неодобрение.
— Досадно. Вы правы — думал подкатить, но неудачно. Спасибо, что паспорт не отобрали, чё.
— Мы здесь для того, чтобы помогать людям, — бровь иронично поднимается и опускается. — А вот это, — её взгляд презрительно скользит по исчезающим в моём кармане купюрам. — Пф-ф. Ты понял.
Она глядит в окно, словно размышляя о чём-то:
— Ужин в ресторане «Цай Юи Хан» начинается примерно с этой суммы, если без алкоголя и если на еде не экономить.
— А когда вы там планируете ужинать⁈ — хорошее настроение даже изображать не приходится. — Готовы принять всерьёз начинающего? — хлопаю себя по животу.
Старший лейтенант бросает на меня испытующий взгляд:
— Ну-у, судя по тому, что за твой паспорт взялись не самые простые люди и такой хайвай подняли из-за человека, который только что из известного места вышел, то сегодня и завтра тебя в этом месте точно быть не должно. Срочное оформление документов обычно означает не менее срочный вылет из страны. Я ошибаюсь?
Прикусываю язык. Н-да, это не наивную медсестру охмурять.
— Вы правы. Сейчас сразу же первым рейсом несусь в Корею. Но ненадолго!
— Когда обратно? Билет назад есть?
Снова развожу руками.
— Ну вот вернёшься — поговорим. А пока чего забегать вперёд.