— Тогда оставьте свой номер? — предлагаю. — Чтобы связаться по возвращении?
— У меня уже есть все твои контакты, — фемина щёлкает мышкой. — Номер телефона, аккаунт в wechat — всё как на ладони. Кстати, когда планируешь вернуться?
— Пока неясно. Сегодня суббота, завтра там пара встреч, — добросовестно рассуждаю вслух. — А в понедельник уже рабочая неделя. Скорее всего погляжу — и тут же обратно.
— Если завтра к вечеру успеешь, то у тебя есть шанс: у меня в понедельник выходной за субботу. Но учти, обещать ничего не могу.
— Почему бы и не пообещать? Давайте договариваться.
— Фитнес, танцы, спорт, все дела. И к косметологу хотелось бы выбраться.
— Этим обычно занимаются днём. А что насчёт вечера?
— Ну-у, по плану вечер действительно свободен, — задумчиво тянет старшая лейтенант. — Если только подруги не вытащат. В воскресенье. Тогда в понедельник я валяюсь с мокрой тряпкой на лбу и жадно пью холодный чай — ты с твоими инициативами точно пролетаешь. Сам понимаешь, не до ужинов будет. В общем, пока давай пятьдесят на пятьдесят. Ближе к делу сама тебе напишу.
Знакомая песня, ничего не скажешь. Всё равно не напишет.
— Договорились, — киваю, после чего сразу направляюсь к выходу.
Одной рукой тянусь к дверной ручке, второй достаю из кармана звенящий телефон.
Замираю как вкопанный при виде пустого сообщения со стикером панды от неизвестного контакта. Быстро нажимаю аватарку и понимаю, что это она. Причём в таких нарядах, что…
Медленно разворачиваюсь и делаю пару шагов обратно к столу, за которым сидит самая необычная сотрудница полиции из всех, которых я встречал:
— Неожиданно, — признаюсь, глядя на неё в упор. — Думал, стандартное динамо, тем более что мои предложения на фоне других кандидатов явно теряются где-то внизу.
Нечитаемый взгляд в ответ.
— Могу спросить, почему? Ты только что сама сказала, я со своими тремя сотнями и рядом не стою. — Язык начинает жить своей жизнью и говорить быстрее, чем работают мозги. — Я-то считаю себя довольно обеспеченным и нормальным, но кое-кто только что прозрачно обозначил, что это — пыль под ногами. На фоне офицера, выдающего паспорта за пять минут в центральном районе Пекина. Не могу не спросить о причине — на органы меня продавать смысла нет.
— А-А-А-ХА-ХАХ!
— Взять с меня в принципе нечего — с учётом несопоставимой разницы наших финансовых уровней. Потому что только твой платиновый браслет на лодыжке больше, чем одна моя зарплата.
— Ух ты, — в глазах старшего лейтенанта появляется интерес. — Как про браслет узнал?
— Не узнавал, — качаю головой. — Просто глаза держу открытыми и по сторонам смотреть не ленюсь.
— Да ну?
— Видно же, — пожимаю плечами. — Если в теме ориентироваться, банковский металл от нержавейки отличается, — от сарказма не удерживаюсь, но оно и хорошо, видимо. Судя по встречному взгляду. — Особенно если насмотренность и со зрением проблем нет.
— Заня-ятно, — она наматывает локон на палец.
Как говорили в других местах, железо нужно ковать не отходя от кассы.
— Проба скорее всего стандартная, — продолжаю. — То, что девятка, понятно, но отсюда точнее не определю — надо снимать и смотреть на маркировку.
— Что такое девятка? — живо интересуется хозяйка кабинета.
— Понятно, — киваю с видом умудрённого опытом и занимаю стул напротив. — Значит, тебе его подарили, не сама покупала.
— Тоже мне секрет, пф-ф ещё раз. Но насчёт дарителя можешь не переживать — его больше нет. — Она реагирует на моё меняющееся лицо даже быстрее чем я сам. — Эй, не в том смысле! Жив и здоров! Просто со мной его больше нет.
— А-а-а. Фуф-ф, в этом месте надо вытереть со лба предательскую влагу.
— Пха-а-а-ха-ха!.. Так что там про девятки?
— В отличие от золота, платину делают как правило или в девятьсот пятидесятой или в девятьсот девяносто девятой пробе, поэтому «девятка». Там по первой цифре говорится, по сотенному разряду. Это если в метрической системе, есть ещё каратная.
— А золото⁈
— Пятёрка, семёрка. Говорят, далеко на севере была даже двойка или тройка, давно и неправда.
— Это как?
— Пятьсот восемьдесят пятая дробь третья и семьсот пятидесятая.
— Что значт эти цифры?
— Процент банковского металла в сплаве. Твой платиновый браслет, к примеру, если девятьсот пять — девяносто пять процентов платины.
— А остальное?
— Какой неподдельный интерес, даже восхищён вашей любознательностью, госпожа старший лейтенант… Семьдесят пять, пятьдесят восемь и пять десятых соответственно.
— А-а-а, поняла систему. Спасибо большое! Поэтому цену твоих игрушек я тоже примерно представляю.
— Любопытно, — тянет собеседница, что-то про себя прикидывая. — Ладно, откровенничаем так откровенничаем. В местах, где люди разбираются в подобных штуках, я тебя ни разу не видела — а мест таких не так уж и много. Если бы ты там тусовался регулярно, по-любому должны были бы пересечься.
— Может и пересекались? Но ты не запомнила?
— Тебя в лицо? — она становится насмешливо-снисходительной. — Ты не забыл, кем я работаю?
— Тьфу ты, рука-лицо.
— Угу. На лица у нас память у всех профессиональная, в этом здании — точно. Да и по досье ты только из деревни выехал. У вас там шоу-выставо точно нет. В общем, откуда познания?
— Работаю в модельном агентстве, — брови поднимаются сами, даже изображать не приходится. — Отгадаешь, кем?
— Кем? — и снова вспышка интереса.
— Как раз такие штуки и выдаю моделям перед выходом, потом забираю обратно, складирую и веду учёт, — киваю на чужое запястье. — Кстати, интересный нюанс насчёт браслета на ноге. На нём же не фианиты стоят?
— Нет, конечно. Продолжай.
— Ну я так и подумал, что алмаз, но не понял, почему сэкономили.
—???
— У тебя там стоят единички, максимум один и два.
— Это как?
— Камни миллиметровые, в среднем десять долларов за единицу. Обычно в такой стилистике камни должны стоить дороже, чем металл, а тут наоборот.
— Какой вывод? — она слегка напрягается.
— Кто-то из наших пытался замутить стилизацию, но в своём авторском стиле. Неудачно. Предположу, что это за тобой кто-то из ювелиров ухлёстывал.
Молчу, что сэкономил скорее всего специально.
Лицо хозяйки кабинета загорается энтузиазмом:
— Вот! Я не понимала, чем ты мне интересен, а теперь всё схлопнулось! Бинго, — она хлопает в ладоши и откидывается на спинку кресла.
— В смысле? — аккуратно отодвигаюсь вместе со стулом.
— Женская интуиция. Не понимаешь?
— Не-а.
— Чем ты в принципе можешь быть интересен такой, как я? Особенно с учётом разницы в возрасте? Про деньги даже не заикаюсь.
— Вот здесь было обидно. Хотя ладно, телефон ты дала. Спасибо, не ожидал.
— Да не заводись ты на ровном месте! — отмахивается служительница закона. — Следи за мыслью! Пацан, который в семнадцать лет настолько разбирается в металле, — она щёлкает себя по браслету на руке и без усилий поднимает над столом ногу с платиновым браслетом на лодыжке, — девушке вроде меня уже по определению интересен.
— Чем? — кажется, увлёкшись экстерьером, за чужой мыслью я не поспеваю.
— Тем, что профессионально шаришь в значимом вопросе, — уверенно отвечает фемина. — А любой профессионализм заслуживает уважения. Тем более девчонкам нравится всё блестящее, что тут непонятного.
— А-а-а. Видимо, рука-лицо ещё раз.
— Контакт мой у тебя есть, — нога опускается обратно под стол. — Звони, как вернёшься. Н-да, занятное знакомство. Кто бы мог подумать.
— Та же фигня. Смотрю на себя со стороны — сам себе не верю. Ну-у, или если поду-умать.
— Ещё имеет значение то, кто за тебя просил, — лицо на той стороне стола расплывается в широкой улыбке. — Вдруг я через тебя рассчитываю на них выйти? Кстати, не расколешься ли ради красивой девушки, кто за тебя мог к Сун Хо обратиться? Я уже поняла, что ты не сам и не напрямую.
— А кто он?
— Понятно… Подполковник, слывёт не подпуднему кристально честным на весь центральный аппарат. Так кто из твоих к нему вхож? Если секрет — ладно, пойму, — на модельном лице мелькает тень разочарования.
— Знаешь, всего сказать не могу по понятным причинам. Но одно точно: из МВД за меня не просили, в вашей системе знакомств нет.
— Точно?
— Угу. Чтобы ответить тебе конкретно, мне нужно поговорить с тем, кто эту услугу организовал. Разрешат — честно сообщу.
— Да ладно, проехали, — отмахивается собеседница, утрачивая интерес к неизвестным большим людям. — Значит, из юстиции кто-то подсуетился. Ясно, ясно. Я подумала, вдруг у тебя в МВД завязки — это было бы актуально, без подробностей. А в прокуратуре и свои каналы есть… В общем, вопрос закрыт, спасибо за информацию!
— Умна, хитра, прекрасно образована, умеет выстраивать полезные связи и при этом дьявольски привлекательна. Такая особа в столице очень многого добьётся. — Констатирую в третьем лице без каких-либо внешних эмоций.
— Пха-ха-ха, всё, иди давай, мне работать надо! Телефон мой есть — позвонишь! А то сейчас задумаюсь в какую не надо сторону — и не улетишь сегодня туда, куда надо тебе.
— Упс.
— Ну. Электронная очередь уже двузначное число, надо и другим паспорта выдать, — она щёлкает по монитору. — Иначе б с удовольствием поболтала ещё, честно. Жду своего ресторана через сутки. Пока!
Выйдя из здания миграционной службы, делаю фото раскрытого загранпаспорта и отправляю Ли Минъюэ. В ответ она засыпает меня ликующими стикерами и высылает дальнейшие инструкции вперемешку с отчётами.
Нотариус уже выехал из Харбина прямиком в мою деревню и прибудет в Пекин ориентировочно к пяти утра. Далее Ли Джу лично с ним встретится и заберёт все необходимые документы. А там купит нам два билета до Сеула на ближайший рейс в восемь утра. Конечно, это чистой воды формальность — полечу-то я один.
ИНТЕРЛЮДИЯ
Дверь полицейского участка открывается, на улицу выходит У Цзяньго. На его лице играет самодовольная ухмылка — всё разрешилось именно так, как он и предполагал. Влиятельный дядюшка в очередной раз помог племяннику выпутаться из неприятностей, уладив ситуацию наилучшим образом.