Следом за У Цзяньго из дверей показываются двое массивных телохранителей. Один из них сильно хромает, с трудом наступает на ногу.
У Цзяньго достаёт из кармана пиджака последнюю сигарету и, не обращая внимания на камеры видеонаблюдения, с наслаждением закуривает. Его в самую последнюю очередь волнует то, что курение в общественных местах запрещено и может повлечь за собой новые неприятности.
Мысли лениво текут, проносясь в голове обрывками фраз. И как только семнадцатилетний сопляк сумел навалять его телохранителям? Видать, совсем расслабились, потеряли бдительность.
Ладно, ничего, нужно лучше муштровать, следить за дисциплиной.
— Я тебе что говорила насчёт курения? — вдруг раздаётся за спиной тяжёлый властный голос, прерывая размышления У Цзяньго.
Он резко оборачивается, чуть не выронив сигарету от неожиданности. На лице написано искреннее удивление:
— Мама⁈ Ты что здесь делаешь?
— Здравствуйте, госпожа У Нин! — хором здороваются с женщиной сопровождающие, склоняя головы в почтительном поклоне.
Но их приветствие остаётся без ответа. Женщина не удостаивает амбалов даже взглядом, её внимание приковано к сыну:
— Быстро выброси эту дрянь, — чеканит она.
У Цзяньго покорно кивает и, сделав последнюю жадную затяжку, послушно отправляет окурок в ближайшую урну. Спорить с матерью в таком настроении — себе дороже.
— Поехали, — командует госпожа У, спускаясь по ступеням. Не оборачиваясь, она добавляет: — Вы оба тоже со мной.
Телохранители явно предпочли бы слиться с пейзажем и сделать вид, что их тут вовсе не существует. Но делать нечего — приказ есть приказ. Потупив головы, оба бредут к машине.
Процессия молча рассаживается по местам. У Нин наблюдает за всем в зеркало заднего вида:
— Ладно твой отец, я уже давно смерилась с тем фактом, что мой муж — последняя скотина. Но на тебя у меня были совершенно другие надежды! Думала, вырастешь, сам набьёшь ему морду, но не срослось. Вместо этого ты перенял его худшие стороны.
— Это всё, чего ты от меня хотела все эти годы? Просто набить морду отцу? Сказала бы прямо.
У Нин качает головой и устало трёт виски:
— Как ты думаешь, о чём мечтает женщина в адрес мужчин, которые рядом?
— Ты уверена, что мать должна спрашивать об этом сына? — с сарказмом уточняет У Цзяньго.
— Уверена! Просто ты, извращенец, не туда думаешь! Идиот! У женщины может быть сын, отец, муж, брат! — рычит она. — И любая, слышишь, любая мечтает, чтобы близкий мужчина рядом с ней был ей поддержкой и опорой! Но никак не наоборот, балластом!
— Разве я просил твоей помощи или поддержки? Я сам всё уладил.
— Я думала, когда ты повзрослеешь, часть семейных проблем будет меня не касаться — ты будешь брать их на себя. А сейчас ты мне в субботу приключений подбрасываешь и с каждым днём создаёшь всё больше проблем! Спасибо, сынок, что дал отдохнуть! Из-за тебя пришлось отменить все планы. Ты очень сильно подвёл меня.
— Да какие проблемы, мам? О чём ты говоришь? — принимается оправдываться У Цзяньго. — Ты всё не так поняла! Это совсем не то, чем кажется на первый взгляд!
Но мать явно не настроена слушать. Её лицо искажается гримасой раздражения, в голосе звучит сталь:
— Хватит уже оправдываться! Пора научиться нести ответственность за свои слова и поступки, как подобает взрослому мужчине! Вместо этого ты вечно мямлишь, готов наплести с три короба, лишь бы увильнуть от правды. Точь-в-точь как твой папаша, когда я прознала про его молоденьких любовниц!
— Ты сейчас просто срываешься на мне из-за его проступков. Если тебя так бесят его измены, может, и сама заведёшь роман на стороне, а? Как сейчас модно выражаться — для здоровья, мол, полезно. Будь уже счастлива хоть с кем-нибудь, раз с собственным мужем не сложилось! А меня в покое оставь!
Госпожа У невесело хмыкает:
— Да я бы давно уже так и поступила, если бы не тряслась постоянно над тобой и твоим папашей-кретином. Вы ж вдвоём по миру пойдёте, если я… неважно. Особенно ты! Огребёшь по первое число! Потому как ни один уважающий себя человек на пушечный выстрел не подойдёт к отпрыску такой женщины.
У Цзяньго мученически закатывает глаза и трясёт головой. Мозг в буквальном смысле закипает. И ладно бы просто критиковала, так ведь ещё и нотации читает, куда ж без этого.
— И вот вместо того, чтобы пойти сейчас на поклон к деду и всё уладить по-хорошему, — не унимается госпожа У, — ты наверняка по приезду рванёшь в первый попавшийся бар. А вернёшься оттуда в стельку пьяный, весь в засосах продажных девок. Стресс ему, видите ли, нужно будет снять! Знаем мы эти твои методы, проходили уже. А кто пойдёт тушить весь пожар? Конечно же я, твоему папаше наплевать! Это я должна отправиться к старому маразматику на поклон, потому что кто первый доложил, тот и прав! По крайней мере, у нас в семье, — добавляет она задумчиво.
Новый тон решительно не вяжется с предыдущим.
У Цзяньго втягивает голову в плечи и демонстрирует максимально виноватый вид. А что тут скажешь — мать права на все сто, возразить по сути нечего.
Ну или от планов отказываться — но это точно не вариант. Бары и в самом деле ждут.
— Мам, ну хватит уже, а?
Однако женщина словно не слышит:
— Если родители Ли Джу и Ли Миньюэ первыми вякнут, то и твоему дяде достанется! Который, между прочим, опять прикрыл твою задницу. Но я уже с ним поговорила — больше он тебя выгораживать не станет, так и знай. Попадёшь снова в обезьянник — сиди, наслаждайся. Будет уроком! Может, хоть думать головой начнёшь…
— А дядя-то здесь с какого боку? — удивлённо вскидывает брови У Цзяньго.
— Балует тебя. Вот ты и сел ему на шею, — сухо чеканит госпожа У. — А теперь изволь объяснить: что тебя сподвигло вести себя настолько неадекватно, крушить всё подряд и вышибать двери? Откуда это вообще в твоей дурной башке взялось?
В салоне автомобиля повисает напряжённое молчание. Слышно лишь мерное гудение двигателя да редкий скрип кожаных сидений.
У Цзяньго задумчиво покусывает губы, словно решаясь. Наконец он тяжело вздыхает и произносит:
— Никогда бы никому не рассказал, но с матерью поделюсь. Только обещай, что не будешь смеяться?
Лицо госпожи У наливается свинцовой тяжестью:
— Когда ты так говоришь, я всегда узнаю такое, после чего мне тебя своими же руками хочется удавить.
— Тогда вообще ничего не буду говорить! Кому нужны эти дурацкие разборки? Я ими по горло сыт! Всё, забей!
Не успевает парень договорить, как от матери прилетает звонкий подзатыльник:
— Жду.
— Я когда узнал, что этот парень помогает Ли Миньюэ, у меня предчувствие на его счёт появилось… ну, не знаю, сложно объяснить… прям голос внутри меня буквально кричал, что с ним нужно что-то сделать!
Женщина жмёт на тормоза. Телохранители по инерции влетают головами в спинки передних сидений, У Цзяньго только благодаря ремню безопасности удерживается на месте. Машина встаёт как вкопанная посреди дороги, водители сзади принялись сигналить.
— Так, погоди-ка, — мать поворачивается к сыну. — И давно с тобой голоса разговаривают? Что ещё они тебе говорят сделать?
— Да ты опять всё не так поняла! Я же вижу, что не просто так Ли Миньюэ полетела в Корею! Что-то они там спрятали, а в Пекине им опереться толком не на кого. Ну, думаю, дай-ка я пацана малость потрясу, может, чего полезного узнаю. Выйдя из полиции, сейчас понимаю, что он очень непрост по целому ряду причин, а я изначально ошибся, — он простодушно шмыгает носом.
— Любопытная версия. И что же они могли там спрятать? — интересуется мать, трогаясь с места.
— Я рассчитывал припугнуть деревенского. Думал сам расскажет. Мало ли — может, он вообще подставное лицо, а на его родню бабки немалые выведены. Чтоб от налогов уйти, например!
— М-м-м.
— Или дед лет тридцать назад в Корее активы попрятал, часть капитала раздробил, а теперь они пытаются всё вывести дальше!
— Хорошо, допустим. Но зачем дверь выбил? Неужели не было другого способа войти? Почему не постучать было?
— Так в том-то и дело, мам! Я не просто так психанул! Дверь мы вышибали специально.
— З А Ч Е М?
— Человек максимально беззащитен, когда к нему вламываются в жилище — чистая физиология. Тут не до сопротивления. Комбинация рабочая! И полицию он бы вызвать не успел.
— Да ну? — в голосе женщины звучит неприкрытая ирония.
— Я бы пресёк на корню. В общем, план был идеальный, если бы не… Мам? — У Цзяньго откровенно ждёт ответной реакции. — Ты чего замолчала? Дай хоть какую-то обратную связь, что ли?
— И Д И О Т!!!
Глава 10
Закончив свою смену и дождавшись, пока остальные официанты разойдутся, направляюсь к стойке администратора. Как ни крути, а отпрашиваться нужно — не могу же я просто так взять и пропасть посреди рабочей недели.
— Чэнь Айлинь, есть разговор.
Она отрывается от монитора и вопросительно смотрит на меня:
— Да, конечно. В чём дело?
— Сегодня утром я улетаю в Корею к твоей подруге Ли Миньюэ. Не подумай, не к тёще на пельмени, помочь решить проблему. А для этого придётся отлучиться на денёк-другой. Надо бы найти мне подмену на время. Можешь поговорить с ней, она всё объяснит.
Чэнь Айлинь внимательно слушает мои слова, не перебивая. На её лице не дрогнул ни один мускул, взгляд остаётся спокойным и изучающим. От этой непроницаемой маски меня начинают терзать смутные сомнения — сам понимаю, что слишком часто обращаюсь к ней за помощью.
Надеюсь она не думает, что я сел ей на голову.
— И тебя я прошу об этом только потому, что она в первую очередь твоя подруга. Лично я ей очень рад, мне хочется помочь — Ли Миньюэ классная. — В этом месте красноречиво опустить веки. — Но финальный ответ за тобой, как скажешь, так и будет.
— Точно? — нечитаемый взгляд.
— Работу прогуливать однозначно не стану. Если мы с тобой сейчас решим, то полечу, а если нет, пускай забирает назад деньги и сдаёт билет. Как скажешь, так и будет.