Внезапно тишину рабочего процесса нарушает телефонный звонок. С удивлением вижу на экране номер капитана Фэн Ина — не ожидал услышать его так скоро.
— Да. У вас остались какие-то вопросы?
— У меня к вам не вопрос, скорее небольшая просьба.
— Слушаю.
— Я прошу вас не удивляться, Лян Вэй, если мы с вами встретимся в вашем учебном заведении. И если вы меня увидите, пожалуйста, не подходите первым и не подавайте виду, что мы знакомы. Я там могу быть не из-за вас, а по своим делам.
— Хорошо, понял. Если бы не предупредили, я бы действительно удивился нашей встрече. Вроде у вас немного другой профиль работы.
— Я учился в том числе и там. Прекрасное заведение с выдающимися преподавателями, особенно в области страноведения и макроэкономического анализа. Профессор Чжан, например, считается одним из ведущих специалистов по экономике не только в открытых сферах.
Имя действительно на слуху у каждого студента.
— А ещё я постоянно посещаю спецкурс по микроэкономике и промышленным предприятиям — там база раз в год устаревает.
— Неожиданно, — удивление изображать не приходится.
— Где сосредоточено самое мощное и технологичное производство? У нас. От текстильной промышленности до высокотехнологичной электроники. Отсюда и обширная база для практических исследований.
Кажется, начинаяю понимать его логику.
— Это как изучать коал — бессмысленно наблюдать за ними в зоопарках Америки или Европы, нужно ехать туда, где их естественная среда обитания — в Австралию. — Продолжает собеседник. — Только там можно получить полное представление об их поведении, питании, социальных связях. Точно так же и с экономикой производства — невозможно по-настоящему понять её, сидя где-нибудь в Лондоне или Нью-Йорке, потому что там нет нашей концентрации. Поэтому я вас сразу предупредил, что периодически посещаю определённые курсы для поддержания квалификации.
— Сидите в аудитории вместе с обычными студентами?
— Бывает и такое, — уклончиво отвечает Фэн Ин, давая понять, что чаще получает знания в формате индивидуальных консультаций. — На лекциях старших курсов — четвёртого, пятого, иногда даже третьего — рассматриваются действительно актуальные и интересные темы. В современном мире любая информация устаревает с невероятной скоростью, уже сказал, а нам нужно держать руку на пульсе последних тенденций. Я знаю, о чём вы подумали, но нет, я там за знаниями.
Слабо верится, что человек его профессии и положения может находиться где-то и не собирать информацию — это уже, должно быть, въелось на уровне инстинктов. Но вслух я этого, конечно, не говорю.
— Умеете же заинтересовать, — отвечаю вместо этого. — Я бы и сам с удовольствием посетил эти лекции.
— Почему нет? — удивяется капитан. — Любой может прийти, сесть и слушать. Из аудитории никто выгонять не будет, у нас открытый университет. Правда, есть шанс, что без соответствующей подготовки мало что поймёте — материал специфический, требует серьёзной базы.
— Возможно, попробовать стоит, — отвечаю, поглядывая на часы. Через два часа смена. — В любом случае, спасибо за информацию.
— Не за что, Лян Вэй. Надеюсь на соблюдение договорённости — в университете мы незнакомы. Хорошего вечера.
На следующий день на моём смартфоне раздаётся характерный звук уведомления WeChat. В чате вижу сообщение от До Тхи Чанг с точкой геолокации на карте. Следом прилетает короткое, но явно написанное в спешке сообщение: «Пожалуйста, если можешь, забери меня. Срочно! Если занят, то так и скажи. Буду думать.»
В голове моментально прокручиваются не самые приятные сценарии. Этот избалованный сынок министра совсем не в себе. Если он позволяет себе так обращаться с ней на публике, страшно представить, что происходит за закрытыми дверями. Не зря же она говорила, что он обязательно отыграется на ней за произошедшее на экскурсии.
Первым делом открываю приложение DiDi — самый популярный сервис заказа такси в Китае. Интерфейс привычно показывает карту со значками доступных машин. Выбираю ближайшую, экспресс-тариф. Пока система обрабатывает заказ, быстро одеваюсь, хватаю бумажник и телефон. На всё про всё уходит не больше трёх минут.
Спускаюсь на лифте вниз, параллельно отправляя До Тхи Чанг сообщение, что уже выехал. Пытаюсь выяснить, что конкретно случилось, но она не отвечает. Это только усиливает беспокойство.
Выхожу на парковку и сразу замечаю характерный жёлто-зелёный автомобиль. Номера совпадают с указанными в приложении.
— У меня к вам предложение, — обращаюсь к водителю, забираясь на заднее сиденье. — С меня же сто двадцать юаней?
Таксист, пожилой китаец в клетчатой рубашке, переводит взгляд на смартфон, закреплённый на приборной панели специальным держателем.
— Да, всё верно, — отвечает он, изучая маршрут.
— Дам сто пятьдесят, но поедем побыстрее, — подкрепляю предложение двумя красными купюрами с портретом Мао Цзэдуна.
Водитель с едва заметной улыбкой кивает, пряча деньги в потёртую кожаную сумку на поясе, и уверенно выруливает на главную дорогу.
Пока едем до указанной на навигаторе таксиста точки, я открываю на телефоне карту и детально изучаю отправленный вьетнамкой адрес (а то я даже не знаю, куда мы направляемся). Геолокация приводит к одному из самых престижных автодромов столицы. Несколько кликов по ссылкам — и передо мной открывается официальный сайт комплекса с впечатляющей галереей суперкаров: огненно-красные Ferrari F8 Tributo, агрессивные Lamborghini, элегантные Porsche.
Картина проясняется — сынок министра решил развлечься на гоночном треке. Для золотой молодёжи Пекина скоростные заезды на автодроме давно стали чем-то вроде элитного развлечения. Возможность почувствовать себя профессиональным гонщиком за рулём машины стоимостью в несколько сотен тысяч долларов — что может быть привлекательнее для человека с раздутым эго и толстым кошельком? Вот только судя по срочному сообщению До Тхи Чанг, веселье явно идёт не по плану.
Такси останавливается у главного входа автодрома. Выхожу из машины, направляюсь к стеклянным дверям. Внутри — просторный холл с глянцевым мраморным полом, но До Тхи Чанг здесь нет.
Охранник на входе едва удостаивает меня взглядом — видимо, привык к постоянному потоку посетителей. Следуя указателям, прохожу через административный корпус к самой трассе. Вечерний воздух наполнен характерным запахом горячей резины и выхлопных газов. Где-то вдалеке ревут моторы — похоже, заезд ещё продолжается.
Быстро нахожу высокую фигуру у смотровой площадки. Длинноногие азиатки ростом за сто восемьдесят — явление нечастое, особенно в Китае.
Быстрым шагом подхожу к вьетнамке:
— Ты в порядке?
Ответа нет, только едва заметное напряжение в плечах. Её лицо внешне спокойно, не выдаёт никаких эмоций. Но глаза… Пустые стеклянные глаза, наполненные концентрированной ненавистью, без слов говорят о многом.
Красная Ferrari на треке проходит очередной вираж, покрышки истошно визжат на пределе сцепления, двигатель рычит на высоких оборотах. За рулём — самодовольный Нгуен Ван Киет, а рядом с ним на — крашенная под блондинку китаянка, чей пронзительный смех разносится по всему треку.
Ты смотри, я и не знал, что здесь есть модели кроме одиночных.
Машина с рёвом проносится мимо нас на очередном круге и плавно останавливается на пит-лейне. Команда механиков в униформе тут же начинает суетиться вокруг раскалённого суперкара, быстро меняя гоночные шины. Нгуен Ван Киет, уже выбравшись из кокпита, демонстративно прижимает к себе китаянку, бесцеремонно положив руку ей на обтянутое коротким платьем бедро. Девица громко хихикает и льнёт к нему всем телом. Сын министра что-то шепчет ей на ухо, попутно поглаживая по талии. Его пальцы то и дело скользят ниже, заставляя девушку игриво повизгивать.
Механики и другие посетители автодрома неловко поглядывают на парочку.
— Ты ведь всегда знала, что так будет. Она не первая и не последняя, — киваю на спутницу вьетнамца в чёрном платье, больше похожем на длинную майку, едва прикрывающую филейную часть. — Ты же его не любишь, тогда к чему такая реакция?
— Нет большего способа унизить женщину, — отвечает До Тхи Чанг низким, вибрирующим от ярости голосом. — Знал бы ты, Лян Вэй, сколько потенциальных ухажёров я отшила. И от дорогих подарков отказывалась, и от приглашений в мишленовские рестораны. Каждый из них был в несколько раз лучше этого урода! — длинные ногти впиваются в ладони.
До Тхи Чанг на секунду закрывает глаза, пытаясь восстановить самообладание. Медленно выдохнув, она продолжила:
— Давай честно, к уродине мужчины так бы не относились. Любая красивая женщина понимает, что она красивая по первым мужским взглядам. Внешность, ум, самоуважение — всё при мне. А этому ничтожеству всё мало!
— Моё мнение — он относится к тебе потребительски. Просто не считает за равного человека. Дело не в тебе, а в нём и в его искажённом восприятии мира.
— Я понимаю о чём ты говоришь, — кивает вьетнамка. — Иногда мне кажется, что он специально меня унижает. Да, я прекрасно понимала, что он будет спать с кем попало — чёрт с ним, но зачем так вести себя при всех? Что за демонстративный плевок? О моей семье быстро слухи пойдут, что их дочь терпит такое, — она наконец отводит взгляд от трассы, в её глазах плещутся боль и ненависть. — Есть куда забрать меня? На условия мне плевать, лишь бы не с ним. Всё, моё терпение лопнуло.
— Конечно есть. Для начала к себе в общежитие поселю. У меня просторная комната с двумя спальными местами, все удобства, хороший ремонт. С питанием вопрос тоже решим, а ещё…
— Извини, но у меня нет денег, — резко перебивает вьетнамка. — Кроме секса ничем рассчитаться не могу. Но тебе понравится, не переживай.
— Сделаю вид, что не слышал.
— Я привыкла, что все хотят чего-то взамен.
С пит-лейна доносится очередной взрыв наигранного женского смеха, сопровождаемый ревом двигателя Ferrari. Вьетнамка вздрагивает, но даже не поворачивается в их сторону.