ль ваша. Просто поверьте на слово, при текущих раскладах убедить вьетнамскую сторону принять наши условия не составит особого труда.
— Вы настолько уверены в способности своих людей заключить такую сделку? На таких условиях? — скептически хмыкает вьетнамка.
— Более чем. Не сомневайтесь в их компетентности, — скромно улыбается Ван Мин Тао. — В конце концов, это я даю вам деньги, а не наоборот.
До Тхи Чанг понимающе кивает и пересылает собеседнику несколько номеров в вичат.
Следующие пятнадцать минут ждём, пока бизнесмен согласовывает детали. Ван раздаёт указания, чётко объясняет, что и когда нужно сделать.
Передав исполнителям все необходимые данные — от номеров фур до контактов принимающей стороны, — он сворачивает инструктаж и переводит взгляд на нас:
— После реализации по вашим каналам за мои средства, как мы намерены делить прибыль?
— Пятьдесят на пятьдесят, — без раздумий выдаёт вьетнамка.
Бизнесмен отводит глаза в сторону.
По его реакции понимаю, что такое решение для него не самое шикарное, обычно сама идея мало чего стоит.
С другой стороны, До Тхи Чанг тоже многим рискует. Речь не о голой идее, а о том чтобы показать миллионеру изнутри суперприбыльный бизнес, в котором сейчас дырка на прилавке — всё равно, что оставить сейф с деньгами открытым и уйти гулять, надеясь на порядочность партнёров.
Спустя десять минут его телефон оживает и тишина нарушается звонкой мелодией вызова. Бизнесмен многозначительно переглядывается со мной и включает громкую связь:
— Докладывай.
— Босс, встреча с вьетнамцами назначена, — чеканит невидимый собеседник.
— Отлично. На какое время намечены переговоры?
— Через шесть часов. Насчёт оплаты — можете смело делать перевод, реквизиты я уже выслал на вашу почту.
Вьетнамка аккуратно толкает меня локтем.
— Всё под контролем? — шёпотом спрашивает она.
— Можешь даже не сомневаться.
Как только Ван Мин Тао направляется к двери, До Тхи Чанг окидывает его ледяным, пронизывающим взглядом. Кажется, я вижу перед собой не хрупкую девушку, а хладнокровного киллера, который сейчас на работе.
— Спасибо большое за помощь, — безэмоционально говорит вьетнамка, стоило бизнесмену покинуть комнату. — Это был первый вариант. Из неизвестного количества возможных.
— Почему ты так легко отмахнулась от совместных счетов? — интересуюсь я, не понимая причин резкой перемены чужого настроения. — Он ведь протянул тебе руку для дальнейшего сотрудничества. Разве не логично было ухватиться за возможность?
— Хм.
— Не, что лезу в чужие дела, хочу просто понять. Если уж ты согласилась на разовую сделку здесь и сейчас, почему было не пойти дальше и не перевести партнёрство на системную основу?
До Тхи Чанг возвращается на подоконник и скрещивает руки на груди:
— Этой сделки мне вполне хватит, чтобы закрыть текущие потребности и хотя бы на время обрести некоторую финансовую независимость. А предоставлять ему доступ — всё равно что добровольно распахнуть перед акулой бизнеса дверь собственного сейфа. Мы видим друг друга в первый раз, он сам это сказал.
— Он же и так всё знает. И, несмотря ни на что, готов дать тебе деньги.
— Нет, он даёт их не мне, а посредникам с вьетнамской стороны — тем, на ком лежит прямая материальная ответственность за сохранность и доставку груза, — качает головой вьетнамка. — Если вдруг я возьму и сделаю свои счета прозрачными для Ван Мин Тао, ему тут же станут видны все мои контакты — начиная от казахских поставщиков живого веса и заканчивая вьетнамскими фермерскими хозяйствами. То есть, он получит доступ к сведениям о моих конечных бенефициарах, готовых отдавать качественное мясо за существенный дисконт от биржевой стоимости.
— Ты только за это переживаешь? Или есть что-то ещё?
— Через мои счета он тут же отследит не только производителей мяса, но и транспортные компании. Поверь, правильный выбор перевозчика в этом деле порой важнее поставщика! Из десятков фирм, предлагающих услуги рефрижераторов на маршруте, от силы три-пять работают действительно качественно и ответственно.
— А что не так с остальными?
— Парочка справляется с перевозкой на троечку, с потерей где-то десяти-пятнадцати процентов груза. Фрагментарная разморозка, микробиология внутри холодильника, много чего, — поясняет вьетнамка. — Связываться с остальными — вообще себе дороже, в прямом смысле: риск в итоге не получить вообще ничего стремится к ста процентам. И всех этих поставщиков я тестировала на практике — набивала шишки, получала опыт. За очень большие деньги.
Возвращаюсь в кресло, где ещё несколько минут назад сидел господин Ван.
— Лян Вэй, надеюсь ты меня поймёшь. Я пока не готова. Весь бизнес — это настолько отлаженный, буквально ювелирный техпроцесс, к которому мы пришли сотнями успешных и неуспешных повторений, что это уже интеллектуальная собственность, настроенная, как гитара! — всё не унимается До Тхи Чанг.
— По-моему, так дела не делаются. Это не совсем верный подход к выстраиванию деловых отношений, — возражаю я. — Особенно с тем, кто протягивает тебе руку. Хотя и не моё дело, — спохватываюсь.
— Именно так дела и делаются! — в голосе вьетнамки прорезаются не звучавшие ранее нотки. — Он бы не стал тем, кем он является, если бы он не умел вовремя, э-э-э, видеть момент, скажем так. К тому же…
Она подмигиваети расплывается в улыбке. Спрыгнув с подоконника, вьетнамка оказывается возле меня:
— Если ты, простой парень, нашёл пару лямов баксов по щелчку пальцев, то что будет, если я хорошенько покручусь? Похоже, Пекин — город гораздо больших возможностей, чем мой дом. Я не вижу ничего добросовестного работать с ним в долгую, когда мой сейф открыт, а он стоит рядом. В его бескорыстие я как-то слабо верю, как и в непроходящую готовность довольствоваться одной второй прибыли, когда можно наложить руку на всё. Только вникнуть поглубже и все процессы через себя пропустить.
— Ну что ж, дело твоё, — развожу руками я. — Не хочешь верить — не верь.
— А ещё я хотела тебя пощекотать на упитанность. Вот на какую тему. Это ты один канал сейчас дёрнул. Может, у тебя второй такой есть? Или даже третий? Мы потенциально можем выкупить вторую половину мяса…
Она хлопает ресницами и глядит щенячьим взглядом, становится не по себе. Неужели всерьёз надеется, что у меня в кармане припрятано ещё несколько лишних миллионов про запас?
— Ты сейчас явно не на то размениваешься, — вздыхаю, поднимаясь из кресла. — Поверь, у увлечённых людей зачастую приоритеты выстраиваются отнюдь не самым выгодным образом.
— И что же, по-твоему, мне сейчас нужнее всего?
— Во-первых, тебе необходимо максимально быстро законно легализоваться в Китае. Иначе у тебя будут большие проблемы, тут с нелегалами не церемонятся. Самый простой и надёжный способ — оформить студенческую визу. Годик посидишь на курсах, одновременно подтягивая китайский язык, потом поступишь куда-нибудь на бюджет — обычное явление для иностранцев.
— Допустим, — скептически кривится До Тхи Чанг. — А во-вторых?
— Ещё у тебя приоритет свалить от меня. Потому что нам обоим так жить банально неудобно.
— Ха-ха! Это мне-то не удобно⁈ — заливается звонким смехом вьетнамка, раскачиваясь на подоконнике. — Мне очень даже удобно! Особенно с вашими ценами на аренду. И поверь, меня всё устраивает. Понимай, как знаешь.
Перевожу взгляд на часы. Пора возвращаться в зал ресторана, сегодня последний день, когда мне нужно отрабатывать две смены кряду.
— Ладно, я пошёл. Если хочешь дружеского совета, ещё раз как следует обдумай всё, о чём я тебе сказал. И в первую очередь — касательно своего ближайшего будущего в этой стране.
Выхожу из комнаты и направляюсь по длинному коридору прямиком к лифту. Пока жду его, достаю телефон и замечаю несколько уведомлений из вичата. Согласно правилам ресторана, звук на телефоне всегда должен быть отключен, поэтому я их увидел только сейчас.
Собираясь закрыть уведомления одним кликом, я вдруг вижу недовольный стикер от Хуан Цяньру, старшего лейтенанта из паспортного стола. Мы договаривались встретиться в понедельник, но затем всё завертелось, и вот уже четверг. Ладно, раз написала первая, то всё в силе. Назначу встречу на завтра, как раз вечер будет свободным.
Опять же, девушка более чем интересная. Со всех сторон.
Вечер следующего дня, ресторан «Цай Юи Хан»
Сделав заказ, неторопливо осматриваюсь по сторонам, изучая обстановку. Ресторан довольно неплохой, практически не уступающий «Горизонту». Сегодня нам особенно повезло — в заведении проходит вечер караоке, так что микрофон по очереди передаётся от стола к столу, наполняя зал оживлённым гулом голосов и музыки.
Мой взгляд останавливается на сидящей напротив Хуан Цяньру. Чиновница поправляет локон, на её запястье — знакомый золотой браслет. Поймав мой взгляд, она спрашивает:
— Расскажешь, что за срочная поездка была? Или большой секрет?
— В принципе, это не совсем секретная информация. Один гражданин Китая попал в неприятности на территории Кореи. Меня попросили прилететь, чтобы помочь разобраться.
— В неприятности? Расскажиии, — в глазах старшего лейтенанта вспыхивает то ли женский, то ли профессиональный интерес.
— Пропал более четырёх месяцев назад, ушёл со связи и с мониторов. Корейская жена вроде как занималась поисками, но безрезультатно. В итоге этим делом решили заняться его китайские родственники.
— И как, удалось найти?
— Пока нет, но мы получили наводку. Похоже, его удерживают в психиатрической лечебнице. Так что сейчас главная задача — вызволить оттуда.
— Я так понимаю, в деле замешаны либо большие деньги, либо серьёзная информация…
За обсуждением этой ситуация я и не замечаю, как быстро летит время. К нам подходит официант, чтоб расставить заказ.
Глядя на еду, ловлю себя на странном чувстве. Ведь только что я запросто выложил малознакомому человеку довольно личные подробности о бизнесе дяди Ли Миньюэ, о проблемах в его семье. Это для меня не совсем норма, мягко говоря.