Джейк рассмеялся, блеснув широкой белоснежной улыбкой. На левой щеке у него появилась ямочка, отчего он выглядел моложе.
– Не, это группа. Из Англии.
– Вот как, – сказала Лорен.
Она не знала английских групп, кроме Duran Duran. Пару лет назад они ей очень нравились, Лорен даже стала членом фан-клуба. Папа тогда отвел ее на почту купить специальную марку для письма, чтобы записаться в фан-клуб в английском городе Бирмингем.
– Какую музыку они играют? – спросила Лорен, хотя и понимала, что пора идти. Ее ждет бабушка.
– Хм-м-м, – протянул Джейк. – Одновременно и жизнерадостную, и депрессивную. Гитары, никаких синтезаторов – в отличие от той фигни, что крутят по радио.
Лорен ощутила, что щеки покраснели еще сильнее. Ей нравилась фигня по радио, хоть она и видела, что это не круто.
А ты чего ожидала? Ты просто лохушка, а он студент колледжа. Конечно, он во всем разбирается лучше тебя.
– Э-э-э, приятно было увидеться, – промямлила она, не желая вести этот неловкий разговор дольше, чем необходимо. – Мне надо к бабушке.
– О, – вырвалось у юноши, и он будто бы выглядел немного разочарованным, хотя, может, ей показалось. – Что ж, увидимся, Лорен.
– Ага, увидимся, – сказала девочка и уехала так быстро, как только могла.
Докатившись до угла со знаком «стоп», Лорен бросила короткий взгляд через плечо и заметила, что Джейк внимательно за ней наблюдает. У него было странное выражение лица – девочка не могла его описать.
Почему он неожиданно стал появляться на каждом шагу? Лорен не вспоминала о Джейке Хэнсоне годами, а сейчас наткнулась на него трижды за два дня.
«Хватит переживать о Джейке Хэнсоне, – сказала она сама себе и покатилась к подножию холма. – Главное, что тебе не пришлось говорить с Тадом».
Как только дорога пошла в гору, Лорен встала на педали вместо того, чтобы менять скорость. От езды на низкой передаче всегда создавалось ощущение, будто она хомячок в колесе, будто она укатится назад, если не станет бешено работать ногами.
Тогда до Лорен донесся шум поднимающейся следом машины. На один короткий, полный паники момент она подумала, что это Джейк Хэнсон. Что мне делать, если это он? Помахать? Притвориться, что я его не замечаю? Я даже не знаю, какая у него машина.
Девочка продолжила крутить педали, потому что лучшее, что она могла придумать в этой ситуации, – притвориться, что автомобиля не существовало. Вряд ли это был Джейк Хэнсон, хотя Лорен не знала, кто еще может ехать по этой дороге.
На холме не было домов, кроме бабушкиного. Он стоял один, словно сторожевая башня, и, хотя для других зданий места было достаточно, на холме никто не селился.
Машина поравнялась с Лорен. Краем глаза она приметила капот: широкий черный седан.
Раздался мужской голос: «Хэй, Лорен».
Девочка так самозабвенно притворялась, что машины не существует, что от звука своего имени резко дернула руль вправо. Она потеряла равновесие и свалилась на землю, локтем проехавшись по обочине дороги – там, где полотно сталкивалось с шедшим параллельно неглубоким рвом.
«Вот говно», – выругалась Лорен. Девочка ощутила, как краснеет ее лицо: когда она поднимется, мало того, что будет алой, как помидор, так еще и потрепанной, вся в щебенке.
Автомобиль резко затормозил, и, выбираясь из-под упавшего велосипеда, Лорен заметила, что это машина полиции Смитс Холлоу.
«Пожалуйста, пусть это будет не офицер Хендрикс», – взмолилась она, но, конечно же, голос, донесшийся до девочки через окно, принадлежал именно ему, и через мгновение полицейский уже склонялся над ней с обеспокоенным видом, протягивая руку.
– Лорен, извини. Я думал, что ты видишь, что я тут еду. Просто хотел поздороваться и спросить, как твои дела.
Я видела, что вы там едете, но повела себя как дура. Он обычно так и делал – подъезжал поздороваться, даже если для этого требовалось свернуть с дороги, так было и сейчас.
– Ничего, я просто задумалась о своем.
Лорен не хотела брать его за руку, хотя какая-то часть ее всегда только об этом и мечтала. Однако в ее фантазиях в этот момент она не выглядела потной и пристыженной. Но потом девочка решила, что лучше покончить с этим. Его огромная ладонь – офицер Хендрикс был очень высоким – словно проглотила ее маленькую ручку. Он с легкостью поставил ее на ноги.
– Ты куда? К бабушке?
Лорен подняла руку, чтобы осмотреть внутреннюю сторону локтя. Там красовалась ссадина – ничего серьезного, даже пластырь не нужен, но она была довольно болезненной.
– У меня в машине есть аптечка, – сказал полицейский. – Надо обработать.
– Ох. М-м-м, да я в порядке, – ответила Лорен. Обычно она с радостью проговорила бы с офицером Хендриксом целую вечность, но в таком состоянии задерживаться не хотелось. Вот была бы она чистой, в красивой одежде – тогда другое дело.
Но и тогда он бы даже не взглянул на тебя, лохушка. Тебе почти пятнадцать, а ему двадцать три или около того. Он слишком взрослый для тебя.
– Самое малое, что я могу для тебя сделать, – это помочь промыть рану, ты же по моей вине попала в аварию, – произнес он и улыбнулся своей обычной улыбкой, от которой в уголках глаз собрались морщинки.
– Окей, – ответила Лорен. Боже, да ты просто мастер поддерживать беседу. После такого он обязательно подумает, что ты очень взрослая для своих лет.
Девочка бросила велосипед на дороге и прошла за полицейским к пассажирской двери машины. Интересно, где его напарник – обычно он везде ездил с офицером Панталео.
Мужчина достал из бардачка аптечку, пока Лорен нервно топталась у него за спиной. Сперва Джейк Хэнсон, теперь это. У нее словно земля уходила из-под ног.
Соберись, Лорен. Поговори с ним как нормальный человек.
– Дай погляжу на твою руку, – попросил он, положив открытую аптечку на крышу машины.
Он вынул маленький пузырек йода и марлю в бумажной упаковке. Лорен послушно подняла руку, Хендрикс вскрыл бинт и капнул на него немного йода.
– Сейчас пощиплет, – предупредил он.
– Знаю, – сказала она, вздрогнув, когда полицейский аккуратно коснулся ссадины.
– Едешь в бабушке?
Она осознала, что не ответила ему раньше:
– Да, на минутку. А потом на встречу с Мирандой.
Это была ложь. Она не собиралась ехать к подруге, но Лорен не хотелось, чтобы офицер Хендрикс считал ее скучной школьницей, которая все лето напролет сидит у бабушки.
«Даже если бабушка очень крутая», – подумала она, ощутив укол совести.
– И чем же вы, девчонки, сегодня планируете заниматься? Надеюсь, ничем незаконным? – спросил офицер, и его глаза лукаво заблестели.
– Не, просто позависаем в лесу, – ответила Лорен, снова краснея. Если бы она хотела сделать что-то незаконное, она бы даже не знала, с чего начать. Лорен понимала, что офицер Хендрикс просто ее подначивает, но в данный момент у нее не было никаких моральных сил сохранять спокойствие и отшучиваться в ответ.
– Вы любите бродить у того старого дерева, да? В него еще будто молния ударила?
– Да, всегда любили. Еще с детства.
Полицейский спрятал использованный бинт обратно в упаковку и затем бросил в пустой стаканчик от кофе в машине. Лорен постояла минутку, наблюдая за тем, как он собирает аптечку.
– Подвезти тебя? – предложил он, поворачиваясь. – Велосипед можно положить в багажник.
Лорен представила, как сидит в закрытой машине с офицером Хендриксом, а он улыбается ей и поддерживает беседу, – это было слишком.
Она подняла руки и отступила.
– О, нет, нет, все в порядке. Это не очень далеко, а вам не по пути.
– Меня не затруднит.
– Нет, все правда в порядке. – Боже, Лорен, сколько еще раз ты собираешься говорить, что все в порядке? – Спасибо. Спасибо, что обработали мне руку.
– Ты уверена?
– Да, – сказала она и слабо махнула рукой. Она надеялась, что жест выглядел уверенно, но дружелюбно.
– Тогда увидимся, Лорен, – сказал офицер Хендрикс. Он залез в машину, развернулся на 180 градусов и укатил вниз по холму.
Стоило ему скрыться из вида, как девочка поникла. Хуже и быть не могло – только если бы ее перед ним стошнило.
Впрочем, вчера это случилось перед Джейком Хэнсоном, и теперь он неожиданно считает тебя самым интересным человеком на планете.
Лорен покачала головой. Джейк просто хотел узнать, в порядке ли она после вчерашнего. А офицер Хендрикс просто хотел спросить, как у нее дела, как он всегда делал после гибели ее отца.
Лорен отряхнула щебенку с ног и подобрала велосипед. Ей больше не помогала инерция, и стартовать в гору будет очень тяжело. Она вздохнула, перекинула ногу через раму и налегла на педали.
Лорен всегда представлялось, что дом ее бабушки похож на ветхий замок, полный секретов и чудес. Особняк пристально глядел вокруг глазами огромных окон, имелась подъездная лестница и даже башенка. В ней располагалась гостевая спальня, и каждый раз, когда девочка проводила там ночь, у нее создавалось ощущение, будто тут невозможное становится возможным: платяной шкаф откроет дверь в другой мир или под окном появится принц и попросит ее спустить волосы.
Другие дети – включая Миранду – говорили, что особняк похож на дом с привидениями. Лорен знала, что некоторые ребята заключают пари, что осмелятся подбежать к зданию и коснуться крыльца, или поднимаются на холм, чтобы на Хэллоуин закидать окна яйцами.
Бабушку не смущали дети, которые пытались доказать свою храбрость, тронув ступени, но в Хэллоуин она всю ночь проводила на крыльце с охотничьим ружьем под рукой, высматривая, не подбирается ли к дому какой-нибудь глупец с дурными намерениями. В свою очередь, для смельчаков, отважившихся зайти к ней за конфетами, у нее всегда было припасено целое ведро сладостей. Очень мало кто из детей решался на такое (а из родителей мало кто хотел подниматься в гору), так что конфеты она обычно раздавала щедрыми горстями, а не по одной жалкой штучке.