— А если я не соглашусь? — уточнила я.
— Тогда мне придется Вас скрутить и доставить силой, — ничуть не смущаясь, доложил Карл.
— Вы — огненный маг? — зачем-то спросила я. Хотя черты и изменились, в нем все равно ощущалась принадлежность именно этой стихии.
— Да, как и Вы, — подтвердил он мою догадку.
— А Вы бы взялись меня учить?
Он изумленно взглянул мне в глаза. Меньше всего он сейчас ожидал просьб о наставничестве.
— Деревья сильно мешают Вам развивать собственную стихию, — отметил он, и в этот момент матушка, которую я заприметила несколько секунд назад, ударила его мощнейшим столпом огня. Маг вздрогнул, осел, но тут же начал выстраивать вокруг себя щит, только я не позволила: земля беззвучно разошлась под ним и поглотила вместе с огнем и крошащимся щитом. Через минуту не осталось и следа от неожиданной схватки: только ветер закружил песчинки, притрушивая ими свежевскопанную землю.
— Красиво, — одобрила Нототения, подходя ближе и пробуя землю на прочность. — Все-таки ты его зарыла, а не развеяла. Сколько же в тебе от Сайруса, — она словно сетовала, будто мы только что не победили шпиона самой Кресании.
— Что теперь будет? Меня, оказывается, разыскивает не только Коллегия, — с тоской проговорила я.
— И это странно, — заметила настоятельница. — Чтобы Кресания открыто игнорировала интересы Коллегии и пыталась перейти ей дорогу? Для этого должна быть веская причина.
— И какая же?
— Узнаем, деточка, — утешила меня Нототения.
— Я опять подвела вас. Нам придется бежать? — мой взгляд невольно окинул корпуса школы и скромный домик матушки.
Нототения лишь отмахнулась.
— А позови-ка Гора.
— Сюда?
— Сюда-сюда, — покивала она. — Все одно тебе здесь уже нельзя оставаться.
— Хорошо, — согласилась я, представляя новую череду мытарств, которая ждет меня впереди.
— Горальд, — имя привычно слетело с языка, и в ответ вскоре с облегчением раздалось:
— Живая! Сестры? — быстрым взглядом охотник окинул комнату. И тут же выпалил: — Спятила?
— Нет, место все равно раскрыли.
— Кто? — Гор еще раз окинул взглядом обоих сестер и уселся в свободное кресло.
— Кресаниец, — ответила настоятельница и с интересом взглянула на Гора.
— Ох, черт, — только и вздохнул он.
— Что у вас там происходит, мальчик? — полюбопытствовала старушка.
— Ну, как сказать, — замялся он, явно не желая отвечать.
— Да так и скажи, как есть, — потребовала Нототения.
— Война, — неловко выложил Гор, поерзав в кресле, — с Кресанией.
— Что?! — новость поразила даже опытную сестру.
— Да то. Почуяли слабину и рванули.
— А она им зачем? — кивнула Нототения на меня.
— Для убедительности. Они якобы защищают равновесие, законы которого мы нарушили.
— Как знакомо звучит, — проворчала я и, глянув на Гора, наконец, заметила, в каком он прибыл виде. — Я тебя что, прямо из боя выдернула?
— Ну, так, — отозвался Гор.
— Ох ты, — вырвалось у меня.
— Вы часом не родственники? — поддела нас Нототения, и тут же посерьезнела: — А что Коллегия?
— А что. Сопротивляется. Уже и Орден весь на передовую бросили, а кресанийцы на юге все равно вон до самого Альда дошли.
— Так ты поэтому, — поняла я. Ввязался в бой, потому что война дошла до стен родного города.
— Поэтому и потому, что в самом городе дураков много. Кричат, что им Кресания ближе, что она, мол, всем поможет, а распоясавшихся столичных магов нужно призвать к порядку. А что в Кресании те же маги, только больше и злее, никто не думает.
— А Сайрус? — не выдержала я, за что удостоилась укоризненного взгляда Нототении.
— У них с Дигиным теперь перемирие. Только и это не особо помогает. Многие ранены, Клайдон сильно пострадал, Паитон — помнишь его? — убит.
От шока слова застряли у меня в горле.
— А Идрис? Тонвель?
— Идрис — тоже мертв. Тонвель — отдельная история. Так, как он кресанийцам морочит голову, нужно еще постараться. О нем легенды ходят.
— Я должна вернуться, — осознала я и произнесла свою мысль вслух.
— Спятила? — уже привычно отозвался Гор. — Запутай следы и спрячься.
— Сколько можно прятаться? — во мне закипал гнев и боль. — Им нужна я? Так я приду.
— Ты многим нужна, — мягко осадил меня Гор, и я заглянула в его голубые глаза-прорези. Он сильно загорел, и сильно устал, взгляд его стал еще решительней и резче. От нижней полы любимого плаща с правой стороны остались одни обрывки.
— Ты звал меня? Сестры дали мне обруч, — я виновато коснулась рукой лежащего у меня на коленях украшения, — он блокирует магию.
— Ясно, — кивнул он. — Мне лучше вернуться.
— Я с тобой.
— Нет, — он упрямо покачал головой.
— А ты поди запрети ей, — неожиданно поддержала меня матушка. И, кажется, даже Мари обалдела от такого поворота.
— Сестра Нототения, — хмуро начал Гор, а я с изумлением уставилась на настоятельницу.
— Она упряма и обучена, мальчик мой, — оборвала его старушка, — никто из нас ее не остановит.
Я благодарно улыбнулась матушке, хотя и в половину не была так уверена в своих силах.
Глава 22
Когда мы вернулись по собственному следу Гора, схватка закончилась, и наступило временное затишье. Я не узнала города: он и раньше не блистал новизной или роскошью, но теперь многих улиц было вовсе не различить, уже не говоря о царящей кругом разрухе. Прямо на мостовой сиротливо валялись брошенные кувшины, а осколками было устелено почти все обозримое пространство. Кое-где показывались перепуганные лица местных жителей, и тут же хлопали ставни — люди прятались, и выходили наружу только в случае крайней необходимости.
— А где кресанийцы? — спросила я, вертя головой.
— Отступили, — сказал Гор, отбрасывая с пути перевернутую тележку. — Дошли почти до Гончарной, а потом у них что-то не заладилось. Может, перекинули силы куда в другое место.
— А где сейчас Коллегия?
— Спрашивай уже прямо — Сайрус, — не сдержался Гор, и я увидела, как по лицу его скользнула досада. — Они возле Дона.
'Родного города Клая', - промелькнуло у меня в голове, и боль вместе со страхом сжали сердце: сколько их еще погибнет, пострадает? Сколько еще новых морщин, таких резких на темной от солнца коже, рассыплется вокруг зорких глаз Гора? Доброго, простого, открытого, хорошего.
Я крепко обняла охотника и прижалась к нему.
— Ты чего? — глухо спросил он.
— Обещай.
— Что?
— Что твое дерево всегда будет расти во мне.
В ответ он лишь положил подбородок на мою голову и сжал в своих неловких медвежьих объятиях — охотник не умел врать.
— А Дара? — спросила я, уже каким-то образом зная ответ.
Гор покачал головой и сжал меня чуть крепче. Я уткнулась носом ему в плечо, а дерево укрыло нас своей листвой, отгораживая от остального мира.
У кресанийцев были по-настоящему сильные боевые маги. На всю Коллегию таких было раз два и обчелся: Экарм, Дарокс и Тонвель со своими иллюзиями. Причем, изобретательность Тонвеля заменяла, пожалуй, двадцать, а то и тридцать магов, но он был один в своем роде. Силы Гака отступали, позорно оставив уже с десяток городов. Если бы Клай не валялся в лазарете, возможно, он не допустил бы сдачи Дона, но Дигин предпочел отступить и сберечь оставшиеся силы. Многие были мертвы: Паитон, Идрис, и большая часть Ордена. Ученики сопротивлялись, как могли, но на фоне кресанийцев они выглядели едва ли не обычными людьми, уязвимыми и беспомощными. Сайрус дважды уже сам вступал в схватку, устроив кресанийцам два землетрясения, похоронивших передовые отряды врага. Но наступление даже не захлебнулось: на смену павшим встали четыре новых отряда.
— Мы проигрываем, — устало проговорил Сайрус, вытирая землю с лица. Он уже не церемонился и проводил лишь приблизительные расчеты ударов.
— Юг мы уже потеряли, — холодно произнес Дигин. — Нам следует вернуться в столицу и укрепиться там.
— И отдать юг без боя? — возразил Сайрус.
— Еще пара таких боев, и мы потеряем не только юг, но и весь Гак, — прошипел Заместитель. Дигин был всерьез напуган открывающимися перспективами. В случае проигрыша, его и Главу ожидала бесславная гибель, потому что едва ли Кресания оставила бы текущему руководству Коллегии титулы и жизнь. Для него сейчас на кону стояло абсолютно все, и он был готов жертвовать.
— Как Клай? — сменил тему Сайрус.
— Плох, очень плох, — отозвался Дигин. — Но он все равно не изменил бы ход боя, в отличие от нашей подопытной, — Заместитель уже в который раз напоминал об Олянке, но Сайрус упорно делал вид, что намеков не понимает. Он звал ее время от времени, но с той, другой стороны, всегда была тишина. Сайрус лишь надеялся, что она прячется по собственной воле, а не находится в руках у врага. В пользу первого говорило то, что кресанийцы до сих пор ни разу не заявили ни о чем подобном, и не выставили ее перед своими магами в качестве щита.
— Сайрус, сейчас все средства хороши, даже если атака будет несколько… хаотичной, — настаивал на своем Дигин. Судя по всему, он был не очень высокого мнения о талантах Олянки. Сайрус усмехнулся: да, она вполне могла стать катастрофой для всех, особенно, если бы испугалась и стала действовать на инстинктах. С учетом того, что магии и контролю над деревьями она начала обучаться совсем недавно, это не сулило ничего хорошего. Зато сколько поводов позлословить дало бы их врагу: как же, вот оно — неопровержимое доказательство того, что Коллегия изобретает новое оружие и пускает его в ход. Нет, даже если бы ему удалось до нее достучаться, он не стал бы привлекать ее к сражению. Ему достаточно было бы просто понять, что с ней все хорошо.
— Сайрус, — окликнул Главу Тонвель. Магистр выглядел измотанным, но довольным. На нем буквально висел Клай с не менее довольным выражением лица.
— Клайдон, зачем Вы встали? — начал Дигин, но ему не дали договорить.