Не успел он вынуть его из ножен, как первый из напавших ударил его по руке и выбил оружие. Однако прежде чем он успел им воспользоваться, второй, приняв его в тусклом свете фонаря за Дерри, подкрался сзади и ударил своего товарища в спину. Тот покачнулся, выронил меч, а второй, поняв свою ошибку, бросился уже на Дерри. Положение изменилось в пользу молодого лорда, хотя по-прежнему было непростым. Дерри не был пьян, но и нельзя сказать, чтобы он был вполне трезв, — его реакции были замедленны, а человек, стоящий перед ним, похоже, собирался пустить в ход кинжал. Дерри быстро выхватил из-за голенища свой кинжал. Некоторое время они ходили вокруг друг друга, делая обманные выпады, затем сблизились.
После недолгой схватки Дерри удалось разоружить противника и оглушить его. Опустив обмякшее тело врага на землю, он подумал, что хотя очень не хочется это делать, ему придется убить этого человека. Нельзя оставлять его живого здесь в аллее, нельзя допустить, чтобы он заговорил. Он должен умереть.
Быстро перекрестившись, он дотронулся до руки первого из нападавших; тело уже остывало. Этот был, без сомнения, мертв. А вот второй… Он подтащил второго человека к телу его напарника и, повернув лицом вверх, наскоро обшарил карманы. Он нашел такой же сосуд, как тот, из которого его пытались отравить, бумагу, читать которую сейчас не было времени, и несколько золотых монет. Содержимое бутылочки, да и письмо, пожалуй, заинтересуют Моргана, а потому их лучше захватить. Деньги он положил на место. Ему они были не нужны, и потом, пусть тот, кто найдет трупы, подумает, что они убили друг друга из-за денег. По крайней мере, не будут искать убийцу. Осмотрев одежду убитого, Дерри и тут нашел деньги и связку бумаг, которые он взял для Моргана.
Оглушенный им человек застонал, и Дерри заставил его опять затихнуть. Он с отвращением взял в руки кинжал другого нападавшего: никогда раньше ему не приходилось убивать столь хладнокровно. Но в противном случае в опасности окажется его собственная жизнь. Выбора нет; в конце концов — это самозащита, он вынужден так поступить.
Глубоко вздохнув, Дерри приподнял голову человека и быстрым движением перерезал ему горло. Затем он вложил нож в руку другого человека, вытер клинок и быстро пошел прочь по аллее. Он не раз видел человеческую смерть, и сам убивал, но всегда — в сражении, в открытом бою; он и подумать не мог, что сможет убить вот так, под покровом ночи.
Дерри дошел до конца аллеи и свернул в переулок, снова притворяясь пьяным. Пройдя квартал, он остановился у канала и осмотрелся. Прохожие поглядывали на него с сочувствием, принимая за одного из своих же пьяниц.
Но Дерри знал свое дело. Как только он достиг комнаты в «Кривом Драконе», он вновь стал совершенно трезвым молодым господином.
Морган сидел с закрытыми глазами, откинувшись в высоком кресле. Герцог был один у себя в башне. Он слышал потрескиванье поленьев и чувствовал тепло очага справа от себя, знал, что, открыв глаза, увидит высокие своды комнаты, образованные семью окнами зеленого стекла. Не зря башне дали такое имя — Зеленая. В середине стола перед ним стоял грифон, в лапах которого холодно блестел ширский кристалл. Руки Моргана безжизненно лежали на подлокотниках кресла — он только что расслабился, освободив голову от досужих мыслей. В дверь постучали, но он не пошевелился, не открыл глаза.
— Кто там?
— Дункан. Можно?
Морган вздохнул и, выпрямившись, взглянул на дверь.
— Открыто.
Ручка повернулась, дверь приоткрылась, и в комнату осторожно вошел Дункан.
— Закрой дверь, — сказал Морган, вновь откидываясь в кресле.
Дункан покосился на маленький круглый столик и сел напротив Моргана. Лицо его кузена было бледным, отрешенным, и Дункан понял, что он ждет сигнала от Дерри.
— Могу я помочь чем-нибудь, Аларик? — мягко спросил он. — Еще рановато, ты знаешь?
— Знаю, — вздохнул Морган. — Я боюсь, что он попытается связаться со мной чуть раньше и испугается, не получив ответа. Для него все это внове.
Дункан улыбнулся.
— А для нас это — надоевшая рутина, да? — сказал он, кладя руки на столик и складывая вместе пальцы. — А ты не позволишь мне стать посредником между вами, чтобы удвоить твою силу? Это облегчит задачу, а про меня Дерри все равно узнает рано или поздно.
Морган слегка улыбнулся.
— Допустим. Когда ты будешь готов?
— Как только будешь готов ты. Пойду за тобой след в след.
Морган сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, затем выпрямился и обхватил руками ширский кристалл. Следующий глубокий вдох был началом погружения в Тиринский транс, и он закрыл глаза. Еще мгновение прошло в безмолвии, и ширский кристалл начал слабо светиться. Дункан, перегнувшись через столик, сжал кисти Моргана и покрепче оперся локтями на столешницу.
Он выдохнул — и вместе с Морганом погрузился в транс.
Ширский кристалл на мгновение вспыхнул и вновь замерцал необычным сумрачно-янтарным светом.
— Он готовится, — мысленно передал Морган. — Он ищет связующий предмет.
— Я чувствую, — мысленно же ответил Дункан.
— Где он? Ты знаешь?
— Не могу сказать. Далеко.
В крошечной комнате на окраине невзрачного предместья сидел на кровати Дерри. Он зажег одну из двух свечей, бывших в комнате, и читал найденные у убитых бумаги. И то, что он из бумаг узнал, весьма ослабило его раскаяние в хладнокровном убийстве — напавшие на него были агентами Венцита, посланными собрать сведения о войсках Моргана. Тем же самым занимался и Дерри, только с другой стороны. Правда, они были в самом начале пути к своей цели, в отличие от него. И, конечно, они убили бы Дерри, сложись все немного иначе.
Сейчас они были мертвы, а он остался в живых. Бумаг он не оставил, и пока местные власти опознают их, пройдет время. Конечно, когда выяснят, что это королевские агенты, поднимется шум, и все его сегодняшние собутыльники прослышат об этом. Возможно, его исчезновение и не свяжут с этим делом, но он должен быть начеку. Похоже, скоро в Фатане начнется суматоха, а он здесь совсем один.
«Нет, не совсем!» — сказал он себе, снова сев на постель, и вынул из-под рубашки медальон, данный ему Морганом. Прежде всего он должен рассказать Моргану, что случилось, и передать ему собранные сведения.
Он сжал медальон в руках и рассматривал его несколько мгновений, потом закрыл глаза и пробормотал слова, которым Морган учил его. Дерри почувствовал головокружение, погружаясь в этот странный и пугающий сон. А потом он ощутил присутствие кого-то, очень близкого человека и с ним другого, знакомого почти так же хорошо.
Чары сработали!
— Поздравляю, Дерри. Ты хороший ученик. Были какие-нибудь трудности?
— Морган?
— Правильно. И еще Дункан.
— Отец Дункан?
— Вы удивлены?
— Не то слово.
— Поговорим позже. Какие новости?
— Важные, — сказал Дерри, улыбнувшись, хотя знал, что Морган не может видеть выражение его лица. — Отряды торентского короля собираются к северу отсюда — тысяч пять, если слухи верны.
— «Отсюда» — это откуда? — вмешался Морган.
— Простите. Я в Фатане, в «Кривом Драконе». Так получилось, что я не мог до сих пор дать о себе знать.
— Все понятно. Продолжайте.
— Так или иначе, они собираются в местечке под названием Медрас, это полдня пути к северу отсюда. Думаю выехать утром. В тех же местах сейчас будет хорошая охота.
— Что послужит для тебя надежным прикрытием, — ответил Морган. — А что о положении здесь, в Корвине?
— A-а… кое-какие толки о Варине де Грее, но немного. С тех пор как в Торенте правитель из Дерини, Варин сделал несколько вылазок вдоль границы, но без большого успеха. Я еще послушаю, что о нем говорят на Западе.
— Да, попробуй, — сказал Морган. — Что еще? Ты проделал хорошую работу, но я не хочу испытывать твое мужество сверх необходимости.
— Да! — вырвалось у Дерри. — Я сегодня убил одного человека, милорд. Он и его напарник были торентскими агентами, они пытались меня отравить.
— Чем — ты знаешь?
— Нет, но это у меня с собой. Я привезу вам.
— Достань это, — приказал Морган. — Можешь открыть глаза. Опиши мне это.
Дерри осторожно открыл глаза, дотянулся до стола и взял пузырек. Он внимательно посмотрел на него и снова зажмурился.
— Это маленький стеклянный сосуд, заткнут коричневой пробкой. Внутри какая-то оранжевая смола.
— Хорошо. Осторожно открой и понюхай это. Только не пролей на себя.
— Да, сейчас.
Дерри открыл сосуд и осторожно принюхался.
— Еще, — приказал Морган.
Дерри повиновался.
— Ты узнал это, Дункан?
— Не уверен. Может быть, белаш? В Р’Касси используют его, чтобы развязать язык. Но это действует только на людей, и то когда они очень пьяны.
— Дерри, ты был пьян? — спросил Морган.
— Они так думали, — улыбнувшись, ответил Дерри. — Это повредило бы мне?
— Все зависит от того, действительно ли ты был трезв. Откуда ты знаешь, что они торентские агенты?
— Я взял их бумаги. Гариш де Брэй и Эдмунд Лиль, последний из дворца его высочества в Белдуре. Они шпионили претив нас.
— Как нехорошо с их стороны, — ответил Морган. — Еще на сегодня есть что-нибудь?
— Ничего, сэр.
— Отлично. Прежде всего я хочу, чтобы ты уничтожил эти бумаги и белаш. Тебе грозит смерть, если это найдут. Завтра я должен ехать в Орсальский Удел, но вечером в это же время я выслушаю тебя, если будет нужда. Но если не будет крайней необходимости, можешь со мной не связываться — береги силы, у тебя еще много дел. Выясни все, что можно, об отлучении. Наконец — будь осторожен и возвращайся в ближайшие два дня. Все ясно?
— Да, сэр. Связаться с вами завтра вечером, если будет необходимость, и в течение двух дней вернуться.
— Тогда всего доброго.
— Благодарю вас, сэр.
Дерри слегка вздрогнул, когда связь прервалась, потом открыл глаза и окинул взглядом комнату. Он почувствовал на глазах слезы, но это были слезы радости; опыт прошел лучше, чем он ожидал. Сейчас он готов был поверить всему, что говорил ему Морган о магии.