Все эти секунды, покуда ракета сокращала дистанцию, все, кто за ней наблюдал, думали только об одном… желали только одного…
Но война часто не считается с примитивными желаниями смертных людишек, и всё делает по-своему… вопреки жизни…
На «Тигре» полыхнула вспышка, окутав на миг всю машину облаком серого дыма, из которого тяжелый броневик тут же вырвался… но уже неуправляемый, никем не ведомый.
— Валера! Валера! — повторял безостановочно Чинар.
Но эфир молчал…
— Командир, — в наушниках раздался взволнованный голос Бушуева. — У нас тут много гостей, очень много.
— Барс, — тут же на связь вышел Борзов. — Вижу противника, до взвода пехоты, танк и две БМП.
— Корпус остановился, — сказал Чинар. — Ими некому теперь управлять, наступление остановлено, они разворачиваются и идут на исходные позиции. Нам теперь кранты, мы в самом логове…
Шабалин вдруг улыбнулся: с прояснением обстановки одолевавший его страх прошел. Теперь всё было ясно, и бояться больше было нечего.
— Жаль подмога не пришла, — тихо пропел он. — Подкрепленье не прислали…
Глава 21
— Товарищ генерал, — доложил Чинар. — Наблюдаем противника, танк и взвод пехоты.
— Я вижу, не слепой, — отозвался Агапов. — Вы здесь для чего со мной? Охранять и оборонять?
— Так точно.
— Вот и выполняйте! Или прикажете пункт управления из-за какого-то танка свернуть?
— Есть — выполнять! — молодцевато ответил Барченко. — Барс, слышал?
— Угу, — кивнул Паша.
Он безотрывно смотрел в прибор наблюдения, следя за тем, как Т-55 подходит к мосту. Как только танк скрылся за высотками, войдя в мертвую зону, Шабалин схватил рацию:
— Буш, танк у моста — уничтожить!
— Есть, — отозвался Артём Бушуев, оставшийся на позиции за старшего.
— Борз, наблюдаемую пехоту противника у моста — уничтожить! Огонь по готовности! — приказал он Славе Борзову.
— Принял, командир! — с вызовом, с дрожью, с задором в голосе ответил Слава.
От шестиэтажки до видимой части дороги к мосту между островами было около девятисот метров, тогда как до моста через протоку было шестьсот пятьдесят — гарантированная дальность для СВДС, которых было две в наличии у Шабалина и Стешина. Борзов же был еще на двести метров ближе к мостам, и из «Манлихера» и СВДС своего наводчика, мог устроить практически безнаказанное «избиение младенцев».
Со стороны позиции Борзова захлопали выстрелы — стреляли оба снайпера. Боевики стали падать.
От Бушуева раздался резкий хлопок пуска ракеты и в это же время танк выполз из-за зданий, мешавших наблюдению.
— Ну же! — напрягся Паша, но случилось неожиданное: ракета пролетела над танком и упала далеко позади за ним — в воду Евфрата.
— Буш, я не понял? — заорал Паша. — Там что, Лобаев совсем ослеп? Это что за стрельба? Вы же не на полигоне!
— Лобаев говорит, ракета бракованная попалась, он метку на танке держал, — отозвался Артем.
— Давай другую ракету! Быстро!
— Да уже ставят, командир! Сейчас пустят!
В этот момент танк остановился и стал поворачивать башню — очевидно, игиловцы обнаружили место пуска, и готовы были огнём танковой пушки подавить расчет ракетчиков.
— Мужики, ну вы чего… — орал Шабалин от напряжения. — Давайте живее!!!
Казалось, время замедлилось, и работало только на то, чтобы ракетчики не успели произвести перезарядку и осуществить новый пуск управляемой противотанковой ракеты.
Башня танка уже не вращалась — замерла, орудие приняло горизонтальное положение.
— Всё… — выдохнул Паша. — Не успеют. Валить им надо, пока целы…
Сверкнула вспышка выстрела, в ту же секунду раздался хлопок пуска ракеты. И для танкового орудия, и для «Фагота» расстояние было невелико, но скорость снаряда танковой пушки кратно выше скорости ракеты… и потому, чуть не сразу, над зданием, где занимали позицию ракетчики, взвилось облако пыли, поднятой ударом снаряда в стену строения. Через пару секунд ракета снова пролетела мимо танка.
— Накрыли наших, — сказал Паша.
Это было не с ним, это было с другими, и поэтому было не страшно. Просто где-то совсем недалеко погибли люди, которых ты хорошо знал. Жалость, нет, скорее сожаление, что не успел дать им команду покинуть верхний этаж… и сами они сделать этого не смогли… В глубине души Паша понимал, что танку всего лишь нужно дать пройти по этому мосту, и тогда он уйдет, вместе с остальными, по дороге, идущей по островам. Никакой командный пункт им не нужен — они просто удирают от Колмыкова, который давит на них в двух-трех километрах отсюда…
— Спокойно, — сказал Барченко. — Всё под контролем. Там есть люди, не могли все погибнуть.
— Хотелось бы, — с дрожью в голосе отозвался Паша.
Однако, тут же ожила рация, это был Бушуев.
— Нормально, командир, все живы. Вовремя выскочили. Пусковая не повреждена. Сейчас мы его убьём.
Снова раздался хлопок, и третья ракета через несколько секунд разорвалась на башне танка, которая тут же полыхнула ярким пламенем — в боеукладке горели заряды, выжигая экипаж, и чудовищным давлением срывая башню с погона.
— Отлично сработали! — заорал Паша.
— Молодцы, — подтвердил Игорь. — Скажи им, чтобы ракеты на БМП не тратили, сейчас мы их из пушки накроем.
Барченко выскочил на лестничную клетку и побежал вниз.
— Буш, — Паша схватил рацию: — Ракеты беречь! БМП не ваша цель! Как понял?
— Я понял, командир, — ответил снайпер. — У меня БЗТ есть, я сейчас им из винтовки нашмаляю.
— Действуй, — одобрил Шабалин.
В это время Чинар бежал к зданию командного пункта, и Паша сверху увидел, как подполковник запрыгнул в стоящий там БТР-82, и машина, качнувшись, чуть подала вперед, ровно настолько, насколько нужно было для того, чтобы выглянуть вдоль улицы — откуда были прекрасно видны БМП боевиков, в нерешительности остановившиеся перед мостом. Затарахтела длинными оглушительными очередями автоматическая пушка БТР-82.
Шабалин с величайшим удовлетворением наблюдал, как разрывы снарядов вначале покрыли одну, а затем и вторую БМП, которые тут же полыхнули, вторя подбитому танку. На этом с отрядом игиловцев было покончено. Борзов и Бурман добивали тех, кто пытался спастись бегством.
— Красота! — Шабалина переполняли чувства, от лицезрения такого серьезного боевого успеха. — Ну, ведь можем!
— Командир, — на связи появился Бушуев. — Так не честно.
— Ой, — рассмеялся Паша. — Уймись там. Будут тебе еще цели!
БТР сдал назад, прячась за углом здания. Тут же из него выбрался Чинар и побежал обратно.
— Ерофеев, — по возвращению Чинар набросился на спецназовца: — Почему я, целый подполковник, бегаю как лейтенант и лично стреляю из пушки БТР?
— Так я это… — Толя уже понял, что ему предстоит и козырнул: — Есть! Так точно!
— Будь на связи постоянно! — напутствовал Барченко. — Нам блуждающая огневая точка сейчас во как нужна будет! Чует моё сердце, это только начало!
— Ты пользоваться пушкой умеешь? — громко спросил Шабалин, когда Ерофеев уже вышел из помещения.
Тот заглянул обратно:
— Нет, но я быстро научусь…
— Я могу, — отозвался Денис. — Я же «ленпех — лучше всех».
Шабалин посмотрел на колеблющегося Барченко.
— Игорь, я и один здесь справлюсь, а там, в БТР, будет лучше, если окажется специалист…
— Давай, Денис, — Барченко хлопнул его по плечу: — Ты всё знаешь, я на связи.
— Есть, — Денис, схватив автомат, убежал вниз.
В наступившую минуту тишины был слышен рык генерала из соседнего здания, который подгонял отстающие подразделения.
Паша тоскливо обернулся в сторону пустыни: возле подбитого «Тигра», на котором ехал Федяев, стояла «капсула», в прибор наблюдения была видна суета, но что именно там происходит, было непонятно.
— Барс, на связь Борзу, — раздалось в наушниках.
— На связи.
— Уничтожили двенадцать целей, — доложил Слава. — Остальные скрылись за постройками левее сто от крайней БМП.
— Принял.
Барченко, поговорив с кем-то по рации, повернулся к Паше:
— Орлан, который над нами висел, пропал со связи. Это не есть хорошо, наверное, сбили, или средствами РЭБ его выключили, другой сюда только через час доберётся. А мы, дальше того поворота, обстановку вокруг себя не сечём…
Паша наивно подумал, что невелика потеря.
— Мы им крепко вломили, не сунутся сюда больше, — бодро сказал Шабалин.
— Их гонят на нас, — возразил Барченко. — По плану штурмовой корпус должен был перекрыть им проход, тем самым взяв в окружение, однако, где план, а где реальность — штурмовой корпус только-только в город входит. Духи ни при каких обстоятельствах не должны были здесь появиться: вот эти три моста еще час назад должны были взять сирийцы, двигаясь перед нами, но они почему-то отвернули вправо, и ушли в сторону аэродрома. Передовой батальон встал в километре южнее нас, и ни к нам не идёт, ни на аэродром. У них война, похоже, закончилась. Сейчас сядут матэ пить и ничем ты их с места не сдвинешь… а ведь тут всего ничего — бросок к мостам можно за пять минут совершить…
— Да уж, — Паша вздохнул. — Сплошное предательство вокруг.
— Агапов, похоже, как раз сейчас и пытается этот батальон вернуть на направление удара…
— Судя по голосу генерала, — усмехнулся Паша, — Агапов там всех уже высушил. Может, зашевелятся сейчас, вернутся на своё направление…
Шабалин вдруг совершенно ясно осознал значение этих трёх мостов, стоящих перед ними, и почему именно здесь генерал выбрал себе место под размещение командного пункта: в относительной близости перед глазами был главный стратегический узел, контроль над которым определял успех сражения за Дэйр-Эз-Зор, но случилось так, что этот узел, кроме как силами охраны командного пункта, перекрывать оказалось нечем. После поражения ракетой машины Федяева, и его очевидной гибели, подгонять сирийцев стало некому, и штурмовой корпус значительно снизил темпы продвижения, а передовые отряды сирийцев входили в город не по назначенным маршрутам, а там где им было удобнее. А как в случае с передовым отрядом, шедшим по городу перед отрядом Барченко, и вовсе уклонялись от боестолкновений.