Тренеры после двух поражений в полуфинале расстроились, и настроение в нашей делегации царило непраздничное. Но бои шли один за одним, и времени рефлексировать не было. Настал черёд Цзю, его соперником оказался член сборной США Эллис Ромаллис. Бой Костя начал в своём агрессивном стиле ‒ бил и попадал. Если бы не мышиный вес и, соответственно, слабая сила удара, может бы и нокаутировал соперника, а так победа по очкам 5-0. Все приободрились, а выступающий передо мной Яновский поднял настроение советской делегации ещё больше ‒ победил Райнера Гиса из ФРГ, да ещё нокаутом в первом раунде! Я этого не видел, мой бой был после Славкиного. Вернее, через один, в первом полуфинале нашего веса кениец Роберт Вангила одолел моего обидчика Яна Дыдака. Поляка сняли из-за травмы в первом же раунде.
Наконец, мой выход. Настроение деловитое, я и в самом деле не волнуюсь. Видел я два боя француза Лорана Будуани, моего нынешнего соперника, и остался не впечатлен. Корейца, вообще никакого, на мой взгляд, тот победил со счетом 3-2, а венгра хоть и победил 4-1, но побывал в этом поединке в нокдауне. Правда, мой соперник провёл на один бой меньше ‒ ему больше повезло с жеребьевкой. Как оказалось, французский тренерский штаб подошёл ко мне со всем почтением, может, потому что Будуани ‒ их последняя надежда, других медалистов у них не будет. Но изучили они меня неплохо, мои наигранные связки встречали хорошо продуманную защиту и контратаку соперника. С техническим разнообразием у меня слабовато, это я сам знаю. Ну, например, мой джеб-кросс-хук передней рукой в голову не прошёл за первый раунд ни разу, более того, после одного кросса я с трудом уклонился от контратаки француза. Как и наигранный хук с передней руки в туловище. При этом ни разу Будуани рук не поднял, позволяя мне пощупать его печень. Грамотно отходил вправо.
‒ Толя, надо темп взвинтить, толком ни разу не попал по нему, ‒ недовольно бурчит старший тренер.
Это совпало с моими намерениями, и во втором раунде я иду вперёд как танк. Вместо излюбленной работы на дальней дистанции сближаюсь, стараясь достать верткого француза. И мне это пару раз удаётся! Моя активность не могла не понравиться зрителям, и зал болеет в основном за меня, встречая одобрительным гулом каждый мой успех. Мы оба подустали, но темп я снижать не намерен.
‒ Толя, надо ещё прибавить! Он сдохнет скоро! ‒ опять моё мнение и мнение тренера совпадают.
Но в третьем раунде нарываюсь на прямой в челюсть. Как противник нашёл дырочку в перчатках? Я, конечно, успел отклонить голову назад, но и тот удар, что прилетел, пошатнул меня. Ещё походу и губу мне разбили, судя по вкусу крови во рту. «Хорошо, хоть рефери счёт не открыл», ‒ подумал я и тут же, получив ещё один удар, уже менее сильный, услышал «брэк» и отсчёт! Э! так дела не делаются, я нормально себя чувствую! Со злости опять прыгаю сальто на месте, и зрители уже орут от эмоций. Рефери нехотя даёт команду «бокс», но француз успел чуток передохнуть за это время. А он устал, я вижу, дышит тяжело, а значит, надо идти вперёд! Рвусь в бой и, пробивая защиту, методично удар за ударом вколачиваю в Будуани всю свою силу и спортивную злость. У меня открылось второе дыхание, а мой соперник сдулся совсем, и вскоре улетел на канвас в нокдаун от моего апперкота в челюсть. Вскакивает, его ведёт, но рефери при счет «восемь» разрешает боксёру продолжить бой! Я же зашибу парня сейчас! Но жалеть никого не буду, меня бы кто пожалел. Будуани виснет на мне в клинче, а рефери, козлина, наш захват не разрывает. Ну, ничего страшного! Француз получает удар ещё и по печени и не падает лишь потому, что облокотился на канат. Опять открывается счёт, и опять разрешают сопернику драться! Лоран закрывается перчатками, получает удар, и ... гонг! Завершился мой полуфинал. Как по мне, я победил без вопросов. Чего стоят два нокдауна в последнем раунде. Но у канадского судьи своё мнение. Слава богу, только у него одного. Я одерживаю победу по очкам 4-1!
Под поздравления от тренеров меня сразу осматривает наш врач. Лезет в рот тампоном, проверяя как там? Капа спасла, конечно, язык не откусил. Дальше Шанавазов без борьбы становится финалистом ‒ его соперник югослав Дамир Шкаро получил серьезную травму. Ну, и наш последний представитель ‒ Сашка Мирошниченко проиграл, как говорится, в одну калитку Риддику Боу, что вызвало недовольство в нашем тренерском штабе, ведь Саша побеждал уже этого Риддика. Но я-то знал, какой величины звезда бокса передо мной! В международный зал боксерской славы кого попало не берут.
Второй полуфинал был интереснее ‒ там дрался ... ещё один боксер, который попадет в этот зал ‒ Леннокс Льюис! Кого он в будущем только не побеждал ‒ и Кличко, и Тайсона, и Туи, и Холифилда. Но после этой Олимпиады с Риддиком больше не встречался. Даже смешной случай будет ‒ Боу демонстративно выкинет пояс WBC в мусорное ведро, только чтобы не выходить на ринг с Льюисом, после чего навсегда будет вычеркнут из списков этой организации. Но это ещё предстоит. А вот замечательный финал ‒ Леннокс Льюис против Риддика Боу я обязательно посмотрю! И вам советую. Тем более, у нас бои в разные дни. Мне с Вангилой драться 1-го октября, а бой тяжеловесов состоится второго. Да, самое главное ‒ боксерских финалов, с участием советских спортсменов будет четыре! Ну, и 2-го октября пройдет ещё одно знаменательное событие этой Олимпиады. Это я про футбольный финал, где СССР встретится с Бразилией. А первого баскетбольный финал СССР ‒ Югославия! Билетов, разумеется, у меня нет.
‒ Молодцы ребята, реально молодцы, ‒ слышим голос Маматова. ‒ Толя, за тебя персонально болел, такая заруба шла. Показал свой сибирский характер! Надо вас как-то поощрить.
Я не стал напоминать, что я с Ростовской области, а попросил:
‒ Если меня, то я бы на финал баскетбольного турнира сходил с удовольствием.
‒ Штыба, ты от скромности не умрёшь! ‒ смеются тренеры и парни-боксёры.
‒ А что! У меня есть лишний личный билет в лоджию организаторов, хотел вот Вадима взять, но возьму тебя! Представляешь, Вадим Михайлович в тебя не верил! ‒ неожиданно сообщает Маматов. ‒ А за выигранный финал, наверное, синхронисток наших захочешь посмотреть?
Черт! И как вот сказать теперь, что нафиг мне эти водоплавающие бабы не нужны. Мне бы на футбольный финал билет достать!
Глава 15
Глава 15
‒ Я бы ещё на футбольный финал попасть хотел, не каждый день наша сборная будет драть бразильскую, ‒ всё-таки высказал свою наглую просьбу я.
А чего теряться? Если кто и может помочь с билетом, то это зам руководителя нашей делегации. И я оказался прав.
‒ Это хорошо, что ты веришь в нашу победу. Вот всем медалистам в качестве поощрения и разрешим посетить финал. Ну а тебя, Толя, за язык никто не тянул, поэтому ты только после победы в своём финале поедешь на этот матч, ‒ серьёзно сказал Маматов, и народ зашумел ‒ футбол у нас любили.
Думаете, у парней было какое-то празднование после полуфиналов? А вот и нет, праздник был только у меня ‒ целовался с Юной. В комнату ко мне девушка не пошла, но поцелуйчик урвал. Причем помог мне с этим наш кореец. Костян, видя мою просветительскую деятельность, тайком обучил официантку ещё паре слов.
‒ Толья ‒ зьопа с ручка! ‒ радостно поприветствовала она меня за ужином.
‒ Так говорить нельзя! Кто тебя научил? ‒ удивился я.
Но, увидев насупленную морду Цзю, которая странным образом подергивалась, всё стало ясно. Да и смех свой он, в конце концов, не сдержал. По-английски, как мог, объяснился с девушкой, сказав, что это плохие слова. Ну, и в качестве моральной компенсации меня поцеловали.
На следующий день у всей сборной выходной, но тех, у кого завтра финал, а именно меня и Цзю, ещё до завтрака вызвали в тренерскую. Сначала нам рассказывали про наших будущих соперников. Оба негры, только мой из Кении, а Костин соперник ‒ Джордж Скотт, хоть и либерийского происхождения, но из Швеции. Кроме тренеров, тут был и печально известный Вадим Михайлович из отдела пропаганды, потерявший место в зрительном зале на финале по баскетболу.
‒ Советский народ все как один... , ‒ заунывно начал он, накачивая нас политически.
Мучил минут сорок, но, в конце концов, идём на завтрак. Пропускать нельзя. Уже на подходе к столовой меня атаковал темноволосый смерч в виде какой-то смутно знакомой девушки.
‒ Я тебя нашла, ‒ кричит на английском и вешается мне на шею это чудо, прижимаясь своими округлостями.
‒ Э! Я тоже рад, но тут полно народу! ‒ пытаюсь отстраниться от девушки и заодно понять ‒ кто это?
‒ Да мне плевать, ты же знаешь. Хотя тут мой брат, но он меня не сдаст! Чёрт, а вот и телохранители... Хокон, ком цу мир, ‒ уже на немецком симпатичная и спортивная девушка подзывает парня лет пятнадцати. ‒ Мой брат младший, а это тот самый боксёр, которого я искала. Толя из Сибири.
И тут до меня доходит, почему я её не узнал ‒ два года назад она была совершенно лысая! Это Марта из Норвегии, вроде как принцесса, как я потом узнавал. Ну, из королевской семьи точно! Мы сидели с ней рядом, когда летели из Дании. Я тогда ещё мужественно помогал принимать роды у одной из пассажирок. А потом в столичном ресторане провели вечер с Власовым. Марта ‒ велосипедистка и летела в Москву как спортсменка. А лысая... сказала, что проспорила. Верю, кстати, в это, оторва она та ещё ‒ мне «чики-чики» предлагала, что бы это ни было. Ну, и вряд ли блохи принцессу одолели.
‒ Марта! Здравствуй! Хокон, дай краба! ‒ показываю всем видом, что помню девушку и тоже рад встрече.
‒ Краба? ‒ не понял пацан.
Научил, конечно, по-пацански его здороваться. Рядом стоят три здоровенных мужика в штатском. Охрана, что ли? Неужели у Марты статус изменился? Тут замечаю Юну, с которой только-только начали мосты налаживаться. Она всё это видит, взволнованно прижимает руки к груди, и я понимаю, что место в её юном сердечке потерял.
‒ Это Марта и Хокон ‒ дети его королевского высочества кронпринца Норвегии, ‒ представляю я девушку тренерскому штабу, ну, и Костяну.